Иногда мне казалось, что настоящая жизнь проходит где-то за периметром, а я словно в кокон замотался и все никак не могу вылупиться. То ли в бабочку, то ли в бледную моль. Характерно, когда служил спасателем, такие мысли в голову не приходили. Тогда в жизни было намного больше смысла. Хотя и меньше денег.
Именно о деньгах речь шла сейчас, на совещании. Вкладываться ли в свой нотариат и агентство недвижимости. Как бабушка моя говорила, глаза завидущие, руки загребущие, а в жопе дна нет. Откусить от всего, до чего можно дотянуться. Вместо того, чтобы развивать то, что хорошо идет. Но я со своим ценным мнением оказался пусть и не в абсолютном, но все же в меньшинстве. Слово за словои понеслось. В первую очередь между мной и финдиректором Олегом.
- Андрей Ильич, задержитесь!попросил, нет, приказал СанСаныч, когда совещание закончилось.
- Ну и что с тобой происходит, Андрюша?поинтересовался он, едва мы остались одни.Ты сам не свой в последнее время. Заводишься с полпинка.
- Не знаю, - я крутил в руках карандаш, пока не сломал пополам.Наверно, кризис среднего возраста. «Земную жизнь пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу».
- «До половины», - поправил СанСаныч.Рано тебе еще. И вообще. Знаешь, как в анекдоте, жениться вам надо, барин.
- Спасибо, больше не хочу.
- Ну тогда не пойти бы тебе в отпуск, что ли?
По его тону я понял: это не предложение.
- У меня в сентябре. В Испанию поеду.
- В сентябреэто в сентябре. А сейчас август. У тебя еще с прошлого года две недели осталось, я специально посмотрел. Пиши заявление и проваливай. Пока не поперекусал здесь всех.
- У меня банкротство, - я еще сопротивлялся вяло, но понимал, что не выйдет.
- Банкротство свое Тамаре отдай, ей полезно будет, - СанСаныч встал из-за стола, положил передо мной лист бумаги и ручку.Давай, пиши. С завтрашнего дня. Сразу в приказ отдам.
Через час я вышел на парковку бизнес-центра, чувствуя себя срочником, внезапно получившим увал в город. Ну, и что теперь делать с этим привалившим счастьем?
А что тут думать? Поеду на дачу. Две недели великолепного безделья в полном одиночестве. То, что доктор прописал, чтобы снять острый приступ мизантропии. Ну, или, возможно, наоборот окончательно возненавидеть человечество.
Буду спать сколько влезет, ходить в лес и на озеро, валяться в гамаке. Допишу статью по ликвидации предприятий для сборника. Прочитаю все отложенные книги, посмотрю все фильмы. По вечерам буду пить на веранде чай из самовара и любоваться летучими мышами.
Пискнула сигналка, приветственно моргнули фары. Я был довольно консервативен в своих вкусах и привычках. В одежде, например. В машинах. Только Мицубиси и только Паджеро. Правда, предыдущий был Спорт, и звали его Джером. Новый, четвертой модели, по ассоциации получил имя Дядюшка Поджер.
Времени на сборы понадобилось немного. Всего-то одна сумка и ноутбук. Я переоделся в шорты и футболку, прошел по квартире, проверяя, все ли в порядке. Ни цветов, ни кота у меня не было, но все равно попросил соседку, у которой держал запасной ключ, иногда заходить и посматривать. Быстрый набег в супермаркет, три пакета в багажникеи вперед, в пампасы.
Часы показывали без четверти четыре, а это означало, что езды с ветерком уже не получится. Кольцевая худо-бедно ползла, а вот «Сортавала» стояла мертво. За полчаса удалось преодолеть километров пять от силы. Табло обрадовало известием, что впереди авария. В ту сторону низко пролетел вертолет, и внутри привычно ёкнуло. Сколько лет прошло, а так до конца и не отпустило.
Поджер дополз до съезда с трассы, и я свернул на старую дорогу, по которой ездил на дачу раньше. Что делать, будем пробираться партизанскими тропами.
8.
Крюк получался неслабый, километров пятнадцать. Но зато надежда объехать мертвую пробку. В любом случае выигрыш во времени. Впереди все было так глухо, что даже обочечники стояли. Странно, никто не додумался последовать моему примеру. Хотя стандартные Оксаны из навигаторов все эти стежки-дорожки не знают, да и гуглокарта показывает так, что фиг поймешь.
Через пару километров выяснилось: дорогу я за несколько лет благополучно забыл и свернул не туда. Возвращаться не хотелось. В конце концов, разве я куда-то опаздываю? Прокачусь, выберусь к Агалатово, оттуда по развязке обратно на трассу. Конечно, так начинаются все триллеры про маньяков и прочую жуть: некий чувак, или парочка, или компания хотят срезать угол и попадают в полную задницу. Ну значит, судьба моя такая.
Один поворот, другой, и я оказался на заброшенной дороге, где сквозь трещины в асфальте проросла трава. Плотность движенияодин чокнутый велосипедист в неделю. Вполне вероятно, она заканчивалась тупиком, но я настырно ехал вперед. Гулять так гулять. С двух сторон прямо к обочине подступал такой густой лес, что казалось, будто он тянется на сотни верст. Хотя здесь даже заблудиться толком невозможно, куда ни пойдешь, обязательно окажешься у дачного поселка.
Ехал я не быстро, километров шестьдесят максимум, а перед слепым поворотом еще сбросил. Это ее и спасло. Рыжую девицу, которая вылетела на дорогу, споткнулась и шлепнулась прямо под колеса.
Руки и ноги сработали на автомате. Руль был вывернут вправо, поэтому резко взять на встречку я уже не успевалудар по касательной в голову и, возможно, делаю уши, то есть красиво переворачиваюсь. Еще больше вправопереезжаю ей ноги, ухожу на обочину, в кювет и тоже делаю уши. Поэтому единственноетормоз в пол и одновременно ручник. А ведь еще рожу кривил: фу, автомат, это для чайников, только ручка, только хардкор. На механике такое торможение без сцепления рвет ремни и гробит двигатель. И слава богу, что лето, дорога сухая и еду на заднем приводе. Торможение на скользком повороте, да на полномэто неуправляемый занос. И, вероятно, те же уши. Что делать, Паджерки всей своей фигурой склонны к акробатике.
Застрекотал ABS, взвизгнули покрышки. Поджер остановился в паре сантиметрах от девушки, которая растянулась на асфальте.
Поставил на паркинг, выдохнул. Отстегнул ремень и вышел с горячим желанием ее убить. Ну да, машины здесь ездят редко, но надо же думать, когда перебегаешь дорогу перед поворотом! Или что, не слышала шум двигателя? Глухая?
Она посмотрела на меня огромными испуганными глазищами совершенно невероятного цвета морской волны. Линзы, наверно, человеческие глаза не могут быть такими. Как бы там ни было, желание отвесить ей хорошую затрещину резко пошло на убыль.
- Ты как, в порядке?спросил я, протянув ей руку. Выкать в такой ситуации показалось неуместно.
Она уцепилась за руку, поднялась и сказала длинную непонятную фразу, звучащую как песня.
Моя бабушка была профессором филологии, занималась сравнительной лингвистикой. Я свободно владел английским, похуже французским и немного немецким. Ну и как звучат прочие европейские языки, вполне представлял. Она точно говорила на каком-то другом. Похожие мелодические интонации я слышал во Вьетнаме когда-то. Внешность у девушки была вполне европейской, но почему бы ей не жить в Азии?
- Откуда ты?спросил я по-английски, полагая, что на самом примитивном уровне его сейчас знают практически все.
Девушка покачала головой и сказала еще одну длинную фразу. На ее лице была такая смесь из недоумения, растерянности, испуга, что стало не по себе. Она таращилась на меня, как будто увидела белого единорога нет, наверняка не белого, потому что восторга не наблюдалось. Как на какого-то непонятного инфернального козла, так больше похоже на правду. Да и я разглядывал ее не без удивления.
Выглядела девушка лет на двадцать пять, может, чуть помладше. Вполне модельного роста, лишь немногим меньше моих ста восьмидесяти, очень стройная, со спортивной осанкой. Ноги от ушей, тонкая талия, узкие бедра и крепкая, явно накачанная попа. Насчет бюста оставались сомнения, поскольку все великолепие ее фигуры было запаковано в кожу. По такой-то жаре! Довольно грубая куртка, больше похожая на туго зашнурованный корсаж, штаны и высокие сапоги из кожи потоньше. За спиной висело что-то напоминающее рюкзак.
Расчесанные на прямой пробор темно-рыжие волосы свободно падали вдоль лицатоже вполне так модельного. Как будто из-под резца скульптора. Разумеется, огромные, широко расставленные глаза необычного цвета сильнее всего обращали на себя внимание, но и помимо них было на что посмотреть. Длинные ресницы, аккуратные брови вразлет, прямой, идеальной формы нос, высокие скулы. Только губы, на мой вкус, были чуть тонковаты, хотя это ее нисколько не портило.
Но больше всего меня удивила ее кожа. Чистая, бархатистая, она словно светилась изнутри. Возможно, это был очень искусный макияж, но выглядело так, как будто косметика полностью отсутствовала. К ней хотелось прикоснуться. Мое эстетическое чувство сказало «ах». Другие чувства, менее возвышенные, присоединились, да так, что стало неловко.
Хотя в целом выглядела она в своем кожаном костюмчике довольно глупо. Ролевка какая-нибудь? Или косплей? Я так и спросил, дотронувшись до ее рукава, в надежде, что хоть это-то слово оно поймет. Но она снова покачала головой. А потом неожиданно вцепилась в мою руку и быстро-быстро заговорила, указывая на лес, из которого вышла. Как будто умоляла пойти туда вместе с ней.
9.
Ну вот, теперь уже натуральный триллер. Пойти за ней и вляпаться по самое не хочу. Как там было в мультфильме? «Не ходи туда, там тебя ждут неприятности!» - «Ну как же туда не ходить? Они же ждут!»
Но, с другой стороны, может, она и на дорогу-то так вылетела, не глядя, потому что случилось что-то? Может, за помощью бежала? С кем-то в лесу какое-то несчастье? Из этой клоунской иностранной тусовки?
Я сделал мутный жест рукой: мол, подожди минутку. Сел за руль и отогнал Поджера метров на тридцать от поворота, максимально прижав к обочине. Поставил на сигналку и вернулся к ней.
Наклонившись, девушка отогнула полуоторванный лоскут штанины и разглядывала свою ногу. Я отвел ее руку, взглянул. Большое пятно содранной кожи ниже колена сочилось кровью и сукровицей и выглядело довольно скверно. «Асфальтовая болезнь». Такие поверхностные раны хоть и кажутся не слишком опасными, но заживают долго, воспаляются и оставляют некрасивые следы.
Обозвав себя тупым ослом, я хотел уже вернуться к Поджеру за аптечкой, но девушка приложила к ноге ладонь и замерла, закрыв глаза.
Я ждал, не представляя, что делать. Спросить? Так она все равно не поймет. И не ответит. Единственное, что у меня хорошо получалось, так это ругмя ругать себя за то, что решил объехать пробку.
Наконец она открыла глаза, отвела ладонь, и я с изумлением увидел в прорехе новую розовую кожу, которая обычно образуется через несколько дней под корочкой струпа.
Я что, реактивно спятил? Жара жарой, но не до такой же степени. Может, мне вообще все это снится? Уснул, например, на совещании потихоньку, пока Олег доказывает, как много бабла нам принесет свой нотариус. И красотка эта с нечеловеческими глазами тоже снится.
А если это не сон и не бред, остается только один вариант, в который я все равно не поверю. Что это действительно не человек. Существо с другой планеты или из какого-то другого мира. В общем, один хрен. Сейчас она тебя, Андрюша, заманит на свою летающую тарелку, и прощай, Земля. Заберут в другую галактику. На опыты. Но поскольку все это хреновая хрень, значит, будем считать, что померещилось.
- Ну ладно, пойдем, - сказал я обреченно.
Девушка кивнула, словно поняла меня, перепрыгнула легко через кювет и вошла в лес. Двигалась она с какой-то кошачьей грацией: мягко и в то же время настороженно, как будто у нее вошло в привычку осматривать все вокруг на предмет возможной опасности. И ссадина на ноге ее, похоже, нисколько не беспокоила, хотя, непромытая и неперевязанная, должна была здорово болеть, особенно от соприкосновения с кожей штанины.
Оставалось только допустить, что ее магическое самоисцеление мне действительно не помстилось.
Так, все! Хватит!
Мы шли пять минут, десять, пятнадцать, и нравилось мне это все меньше и меньше. Да какого черта, вообще ни капли не нравилось. Последние метров пятьдесят она то и дело останавливалась, оглядывалась, и вскоре надежда на ее лице сменилась отчаянием. Сказав что-то, девушка села на землю, прислонившись спиной к сосне, и закрыла глаза руками.
Я думал, она плачет. Но когда она убрала ладони, глаза оказались сухими. Только лицо стало жестким, суровым. А отчаяние дополнилось мрачной решимостью. Упереться и не сдаваться. Любой ценой.
- Чем тебе помочь?спросил я, дотронувшись до ее плеча. Хотя и знал прекрасно, что не поймет.
А может, и поняла. Зато я не мог понять ее ответ. Потеряла что-то или кого-то? Космический корабль улетел без нее? Портал в другой мир закрылся?
Я не представлял, что делать. Оставить ее, уйти, уехать? Или отвезтино куда? Хотя Может, покажет на карте в навигаторе?
- Пойдем, - сказал я, махнув рукой в сторону дороги.Что толку тут сидеть?
Девушка дернула плечом, но послушно встала. Теперь уже я шел впереди, а она плелась за мной. Подойдя к Поджеру, я сел за руль и отъехал от обочины, чтобы можно было открыть дверь с пассажирской стороны. Но она так и стояла рядом с машиной, пока я не дотянулся и не открыл сам.
Прижимая к себе снятую с плеч сумку, девушка неловко забралась на сиденье, прикрыла дверь.
- Сильнее, - я показал энергичным жестом, и она поняла. Хлопнула так, что Поджер затрясся.
Чуть поморщившись, я снял с крепления навигатор и протянул ей. Ответом был донельзя удивленный взгляд. Сказав мысленно пару крепких слов, я ткнул пальцем в себя, в нее, обвел широким жестом все вокруг и показал на стрелочку, которая обозначала на экране навигатора наше положение. Потом снова показал пальцем на нее и на экран, попытавшись вложить в свое «куда?» как можно больше вопроса.
Она наморщила лоб, потом кивнула: поняла. И снова покачала головой: никуда, мол.
Красота!
Как-то мой приятель Валерка Логвинов нашел в лесу раненую сову. «Понимаешь, - рассказывал он, - и оставить жаль, и что делать с ней, не представляю». Впрочем, по дороге в город до него все-таки дошло: можно отвезти ее в зоопарк, что он и сделал. И до сих пор ходит ее навещать. Называет Милочкой. А мне вот эту сову в какой зоопарк девать?
- Черт с тобой, - вздохнул я.Поехали. Там разберемся. Как тебя зовут хоть?я ткнул себе пальцем в грудь и представился: - Андрей, - а потом с идиотским «ммм?» показал на нее.
- Тайра, - она даже как будто слегка улыбнулась краешком губ. И повторила, показывая на себя, а потом на меня: - Тайра. Андрей.
«ЗаяцВолк. ЗаяцВолк». Есть контакт!
10.
Вопреки моим опасениям, дорога не уперлась в тупик, а плавно перетекла в грунтовку, которая, попетляв, вывела почти к самой развязке на Агалатово. Машины по трассе ехали уже свободно, и минут через пятнадцать мы свернули к Васкелово.
Тайра сидела, обхватив руками свою сумку, и неподвижно смотрела куда-то вперед. Иногда словно стряхивала с себя оцепенение, переводила глаза на другие машины, на лес вдоль трассы, на меняи снова замирала. И вот этот неподвижный, полный отчаяния взгляд заставлял поверить в невозможное сильнее, чем фокус с мгновенно зажившей под ладонью ссадиной.
Так смотрит человек, абсолютно не представляющий, что ему делать, куда идти. Как-то ведь она попала в этот лес, но обратно вернуться не может. Сзади обрыв, спереди пропасть. Попадалово.
Вот это меня всегда умиляло в кино. Идет себе такой крендель по улице или там по лесу и встречает некую иномирную сущность. Немножко удивления: опачки, чувак, ты кто такой? И дальше уже попытка контакта двух цивилизаций. Как будто это лишь чуть-чуть выходит за рамки повседневной обыденности. Да ешкин кот, как вообще в такое можно поверить, находясь в трезвом уме и здравой памяти?
Оказывается, можно. Хотя и непросто. Голова сопротивляется. А уж представить, что с этим делать дальше, и вообще отказывается.
За канареечного цвета пансионатом для престарелых я свернул на улочку с претенциозным названием Морская. Ну что ж, кому кобыла невеста, а для кого и озероморе. Вот на берегу этого самого моря, на окраине поселка, и стояла за высоким зеленым забором моя дача.
Досталась она мне после развода. По большому счету, это было Юлькино наследство и разделу не подлежало, но разводились мы мирно, вполне по-дружески, поэтому поделили все тоже без проблем. Я оставил ей свою долю в нашей общей трешке в Гавани и Джерома, а дачу забрал себе. Хотел взять ипотеку, но вместо этого купил в кредит Поджера и снял квартиру на Северном.
Юля к даче нежных чувств не испытывала, а я наоборот любил. За три года привел в божеский вид дом, огромный и бестолковый, построенный еще при Брежневе, и ликвидировал последние остатки тещиного огорода. Сосны, березы, несколько яблонь, немного ягодника, большая лужайка. Ну и грядка зелени на задворках по принципу «вырастетхорошо, нетну и хрен с ней». В общем, смело можно и гостей пригласить, и самому в одиночестве расслабиться.