Лошадь всхрапнулапятое перемещение за день, ей явно надоело. Именно из-за этих перемещений Лейтен взял спокойную, ко всему привычную кобылу, но всего должно быть в меру. Даже у неё терпение начало сдавать. Пора заканчивать с поисками. Ну, хвалёная удача Лейтена вар Ийгенда, вывози, родимая! Помоги найти Избранную поскорее, пока совсем потом не провонялся.
Согласно пророчеству, Дева должна была появиться ровно в двадцати ло от места, где обнаружится Тварь. Но к востоку или к западу, а может, к северо-северо-востоку? Не уточнили. Поэтому Лейтен взял карту и циркуль, нарисовал окружность с радиусом в двадцать ло вокруг деревни Малые Грузки и отправился прочёсывать местность. Треть окружности он уже обшарил. Бедная Избранная, она наверняка проголодалась, устала и страдает от жары.
Лошадь чуть крякнула, оказавшись посреди густого леса. Похоже, корень под копыто попался.
Ничего, потерпи, негромко сказал Лейтен, похлопав её по шее, скоро найдём.
Силы шара-перемещатора хватит, чтобы обшарить всю нарисованную на карте окружность, но должно же им с бедной кобылой повезти наконец!
Лейтен спешился и внимательно осмотрел всё вокруг. Однозначно можно было утверждать, что не очень давно здесь прошёл крупный зверьили человек. Вот и место, где он какое-то время лежал, а потом неловко поднялся: вырванная трава, ямка в земле, какую может проделать, например, каблук, когда пытаешься встать.
На коре одного из деревьев Лейтен нашёл крохотный клочок тканизацепилась юбка, судя по всему. Светло-серая ткань, достаточно тонкая, чтобы легко оторвалась. Звери в юбках не ходят, а значит, хвалёная удача не подвела.
Местным крестьянам в такой чащобе делать нечего.
Воспрянув духом, Лейтен снова забрался в седло и неспешно поехал вперёд. Следопыт из него был довольно средний, так что оставалось лишь надеяться, что Избранная не свернула в пути в каком-нибудь неочевидном месте. В конце концов, согласно пророчеству, она знает, что делает.
Ехать пришлось довольно долго. Вот-вот лес закончится, и появится деревня, как её там Лейтен сверился с картой. Мокроступье, вот! Хм, какое нехорошее название, похоже, где-то поблизости болото. Не забрела бы туда Избранная!
Хотя скорее всего, она уже в деревне. Сыта и обогретапо крайней мере, Лейтену хотелось в это верить. Простая девушка на её месте могла бы попасть в беду, но она ведь не простая.
Почти доехав до деревнилес поредел, и сквозь деревья уже виднелись поля, Лейтен наконец нашёл её. Девушка стояла к нему спиной, оперевшись о ствол дерева, и словно чего-то ждала. Не решается выйти к людям? Или настолько хорошо осведомлена о том, что её ждёт?
Лейтен и так сгорал от любопытства, а теперь оно ещё усилилось. Какая онаИзбранная? Что за сила в ней таится? И как она собирается победить Тварь, с которой никто другой не сможет сладить?
Лошадь сделала ещё несколько шагов, и девушка обернулась. В глазах её, огромных, в пол-лица, был страх.
Я вас напугал? Простите, сказал Лейтен, спрыгивая наземь.
Она выглядела совсем юной, тёмные волосы выбивались из-под диковинной шляпки, испачканное светло-серое платье странного покроя совершенно не подходило для прогулки по лесу.
Сам он был, конечно, тоже в неподходящем наряде: разряжен в пух и прах. Тёмно-зелёный камзол с золотым шитьём скорее годился для торжественной встречи в ратуше или замке местного землевладельцано куда деваться, не в кожаных штанах и рубахе же её встречать. А маршальский парадный мундир ещё более жаркий.
Меня зовут Лейтен вар Ийгенд, и я послан встретить вас, госпожа, сказал он и отвесил церемонный поклон.
Встретить меня? удивлённо спросила Дева. Говорила она с едва заметным акцентом, похожим на говор южан с побережья. Откуда вы знали, что я появлюсь?
Теперь настала очередь Лейтена удивляться.
Разве вы не знаете? задал он самый глупый вопрос из возможных.
Нет.
Её голос дрогнул, а глаза внезапно наполнились слезами.
Ах я болван! хлопнул себя по лбу Лейтен. Вы устали, голодны, а я веду с вами светские беседы! Да какая разница, знали, не знали, вас надо прежде всего накормить, нагреть вам ванну и дать переодеться. Вы ездите верхом? Сможете доехать на моей лошади до деревни? Сами видите, здесь совсем недалеко.
Я я в мужском седле не умею, пролепетала Избранная. Но, наверное, могу попробовать.
Интересно как. В её мире сёдла для мужчин и женщин разные, подумать только.
Избранная нерешительно подошла к лошади, взялась за луку седла, чуть неловко вскочила в него. Поёрзала, усаживаясь, и чуть необычно тронула поводно кобылка поняла и неспешно пошла вперёд.
Лейтен шёл рядом.
Надеюсь, вам так будет удобнее, чем пешком, улыбнулся он, глядя на неё снизу вверх.
О, да, спасибо, горячо заверила его девушка. У меня невероятно устали ноги. Кажется, я шла несколько часов без остановки.
Лейтен серьёзно кивнул.
И вчера, наверное, тоже?
И вчера, согласилась она. Потом встрепенулась:Вы знаете даже когда это произошло?
С точностью до пары часов. Я правильно понял, что вам пришлось заночевать в лесу?
Она вздохнула, словно признавалась в чём-то непристойном.
Увы, пришлось. Наверное, я неправильно выбрала направление.
Правильно, эта деревня расположена ближе всего к месту вашего появления. Не повезло.
Скажите, раз вы всё знаете, тихо попросила она, зачем я здесь? И возможно ли мне вернуться домой? Маменька и так горюет, а теперь ещё я пропала, единственная отрада и утешение, что ей остались
К сожалению, на второй ваш вопрос у меня нет ответа, в пророчестве говорится лишь, что вы появитесь, а сможете ли вернутьсянеизвестно. А зачем вы здесь Ну, если коротко, выИзбранная, способная победить Тварь. Вам это совсем ничего не говорит?
Она качнула головой.
Может, я в самом деле не ваша Избранная, а вовсе посторонняя девица? Не могло такого случиться?
Не думаю, госпожа. Скорее всего, мы неправильно истолковали это место в пророчестве. Сейчас мы с вами доберёмся, вы приведёте себя в порядок, и я вам всё расскажу. Видите вон тот дом в два этажа, с красной крышей? В таких старосты деревень живут. Туда мы и направляемся.
Она кивнула, чуть сгорбившись в седле. Устала, бедняжка. Хорошо, что у самого леса было не так много полей, и ехать пришлось недолго.
Крестьяне, попадавшиеся им по дороге, торопливо ломили шапки и кланялись. Побежал куда-то чумазый мальчишканаверняка к старосте. Знания о жизни в деревне у Лейтена были весьма скудные, но даже он знал, что без слова старосты здесь ничего не делается. Даже ночлега и краюхи хлеба может не отыскаться, если староста не велит отыскать.
Королевскую власть крестьяне, конечно, уважали, но она была для них чем-то далёким, почти ненастоящим, что никогда их не коснётся. То ли дело неурожай! Вот это в каждый миг может произойти.
Лейтен покосился на Избранную, и увиденное ему совсем не понравилось. Она держалась, но похоже, ей стало дурно.
Госпожа, вам помочь? спросил он, и в тот же самый миг дверь дома старосты распахнулась, и оттуда выскочил здоровенный детина с перекошенным лицом и выпученными глазами. Запахло свежей выпечкой и жареной рыбой.
Избранная покачнулась в седле.
Я ничего, я справлюсь, еле слышно произнесла она. Всё так навалилось Простите, сударь, я сейчас возьму себя в руки.
«Пожалуй, пора мне взять тебя в руки, милочка», подумал Лейтен и решительно заявил:
Давайте-ка я вам помогу спешиться, а то ещё в обморок упадёте с высоты седла. И нечего здесь смущаться, вы столько натерпелись!
На миг Лейтен представил на её месте свою матушку, и ему стало страшно. Избранная явно не крестьянка и не бедная мещанка, привычная к тяготам странствий. И это нежное юное создание часами без остановки шло по незнакомому лесу, ночевало под деревом, устроив себе ложе из лапника и наверняка всю ночь вздрагивая от любого шороха Матушка бы не справилась. Давно бы на какой-нибудь полянке в обмороке валялась.
Бережно, но крепко обхватив её талию, Лейтен аккуратно стащил почти обеспамятевшую девушку с седла.
Детинапо всему видать, старостакак раз добежал до них.
Све задыхаясь, пролепетал он. Вашсве
И грохнулся на всякий случай на колени.
Да ты не переживай так, сказал Лейтен. Ничего не случилось, никто не посягает на контрабанду, которой у вас тут полпровинции живёт. Я Лейтен вар Ийгенд, слыхал о таком?
Староста часто закивал, продолжая пучить глаза.
Во-от. А приехал я к вам, потому что возле вашей деревни, в этом вот лесу, Лейтен махнул рукой себе за спину, в наш мир пришла та самая Избранная, о которой говорило старое пророчество. Вы ведь уже слыхали новости из Малых Грузков?
Староста враз помрачнел, закрыл рот и скупо кивнул. Потом встрепенулся:
Так ентая девица ну, тойсь, госпожа, значитца, Избранная-то и есть?
Верно. И она со вчерашнего дня бродит по лесу, устала и проголодалась.
Охти ж! всплеснула руками одна из крестьяноксамо собой, вокруг Лейтена, Избранной и старосты уже собралась толпа. Ведь звери порвать могли!
Я же могу рассчитывать на твою помощь? с некоторым нажимом спросил Лейтен.
А, эйта, дык конечно! Пошлите в дом ко мне, вашсветлость, пошлите.
Староста подхватился, засуетился, пытаясь одновременно и броситься к дому, чтобы гостеприимно распахнуть дверь перед гостями, и не поворачиваться к ним спинойневежливо как-то. Или как говорят местные, «невежественно»?
Избранная чуть отодвинулась, высвобождаясь из объятий Лейтена, и медленно пошла вперёд, опираясь на его руку. Кто-то из крестьян подхватил под уздцы кобылу и повёл на старостин двор.
Гомонили зеваки, обсуждая новости, бегали дети старосты, громыхая вёдрами, грели воду для Избранной.
Кажется, можно было выдохнуть.
* * *
Натали ощущала себя оглушённой, словно бы попала в огромную толпу, где все толкаются, галдят, хватают за полы, и в общем шуме никак не разобрать, чего же они хотят и как поступить, чтобы выбраться из этой толчеи. Сама Натали в таком положении никогда не бывала, но порою что-то подобное приходило ей в беспокойных снах.
Ей не верилось, она щипала себя за руку, снова и снова пытаясь проснуться, но ничего не помогало. Сначала вокруг был лишь лес, страшный, чужой, с незнакомыми деревьями, кустами и даже травами, и она не смела сорвать орехов или ягод, не уверенная, что они не ядовиты. Голод мучил её, она никогда в жизни не была так голодна, и, устраиваясь на ночь спать на самодельном ложенеаккуратном, вовсе не таком, какое учил её делать лесник Михей, плакала от слабости и болей в животе. Но сон всё же сморил её, хоть она и просыпалась неоднократно. Утром пришлось снова идти; ноги гудели, было страшно, но она заставляла себя шагать, иногда со слезами. У самой деревни силы оставили её, она стояла, опершись о дерево, и боролась со страхом. Так её и нашёл этот мужчинаох, стыд какой! Она была неопрятна, причёска не в порядке, шляпка и платье измялись Серое дорожное платье раньше мнилось Натали таким немарким, таким удобным! А оказалось, что таково оно, лишь когда три четверти часа гуляешь по тропке. Ежели же пришлось полежать на траве, задеть рукавом ствол сосны и (она краснела от одной мысли) сходить по нужде в кусты, вдруг выяснялось, что платье слишком светлое, из слишком тонкой ткани, отчаянно стесняет движения, и без помощи служанки с ним не справиться.
Предполагалось, что в дороге ей станут помогать переодеваться девки на постоялых дворах. Но судьба распорядилась иначе.
Ох, этот мужчина У Натали дыхание перехватывало, когда она на него глядела! Такой статный, одетый богато, но одновременно строго, в дорожное, он весьма мужественно смотрелся в седле. Прекрасные тёмно-каштановые кудри обрамляли лицо с тонкими чертами, чрезмерно загорелое для человека высокого происхождения, однако маменька говаривала, что воины не носят зонтиков от солнца. Брови вразлёт это лицо ещё украшали, придавали пронзительность и некую особую значительность его взгляду. И да, несомненно, он был воином! Могучие плечи, руки, явно привыкшие к оружию А как легко он снял её с седла! Натали обмерла и едва не сомлела, когда эти сильные руки уверенно обхватили её и бережно поставили на землю. Неужели он не понимает, какое впечатление производит на женщин? Да не может быть такого!
Глазеть на постороннего мужчину было отчаянно неприлично, но Натали, во-первых, не могла удержаться, а во-вторых, ей необходимо было чем-то занять себя, куда-то глядеть, о чём-то думать, чтобы не упасть в обморок. В деревне отовсюду пахло вкусной свежей едой, а у Натали со вчерашнего дня не было во рту ни маковой росинки. Она молилась, чтобы не начал урчать живот.
Деревня здесь была странная: домики приземистые, с круглыми крышами, по верху стены обложены то ли соломой, то ли какой диковинной травой, которую, по всему видать, или стелили на клейкую обмазку, навроде глины, или время от времени меняли. Стояли домики эти не ровными улицами, а извилистыми, хотя смысла в этом Натали пока не понимала. А посередине деревни, там, где на родине Натали была всенепременно церковь, высился дом старосты. Виданое ли дело?
Похолодев, она вдруг поняла, что, может статься, в этом мире и Господа-то не чтут. Во всяком случае, ни куполов, ни крестов нигде было не видать. Что ж ей теперь, до конца дней своих на исповедь не сходить? Натали снова едва сдержала слёзы.
Не время сейчас рыдать! Ишь, кисейная барышня выискалась! Потом, всё потом. Сейчас надобно вымыться, поесть и разобраться, что это за место и какая Натали ждёт судьба.
Ванну приготовили быстроточней, нагрели воду и налили в корыто, откуда бы тут быть ванне. Натали думала, протопят баню, но то ли тут мылись иначе, то ли сколько-то горячей воды уже было, и решили, что с корытом возни меньше. Как бы то ни было, Натали не роптала. Она и в тазу умела вымыться. Дородная баба в красном не то сарафане, не то платьевидать, жена старостыс поклоном, басовито извиняясь, принесла ей одежду местного крестьянского покроя.
Ты уж не серчай, барыня, гудела она, откель же у нас-то барская одёжа? Уж не побрезгуй, надень сейчас что есть, а тамочка светлость тебе раздобудет чего положено. Всё лутшее, нежели в грязном-то ходить, а?
Натали кивала и благодарила. Ходить в крестьянском при человеке благородного происхождения, может, и неприлично, но служанки у неё всё ещё не было, а эту одежду хоть можно надеть и снять без посторонней помощи.
А если встречать её послали такого важного господина, то, может, и служанкой обеспечат, и пристойным платьем.
Всё происходящее было в высшей степени странно, но ломать над этим голову Натали почитала бессмысленным. Несомненны лишь те факты, которые она могла перечислить: она не в своём мире, а неким непостижимым образом попала в мир вовсе иной; тем не менее, понимает здешнюю речь, и её тоже понимают, хоть она смутно и осознавала, что говорят с неюи она сама говоритне по-русски; её здесь ждали, если это не ошибка и Натали, сама об том не зная, не стала самозванкою; ей надобно немедля поесть, иначе сил её не станет ни на что.
Жена старосты помогла ей наскоро расчесаться, и, не чувствуя себя способной более ни на что, Натали заплела простую косу. К крестьянскому платью такая причёска более чем подходила. Вместо лент тут использовали узкие разноцветные шнурки, кожаные или сплетённые из ниток. Она вплела в косу такой шнурок, яркого синего цвета, завязала покрепче и вышла туда, где её ждал накрытый стол.
Стол ломился. В доме Натали не всегда ели так сытно и разнообразно, как у этого крестьянина. Впрочем, не исключено, что и здесь так едали не каждый день. Как-никак, такой важный барин в гости пожаловал!
Окинув её взглядом, «важный барин» удовлетворённо кивнул. Кажется, он не нашёл её вид неприличным.
Вы выглядите посвежевшей, госпожа, сказал он. Теперьобед, а я, пока вы едите, буду вам рассказывать, что знаю сам. Разумеется, если у вас появятся вопросы, я поспешу на них ответить.
Как же его зовут? Странное имя постоянно вылетало из головы. Похоже на какого-то художника А, ну да! «Пламенеющий июнь».
«Пламенеющий июнь» забывшись, прошептала она.
Что? Почему пламенеющий?
Натали смешалась.
Ах, простите. Я растеряна, здесь всё необычное такое, и имена непривычные, словно иностранные. В моём мире был человек именем Лейтен, художник, я всё вспоминаю его, чтобы ваше имя запомнить хорошенько. Я видала его картину, которую считают лучшей, «Пламенеющий июнь», то есть не саму картинку, а открытку с нею, карточку, где она была изображена. Там девушка спит в ярком платье, такая Покойная такая, словно бы шалунья уморилась и ненадолго прилегла, а скоро встанет и снова шкодничать побежит.