Прочитанное заставило Яну задуматься о своей находке. Неужели у неё есть дар артефактора, и она смогла учуять в камне что-то необычное? Она, конечно, предполагала ненулевую вероятность, что унаследовала от дядюшки дар, но верилось с трудом. Зато теперь сомнения немного развеялись. Стало волнительно и радостно.
Кузя, прикинь, у меня, возможно, есть способности к артефакторной магии,поделилась она с котом, который вальяжно восседал на спинке соседнего кресла.
Мрырр,выдал он как само собой разумеющееся.
Это ты не сомневался. А я вот и до сих пор не уверена. И потом, что толку радоваться, если даже дар и есть, но пользоваться им не умеешь?
Одна надежда, что в записях Жюля найдутся подсказки.
Яне хотелось окунуться в чтение с головой, но вдруг она уловила звуки, раздающиеся снизу. Кузя, разумеется, тоже навострил уши и, не долго думая, отправился проверить что там.
Складывалось впечатление, что кто-то топает и при этом прихрамывает. Но у Бонифаса очень лёгкие шаги. Яна уже успела обратить на это внимание. Выходит, это не он?
Как-то она устала от гостей за сегодня. Яна поднялась и, прихватив увесистый медный канделябр, вслед за Кузей направилась к лестнице. Это Бонифас знает целых двенадцать способов встретить непрошенных гостей, а у Яны дальше, чем вооружиться чем-то тяжёлым, фантазии не хватало.
Она поняла, кто пожаловал, ещё с самой верхней ступени. Удивлению не было пределаМоррис. Его походка была немного неуверенной, и Бонифас незаметно его поддерживал.
Муазиль Вивьен, боюсь, у нас ещё один гость,пояснил дворецкий.Монсиру немного нехорошо.
Мне хорошо,тут же возразил Моррис и покачнулся.
Бонифас мастерски пододвинул стул так, что когда Морриса качнуло снова, он приземлился ровнёхонько на сиденье.
Яна стремглав спустилась вниз.
Монсир Моррис, что с вами?озабоченно спросила она, подскочив к нему.
Я в полном порядке,заверил викинг.Шёл мимодай, думаю, зайду.
И то, с каким энтузиазмом он уверял, что всё хорошо, заставило заподозрить, что всё совсем-совсем плохо. И почему мужчины, и викинги в особенности, не любят показывать своей слабости? Почему боятся признаться, что нуждаются в помощи?
Он выглядел так, будто болен. Странно, ведь ещё днём Яна видела его бодрым и наглым. Наглость осталась, бодрость исчезла. Это симптомы какой болезни?
Воды?спросил Бонифас.
Моррис ответил благодарным взглядом.
Дворецкий исчез выполнять просьбу, а Яна подошла поближе к викингу и, отставив канделябр в сторону, положила ему на лоб ладонь. Лоб был сухим и горячим.
У вас жар,покачала она головой.Монсир Моррис, потрудитесь рассказать, что с вами,сказала строго.
Откуда-то взялась непонятная ответственность за этого огромного мужчину. И даже желание его полечить. Лечить Яна умела. Горячий чай, мёд, малина, а не помогло быв ход пошли бы горчичники. Она даже нарисовала себе эту кровожадную картинураздетый по пояс Моррис и Яна, лепящая ему на спину земное варварское лекарственное средство. В воображении спина Морриса была рельефной и упругой, кожа смуглой и горячей. Интересно, такой ли викинг на самом деле?
Так что с вами?повторила Яна вопрос.
И пусть только попробует снова заявить, что всё нормально. Наверное, у неё получился очень требовательный и строгий взгляд, потому что Моррис наконец-то перестал увиливать.
Думаю, это чёрная западная лихорадка,ответил он, принимая стакан воды у Бонифаса, который как раз подоспел.
Видимо, редкая болезнь. Яна проштудировала много книг, но в них эта болезнь ни разу не упоминалась. Сказать по правде, звучало не очень. Но в выражении лица Морриса появилось некоторое лукавство, будто ему нравилось, что у него именно чёрная западная лихорадка.
Не бойтесь, она не заразна. Она не передаётся от человека к человеку,заверил он.
А как? От летучих мышей?
Летучие мыши первыми пришли в голову, учитывая земной опыт последней пандемии. Удивительно, но Яна угадала.
Да. Сегодня чистил и смазывал храмовые часы. А там поселились полчища летучих мышей. Видимо, от них и заразился.
Могу ли быть вам чем-то полезен,принимая пустой стакан, спросил Бонифас.
Да. Был бы благодарен, если бы вы сходили в аптеку и купили айманскую травяную настойку,Моррис достал из кармана портмоне и извлёк оттуда несколько купюр.Буквально пара глоткови я окончательно взбодрюсь и, с вашего позволения, откланяюсь. Не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством.
Говорил он довольно бодро, но было видно, что движения даются ему с трудом.
Я скоро,пообещал дворецкий и скрылся за дверью.
Вот так? Спокойно оставил Яну один на один с Моррисом? И даже на стул с "несколько не удобным" сиденьем его не посадил? Это потому, что Моррис сейчас не в форме или дар Бонифаса подсказывает ему, что викинг для Яны не опасный?
Не была бы Яна так уверена. По закону жанра именно в отсутствие Бонифаса что-то должно случиться
Глава 19. Нейтральная ничего не значащая беседа
Обычно между первым и вторым предвестником проходит около часане лучшее время для Морриса. Он полагал, что в этот раз будет особенно сложно пережить эти минуты, потому что он не дома, но странновышло наоборот.
Вивьен держала его внимание. Боль притуплялась. Она не давала ему впасть в забытье. Как он мог при ней забыться? Она последняя, кого бы он хотел напугать.
Девчонка и так была немного встревожена. Смотрела строго и заботливо. И это разительно отличалось от того, как она вела себя с Блезом. Тому достались от неё только настороженность и каверзность. Моррис сам не знал, зачем сравнивает. Но ему нравилось, как его маленькая пока-не-жёнушка настойчиво допытывается, что с ним. Он даже нашёл какое-то удовольствие в том, что она положила ему ладонь на лоб. Её рука была прохладной и ласковой. Когда в последний раз кто-то так касался его?
Моррис не удержался, чтобы не подразнить её. Придумал на ходу загадочную болезньчёрную западную лихорадку. Вивьен сама подсказала ему детали: летучие мышивот кого они сделали ответственным за распространение заразы.
Но девчонка слишком умна, чтобы поверить его маленькой лжи. Когда дворецкий ушёл в аптеку, она продолжила расспросы. Села рядом с ним на стул и с недоверием поинтересовалась:
Вы же сказали неправду, монсир Моррис, да? Дело не в чёрной лихорадке. Это какая-то другая болезнь, ведь так?
Так.
Это как-то связано с вашей страшной тайной?
Вивьен смотрела требовательно. Он вдруг отметил с удивлением, какие зелёные у неё глаза. Как у её чёрного кота, который занял наблюдательный пост на подоконнике. Моррис раньше не обращал внимания на цвет её глаз. Спросили бы его, ответил быгрязно-серый. Наверное, потому, что им ещё не приходилось беседовать, сидя вот таксовсем рядом.
Ваша тайна, она ведь как-то связана с дамарийцами?
Какая догадливая, его маленькая пока-не-жёнушка.
Да.
Вы один из них?
Моррис не сдержал улыбки.
А вам приходилось когда-нибудь видеть дамарийцев?
Нет.
Вы слышали, говорят, они уродливы. Их лица так страшны, что приводят в ужас любого, кто на них взглянет. Вы приходите в ужас, когда смотрите на меня?
Да нет,улыбнулась она.Вы привлекательный мужчина.
Эти простые, легко слетевшие с её губ слова почему-то взбудоражили Морриса. Как будто речь не только о внешности.
Если вы не один из них, но всё же ваша болезнь связана с ними, то выходит, они вас заразили?выдвинула новую версию Вивьен.
Моррису бы не хотелось делать то, что он сделал в следующее мгновение, но ему пришлось. Она, конечно, не угадала, но подобралась опасно близко. Да и весь их разговор был на грани. К тому же он ощущал приближение второго предвестника. Моррис обхватил браслет на своём запястье и привычным движением прокрутил
Когда Бонифас ушёл в аптеку, Яне почему-то подумалось, что в его отсутствие что-нибудь случится. Но вот он уже вернулся, а ничего не произошло. Всё то время, пока дворецкий ходил за лекарством, Яна с Моррисом просто разговаривали. Беседа касалась каких-то нейтральных ничего не значащих тем. Яна даже вспомнить не могла, о чём именно они говорили. О погоде, что ли? Ей, вообще, показалось, что Бонифас сгонял в аптеку за каких-то пару минут. Тут и двумя словами перекинуться не успеешь.
Айманская травяная настойка,чопорно подал лекарство Бонифас.
Моррис жадно сделал несколько глотков прямо из пузырька.
Ваша сдача, монсир,протянул дворецкий несколько купюр, когда Моррис осушил сосуд.
Оставьте себе,не стал он забирать деньги.
Монсир, но тут девяносто пять луардов. Настойка стоила всего пять.
Оставьте,был непреклонен Моррис.Тем более у меня к вам будет просьба. Я правильно понял, что вы здесь работаете дворецким?
Да, монсир,задрал нос Бонифас.
Я вынужден буду покинуть город на четыре дня. И буду очень признателен, если в моё отсутствие вы позаботитесь о муазиль Вивьен.
Разумеется,ответил Бонифас с таким видом, что, мол, заботиться о хозяйкеего прямая обязанность и святой долг вне зависимости отсутствует или присутствует в городе некий монсир.
Вивьенмоя невеста,пояснил викинг,хоть сама она так не считает.
На этом оптимистичном заявлении он поднялся, попрощался и довольно твёрдо (видимо, настойка подействовала) отправился на выход.
После его ухода Бонифас принялся настаивать, что оставленные Моррисом деньги Яна должна забрать себе. Но она наотрез отказываласьэто же были его честно заработанные чаевые за услугу. И хоть спор их был достаточно бурным, но при этом радостным. Они оба были счастливы, что обеспечены на какое-то время куском хлеба и может быть даже с маслом.
В конце концов, Бонифас смирился, что деньги останутся у него, но заявил, что будет вести амбарную книгу расходов, чтобы отчитаться за каждый потраченный луард.
Я думаю, первым делом нужно купить немного масла для ламп,предложил он.Я уже успел убедиться, что все лампы здесь в полном порядке. И если их заправить, то вечерами у нас будет светло как днём.
Идея Яне понравилась. Тем более, что на улице уже вовсю вечерело. Ещё чуть-чуть и станет темно, хоть глаз выколи. А несколько свечей, которые на данный момент у них были в наличии, не такой уж впечатляющий источник света.
Бонифас успел пробежаться по лавкам до их закрытия. И вернулся он не только с маслом для ламп, но и с маслом для бутербродов!
Я ещё немного тыквенного хлеба купил. Он дешёвый, но очень вкусный, когда свежий,во весь рот улыбнулся Бонифас.
И хлеб действительно оказался изумительным. Ещё тёплый, только что из печи, он так волшебно пах, что Яна боялась сознание потерять от этого головокружительного аромата.
При ярком свете масляных ламп в уютной гостиной они пили с Бонифасом чай, уплетали бутерброды с маслом и строили планы на завтра. И жизнь казалась прекрасной. Ведь всё понемногу налаживается. Завтра они наведут порядок в других комнатах, Яна сходит в ратушу и попробует договориться об отсрочке уплаты налогов, и не исключено, что настоящий артефактор откликнется на объявление и поможет разобраться, имеют ли какую-то ценность найденные ею заготовки для артефактов. Верилось, что их можно будет продать и выручить приличную сумму.
Конечно, это правильностроить планы на следующий день, а не на ночь. Яна же не могла знать, что самое интересное произойдёт именно ночью
Глава 20. Вы же мне поможете?
Как всегда перед сном Яна не отказала себе в удовольствии сделать несколько заметок для своего нового романа. Главный герой у неё уже был, но она дополнила его портрет. Правда, всего двумя словами: мужчина-загадка. Да, он её интриговал. Что там за страшная тайна у викинга? Кажется, она хотела как раз об этом с ним и поговорить. Так почему же не поговорила? В голове крутились какие-то обрывки фраз. Вроде бы их беседа как раз направлялась в нужное русло. Яна припоминала, что задавала, в общем-то, правильные вопросы, вот только что отвечал Моррис, никак не могла вспомнить. От напряжения даже голова стала тяжёлой. Пришлось пока отбросить попытки восстановить в памяти разговорутро вечера мудренеевспомнит обо всём, когда проснётся.
Яна отложила автоперо и блокнот и решила лучше почитать записи дядюшки. Продолжила с того места, на котором остановилась. Каким же увлекательным было повествование! Рассказывалось, как Жюль постепенно развивал свой дар. Поначалу ему даже не у кого было учитьсяв его роду артефакторы не водились. Он был самородком. Поэтому первыми учителями Жюля стали книги. Он отыскал несколько интересных изданий в библиотеке ратуши.
Однако книг оказалось недостаточно. Жюль понимал, что без специального образования ему артефактором не стать, но поступать в магическую академию не спешил. Он не был уверен, что хочет посвятить себя артефакторному делустроил другие планы на жизнь. Его отец был антикваромсобирал и перепродавал древности. Жюль готовился пойти по его стопам. Дело налажено, работа интересная, зачем начинать что-то новое?
Должно было что-то случиться, чтобы кардинально поменять жизнь. И оно случилось.
Отец отправил Жюля в круиз по восточным островамна местных рынках продавались порой весьма интересные вещички. Они могли бы стать изюминкой антикварной коллекции. Небольшой корабль двигался к месту назначения, и ничто не предвещало беды, пока у одной из пассажирок не начались преждевременные роды.
Она пришла в каюту Жюля бледная от страха и рассказала свою историю.
Меня зовут Адель. Я ношу под сердцем первенца. На нашем роду проклятиевсе первенцы отправляются на небеса, не успев родиться. Но я не хочу потерять моего малыша.
Бедную девушку трясло от отчаяния.
Я решила отправиться к восточным островам, в надежде купить у местных шаманов защитный амулет, который спасёт ребёнка. Но проклятие хочет переиграть меня. Роды начались раньше срока,она держалась за живот и кривилась от боли.Помоги, прошу!её полные слёз глаза смотрели с затаённой надеждой.Дай мне защитный артефакт.
Жюль обнял плачущую девушку, он сочувствовал её беде, но чем мог помочь?
У меня нет артефакта.
Но ты ведь можешь сделать, я знаю,умоляла она.Я ведь тоже родом из Трэ-Скавеля. В городе говоряту тебя проснулся дар. Ты самородок.
Жюль почувствовал растерянность. Все его знания были пока больше теоретическими. Ради эксперимента он делал заготовки для артефактов, из которых возможно что-нибудь со временем и вышло бы, но они остались дома.
Адель всё умоляла и умоляла, а он боялся, что не сможет помочь. Однако Жюль прекрасно понимал, что если не поможет он, то не поможет никто. Среди пассажиров не было других артефакторов. Среди них даже повитух не было. Адель осталась один на один со своей бедой.
Тот день Жюль запомнил на всю жизнь. Он обошёл весь корабль, стучался в каждую каюту к пассажирам и матросам, в капитанскую рубку и в камбуз к коку. Он искал вещь, которая немало повидала за свою жизнь, какая сгодилась бы для артефакта. Он был в отчаянии, что не найдёт, но он нашёл! Зеркальце самой же Адель.
Жюль ощущал, что у этого предмета длинная история. Кто только не смотрелся в него. Хороший или плохой, зеркальце может отразить любого. И если отражает плохое, значит, может защитить от проклятия. Зеркало в артефакторном делеэто, вообще, очень сильная вещь. Неопытным артефакторам не советуют начинать с него, но у Жюля не было выбора. Он видел, как страдает его молодая землячка, полагая все надежды на него.
Ему пришлось действовать по наитию. Он страшно торопилсябоялся не успеть. Он был совсем молодым, ничего не понимал в родах. Сколько это продлится? Сколько у него есть в запасе времени?
Жюль разбил зеркальце вдребезги, перетёр в песок, почему-то добавил острых жгучих специй. Вырвал страницу из судового журнала, где описывалось, как корабль спасся в сильную бурю. Бумагу сжёгпепел добавил в свою гремучую смесь. Горячей цветной смолой скрепил состав, читая заклинания. Он хотел, чтобы получился кулон в форме капли или слезы. Потом, когда Жюль поднатореет, у него станут получаться эстетически красивые артефакты, однако первый блин вышел комом. Подвеска выглядела кустарно, но в тот момент было не до красоты.
Когда он вбежал в каюту Адель, застал её метавшейся на кровати в холодном поту. Рядом с ней была мать, которая сопровождала её в поездке. Её глаза наполнились слезами благодарности, когда Жюль передал ей кулон. Он волновался, не знал, ждать ли чуда. Но чудо случилось. Схватки прекратились. Адель благополучно вернулась домой, и через два месяца у неё родился крепкий здоровый сын.