Вот бы он по-прежнему был рядом, а его пальцы переплетались с моими так, чтобы мое сердце билось сильнее. Но уже поздно, и Лори забеспокоится, если я не появлюсь. Я стряхиваю с себя затянувшиеся воспоминания о парке и поворачиваю дверную ручку.
Бросаю ключи на до сих пор не распакованную коробку у входа. Множество одинаковых коробок, поставленных друг на друга, расставлены по всей квартирев зависимости от того, какую комнату теоретически займет их содержимое. Теоретически, потому что содержимому еще нужно выбраться из коробок и снова начать выполнять свои функции в качестве светильников или предметов интерьера. Теоретически, потому что мама и Лори явно ждут, когда я все распакую, как-никак именно я одна дома целый день, но я опровергаю их предположение. Опровергаю то, что я единственная, чья жизнь «поставлена на паузу», кто пробирается сквозь липкую тяжесть летней жары по направлению к осени, когда школа затянет меня обратно в привычный круговорот жизни.
Я пинаю коробку, но тут мое настроение улучшается: мне в голову приходит мысль о том, что распаковка вещей даст мне возможность проводить больше времени со Стивеном. Я почти обернулась, чтобы удрать, и едва не задохнулась, понимая, что я ведь и вправду хотела удрать постучаться к Стивену и попросить у него помощи, чтобы извлечь из коробок белье, но окрик Лори останавливает мое головокружительное бегство.
Эй, незнакомец!
Резко обернувшись, я подавляю свой импульс и спешу в гостинуюи все лишь для того, чтобы обнаружить, что Лори сидит, свернувшись, как кот, на спинке дивана. Рядом с ниммальчик, которого я вижу впервые. Получается, окрик брата был обращен вовсе не ко мне. Как только я вхожу в комнату, мальчик поднимает головулицо у него открытое, улыбающееся, но, едва заметив меня, мальчик складывается, точно коробка оригами.
Гм привет.
Я пытаюсь улыбнуться незнакомцу, но он избегает моего взгляда.
Лори соскальзывает со своего насеста и устраивается рядом со скрытным мальчиком.
Шон, это моя сестра Он смотрит на меня, его рот искривляется в усмешке. И как мы теперь тебя называем?
Джо да чего там, зови меня просто Элизабет.
Я устала напоминать всем подряд, что хотела изменить свое имя в ту самую минуту, когда мы переехали: это были знаки того, что без переезда мы бы просто не выжили. Я могу быть Элизабет для простоты обращения, но клянусь, что на бумаге я всегда буду Джо.
Кривая усмешка Лори становится шире.
Шикарно. Значит, Шон, познакомься с Элизабет. По крайней мере, так ее зовут сегодня.
Негодяй, говорю я и плюхаюсь на стул.
Стул стоит рядом с тем местом, где сидит Шон, и ровно в ту секунду, когда моя задница шлепнулась на сиденье, он отпрянул, словно он черепаха, а диванпанцирь, куда он пытается спрятаться. Мальчик что-то бормочетвидимо, приветствие.
Я тоже рада познакомиться.
Мой тон резче, чем следовало бы, но меня бесит, что Шон ведет себя так, словно я вторглась в его пространство, хотя это он сидит на моем диване. Лори мечет в меня дротики свирепых взглядов.
Шон живет в 5С, поясняет брат. На два этажа выше, через одну квартиру от нас. Мы все время натыкаемся друг на друга, когда достаем почту из ящиков, вот я и подумал, что надо познакомиться с одним из соседей.
Лори улыбается одной из тех улыбок, что только он может себе позволить, и Шон слегка распрямляется.
Кстати, вы можете стать добрыми приятеля ми. Лори взял происходящее под свой контроль и теперь режиссирует спектакль с мастерством профессионала. Мы с Шоном заговорили, потому что он таскает с собой вот это.
Я только теперь замечаю, что Лори держит в руках комиксон машет им передо мной. Шелест страниц заставляет Шона поежиться, и теперь я отчасти проникаюсь к нему симпатией. Он выхватывает книгу из небрежных лап Лори.
«Сказания», замечаю я, пытаясь улыбнуться Шону. Хорошая серия. Vertigo печатает много всего интересного.
Он вроде бы улыбается в ответ и что-то бормочет, но в ту же секунду срывается с дивана и мчится к выходу. Лори следует за ним, и я слышу, как брат прощается, открывая и закрывая дверь.
Что это было? спрашиваю я, когда Лори вразвалочку входит в комнату и в полный рост вытягивается на диване.
Ты о чем? переспрашивает брат.
Почему он так внезапно ушел? уточняю я, а сама думаю: неужели я произвожу такое ужасное первое впечатление?
Он извинился и сказал, что ему нужно идти на обед, отвечает Лори. Разве ты не слышала?
Я не слышала ничего из сказанного Шоном и хотела бы знать, как это Лори удалось так быстро приноровиться к секретному языку полутонов, которым пользуется наш сосед сверху. Но Лори наделен даром завоевывать людей. Впрочем, это работает далеко не всегда.
Славный, правда? спрашивает Лори, разглядывая потолок.
Я замечаю, что он подмигивает, и внутри у меня все сжимается.
Не могу сказать, что Шон показался мне славным. Я вообще едва ли его запомнила. Вроде бы у него черные волосы, он худой, но не костлявый. Он слишком старался слиться с нашим диваном, чтобы я могла хорошенько оценить его внешность.
И он любит читать, произносит Лори. И за это ему дополнительные очки. Думаю, теперь я буду чаще ждать почтальона
Ладно тебе, Лори, перебиваю я. Ты ведь даже не знаешь, сам-то он
Я осекаюсь, но слишком поздно. Легкомысленный румянец сходит со щек брата. Он садится, перекидывая ноги через боковой валик дивана и глядя прямо на меня.
У меня перехватывает горло, но я с трудом проговариваю:
Я не хотела Извини.
Я не хочу, чтобы у меня выработался такой рефлекс запрещенного удара. Когда я позволяю страху одолеть меня, я начинаю себя ненавидеть. Я реагирую, как побитая собака: стоит ей увидеть швабру, как она вздрагивает и рычит.
Брат выжидает, и еще одну безмолвную минуту я сижу в луже собственной вины.
Извини, повторяю я снова.
Забудь.
Дверь в квартиру распахивается. Мы с Лори вскакиваем. В гостиную вваливается мама.
Я дома! И я принесла поесть!
Она показывает на пакеты с китайской едой на вынос. Кажется, она скупила целый ресторан.
Лори с радостными воплями бросается к маме. Мгновенно вытащив коробки с едой, мы устраиваем пикник на полу гостиной. Мама просит прощения за то, что вечно отсутствует, но, судя по тому, как она сияет, ей очень нравится новая работа. Лори болтает о школе, а когда он упоминает о Шоне, я лукаво ему подмигиваю. Он бросает на меня лучезарный взгляд, и я знаю, что прощена. Когда мама с братом спрашивают меня, как прошел мой день, я прошу прощения за то, что не распаковала вещи и упоминаю о том, что бродила по парку. О Стивене я не говорю. Кое-что из сказанного им в парке все еще мчится по моим венам, идеально двигаясь в одном ритме с моим сердцебиением.
«Я держу это при тебе».
Мне нужно, чтобы это было именно так. Я не готова к тому, чтобы подпустить сюда кого-то еще. Поэтому я молчу, пока Лори и мама обрисовывают свои жизненные планы. Мы не говорим о Миннесоте. Не говорим о папе. И где-то между пельменями цзяоцзы и свининой мушу мы на пару часов становимся семьей.
Уже за полночь, но я не могу заснутьзато теперь я знаю, что в Нью-Йорке мапо тофу куда острее, чем миннесотский вариант того же блюда. Хотя у меня урчит в животе, я вовсе не против того, чтобы в одиночестве бодрствовать у себя в комнате. Нам досталась тихая квартира, но я все-таки слышу звуки городаоживленного и деловогодоносящиеся снизу, с улицы. Я думала, что в Манхэттене одним из источников раздражения для меня как раз будет отсутствие тишины, но, как выяснилось, мне нравится постоянный гул человеческой деятельности. Он напоминает мне о часах, которые никогда не нужно заводить; их шестеренки всегда вращаются, всегда поддерживая движение жизни в надлежащем ритме.
Бессонница также не тревожит меня, потому что я думаю о Стивене. Я лежу на спине, уставившись в потолок над кроватью; тамкарта звездного неба, которую я взяла в чикагском планетарии во время семейных каникул, когда мне было десять лет. Но я не смотрю на звезды, как это обычно бывает, когда я пытаюсь уснуть. Я прокручиваю свой день в голове, оживляя в памяти парк, прохладное прикосновение Стивена, от которого по всему моему телу разливается тепло, тембр его голоса, ослабляющий мою тревогу из-за того, насколько незнакомым оказался для меня мой новый дом. Это лучший день из всех, что были в моей жизни. Я хочу быть там снова, и снова, и снова.
Я переворачиваюсь на бок и засовываю руку под кровать, чтобы достать ящик с принадлежностями для рисования. Их я распаковала первым деломпрежде чем достать одежду или подушки. Я перебираю кисти, тюбики с краской и баночки с пастелью. Если уж не удается заснуть, я, по крайней мере, могу сохранить этот день лучшим из известных мне способов. Сперва я подумала, что идеальным средством для этого станет акварель. Размытые тона, перетекающие друг в друга, будут соответствовать неопределенности в наших отношениях. Однако я хочу ощущать тяжесть угля в руке, когда я касаюсь листа бумаги, проводя линии, чтобы запечатлеть лицо, которое я уже запомнила. Запомнила, даже не думая о нем.
Я сажусь за стол и достаю блокнот для набросков. Устраиваюсь на кровати, тру пальцем по шершавому, как замша, углю для рисования и начинаю делать зарисовку. Я работаю над наброском несколько часов и даже не помню, когда я заснула. Просыпаюсь, когда комната озаряется лучами солнца. Я раскинулась на кровати, вокруг меня разбросаны тяжелые листы бумаги для рисования. Пальцы мои перепачканы углем, но, должно быть, я заснула еще до того, как мне удалось сделать хоть один набросок Стивена или парка. Листы, окружающие меня, совершенно чистые.
Я завтракаю и впопыхах принимаю душ. Мама и Лори уже ушли по своим делам, и я решаю воплотить идею свидания со Стивеном под предлогом распаковки вещей. Не проходит и часа, а я уже стучусь в дверь 3D.
Кто там?
Мурашки пробегают вниз и вверх у меня по рукам при звуке его голоса.
Это я.
В отличие от нашей вчерашней встречи он не заставляет меня ждать за порогом. Дверь открывается почти мгновенно, и вот уже он улыбается мне. Я разглядываю его волосы, глаза, губы, руки. Мое сердце проделывает тройное сальто.
Привет, мягко говорит он.
Возникает чувство близостиего голос звучит тихо, только для меня. Ноги становятся ватными.
Привет.
Я улыбаюсь, как идиотка, но ничего не могу с этим поделать.
Может, зайдешь?
Он делает шаг назад, чтобы пропустить меня, но я мотаю головой.
Я пришла просить тебя об одолжении, говорю я. Мне нужно, чтобы ты зашел ко мне. Я знаю, что прошу слишком много, я ведь живу так далеко и все такое.
Я смеюсь, но Стивену, похоже, неловко. Кажется, я догадываюсь, почему.
Мама и Лори ушли на весь день, быстро говорю я. Там только я и мои коробки.
От его улыбки я словно приподнимаюсь над землей.
Коробки?
Мне не помешала бы помощь в распаковке вещей, объясняю я, стараясь выглядеть соблазнительно. Помощника ждет награда.
Он смеется, и я тут же вспоминаю, что обычно у меня не получается быть соблазнительнойв такие мгновения я выгляжу, скорее, маниакально, и вот теперь заливаюсь краской и пинаю косяк двери Стивена.
Хорошо, я помогу тебе распаковать вещи, говорит он, но в его голосе слышна неуверенность.
Я начинаю сомневаться в своем плане. С какой стати ему захочется разбирать книги и посуду? Вчера он водил меня по красивым местам Центрального парка, сегодня моя очередь, и вот что я ему предлагаю? Попытка не удалась.
Я поспешно стараюсь спасти свой план.
Вообще-то нет особой необходимости разбирать вещи. Мне просто нужно продемонстрировать хоть какой-то прогресс в этом деле. Я ведь ответственна за коробки, и если сегодня я не открою хотя бы одну или две, меня могут вышвырнуть из квартиры.
Лишить крова, да? Стивен ухмыляется. Это был бы трагический поворот событий.
Вот именно, соглашаюсь я. Такой симпатичный дом. Говорят, хороших соседей не так-то легко найти.
И я начинаю пятиться назад.
Я буду у тебя через минуту, говорит он, ныряя к себе в квартиру.
Я направляюсь к своей 3B и жду его у двери. Он появляется спустя несколько минут, закрывает свою квартиру и следует за мной.
Мы стоим посередине гостиной. Стивен окидывает комнату взглядом.
Похоже, у тебя нашествие коробок, замечает он. Боюсь, проблема серьезная.
Я смеюсь и спешу на кухню за ножиком. Когда я возвращаюсь в гостиную, гость подталкивает ко мне коробку.
Вот, нашел, говорит он. Эта коробкадля нас.
Да будет так.
Взмахнув ножом, я начинаю разрезать скотч, которым заклеена коробка. Мы открываем ее вместе, а затем медленно отрываем липкие остатки ленты. Коробка до краев наполнена предметами, завернутыми в пузырчатую пленку. Я достаю один из загадочных объектов и надавливаю на несколько пузырьков, получая удовольствие от щелкающего звука, а уже потом разрываю пластиковый кокон. Стивен стоит, слегка раскачиваясь, наблюдая за мной, словно человек, сражающийся с пузырчатой упаковкой, самое увлекательное зрелище на земле. Его внимание вызывает у меня головокружение.
Красиво, говорит он, когда я сбрасываю защитную упаковку, высвобождая вазочку для конфет, сделанную из переливчатого цветного стекла и принадлежавшую моей бабушке.
Тебе решать, куда ее поставить, говорю я, протягивая конфетницу Стивену.
К моему удовольствию, он принимает ее аккуратно. Она дорога нам только как память, поэтому трогательно, что он так осторожен, когда берет в руки стеклянную вещицу.
Значит, когда ты смотришь на меня, у тебя возникает мысль «дизайнер интерьеров», говорит Стивен, блуждая по комнате в поисках места для конфетницы.
По-моему, ты обладаешь нужными для этого качествами, отвечаю я, распаковывая музыкальную шкатулку. Я машинально завожу ее, хотя я знаю, что это лишит меня некоторой доли моего счастья. Дребезжащая музыка разносится по гостиной.
Стивен молча слушает, а потом спрашивает:
«Впустите клоунов?»
Я киваю.
Это вещица Лори.
Да?
У него она с пятилетнего возраста, сообщаю я.
Не очень-то легкая вещь для пятилетнего.
Стивен ставит вазочку для конфет на журнальный столик. Она выглядит одиноко без разноцветных, похожих на драгоценные камни конфет.
Моя бабушка, произношу я, указывая на пустую вазочку, подарила ему конфетницу на Рождество, потому что он любил музыку и клоунов. Едва ли она понимала, что это грустная песня. Ни за что не поверила бы, что бабушка знала, кто такой Стивен Сондхайм.
Я встаю, покачивая музыкальную шкатулку в ладонях.
А как осваивается твой брат?
Лучше, чем я, со вздохом признаюсь я.
Стивен слегка вздрагивает, и я прикусываю губу.
Я не имела в виду Сейчас мне хорошо, говорю я. Когда мы вместе
Мое сердце бешено колотится. Я не хочу сболтнуть лишнее и все испортить.
Но у Лоришкола и все такое прочее, так что он при деле. А вот я вещи должна распаковывать.
Ах какая несправедливость.
Он снова улыбается, и мне становится легче.
Правда же? говорю я и прижимаю ладонь ко лбу, изображая страдание. Но Лори уже умудрился завлечь в свои сети кое-кого в этом доме. Мальчика, который живет над нами В 5C.
Это Шон, догадывается Стивен.
Вот как, я склоняю голову набок, повторяя его задумчивое выражение. Ты его знаешь?
Немного, уклончиво отвечает Стивен. По-моему, он предпочитает людям книги.
Я последняя, кто счел бы это недостатком, говорю я. И все жеболтуном его не назовешь, верно? Я не могла понять ни слова из того, что он говорил, но не сомневаюсь, что Лори уже возомнил, что они лучшие друзья. Бог знает, что из этого выйдет
Я наблюдаю за реакцией Стивенаточнее, за отсутствием реакции. Лицо у него открытое, приятное.
По-моему, Шон очень робкий, предполагает Стивен. Потому и бормочет.
Я держу музыкальную шкатулку немного крепче.
Давай сделаем перерыв. Я поставлю это в комнату Лори.
Перерыв? Так скоро? Стивен окидывает взглядом другие коробки, разбросанные по комнате. Мы распаковали всего две вещи.
Я же сказаламне нужно только свидетельство того, что я не сижу на месте, объясняю я, кивая на конфетницу. Вот ты и предоставил это свидетельство.
Он пожимает плечами.
Дело твоеэто ты можешь остаться без крова.
Я вывожу Стивена из гостиной в прихожую, останавливаясь, чтобы водрузить музыкальную шкатулку на комод Лори. Я скриплю зубами, раздражаясь на себя за то, что наступаю на одни и те же грабли. Когда твоя защитасамосаботаж, это всегда заканчивается плохо.
Не легче и по той причине, что Стивен проходит все мои тесты. Вчера это тоже с ним случилось. Пускай мои тесты были простыми, но все-таки это тесты. Когда я упомянула Лори и поп-звезду в одном предложении, Стивен лишь едва заметно вздрогнул. А когда я заговорила о дружбе Шона и Лори, это тоже не смутило моего гостя.