Этот весьма пожилой мужчина в гражданской одежде меньше всего походил на офицера в общем и разведчика в частности. Очень небольшого роста, сухощавый, с лысой головой и совершенно неуставной бородкой. Понять, куда направлен взгляд и что выражают его глаза было невозможно; это были узкие тёмные щёлочки под старчески набрякшими веками. Впрочем, его вешний вид не говорил решительно ни о чём. Генерал Чен, пожалуй, мог возглавить список людей, которых ни в коем случае не стоит иметь среди врагов.
Вольно, капитан, слегка махнул рукой хозяин кабинета. Присядь.
Намёк оказался более чем ясным, и поправлять генерала я благоразумно не стал. А то так «повысят» до сержанта, и доказывай им потом, что «яне я, и лошадь не моя». Я спокойно опустился в одно из кресел для посетителей.
Смотри-ка. Здоровый цвет лица, рожа сытая, довольная, общий видбезмятежный, ехидно прокомментировал отец, разглядывая меня. Я так не играю, где страшные последствия пребывания в застенках жутких собезников? Ли, я разочарован!
Дима, не паясничай, спокойно и строго проговорил Чен. И сядь, пожалуйста, на стул. Именно они для этого предназначены, а не мой стол, как бы он тебе ни нравился.
Извини, развёл руками отец, отклеиваясь от столешницы и опускаясь в соседнее кресло. Дурацкая привычка, поздно перевоспитываться.
Перевоспитываться никогда не поздно, наставительно изрёк хозяин кабинета, и в его устах эти слова прозвучали не то приговором, не то девизом. Что ж, капитан. Думаю, ты уже догадался, что решение по твоему делу принято.
Так точно, товарищ генерал, кивнул я, потому как в последних словах мне почудился вопрос, да и Чен сделал паузу.
Хорошо. Есть приказ, ознакомишься. Но могу от себя добавить, отделался ты лёгким испугом. Лишение звания и взыскание с занесением в личное делоэто для твоей глупости мелочи. А уж временное отстранение от службы тем более можно считать оплачиваемым продолжительным отпуском, продолжил генерал. Опять сделал паузу, задумчиво и как-то совершенно по-старчески пожевал губами и вдруг с непонятной сварливостью продолжил. Я за годы службы наблюдал много глупостей, совершённых из-за женщин, но от тебя с твоей характеристикой я подобного ожидал меньше всего!
Я благоразумно не стал поправлять старшего по званию и пояснять мотивы своих поступков. Что никакого романтического подтекста в моих действиях не было, я просто возвращал долг, и будь на месте Рури мужчина, я бы его тоже отпустил. Хотя чёрт его знает, чего теперь гадать!
Ну, тут ты не прав, не то что-то с твоей характеристикой, рассмеялся отец. Семён как раз исключительно из-за бабы и мог в неприятности вляпаться. Мы можем идти?
Забирай своего оболтуса, махнул рукой Чен. Надеюсь, хоть ты объяснишь ему, насколько глупо он поступил. Если ты сам это понимаешь, в чём я сомневаюсь, он вздохнул. Идите.
Отец хлопнул меня по плечу и кивнул на дверь, поднимаясь. Я тоже встал, щёлкнул пятками за неимением головного убора, и вышел вслед за ним.
Ох, ну ты нам и устроил, весело хмыкнул отец, обнимая меня за плечи, когда мы покинули кабинет.
Да, я тоже рад тебя видеть, усмехнулся я, обнимая его в ответ. Боюсь сглазить, но, похоже, это именно онона свободу с чистой совестью!
По коридору Зуев-старший двинулся весьма уверенно, а я шёл рядом, пока ещё опасаясь поверить в окончание этого дурацкого приключения. Интересно, я так легко отделался благодаря заступничеству отца, или просто потому, что ценный специалист и слишком много знаю, убивать меня расточительно, а увольнятьглупо?
Признавайся, это благодаря тебе с меня вместе со званием голову не сняли?
Шутишь? насмешливо вскинул брови он, бросив на меня косой взгляд. Заступаться за кого-то перед Ченомверный способ вырыть ему могилу. Я только пару раз смиренно поинтересовался перспективами и ходом расследования. Он мужик суровый, ему опасно лезть под руку. Зато могу успокоить, из домашних никто не в курсе, где ты провёл последние пару месяцев. Равно как и предыдущие годы, и те дни, пока ты считался пропавшим без вести.
Вот за это действительно спасибо, поморщился я.
Вышли из здания мы очень быстро, и я сощурился, заслоняясь рукой от яркого солнца, от которого успел отвыкнуть. Прикинув выданную отцом информацию к календарю, сделал вывод, что сейчас в наших широтах середина лета.
Но в одном с Ченом я всё-таки согласен: поступил ты как полный идиот. Зачем ты эту девочку домой отправил? Мне за тебя стыдно, так и знай.
Ещё ты не начинай, я скривился. Не знаю, с чего вас заклинило на моей гипотетической душевной привязанности. Я с первого раза на допросе всё честно рассказал; и про причины исчезновения, и про Айдара, и про иллурцев, и про Зов этот их дурацкий. И про мотивы своих поступков: эта девчонка мне, на минуточку, жизнь спасла, и отпустил я её именно поэтому, а не из-за того, что один раз трахнул. Ты, кстати, не в курсе, с Зовом головастики хотя бы пытались разобраться? уточнил я, вслед за отцом забираясь в старенький домашний гравилёт. Я раньше не сталкивался со свидетельствами его воздействия на людей.
Разбираются, кивнул генерал. Повисла короткая пауза, пока он вводил координаты. После этого мой собеседник откинулся на спинку кресла и с непонятным выражением пристально, изучающе посмотрел на меня. И был он в этот момент убийственно серьёзен, мне даже стало несколько не по себе; такое выражение на лице отца появлялось крайне редко. Ладно, будем посмотреть, в конце концов невнятно резюмировал он и махнул рукой. Копия твоего приказа лежит у меня дома, потом ознакомишься. В отпуск тебя выгнали на восемь месяцев с момента освобождения, так что отдыхай, халявщик.
Откуда именно такая цифра? уточнил я.
Давай вернёмся, и ты этот вопрос Ли Чену задашь, ага? ехидно осклабился он. Вдруг передумает!
Не запугивай, пуганый уже, фыркнул я.
Это верно. Тебе-то услуги психотерапевта не нужны? иронично уточнил отец.
После трагического разрыва с возлюбленной? уточнил я. Как-нибудь переживу, не волнуйся.
Нет. После дружеских посиделок с Айдаром, пожал плечами он.
Обойдусь, я отмахнулся. Он был исключительно любезен и корректен, даже странно. А что это ты озаботился моим психологическим состоянием?
Ты, конечно, не Володька, но он от своих приключений вот буквально недавно окончательно отошёл. Так что я предпочту перестраховаться.
Как ты мудро заметил, я не Володька, я пожал плечами. Он, кстати, сейчас дома? Тыщу лет не видел! Соскучился страшно.
Чувствую я, надо Ичи как-нибудь морально подготовить, а лучше сплавить подальше в компании с Леськой, качнул головой отец, весело улыбаясь. Боюсь, это нежное создание не перенесёт вида вдупель пьяного супруга, пояснил он на мой вопросительный взгляд.
Да ладно?! вытаращился я. Вовка настолько остепенился?
Какое у тебя лицо забавное стало, хмыкнул генерал. Дай угадаю, только что ты твёрдо пообещал себе никогда не жениться? Нет, там в другом причина, он просто до недавнего времени не слишком-то рвался с людьми общаться. Ничего, сейчас его птичка родит, сразу про друзей вспомнит, лишь бы дома не торчать, засмеялся он. Так что можете потихоньку разминаться.
Считай, ты меня успокоил. Ты не в курсе, а Ванька в ближайшем будущем в гости не собирается? Что у нашей Варвары-красы вместе с её косой и двухметровым довеском дорийского разлива отпуск не скоро, это я помню. А жаль.
Ивансущество непредсказуемое, развёл руками отец.
За болтовнёй мы неспешно долетели до дома, приземлились и с той же неторопливостью двинулись к крыльцу.
К собственному удивлению я вдруг поймал себя на непонятной тревоге и смутном беспокойстве. С чем можно было сравнить это ощущение и что могло его спровоцировать, я представлял довольно смутно. Мне было не впервой долго не видеть родителей, не впервой возвращаться, заочно с ними простившись. Но вот так не по себе сейчас было впервые.
Жена, смотри, кого я тебе привёл, зычно окликнул с порога отец.
Папка вернулся! раздался радостный вопль, и из кухни, громко топоча босыми пятками, вылетел мальчишка. Который тут же был подхвачен отцом на руки, и оглушил нас всех ещё более громким и радостным визгом. А я с интересом разглядывал подзабытую уже картину «Зуев-старший тискает потомство». И братца своего мелкого.
И кого же Сёмушка! ахнула, всплеснув руками, мама, появляясь на пороге. Я шагнул к ней, сгребая в охапку и поднимая над полом. Пусти, бугай, ну, куда ты, сломаешь! забилась она. Впрочем, улыбалась вполне радостно.
А я с удовольствием вдохнул с детства знакомый яблочный запах и утвердил родительницу на ногах. Мама почему-то всегда, сколько я себя помнил, пахла яблоками, ещё до появления у нас этой фермы.
Надеюсь, ты не проездом на два дня? строго нахмурилась она, вцепившись обеими руками в мои запястья и разглядывая меня горящими глазами. Видимо, отмечала тот самый «здоровый цвет лица» и отсутствие видимых механических повреждений.
Нет, я в продолжительный отпуск на несколько месяцев.
Его с работы временно выгнали, хмыкнул отец, с младшим на плече подходя к нам. Ну, знакомься, блудный сын; твой младший брат, Роман Дмитриевич. А это тот самый Семён, о котором ты столько слышал, но ещё ни разу не видел, представил он уже меня.
Я на полном серьёзе протянул мелкому ладонь, и тот с очень гордым и строгим видом её пожал под умилённым взглядом матери и насмешливымотца. Ага, контакт есть, не совсем я ещё забыл, что такое младший брат и как его употреблять, а то с Варьки уже прилично времени прошло.
Па, а можно я Семёну до обеда свой звездолёт покажу?! с горящими глазами спросил мелкий.
Показывай, махнул рукой тот, спуская сына на землю. Ромка тут же уцепил меня за штанину и поволок в глубь дома. Правда, перед знакомством с игрушками я всё-таки зашёл к себе и переоделся из опостылевшей тюремной формы (благо, мама не знает, что это за наряд такой) в какую-то из старых футболок и спортивные штаны.
Звездолёт на нейронном управлении оказался действительно замечательной игрушкой. Чёрт, я точно заведу себе такой же, и буду им в служебное время развлекаться! Хотя это ещё вопрос, куда меня в конце концов по результатам наблюдений отправят служить, а то может и не до игрушек будет. Вот что я про него не подумал, пока зверушку свою пас? Как бы здорово дополнило образ! И я бы хоть немного удовольствия в процессе получил.
Воспоминание о Рури почему-то основательно подпортило настроение, и это был серьёзный повод в очередной раз о ней задуматься. Благо, я давно уже научился размышлять о важных вещах, не теряя при этом связи с реальностью и ведя оживлённый бессмысленный диалог. Ромка, конечно, оказался смышлёным мальчишкой, но беседа с ним особой сосредоточенности не требовала.
Проанализировав собственное отношение к девушке с дополнительными вводными, а чем чёрт не шутит, вдруг я и правда влюбился! пришёл к выводу, что на любовь это всё-таки не похоже. Ну, или похоже, но только отчасти. Скорее, я чувствовал себя ответственным за её судьбу, и меня элементарно волновало, добралась она до своей далёкой несчастной планеты, или вляпалась по дороге в какие-нибудь неприятности, что с её наивностью и способностями было плёвым делом.
Я как раз прикидывал пути успокоения собственной совести и добычи интересующей информации, когда на пороге появилось ещё одно действующее лицо. Ну, или, будем откровенны! морда. И принадлежала оная Володьке.
Глянь-ка, живой, паразит, с усмешкой сообщил он, подходя и протягивая мне руку. Я за предложенную конечность уцепился, был поднят на ноги. Мы с удовольствием немного помяли друг другу бока и расцепились, довольные.
Вовка, а давай с нами в космические бои играть! радостно предложил Ромка. И дальше мы развлекались уже втроём.
Примерно под таким девизом и потянулись мои каникулы. Первые пару месяцев я почти безвылазно провёл дома, гуляя по родным местам, знакомясь с «самым младшим братом», как его называл Володька. Ромка оказался отличным парнем, так что я не замедлил высказать родителям одобрение. Маме, разумеется, с положенной долей такта и сыновней почтительности, отцупрямолинейно и честно, с поминанием пословицы про «старого коня», за что получил под рёбра. В шутку, конечно, юмор наш главнокомандующий оценил, но от души.
Что касается Вовки, тут уже одобрение было высказано отцом в мой адрес. По его словам, при моём появлении старший окончательно ожил и пришёл в себя. Я ничего такого не заметил, но на всякий случай порадовался.
А вот его жена, честно говоря, повергла меня в глубокий шок. Настолько глубокий, что даже шутить на эту тему не тянуло. Во-первых, насколько я знал брата, эта Ичи была полной противоположностью той женщины, с которой я мог его представить. Во-вторых, отношение Володьки к этому застенчивому робкому созданию даже любовью было сложно назвать; это было нечто, вплотную граничащее с психическим отклонением и наркотической зависимостью.
Правда, тут мои тревоги несколько успокоил отец, спокойно подтвердивший диагноз и также спокойно заверивший, что это не самая худшая альтернатива. Прикинув душещипательную историю знакомства нашего прямолинейного и сурового старшего с этим недоразумением в юбке к его психологическому портрету и собственному опыту, понял, чтода, действительно, не самая худшая. Лучше пусть трясётся над этой девицей и изображает примерного подкаблучника, чем спивается, немотивированно бросается на окружающих, жрёт антидепрессанты и лечится в психушке, или и вовсе пытается выжечь себе мозги. Тем более, при ближайшем рассмотрении Ичи оказалась довольно неплохой девочкой, весьма далёкой от стервозной расчётливости, так что я несколько успокоился на их счёт. Хотя привыкал к виду этой парочки довольно долго, что естьто есть, и так, кажется, не привык.
Потом возникла необходимость в помощи на ферме, а в уборку урожая любые руки не бывают лишними, и я решил, что это довольно неплохая смена деятельности, особенно если один раз и ненадолго.
Когда урожайная канитель закончилась, а Володька оказался полностью увлечён семейными проблемами, его жена осчастливила нашу маму внучкой, я с наслаждением ударился «во все тяжкие», откопав кое-кого из старых приятелей. Правда, желание «пить и гулять» кончилось резко и внезапно с одним неожиданным открытием. Нет, ничего особо фатального не случилось, просто Юхан, мой старый товарищ из учебки, работавший сейчас в управлении ФРУ и с Земли не вылетавший, с иронией подметил, что у меня изменились вкусы. И я с ужасом понял, чтода, изменились. Если раньше я предпочитал исключительно блондинок, то теперь меня вдруг потянуло в противоположную крайность, и внимание моё падало скорее на изящных стриженых брюнеток.
И, чёрт побери, это открытие мне категорически не понравилось! Просто потому, что найти разумное объяснение этому странному факту не получалось, а всё, что находилось, нравилось ещё меньше, чем само открытие.
Ушастая зверушка никак не хотела идти из головы. И если выкинуть её из сознания было не так уж сложно, то вот этот симптом с резкой переменой вкусов говорил, что проблема лежит где-то значительно глубже. Особенно же меня напрягал тот факт, что я понятия не имел, добралась она до дома или нет. Никакие наведённые справки, разумеется, наведённые без помощи генерала и в строжайшей от него тайне, не помогли выяснить судьбу Рури. Этого, кажется, попросту никто не знал.
В итоге, я опять к удовольствию матери осел дома, но теперь скорого окончания отпуска ждал с нетерпением. И мне было уже всё равно, куда именно и в какой должности меня потом распределят. Работалучший способ выбросить из головы всяческую ерунду; в отличие от расслабленного благоденствия на свежем воздухе, как раз таки способствовавшему накоплению глупостей.
До окончания моего испытательного срока, а иной причины для подобного отгула я не видел, оставался месяц, когда пришёл вызов от прямого начальства. Что понадобилось Мартинасу, я понятия не имел, но в Управление двинулся в приподнятом настроении. Вдруг, решат вызвать меня из отпуска пораньше? С целью послать подальше.
Правда, зайдя в кабинет генерала, я растерянно замер, едва не забыв отдать уставное приветствие. Уж очень странная компания подобралась в этом кабинете. И в душе моей зашевелилось невнятное, нооднозначно нехорошее предчувствие.
Композиция за рабочим столом вызвала у меня настойчивое ощущение «дежа-вю». В частности, восседающий на краешке отец. Правда, сегодня генерал Зуев буквально излучал язвительность и насмешку, что для знающих людей было поводом для паники гораздо более весомым, нежели его гнев.