Но как же первый путь?!воскликнула я.
Если вы прервете свою игру сейчас и удалитесь от Двора, объяснив усталостью от придворной жизни и желанием вести привычное для вас существование, мы еще можем сохранить позиции. А вот если останетесь, значит, продолжится развитие ваших взаимоотношений с государем. И вот когда он сделает решительный шаг, когда игры будут уже неуместны, ваш отказ может оказаться фатальным. Или вы заставите его потерять от вас голову, чтобы после получить желаемое. Или же бросайте всё прямо сейчас. Только эти два пути, Шанриз. Первыйнаиболее безопасный и безболезненный, второйболее благополучный для всех нас, но он ведет вас в его постель. Подумайте хорошенько прежде, чем ответить. Чем вы готовы поступиться: честью или фантазиямии тогда скажете мне свое решение. Даю вам два дня на размышления, а после мы поговорим. Я хочу, чтобы вы четко понимали, к чему идете. Вы меня услышали?
Услышала, ваше сиятельство,кивнула я.
Он взял меня за плечи и развернул к себе лицом:
Отбросьте упрямство и фантазии, Шанриз. Только трезвый ум, только чистый взор, никакой туман не должен вам закрывать вид на ваше будущее, потому что сейчас решается именно оно. И я еще раз спрашиваювы меня услышали?
Я вас услышала, ваше сиятельство,повторила я.
Кивнув мне, граф возобновил путь, и я вместе с ним. Проводив меня до моих комнат, дядюшка ушел, а я осталась в смятении чувств. Нужно было обдумать всё, что сказал мне его сиятельство и решить, чего я хочу, и чем готова ради этого пожертвовать. Но я не чувствовала сил решать сейчас что-либо. И пока Тальма помогала мне переодеться ко сну, я едва слушала, что она говорит. Уловила только, что за мной присылала герцогиня, потому что я так и не появилась у нее в этот вечер. Наверное, приходил король и не застал меня, иначе бы ее светлость не отправила бы никого на мои поиски. Но и от этой мысли я отмахнулась. Я была я с дядюшкой, а потому ничего ужасного не произошло.
Вскоре служанка ушла, а я приблизилась к окну, открыла его и села на подоконник и устремила взор на звездное небо. После прикрыла глаза и представила отчий дом. Батюшку в его любимом кресле с развернутой газетой в руках. Матушку с ее девицей О и нравоучениями, а затем и Амберли. В этот час она, разумеется, спит, а может и нет, но непременно лежит в постели. Быть может, ей грезится ее совершеннолетие, до которого осталось так немного. Даже не представляю, что устроит для нее старшая баронесса Тенерис, но сейчас, когда ее ненаглядный солнечный лучик далеко, матушка непременно должна была сосредоточить всё свое внимание на родственнице.
И я заерзала, вдруг подумав, что магистр обещал помочь матушке и в этом деле. Но он сейчас здесь, однако это не означает, что он ничего не готовит. Двор успевал вернуться в столицу незадолго до дня рождения Амберли, а вместе с ним и мы с магом. От желания сунуть нос в то, что они придумали с моей матерью, я заерзала на месте. Теперь меня снедало любопытство, и оно помогло забыться. Сразу стало легче, будто разговора с дядюшкой и не было вовсе, словно я сидела в своей комнате, и если выйти на балкон, то можно встретиться с Амбер и кинуть в нее подушкой
Ваша милость, вам послание,ворвалась в мой маленький мир Тальма.
Я с непониманием взглянула на нее и нахмурилась, уже ожидая вестей от герцога. Мне даже пришло в голову приказать служанке уничтожить послание, или порвать самой, так и не прочитав. Я уже и вправду была готова сделать это, но покривилась и поддалась нездоровому любопытству. А когда открыла конверт и бросила взгляд на подпись, то подняла глаза к потолку и мысленно поблагодарила Хэлла за то, что не позволил мне совершить глупость.
«Знаете, это так странно, когда гостиная заполнена людьми, а ты видишь лишь пустоту. Сегодня я смотрел на эту пустоту, и она мне совершенно не понравилась. Ей не хватало ярких красок, к которым я уже привык. Я испытал тоску, и, как следствие, дурное расположение духа. В таком состоянии я становлюсь ужасно вредным, а еще мелочным, а потому объявляю вам, что к вашему долгу, который, кстати, так и не был уплачен, добавились еще несколько процентов. Опасаюсь, мне придется стребовать с вас аванс в счет дальнейшей уплаты.
Ваш неизменный кредитор, Ивер Стренхетт».
Усмехнувшись, я покачала головой. Та греза, владевшая мной всего пару минуту назад, развеялась. Это было прошлым, а не будущим, о котором мне было велено думать. Этот мир благоденствия и безмятежности уже почти прекратил свое существование, потому что совсем скоро малышке Амберли исполнится семнадцать, и ее судьба известназамужество. Да и у меня, как сказал дядя, всего два пути. Замуж или
Тальма,позвала я.Ждет ли посыльный?
Ждет, ваша милость,ответила она, появившись на пороге спальни.Сказать, чтоб не ждал?
Нет, пусть ждет. Принеси перо и бумагу.
Слушаюсь,чуть ворчливо ответила служанка и исчезла.
А вскоре посыльный моего кредитора уже нес мое ответное письмо:
«Вы дали мне отсрочку, любезный кредитор. Закон Камерата запрещает применять к должникам санкции до означенного срока, и я, как человек чтящий законы своей страны, спешу вам напомнить об этом.
Да и кому придет в голову требовать долги у лесной девы? Опомнитесь, господин разбойник, это же дурной тон.
P.S. Доброй ночи и сладчайших снов.
Искренне ваша, Шанриз Тенерис».
Кажется, я сделала выбор,прошептала я уже лежа в постели.
После закрыла глаза и вздохнула. Посмотрим, что будет дальше, может, дядюшка и ошибается. Всё может быть
Глава 17
Король со свитой покинул резиденцию. О нет, он не уехали в столицу, забыв весь Двор в Лакасе. Всего лишь отправился на малую охоту, заодно прихватив с собой и моего верного друга и наперсника, хоть бедолага Фьер и не собирался присоединяться к охотникам. Он не был приближенным, потому обычно участвовал в большой охоте, да и то потому, что ее светлость желала знать, что там будет происходить. А сейчас государь любезно намекнул, что непременно желает видеть барона подле себя.
Можно подумать, я нужен королю,фыркнул Гард, сообщая о скорой разлуке на целых семь дней.У него хватает под боком более близких ему дворян, да и балагуров там столько, что мне рта не дадут открыть.
Почему бы и нет?улыбнулась я.Посмотрите на это иначе, ваша милость. Во-первых, у вас есть шанс понравиться Его Величеству, а это может принести вам новую должность, где вы освободитесь от ее светлости. Во-вторых, вы любого из королевских балагуров заткнете за пояс
Угу,промычал Гард.Вы никак меня в шуты сватаете.
А в-третьих,продолжила я,если нам повезет, то вас будут подкупать. И тогда в их стане появится наш человек, который предупредит об опасности, да и просто о какой-нибудь каверзе.
Барон вздохнул и покачал головой:
Все-таки вы для своего возраста слишком расчетливы, ваша милость.А после усмехнулся:И всё же наш монарх жуткий собственник. Если бы не вы, то меня бы сейчас не сажали на лошадь и не везли в лесную чащу. Надеюсь, что меня не примут за лань
Скорей уж за вепря,возразила я.Свирепого, но необычайно милого.Я поддела пальцем кончик своего носа и произнесла:Хрю.
Фу, Шанриз, я больше не буду с вами разговаривать. Вы совершенно лишены сочувствия. Злюка и сухарь.
Я склонила голову к плечу и смотрела на него с улыбкой, понимая, что на самом деле Фьер рад развлечению и возможности ненадолго исчезнуть из цепких лапок герцогини. Но они ведь были схожи с Аметистом, и потому его милость не мог не устроить маленький спектакль.
Ну, раз вас так не устраивает общество государя, так давайте натравим на него ее светлость, или же я попрошу вас оставить,предложила я, стараясь снова придать лицу серьезное выражение.
Гард смерил меня взглядом с ног до головы, а после согнулся пополам:
Благодарю покорно, ваша милость. Мне дорога моя свобода, даже видимая. И жизнь. Если вы откроете рот, то я уж точно побегу по кустам, и по моему следу пустят собак. Лучше уж на коне и с ружьем, чем хрюкать на четвереньках, спасаясь от охотников.
Тогда утрите слезки и покоритесь жестокой судьбе. Она ведь так нещадно карает вас: личное приглашение на охоту от самого короля.
Неделю вы не услышите от меня ни слова,заверил меня Гард.И не вздумайте умолять меня о прощении, я вас не услышу.
Но пока вы не выехали с охотниками за ворота, и не началось ваше молчание, может, поболтаем еще немного?улыбнулась я.
Но только до выезда,сурово ответил барон.И ни минутой больше.
С того дня, как кавалькада покинула дворец, прошло уже три дня. Самого выезда я не видела, попросту спала. Впрочем, несмотря на то, что охотники выехали засветло, их провожали. И ее светлость в том числе, вместе со свитой, но у меня было высочайшее повеление спать и не вздумать просыпаться. А все потому, что моя ночь была посвящена Его Величеству.
О нет! Не вздумайте и мысли допустить о чем-то этаком. Ничего подобного! Но лучше уж рассказать всё в подробностях, чтобы избежать недопонимания и конфуза. Сначала был лакей. Он принес записку от государя. С некоторых пор между нами завязалась переписка, приятная и шутливая. Всё началось с уже известного письма от кредитора и моего ответа на него. С тех пор я могла получать короткие записки в любое время дня или вечером. И подписывался он неизменно просто своим именем, что превращало переписку во что-то более интимное и искреннее.
Но вернемся к лакею и его невесомой ноше. Я уже вернулась к себе и собиралась готовиться ко сну, когда в дверь постучали. Решив, что это привычное пожелание добрых снов, я даже заведомо взяла бумагу и чернила, готовая писать ответ. Однако вскрыв конверт, перо я отложила в сторону, потому что ничего писать не требовалось. Это было приглашение, и я подчинилась.
Вновь переодеваться в наряд для выхода я не стала, памятуя, что и домашние платья вполне уместны на пикнике и на балу, так отчего бы ни надеть его и на позднюю встречу? А раз я выбрала платье простого кроя без всяких ухищрений, то и делать прическу заново, было лишней тратой времени, потому Тальма завязала мне лентой самый обычный хвост. Накинув на плечи шаль, я покинула свои комнаты и последовала за лакеем, томимая любопытством и надеждой, что я не попаду впросак в своем простом одеянии.
А когда мы покинули дворец и направились в сторону озера, я и вовсе стала настороженной. Мне вдруг подумалось, что записка могла быть написана кем-то другим, мало ли умельцев подделывать почерк, и тогда меня сейчас выведут за ворота и
Глупость какая,пробормотала я, стараясь приободриться.
Но с этого момента начала поглядывать по сторонам, однако никто не крался за кустами, и я, передернув плечами, немного успокоилась. Даже стало смешно от собственной мнительности. Это надо же! Но уже через минуту собственное веселье показалось мне глупостью, потому что меня стало слишком много в жизни монарха. А каких-то ответных ходов от наших противников не было. Может, и были, но оставались неприметны для нас.
Меня не травили, не зачаровывали, даже сплетни, которые ходили между придворными, не задевали и не заставляли нервничать. И герцог Ришем, время от времени попадаясь мне на глаза, не заводил пламенных речей и не рвался со мной встретиться. Это настораживало. Ну не могли же наши недруги просто смириться с моим усилением! Так почему бы не убрать корень своих бед одним махом?
И я остановилась. Лакей успел выйти за ворота и потому не заметил, что я отстала. А я вновь завертела головой, зябко поежилась и обняла себе за плечи, не решаясь продолжить путь. Так и стояла, покусывая губы и мучаясь от того, что могу быть права, как могу и ошибаться. И если ошибаюсь, то меня ожидает королевское недовольство, а если я права, то сама иду в расставленные силки.
Сделав еще несколько неуверенных шагов, я опять остановилась. А затем за спиной послышался легкий шорох быстрых шагов. Я начала оборачиваться и, словно оправдывая все самые жуткие подозрения, чья-то рука накрыла мне рот, вторая перехватила поперек живота, и я услышала приглушенное:
Вот вы и попались, баронесса.
Зажмурившись от страха, я впилась зубами в палец, касавшийся моих губ. С силой наступила ногой на ногу того, кто стоял сзади, и когда он охнул, вырвалась и порывисто обернулась.
Вы не девица, выволчица,тряся рукой, обозвал меня Его Величество.Просто зверь. Вы чуть не отгрызли мне палец.
Я покусала короля! И оттоптала ему ноги. Какой ужас Надо было извиниться, но кровь моя всё еще кипела, да и ошеломление от внезапного открытия было велико, и потому вместо извинений, я возмутилась:
Кто же нападает сзади на беззащитную женщину?
Беззащитную?!возмутился в ответ государь.Да у вас клыки с мою руку. А если бы я не выпустил вас, вы бы мне и голову откусили? Покажите руки, ваша милость. Немедленно покажите и не смейте втягивать когти, я хочу видеть их, как есть.
У меня нет когтей,фыркнула я и показала свои руки.
У вас и клыков не было,возразил Его Величество.При свете дня все оборотни выглядят, как обычные люди, только ночь открывает их истинный лик.
Ну, знаете, государь,парировала я.Короли тоже при свете дня выглядят, как обычные люди, а ночью
Что ночью?полюбопытствовал Его Величество.
Разбойники с большой дороги,буркнула я.
Странно слышать от вас этот упрек, вы сами отправили меня не так давно на большую дорогу,справедливо заметил монарх.И чему тогда удивляться, если я исполнил пожелание дамы?
Даже и не удивляюсь,ответила я, и меня, приобняв за талию, направили к воротам:
Вот и нечего тогда в меня вгрызаться,подвел итог нашему спору Его Величество.Я продолжаю вас похищать. А вздумаете буянить, кликну стражу, и вас доставят, куда я велю, повязанную по рукам и ногам.
Очень мило, государь,хмыкнула я.Хотя вам не привыкать на других полагаться. И загоняете дичь чужими руками, и деву невинную похищаете тоже.
Ну, вот вы и договорились, языкастая моя,констатировал монарх.
Он подхватил меня на руки, миновал так ворота и зашагал дальше. Мне осталось лишь обнять короля за шею и ждать, чем закончится мое похищение. Несмотря на худощавое телосложение, силы в правителе Камерата было немало. Он донес меня до пирса, и только тут поставил на ноги. После подал руку и подвел к лодке.
Отвезете на середину озера и там утопите?полюбопытствовала я.
Только если придется отбиваться от озверевшего чудовища,успокоил меня государь.Но вы ведь не озвереете?
Всё зависит от вас, Ваше Величество,уклончиво ответила я.
Эта ночь будет долгой,констатировал король.
Угрожаете?
Пугаю самого себя. Вперед,приказал господин разбойник и помог мне спуститься в лодку.
На весла сел он сам, никакого сопровождения не было. А если и было, то оставалось незаметным. Лодка скользила по легкой ряби Жемчужного озера, и я, скрывая внезапное смущение, наклонилась к борту и опустила в воду пальцы. Так и просидела некоторое время, глядя на прозрачные борозды, не осмеливаясь распрямиться и посмотреть на своего спутника. Потому что мне вдруг пришло в голову, что я сбежала ночью на свидание с мужчиной
Рядом со мной был не дядюшка, не Фьер Гард, а мужчина, которому я была интересна, как женщина. Это осознание было волнительным и даже приятным. Несмотря на то, что король вовсе не был красив, как тот же герцог Ришем, не имел высокого роста и широких плеч, я ощущала его мужественность, и это привлекало И это открытие привело меня в смятение. Я не была влюблена, но и не чувствовала того отторжение, которое вызывал во мне красавчик Нибо.
Государь, как и я, продолжал хранить молчание. Проплыв немалую часть озера, он направил лодку к берегу. Я подняла голову и увидела свет фонаря, нас ждали. Улыбнувшись, я спросила:
Господин разбойник с большой дороги, вас ожидает ваша ватага?
А с кем же я буду делить награбленное?спросил в ответ монарх.
Вы?изумилась я.Делить?
Вот именно,усмехнулся Его Величество.Я и делитьвы сами ответили на свой вопрос. Моя ватага мирно почивает в своем логове, а это лишь пара оленей, которые вышли нам навстречу из леса. Не обращайте на них внимание.
Олениблагородные животные,возразила я.И очень красивые. Я не могу не обращать на них внимание.
Тогда мне придется их пристрелить,заметил государь.Вам ведь жаль несчастных зверушек, верно? Значит, придется даже не смотреть в их сторону.
Все-таки вы варвар, Ваше Величество,вздохнула я.И шантажист.
Я ведь разбойник,подмигнул король.У меня ни стыда, ни совести. Потому могу красть невинных дев и навешивать на них долги. Вам всё еще не страшно?