- Да, и вправду больше на деловые отношения похоже, - признала Элия.
- У кого как. А моя старшая даже приходила ко мне, чтобы подружиться, - Кати разлила по чашкам вторую порцию чая. - Она странную вещь сказала. Мол, мужа надо любить, любовь жены - её первое достоинство, а между тем любить его необязательно. Я вот всё гадаю, как так? Любить нужно, но можно и не любить?
- Да ладно, - махнула рукой Майра, - честно скажи, что ты в своего Кучтэя втрескалась по уши и пользуешься всяким случаем, чтобы про него поговорить. Я терплю весь этот бред только для того, чтобы ты к своей старшей не бегала и на её ушах не висла. Ах, Кучтэй то, ах, Кучтэй сё! - передразнила она подругу.
- Девочки, правда, он такой образованный, - с блестящими глазами разулыбалась Катиса,
- и сильный!
- Начинается, - закатила глаза Майра.
- Кати, ты только не показывай мужчине так явно свой интерес, - попросила Элия, -знаешь, как их пугают несдержанные женщины! Ты с ним как бы игрой, легко и ненавязчиво, понимаешь?
- Зачем прятать свои чувства? - нахмурилась Катиса, - Нет, девочки, я вижу, что он меня тоже любит. Он мне подарки приносит и такой ласковый.
- А ты и рада, распахнула сердце во всю ширь. Постоянно забываешь, что мы здесь пришлые, за нами не стоит никакой род, и защитить тебя в случае чего некому будет, -проворчала Майра.
- Ой, тебя слушать - каждый вечер под кроватью скорпиона искать! - сердито сказала Кати, игнорируя комментарий «не помешало бы», - не слушай её, Элечка, не так всё и страшно, как нам представлялось, пока нас сюда везли. Конечно, очень жаль, что из тебя не получилось шаманки. Может, ещё попытаешься?
- Нет, моя дорогая, если уж в степи не получилось, то здесь тем более не выйдет, - Элии и самой не нравилось, что приходится это признавать, но, похоже, только подруги здесь могут помочь ей как-то устроиться.
На хана рассчитывать не приходилось. Если мужчина так легко расстался с ней, когда она предстала перед ним во всём блеске, то что говорить о нынешнем положении, когда она почернела от солнца, исхудала до того, что во взглядах девушек мелькала жалость.
- Я поговорю с Кучтэем, - решительно сказала Кати. - Он командует второй сотней, там даже совсем неженатые нукеры есть!
- Но в первой сотне они побогаче, - практично заметила Майра. - Главное, Эли, ты не беспокойся, пропасть не дадим. Только какое-то время держись за шамана, не станет же он тебя вот так сразу выгонять. А мы как раз успеем переговорить с мужьями.
- Спасибо, девочки! - Элия растрогалась. - А мне можно как-нибудь, чтоб не в жёны?
- Нет, точно никак, - ответила Кати, виновато моргая, как будто именно она была создательницей авархской системы.
- За это время наслушались, - вздохнула Майра, - тут среди женщин культ брака. Они не мыслят себя вне семейных отношений. С 14 лет девочек начинают сговаривать, в 15 выдают замуж, самое позднее - в 17. Мы, конечно, по их меркам уже перестарки. Мне вот 19.
- И мне, - сказала Элия.
- Ну, мне 16, - призналась Катиса.
- Вот и видно, откуда наивность, - ухмыльнулась Майра, - понятно, что в таком возрасте для них муж - царь и бог. Он приходит, дарит игрушки, хвалит, любится - и сваливает в закат до следующего раза. Кати повезло, что они оба книжные люди, есть о чём пообщаться. Мне пару раз уже прилетело в спину, что «старуху взял, отца не ослушаешься».
- А ты? - спросила Элия.
Было видно, что подругу эта ситуация сильно задевает.
- А что я? - Майра недовольно дёрнула плечом, - отгавкалась, конечно, мол, завидуйте молча. Рожать нам с Кати поскорее надо, чтобы здесь если и не стать своими, то хоть укорениться. А там уже всё равно будет, откуда ты, сколько тебе лет, есть ли у тебя за плечами родня, главное - родить сына.
- Ну, мы стараемся, - по лицу Кати разлилась безудержная улыбка счастья.
- А вы не хотели бы... бежать? - осторожно предложила Элия.
Катиса отчаянно замотала головой, будто боясь, что её сейчас будут заставлять покинуть обожаемого Кучтэя.
- Эли, - вздохнула Майра, - всё-таки ты не совсем верно представляешь наше положение. Я же тебе объясняю, женщина здесь - приложение к мужчине. Ты не сможешь нанять повозку, тебе никто не продаст коня и не выпустит одну за ворота города. Твоё приключение сложилось так лишь потому, что мудрейший решил пойти тебе навстречу. Побег - это провальный проект, скажу я тебе.
- То есть только замуж, - нахмурилась Элия.
- А что такого, как будто в Полии не так, - пожала плечами Катиса.
- Не так, и ты сама это прекрасно знаешь, - фыркнула Майра. - Но мы не можем изменить условия, так что приходится приспосабливаться к заданным обстоятельствам. Эли, мы с тобой засиделись, а нам бы уже давно пора идти.
- Спасибо, что пришли, очень-очень благодарна вам за помощь! - проговорила Элия, с удивлением наблюдая, как из ниоткуда возник слуга, быстро собравший остатки пиршества. Получается, их постоянно подслушивали?
- Во дворце хана к гостьям относятся очень предупредительно, - выразительно подняла брови Майра.
Элия кивнула, намёк понят. Она проводила подруг до центральных ворот и неспешно побрела по дворцовой территории. Возможно, это единственный случай здесь всё осмотреть, если завтра вдруг девушки договорятся с кем-то о её замужестве.
Ох, ну что за бред! Как вышло, что она оказалась в таком нелепом положении? Выходить замуж за неизвестного, сговорённой через подругу, её мужа или старшую жену! Почему вдруг решила, что проще гордо уйти самой, чем дожидаться, пока Суан её выставит, потеряв всякое терпение?
Опять она поторопилась совершить шаг, побоявшись упасть в глазах другого человека. Нет! В следующий раз она проявит выдержку, несмотря на чужие мнения! Ей уже очень хотелось отменить все сказанные слова, эти ненужные просьбы о помощи. Может быть, ещё есть надежда, что мудрейший её не отпустит?
Дорожка, выложенная узорчатой плиткой, неожиданно вывела её на ровную площадку, перегороженную натянутой на столбы сеткой высотой примерно ей по грудь. Сбоку стояла одна из беседок, на которые этот сад был очень богат.
Элия подошла к сетке и потрогала жёсткое плетение тонких верёвок. Упругая!
- Тебе интересно? - спросили из-за спины.
Она резко повернулась, чтобы перехватить внимательный взгляд, и склонилась в том поклоне-приседании, который хатагтай долго вдалбливала в их спины. Надо же! И не разучилась в степи.
- Улаан-хан, моё почтение.
- Поднимись.
Мужчина подошёл, обдав её смесью пряных ароматов.
- Я слышал, что Великая Мать не ответила на твой зов.
- Да, это так.
Он поднял её подбородок, но Элия упрямо разглядывала золотой узор на его рукаве. Большим пальцем провёл по обветрившейся коже щёк.
- Посмотри на меня.
Она подняла на него взгляд.
- Я сам устрою твою судьбу. Не проси больше подруг, это не их ответственность. Поняла? Отвечай.
- Да, улаан-хан.
- Стой здесь.
Хан подошёл к беседке и достал предметы из ящика, так хитро сделанного, что он казался частью композиции. Видимо, скрытность всех хозяйственных ёмкостей была одним из требований местных представлений об эстетике интерьера. Это Элия ещё по шкафам заметила.
Он перешёл по другую сторону от сетки и протянул ей странный предмет с расширяющимся до круга одним концом.
- Это называется ракетка. А это волан, - показал пирамидку из перьев, приклеенных к черешневой косточке. - Я кидаю тебе, ты отбиваешь на мою сторону площадки. Задача -сделать как можно больше перебросов не уронив.
Хан отступил на пару шагов, легко подкинул волан и точным ударом отправил в сторону Элии. Она взмахнула ракеткой. Вжих! Свистнул рассекаемый воздух, однако волан упал на землю. Из-за кустов раздался смех. Элия оглянулась. Две молоденькие девушки лет пятнадцати в богатых нарядах стояли на краю дорожки, не решаясь вступить на площадку.
Наверное, она и в самом деле выглядела смешно, настроение тут же испортилось. Надо же так было опозориться! Однако хан не смеялся.
- У тебя получится. Если будешь тренироваться. В любом деле так. Идите-ка сюда, хохотушки.
Девчонки мелкими шажочками подбежали и присели в поклоне, поглядывая на хана сияющими глазами.
- Знакомьтесь, ваша новая подруга, - представил хан. - Назира, проследишь, чтобы новенькой выделили комнату, одежду и провели все процедуры.
- Благодарю за доверие, мой господин, - та, что посимпатичнее, довольно сверкнула глазами.
Хан повернулся к Элии:
- Мы встретимся вечером. Думай обо мне, - он отдал ракетку Назире и скрылся за пышной листвой кустарника, обрамлявшего площадку.
Глава 33
Ирхан
Сегодня комендант собрал всех офицеров нового гарнизона крепости.
- Довожу до вашего сведения следующую новость. Дипломатическим корпусом было подписано с авархами Соглашение о ненападении и возмещении за захват Южной Крепости. Авархам вменяется в обязанность выплатить пеню за погибших и причинённый ущерб, вернуть граждан Полийской Империи, насильно удерживаемых на территории Орайвал-Айара, а также начать строительство города на другом берегу Билаюра, прямо напротив Южной.
Дипломатическое решение по поводу нападения на Южную Крепость выглядело слегка странно. Когда Ирхан пытался рассуждать, естественно, используя знания, полученные в офицерском училище, то не мог и предположить такого варианта.
Беспрецедентного.
Сколько было в истории таких случаев, когда одна страна нападала на другую! С объявлением войны, без объявления. В виде ввода войск всех родов: от пехотинцев до артиллерии. Или же полубандитским формированием, как в случае с Южной. Если нападение завершалось отступлением напавших, то выкупом всегда служили новые земли, или деньги, или торговые уступки.
В этот раз дипломаты изощрились.
«Город! Ишь ты! - восхитился притихший, было, внутренний хохотун. - А вот не докумекали своими дипломатическими мозгами, что охранять это славное местечко было куда проще, пока на той стороне Билаюра лишь суслики да мыши бегали!»
Империя, в свою очередь, брала на себя возведение моста через Билаюр. Страны договорились о расширении торговли и культурном обмене. В нововозведённом городе будут заложены как храм Великой Матери, так и святилища богов северного пантеона, а ещё академия и ремесленные училища.
- Договорено, что там смогут обучаться наравне с авархами и полийцы, а также жители Трании, Гроса, Валлидии. При желании, конечно. Это огромный шаг на пути к добрососедству и сотрудничеству. Фактов многочисленных стычек предыдущих лет эти меры, конечно, не зачеркнут и погибших не заберут у Войра-Временника. Однако наша с вами задача приложить все усилия, чтобы предотвратить диверсии и обеспечить неукоснительное соблюдение...
Ирхан внимательно слушал коменданта.
Ярт-Проказник! Кто бы знал, как забилось у него сердце, когда комендант упомянул о возвращении угнанных полийцев! Только один человек интересовал его на том берегу Билаюра. Одна-единственная девушка.
- ...строительство моста начнётся уже на следующей неделе. Однако на градоначальника Южной Крепости возложено поручение уже сейчас организовать паромную переправу, расширив причал, переоборудовать пристань, создав полноценный порт с сопутствующими складами, другими портовыми сооружениями. Таким образом, город выходит за пределы собственно крепости, образуя новый район. Следуя возникшей необходимости, гарнизон будет усилен, а пока можете ознакомиться с изменённым графиком дежурств. Ежедневно один из отрядов будет направлен в район строящегося порта...
Знакомый ульсовод вывел его боевую пару и не удержался от замечания:
- Знаете, лер офицер, а вы ведь единственный, кто вне патрулирования приходит за подопечными. Повезло Шустрому.
- Это его Лису благодарить надо, - усмехнулся Ирхан. - Оп! Привет, ребята! Шус, Лиса, идёмте, посмотрим на новое строительство.
В отличие от благодушного Ресса выученная пара не позволяла себе кидаться с объятиями и облизыванием щёк. Боевые ульсы подбежали и присели в готовности тут же броситься туда, куда он укажет. Такая выдержанность подкупала. Они умели выразить свою радость по-другому. Счастливыми мордами, своеобразной заботой о нём, безграничным доверием, и это тоже не могло его оставить равнодушным.
За прошедшее патрулирование он успел оценить, какое сокровище ему досталось. Хлопотунья и ворчунья Лиса близко к сердцу приняла факт, что количество её подопечных сильно увеличилось.
Ирхан обходил часовых - она с ним обходила часовых. Отряд продвигался по маршруту -оба ульса то оббегали всех, то держались один впереди, второй - последним в колонне. Выбирали место для ночёвки - и тут пара не оставалась в стороне, Лиса не успокаивалась, пока не обследует место ночлега каждого бойца.
В активе вспугнутый белогрудый медведь - редкий зверь, который приноровился отлично прятаться на деревьях от людей. Однако в этот раз воины с удовольствием наблюдали за бегством мишки. Да и Шус с Лисой проявили себя не как остервенелые агрессоры, а просто без лишних эмоций выгнали опасного зверя из зоны своего пребывания.
Несколько раз попадались на пути злобствующие в это время года змеи. Тут уж боевая пара спуску не давала, все гады пошли в добычу.
Примечательно, что если кто-то из воинов слишком приближался к осыпающемуся склону берега Билаюра, Лиса начинала неистовствовать, подбегала, отталкивала от кромки. Молодые ребята, поглядывая на Ирхана, - не запретит ли, провели эксперимент. Один из них пополз в направлении обрыва, снизу размытого многочисленными паводками. Лиса так же ползком, раскинув как можно шире свои лапы, добралась до ползуна, ухватила пастью за щиколотку и держала, пока он не начал отползать назад. Выпустила ногу из пасти только тогда, когда человек выбрался из опасной зоны.
Сейчас Ирхан с ульсами расположился подальше от крепости, чтобы никого ненароком не испугать. Лиса, верная своим принципам, осталась рядом, охранять его от всех неведомых опасностей. А Шус спустился к реке, вот этот товарищ за время пути показал себя отличным рыболовом и любителем купаний. Бросок - и довольный Шус тащит на берег за хвост рыбину. За мелочью он не охотился, а вот экземпляры с локоть уже считал достойной добычей. Как весь благодарный отряд.
На берегу, под крепостью, несмотря на вечернее время, суетилось много народа. Подъезжали телеги, разгружали доски и брёвна. Что-то сразу тащили к реке, чуть подальше возводили строения, возможно, временные склады или уже постоянные портовые постройки.
Ирхан разглядел градоначальника, которому удалось уцелеть при набеге авархов. Крепкий дядька лет пятидесяти и в мирное время показал себя отличным хозяйственником. Как выяснилось, он и во время захвата не дремал. Дэйс с Лемаром рассказывали, что именно он организовывал укрытия для молодёжи, распределение продуктов в оставшемся без поступлений городе из скрытых запасников, до которых авархи не добрались.
Градоначальник на рожон не лез, с противником не скандалил, но как только авархи покинули крепость, так сразу и начал восстановление города, заручился поддержкой окрестных деревенских старост для ремонта. Кроме того, поручил за малую плату сельским подросткам провести перепись оставшихся, погибших и угнанных. Прозорливо и вовремя! Видимо, именно по этим спискам будут распределять авархское возмещение.
На том берегу Билаюра тоже наблюдалось копошение. Видно было плохо, всё-таки далековато, да и сумерки скрадывали чёткость. Но, получается, и авархи уже начали выполнять мирное Соглашение.
Похоже, Южная Крепость из забытой окраины благодаря этому нападению может превратиться в весьма оживлённое местечко! Жаль, сейчас рядом нет Дэйса и Ри, было бы с кем обсудить грядущие перемены.
Ирхан окликнул рыбачившего Шуса. Тот бросил уже пойманную рыбу в воду и кинулся со всех лап занять место рядом.
- Молодчина, Шус, добытчик! - похвалил Ирхан.
Не поленился, спустился на берег и собрал весь улов. Пришлось пожертвовать рубашкой, но он не жалел. Сколько уж там было медвежьих генов, а сколько собачьих, однако все ульсы обожали рыбу, вот и полакомятся гарнизонные помощники. Ещё и ульсоводу хватит на уху, если не побрезгует. А рубашку прачки отстирают, благо, работу прачечной, как и столовой, наладили в первую очередь вместе с восстановлением водоснабжения после Лемаровых диверсий.
Глава 34
Элия
Насколько Эли помнила, их семья всегда жила в отдельном доме. Конечно, ей была отведена личная комната, однако располагалась она на семейной территории, и никто из домашних не заходил без предварительного стука и разрешения. Разве что мама в самом детстве.
Здесь же у неё было впечатление, что её привели в муравейник. Девушки бегали по коридору и хлопали дверями, в большой общей комнате лежали рулоны ткани, мастерицы обмеряли наложниц, хвалили, тут же щёлкали ножницами и записывали пожелания. Из одной комнаты, не сдерживаемое тонкой перегородкой, доносилось визгливое пиликанье на струнном инструменте, из другой - откровенная ругань и звуки пощёчин.