Зольный настой. Мыла тут нет
От первой пригоршни озерной воды по коже побежали мурашки. Но пальцы Ульфа уже терли волосы, так что вторая пригоршня показалась ей просто прохладной, а не обжигающе-ледяной. Потом она притерпелась.
И вздрогнула лишь тогда, когда мокрые, горячие ладони Ульфа коснулись ее плеч. Скользнули ниже, к груди
Здесь, в озере, теплее, чем на берегу, тихо сказал он. Сейчас у нас конец лета.
Света замерла, пригнувшись к воде и зачаровано глядя в глаза, горевшие янтарем.
В уме неожиданно мелькнуловсе драки да дела. А что их ждет в крепости, вообще покрыто мраком. Но медовый месяц еще не кончился
Впрочем, он и не начиналсясудя по тому, как они жили.
Однако лезть в холодную воду не хотелось.
* * *
Ее груди лежали в его руках двумя замерзшими птичками. Не заполняя пригоршни, но щекоча их тугими ягодами сосков, затвердевших от холода.
Помоешься, бросил Ульф, глядя в лицо Свейты. Потом я тебя согрею. Руки только держи повыше.
Больше Ульф ничего не сказал. Не хотелось неосторожным словом выдать то, что было внутри. Тревога. Опасения
А еще внутри кипело желание. Азартное, кружившее голову. Сутки он ухаживал за Свейтойдень после бегства из Нордмарка и следующую ночь. Ухаживал, касался ее
Но не трогал.
В запахе Свейты сейчас не было цветочного привкуса желания. Будет, клятвенно пообещал себе Ульф. И медленно сказал:
Мы все бежим. То Торгейр с Хильдегард, то Локки с его заданием. Я хочу остановиться, Свейта. Выдохнуть. Может, тогда начну лучше соображать. Я знаю, ты меня сейчас не хочешь. Но я поста
Он прервался на полуслове, потому что Свейта вдруг выпрямилась. И, стоя на коленях, потянулась скрюченными пальцами к завязкам своих штанов.
Однако Ульф ее опередил. Сам дернул тесемки, распуская узел. Тут же обеими руками пригладил нежно-белую впалость живота. И полоску рыжеватой шерстки под ним. Короткие кудряшки так смешно норовили обвиться вокруг его когтей
Но Свейта вдруг качнулась, поднимаясь на ноги.
Она еще слаба, мелькнуло у Ульфа. Прежде чем уйти в Нордмарк, надо снова накормить ее похлебкой. Неизвестно, когда они вернутся на драккар. И найдется ли там горячее варево
* * *
Света сама испугалась своего желания лезть в это озеро. Пришедшего неожиданно, как-то сразу.
Но помыться-то надо, подумала Света. И внезапно покраснела, кое-что осознав. Даже уши загорелись.
Если она сутки провалялась в хижине без сознания, то Ульф все это время был вместо сиделки
Успокаивало одноон по-прежнему ее хотел. Значит, она ему не опротивела?
Света торопливо переступила. Слишком большие для нее штаны остались на камне. Она, не нагибаясь, стряхнула с ног кожаную обувку, и шагнула к краю валуна.
Прыгай, я поймаю, предложил Ульф, глядя снизу.
Но Света, запоздало устыдившись своей наготы, присела боком. Кое-как оперлась одной рукой о камень и коснулась ступней озера.
Ульф не соврал. Под поверхностью, покрытой рябью, вода была теплее воздуха. Или дело в том, что кожу под водой не выстуживал ветерок?
Рука Ульфа вдруг легла на ее ногу. Когти скользнули вверх, прошлись по коже бедра. Затем он потянул Свету вниз, подставляя плечо под ее руку, вскинувшуюся в поисках опоры. Одной ладонью подхватил сзади, под ягодицами
Она повисла на нем, неловко обняв. Тело Ульфа было восхитительно горячим. Вода, плеснувшая уже у бедер, все-таки холодила тело. Но руки оборотня обнималии грели.
Мерзнешь? негромко спросил Ульф, глядя Свете в глаза.
Затем притиснул к себе еще крепче. А Света мотнула головой, внезапно обрадовавшись тому, что ощущала. Жар его тела, прохлада воды, хватка его рук
Жизнь. Он живой, она живая.
Зато мне жарко, уронил Ульф. Потому что ты со мной. И я рад тому, что Локки когда-то отправил меня к колдунье. И
Он повел головой, ноздри длинного носа дрогнули. Объявил уверенно:
Может, в глубине души ты и не рада, что так вышло. Но сейчас тебе со мной хорошо.
Света хотела что-то сказать, но не успела. Ульф внезапно шагнул назад, и вода холодным шелком скользнула по ее спине. Она выдохнула придушенно, почти судорожно обхватив Ульфа ногами. Ощутила вдруг, как в нее ткнулась мужская плотьуже налившаяся, вздыбленная, прикрытая лишь тканью штанов. Скользнула, уперлась в холмик между ног. Горячее прикосновение в холодной воде
Света замерла. То ли сочетание холода и тепла было виновато, то ли все пережитоено дышать стало трудно.
А потом губы Ульфа коснулись шеи, и тепло их обожгло кожу. Света вздрогнула.
Ей самой не верилосьодин поцелуй, одно объятье, и она уже на все готова. Даже пальцы на ногах от желания поджались. Хотелось не просто обнять его, но сползти еще ниже
Пахнешь цветами, пробормотал Ульф, оторвавшись от Светиной шеи. Сильно. Однако я обещал тебя помыть.
Растопыренные пальцы гребнем прошлись по ее спине, от шеи до ягодиц. И снова. И опять.
По телу потек жар. Вслед за горячими ладонями по коже скользили струи холодной водыи мысли от этого туманились, ноги все крепче стискивали бедра Ульфа. Света дрожала, задыхаясь. Соски запутались в поросли на его груди. И терлись о кожу Ульфа, мелко, трепетно.
Он смотрел на нее, откинув голову. Взгляд был какой-то немигающий, ноздри подрагивали. Принюхивается, вдруг сверкнуло в уме у Светы.
Я хотел дойти до кровати, выдохнул Ульф.
И его ладони снова прошлись по ее спине. Погладили ягодицы, бедра.
Но ты пахнешь сильней, чем нужно.
Плохо иметь в мужьях Серого Волка, подумала Света, выгибаясь под его руками. И захочешь притворитьсяя не такая, секса не желаюно бесполезно, он почует правду. От него даже жалобами на головную боль не отобьешься.
Только ненавистью. Но как такого ненавидеть?
Света торопливо коснулась лица Ульфа. Под пальцами дрогнула каемка твердых губ, в ее собственном теле ответно колыхнулись жар и тяжесть, страх и радость
Вот и влюбилась, мелькнуло у нее.
А следом на Свету обрушились поцелуи. Обожгли шею, плечи, губы. Завершились горячим нытьем проникновения. И рывками, в воде похожими на танец.
Водяная пыль, долетавшая от водопада, оседала на ее лице. Волны плескались у плеч. Даже ветер, казалось, притиха серое небо над головой светлело, наливаясь сиянием
И летеловольно, зыбкосознание по грани между холодом воды и жаром его плоти. А когда Света содрогнулась, мелко глотая воздух и со стоном выдыхая, Ульф позволил ей отстраниться. По груди тугими лентами прошлась озерная вода. Погладила шею, горевшую от его поцелуев.
Но когтистые ладони не дали отодвинуться слишком далеко. Удержали, вдавившись в тело между лопатками и у ягодиц
В себя Света пришла уже в хижине, на кровати. Кожу щекотал мех покрывала, под щекой жестко бугрилась рука Ульфа. Сам он растянулся на боку, мерно, неторопливо проходясь по ее волосам какой-то тряпицей. От этого хотелось спатьи Света, пригревшись, задремала.
* * *
Но спала она недолго. Ульф, разбудив, вручил еще одну миску похлебки. Потом объявил, усевшись по другую сторону очага и занося ложку над своей миской:
Руки ты все-таки замочила. Болит? Ладони чувствительное место, тут даже альвийские повязки не снимают боль до конца. До сих пор не могу понять, как ты не выронила стекло. Ладони тебе рассекло до костей, а человеческие женщины боль не выносят
Света нахмурилась. Воспоминания о той ночи казались ясными, четкимино теперь она сама не понимала, как ей хватило сил на все.
Призадумалась? бросил Ульф. И правильно. Снова спрашиваюможет, это Локки направил тебя к Хильдегард? Решив, что пора меня спасать?
Нет, я хотеть, пробурчала Света с набитым ртом.
Ульф кивнул. Кинул ложку в миску.
В этом я не сомневаюсь. Думаю, Локки может подтолкнуть только того, кто сам хочет шагнуть в эту сторону. Будь осторожна со своими желаниями, Свейта. Мы сегодня пойдем в крепость, которая набита ярлами, как бочка сельдями. И неизвестно, что случится там. А Локки будет ждать. В какой-то миг он может подтолкнуть тебя или меня. Направить туда, куда ему нужно. Когда один из нас будет недоволен, или напуган
Света недоверчиво прищурилась. Отозвалась:
Я напуган, да. Тынапуган?
Ульф блеснул янтарными глазами и молча отправил в рот еще одну ложку. Потом ответил:
Даже оборотни боятся, Свейта. За своих женщин. За детей. Если Локки подловит меня в такое мгновенье, я не знаю, что натворю. Не забывай, я сейчас не могу носить гривну. И серебро меня уже не остановит.
А Света вдруг вспомнила то, что Ульф говорил ей когда-то. Тех, кто слишком часто снимает гривну, изгоняют из Ульфхольма
Но Ульф сам сказал, что мы должны туда отправиться, быстро подумала она. Значит, уверен, что все будет в порядке? Однако как он может быть уверен?
А ты, возможно, захочешь коснуться Наудр, руны Подчинения и рабской покорности, заявил внезапно Ульф. Вдруг Локки ждет, когда это случится?
Мысли Светы разом потекли в другом направлении.
Нет, отрезала она. Не случится.
Но тут же вспомнила, как использовала руну Наудр в крепости, приказав людям Торгейра не входить в опочивальню.
Вот, тихо сказал Ульф. Ты уже засомневалась, верно? Ни в чем нельзя быть уверенным, Свейта. Но с другой стороны
Он помолчал. Уронил, снова зачерпнув похлебку:
Речь идет о двух мирах. Твоем и моем. Здесь люди Эрхейма. Им грозит смерть. Там люди твоего мира. Я не знаю, можно ли доверять словам Локки о том, что асы хотят собрать в Мидгарде великую кровавую жатву. Но Одинбог войны. Тут, в нашем мире, мы постоянно воюем.
У нас тоже найдется кому повоевать, подумала Света.
Затем сказала, невесело вздохнув:
Идти. Смотреть.
Ульф, хмыкнув, отправил в рот следующую ложку. И велел:
Когда придем в крепость, держи в уме то, что я сказал. Будь осторожна со своими желаниями. Только сначала надо проверить, сможешь ли ты погасить огонь. Поешь, и мы испробуем твои пальцы.
Это рискованно для Ульфа, вдруг подумала Света, стискивая ложку. Без гривны волк в нем будет просыпаться все чаще. От каждого людского запаха. А под конец он может остаться в звериной шкуре навсегда
Оборотень бросил с той стороны очага, зачерпывая похлебку:
Не надо за меня бояться, Свейта. Мне пора посмотреть, смогу ли я теперь стоять рядом с людьми. А в случае чего ты откроешь проход на драккар. Ешь.
* * *
Когда они вышли из хижины, небо над головой было по-прежнему серым. Но Ульф, глянув вверх, объявил:
Скоро стемнеет. Приступай, Свейта.
И указал на пятачок сбоку от хижины, поросший по краю высокими кустами.
Там.
Она сделала несколько шагов, потом присела. Землю здесь прикрывала негустая травка, под которой прятался серый лишайник. Света, выдернув стебли, соскребла целую пригоршню пушистых мхов. И на миг задумалась.
Знать бы, что нас ждет, мелькнуло вдруг у нее. Следом она начертила на земле руну Знания, Ансус. Погладила ее кончиками пальцев, стараясь не смазать. Зажмурилась, надеясь хоть что-то увидеть
Медленно потекли секунды, но перед глазами было по-прежнему темно. Где-то через минуту Ульф заметил:
В прошлый раз ты увидела мою смерть только после встречи с Торгейром. Когда мое будущее уже было определено этой встречей. Возможно, руне Ансус пока что нечего тебе показать? Или сейчас все зависит от нас?
Света разочарованно кивнула, открывая глаза. Затем начертила на земле руну Фе и коснулась ее.
Огонь рванулся из-под пальцев рыжими жгучими языками. Ульф, стоявший за спиной, тут же сгреб Свету в охапку. Оттащил назад и поставил на землю в трех шагах от огня.
Пламя разворачивалось стремительно, совсем как тогда, в крепости. Растекалось в дымный круг
Света снова присела. Выдернула лишайники, начертила уже перевернутую руну Феи придавила бороздки пальцами.
Огонь угасал волной, расползавшейся по кругу с той стороны, где она сидела. Медленно, нехотя, но гас. Таяли в воздухе языки пламени, пядь за пядью открывая черную гарь.
Даже камни оплавились, негромко проговорил Ульф. Что ж, можем идти. Но ты поедешь у меня на спине. Заодно прокатишься на оборотне.
Я идти сама, возразила Света.
Но Ульф уже нагнулся. Проворчал:
Да-да, ты идти, смотреть но потом, в Нордмарке. Давай лезь. Береги силы.
Он уперся когтистыми ладонями в колени. Добавил вдруг настойчиво:
Мне это нужно, Свейта. Пусть тело вымотается, устанет. Глядишь, не так быстро буду оборачиваться.
И Света со вздохом полезла к нему на спину. А когда Ульф выпрямился, подхватив ее ноги под коленками, внезапно вспомнила, что не прибралась за собой в хижине. Хорошо хоть, Ульф доел остатки похлебки
ГЛАВА 2
Даже с ношей на спине Ульф шагал быстро. Время от времени, пригнувшись по-волчьи, перемахивал через расщелины, прорезавшие скалы.
И хоть руки Ульфа крепко стискивали ей колени, Света каждый раз подлетала над его спиной. Внизу в эти мгновенья распахивалась пустота, переходившая в камни. Дыхание у Светы обрывалось, а руки норовили сойтись на шее Ульфа. Она цепенела, заставляя себя держаться только за плечи
Серое небо, в котором таяли клубы дыма, понемногу темнело. Тени на склонах горы становились все гуще. Затем внизу показался Нордмарк. Высунулся из-за скал пригоршней огонькови расплескался по сумраку огромной стаей светящихся точек, желтоватых, мерцающих.
В город они вошли уже в темноте. Перед первым длинным домом, из окошка которого падал свет, Ульф остановился. Отпустил колени Светы и поставил ее на землю.
Она, поморщившись, переступила с ноги на ногу. Бедра, отбитые о жесткие бока мужа, ныли.
Отсюда пойдешь сама, вполголоса распорядился Ульф.
И, схватив Свету за руку, потянул за собой.
Улица, по которой они шли, была тиха и безлюдна. Дома Нордмарка выступали из мрака темными громадами. В окнах по правую сторону горели альвовы шарыкруги желтого сияния за мутным стеклом.
Видишь свет? вдруг спросил Ульф. Это старый обычай. В окнах, которые смотрят на берег, по ночам зажигают светильники. Чтобы люди, которые сейчас в море, видели, куда плыть.
Хорошо, невпопад ответила Света.
И Ульф, ступив в полосу света из очередного окна, обернулся к ней на ходу. Пробормотал:
На моей памяти в Ульфхольме было двое волков, которых изгнали. Жена одного из них вернулась к своим родичам. У второй был сын, и она осталась. Говорят, эта женщина иногда приходит в хижину, стоящую у самого леса. И зачем-то зажигает свет в окне.
Так вот на что он надеется, говоря о возвращении в Ульфхольм, пролетело в уме у Светы.
Свет в окне, невесело повторила она. И согласилась:Да.
Рука на ее запястье сжалась, но больше Ульф ничего не сказал. Дальше шагал молча. Пару раз свернул, затем остановился у двери очередного длинного дома. Тут же негромко постучал.
Ответом была тишина. Ульф выждал, потом ударил по окованным доскам кулаком.
* * *
Его стук услышали. Изнутри потянуло угрюмой настороженностьюк двери кто-то подошел. Ульф узнал запах. За крепкой створкой сейчас стоял один из сыновей Хролига. Он видел его, когда заявился к старому хирдману со Свейтой на руках.
Щеки вдруг закололополезла шерсть. Заныли скулы и подбородок, готовясь вытянуться. А раньше от одной настороженности в запахе, без злости или ненависти, обернуться не тянуло
Кто там? спросили изнутри.
И Ульф, напрягшись так, что по телу прошла легкая дрожь, бросил:
Я пришел к Хролигу. Передай ему, пусть вспомнит ночь в Оксее.
Человек ушел и вернулся не сразу. С ним пришли еще людииз-за двери донеслись запахи уже четырех мужиков. От людей тянуло недовольством, но без той недоброй тревоги, что Ульф ощущал прежде. И ему стало чуть легче. Шерсть на скулах начала втягиваться.
Он быстро подтолкнул Свейту, заставив ее отступить, чтобы не пришибло дверью. Сам качнулся в сторону, когда створка распахнулась. А следом шагнул вперед, давая себя разглядеть.
Из проема на него уставился высокий, костистый старик в неподпоясанной рубахе, с мечом в руке. За ним толпились мужчины помоложе.
Входите, велел старик.
И Ульф, притянув к себе Свейту, шагнул вперед. Стиснул клыки, снова напрягся, попросил волка, жившего в немзамри. Не надо так яро ненавидеть всех, от кого пахнет нерадостно. Время охоты еще придет
* * *
За дверью пряталось помещение немалых размеровбольше похожее на кусок двора, укрытый двухскатной крышей.