Офате!пробилось глухо и незначительно сквозь толщу вековой тишины.Вы слышите?
Я замотала головой, вновь закрывая глаза, ощущая, что пустота все так же распирает изнутри. Что я слишком большая для этого маленького кресла. Для этого тесного кабинета: снять бы крышу и впустить побольше воздуха сюда, чтобы хватило места огромной, будто чрезмерно разросшейся, потемневшей душе. Я чуть прогнула спину, хватаясь за руки мужчины, что упирались в подлокотники: такие горячие, напряженныеи ладони его вдруг легли мне на талию и слегка скользнули вверх.
Что с вами?он склонился ко мне ближеи я, не в силах утерпеть, лишь качнулась вперед, преодолевая оставшееся между нашими губами расстояние.
Едва соприкоснуласьможет быть, даже почудилосьи отклонилась назад, очнувшись от этого тяжкого и сладостного наваждения. Вздрогнула, ощущая, как нагреваются щеки и шея от прилившего к сердцу стыда: великая Рассветная Матерь, что я учудила? Я почти поцеловала Альдора!
Как ни в чем не бывало, он выпрямился и навис надо мной, сложив руки на груди, а в его глазах застыл насмешливый упрек. И только через несколько тягучих мгновений я пришла в себя окончательно. Теперь хоть немного сохранить бы невозмутимость. Да куда там: меня залило жаром, как раскаленной смолой.
Задремали?улыбнулся де ла Фиер сдержанно.У меня очень удобное кресло. Я всегда знал.
И вид его сейчас ничем не выдавал того, что случилось несколько мгновений назад.
Не стану спорить,я усмехнулась в ответ, разглядывая его как в первый раз. Словно что-то изменилось во мне за этот странный и напряженный день. Или изменилось в Альдореи теперь я пыталась это угадать.
Выглядел он странно умиротворенным, чуть усталым, будто Рэзван еще не успел до него добраться и передать все свои тревоги, связанные с нашей с Маркушем нынешней загадочностью. И тут де ла Фиер опустил взгляд на мою перевязанную широкой чистой тряпицей руку. Нахмурился, отчего его лицо мгновенно растеряло все крупицы приветливости, что светились на нем еще мгновение назад. Которые раньше он не преминул продемонстрировать перед слугами и сторонними людьмикогда назвал меня своей невестой, не дождавшись моего ответа. Это было неприятно и в то же время невероятно томительно, будто я варилась на медленном огне.
Что это?Альдор указал взглядом на мою руку.Что с вами опять случилось, пока меня не было? Вы так утомили унбара Чеботари, что он не выдержал и ткнул вас ножницами или булавкой?
Невольно он почти что угадал. Но я не поторопилась ответить на очередную колкость, наблюдая за тем, как де ла Фиер разгорается жарким и опасным нетерпением. Удивительное дело, только сейчас заметила, как в такие моменты меняется его лицо, начиная излучать опасность, но и становясь при этом еще притягательнее. Его черты не искажались, а словно твердели, резче очерчивалась каждая впадинка, каждый изгиб. Так и не сводя с него взгляда, я размотала повязку и вновь опустила руку на подлокотник. Альдор наклонился, разглядывая ее внимательнее и хмуря брови.
Надеюсь, вы мне расскажете, откуда на вас такие любопытные узоры?он поднял на меня взгляд исподлобья.Похоже на ожоги.
Это и есть ожоги. Наверное,я пожала плечами.Не знаю, как это объяснить. Сейчас мне стало отчасти спокойнее: карта все еще во мне. Но очередное видение, которое вновь окончилось гибелью Колодца, только баламутило душу, заставляя задумываться надо всем, что не подвластно даже Альдору. Неподвластно никому из магов, иначе они уже придумали бы, как восстановить силы всех погасших источников.
Может, вы все же потрудитесь?..в голосе Альдора прорезались первые угрожающие нотки, которые в любой миг могли превратиться в настоящую бурю.
Вдоль стены за его спиной становилось светлее от вспыхивающих один за другим светильников. Яркая кайма очертила силуэт Альдора, его лицо потемнело, и глаза остались на нем шаящими где-то в глубине угольками.
Хватит разговаривать со мной в таком тоне, унбар,отчего-то слишком резко огрызнулась я.Мне просто не хочется ничего вам говорить, потому что я знаю, что натолкнусь на ваше непонимание, на ваше осуждение. Или угрозы...
Альдор вздохнул, заметно смягчаясь. Прикрыл глаза на миг, будто старался внутренне себя успокоить. Но пламя светильников осталось ровным и сильнымзначит, его смирение было только внешним.
Он вздохнул и вдруг присел передо мной на корточки.
Просто я никогда еще не встречал девушку, которая хранила бы в себе столько неизведанного для меня. И это злит,он усмехнулся и вновь посмотрел на мою исчерченную красноватыми линиями кисть.И мне кажется, что Маркуш знает о вас гораздо больше меня.
Возможно,я улыбнулась одним уголком рта.А сейчас просто прошу выслушать и не убивать меня сразу.
Альдор вскинул брови.
Я постараюсь. Но не могу ничего обещать. Все будет зависеть от того, что вы скажете.
Я сложила руки на коленях, пытаясь собраться с мыслями. С Альдором не получалось разговаривать так просто, как с Маркушем, он одним только своим видом заставлял подбирать слово за словом, размышляя, как бы не выдать то, что мгновенно его разозлит. Но он ждаля почти слышала, как внутренне он рычит от нетерпения. Наверное, молчание затянулосьхоть показалось, что я всего-то и успела, что вдохнуть и выдохнуть пару рази на мое плечо вдруг легла тяжелая ладонь, медленно скользнула вверх по шее, и большой палец коснулся подбородка. Я встрепенулась, вновь окунаясь во всплеск душного смущениярука тут же пропала.
Ну вот. Вы, оказывается, живы...словно иглой в бок, уколол меня Альдор.
Проклятье, да как рядом с ним вообще можно находиться спокойно?
Это следы от карты Колодцев,тут же выдала я.Она находится во мне. Вернее, впиталась в руку, когда.
Альдор сжал зубы, нахмурившись, и слова все как будто пропали в голове.
Так за ней гоняется Венцель?похоже, он избавил меня от львиной доли пояснений.
Да.
Де ла Фиер покивал каким-то своим мыслям.
И вы притащили ее сюда.
Я не хотела тут задерживаться. Правда. Я хотела сразу уехать, но эта гроза, а потом дозор на дорогах. А потом Маркуш,я выдохнула, вдруг лишившись всех сил.Простите меня. Что я подвела вас под гнев его высочества. И тех, кому нужна эта карта.
То есть вы не знаете?Альдор всталбудто выстроил между нами новую стену.Не знаете, кто хочет ее забрать, кроме принца?
Я всем телом ощущала его напряжение и то, как он удерживается от того, чтобы выплеснуть на меня всю силу своего гнева.
Я оказалась в этом замешана почти случайно. Из-за подруги.
Доната Флоари?Альдор сделал еще шаг назад и еще, отдаляясь от меня, увеличивая расстояние, словно издалека ему что-то будет лучше видно.А я-то удивился, отчего ее так спешно увез в свое имение Натан Миклош. И шептались о ней много, что как будто она пыталась что-то у него украсть. Стало быть, украла.
Альдор сел в кресло напротив, откинулся на спинку и взгляд его стал настолько снисходительно-покровительственным, будто он размышлял отрубить мне голову прямо сейчас или подождать немного.
Я не хочу сказать, что не виновата ни в чем. Я готова была согласиться на то, чтобы вынести карту, но Доната вынудила меня согласиться быстрее.
Я уже заметил, что вы долго принимаете решения,Альдор закатил глаза, качая головой.И что же, в Одиине вы должны были передать карту кому-то?
Я думала.
Кажется, вы совсем не думали!де ла Фиер вновь начал закипать, все повышая и повышая голос.Вы захотели стать свободной и потому решили, что маленькая авантюра, крохотное преступление помогут вам избежать участи аманты? Да как бы не так! Это совсем не маленькая авантюра. Только подумайте, кому в руки может попасть эта карта! Достаточно вспомнить, каким образом из вас ее пытались вынуть. Да вы иссохли бы за сутки до состояния скелета, если бы это случилось!он смолк на мгновение и продолжил чуть спокойнее:Каждый раз, как я знакомлюсь с вашей породойпородой амантпоражаюсь все больше. Для вас есть хоть какие-то нормы дозволенного?
Он выдохнул жарко и протяжно, смыкая перед собой пальцы рук, будто еще пытался найти внутреннее равновесие. Но его желваки раздраженно вздрагивали, а ноздри, казалось, в любой миг исторгнут пар.
Мне казалось, все закончится быстро. Что я отдам карту и уеду далеко,я опустила лицо в ладони.А теперь меня преследует та женщина. Она, кажется, тоже Собиратель. Или какой-то другой маг, я не знаю. Она пыталась вытянуть из меня карту.
Скажите, что вы почувствовали тогда, в библиотеке?де ла Фиер вдруг заговорил совсем о другом.Когда познакомились с Маркушем.
Я торопливо стерла рукавом вдруг выступившие от еще не утихшей боли и досады слезы и посмотрела на него. Он сидел неподвижно, но все равно становилось страшно от того, каким тугим огнем были наполнены его глаза.
Я почувствовала поток. И свет. Как будто он пронзает меня,воспоминания уже притупились, и их приходилось вынимать крупица за крупицей.Но это было очень короткое ощущение. Потом все прошло.
Альдор прикрыл глаза и чуть запрокинул голову, над чем-то размышляя. Пальцами он сжал подлокотники в виде сложенных крыльев, но отпустил и постучал по ним подушечками, на что-то решившись.
Теперь я вряд ли буду выслушивать ваше решение о том, становиться ли моей женой, офате,заговорил он вновь гулко, низко, будто из глубины колодца. Словно внутреннее пламя разогревало его горло и изменяло голос.
Вы передумали?не знаю, чего я испытала больше в этот миг, облегчения или разочарования.
Давно надо было рассказать ему: в пепел все равно не сжег. Но он не тратил бы время на размышления насчет меня и ожидание. Уже, верно, нашел бы себе другую невесту. Я мысленно ворчала на саму себя, едва только избегая того, чтобы пуститься в совсем уж уничижительные выражения.
Теперь я полностью уверен, что моей женой должны стать именно вы,тут же разрушил Альдор все мои невольные чаяния.
Я, кажется, совсем перестала его понимать. Но он смотрел на меня прямо и спокойно. Даже строго, как будто хотел воспитать нерадивого ребенка, а потому отчитывал его за оплошности.
Но почему?я развела руками, буквально разрываясь от попыток угадать ход его мыслей.
Не обольщайтесь,холодно бросил де ла Фиер и плавно поднялся.Это никак не связано с вашей исключительной привлекательностью, которую аманты любят себе приписывать. И уж никак не связано с вашим феноменально покладистым нравом. Потому что такой занозы в моей жизни еще никогда не было. Теперь это всего лишь мера предосторожности.
Он снова приселуже на столик, что стоял по правую руку от меня. Не спрашивая разрешения, молча взял мою пострадавшую руку в свою и провел большим пальцем по отметинам на коже. Они отозвались острой пекущей болью. Я стиснула зубы, чтобы не издать ни звука: не хотелось его жалости. Да и чего меня жалеть? Сама виновата. Надо было сразу гнать Донату из комнаты, как только она заикнулась о сомнительном одолжении. Сейчас я, возможно, была бы в руках Мариана Шербанаи, может, это было бы не так плохо, как все, что уже случилось со мной и еще может случиться.
Что вы делаете?почти прошептала я, чувствуя, как руна вновь предательски реагирует на мягкие поглаживания Альдором моего запястья.
Она пульсировала требовательно, вонзая приятно тонкие ростки куда-то в основание шеи. Я закусила губу, когда увидела, как моя рука покрылась гусиной кожей. Альдор, видно, тоже это заметил и потому поднял взглядизучающий и, показалось, слегка хитроватый.
Я умею лечить ожоги.
Но вы не лекарь,слабо прошелестела я.
Я огненный маг. Огонь подчиняется мне во многих проявлениях. И в следах, что остаются от него на коже.
Он вдруг склонился к моему запястью и что-то зашептал неразборчиво. Его дыхание, удивительно горячее, сначала заставило отметины полыхнуть жаром, а после успокоило боль. Я вжалась спиной в кресло, чувствуя, как закручивается тугая спираль томления где-то под ребрами и медленно опускается, заставляя бедра наливаться теплом. Да он же просто за руку меня держит! Я едва не застонала, когда он надавил на тыльную сторону ладони чуть сильнее. Вдоль отметин потекла приятная прохлада. И эта разница ощущений с горящей между лопаток руной просто на части меня разрывала.
Все,уронил Альдор тихо, отпуская меня.
Я взглянула на рукуна ней остались только едва заметные белесые полосы. Невероятно. Сколько еще раз этот мужчина поразит меня: приятно или неприятно? Но сейчас он спас меня от страшных мучений. А теперь смотрел, выпрямившись, сверху вниз, будто ждал хоть одного слова от меня.
Спасибо,я улыбнулась осторожно, стараясь понять, о чем он сейчас думает.
Считайте это одолжением. Только ради того, чтобы никто лишний не понял по этим жутковатым узорам, что внутри вас карта.
Конечно, есть те, кто и по таким отметинам сразу распознает, что я скрываю. А это, видно, не выгодно никому: ни принцу, ни Альдору, ни даже тем, кто эту карту хотел заполучить.
Сомневаюсь, что сейчас вам это интересно,все же посчитала я нужным сказать.Но... я хотела согласиться на ваше предложение. Не потому что мне нужна защита и что я боюсь людей принца или тех, кто меня преследует. Просто ради Маркуша.
Тех, кто вас преследует, нам все же придется искать,бесстрастно ответил Альдор.Иначе вы еще навлечете беду на Маркуша. К тому же карту нужно извлечь и уничтожить. А ваши нынешние мотивы мне интересны так же, как прыщавый сверстникпровинциальной красотке. То есть никак.
И даже не верилось теперь в его недавнее тепло и дружелюбность, которые он, кажется, наконец-то начал излучать. Я все испортила сноваи неизвестно теперь, сможет ли когда-то он относиться ко мне хоть вполовину так, как относился еще утром.
А уничтожить ее прямо во мне никак нельзя?я взглянула на Альдораи вновь оцарапалась о его лед.
Разве что только с вами вместе,он пожал плечами с таким видом, будто подобная возможность казалась ему не такой уж неприемлемой.Вы теперь едины. Связаны с Колодцами. И только ваше личное заклинание может проявить карту в обычном виде. Есть и более агрессивные, но они тоже убьют вас. Как то, которым пытались извлечь карту сегодня.
Да, Маркуш уже говорил мне.я потупилась, бездумно водя пальцем по запястью. Как будто хотела вновь ощутить эти следы или уловить хоть отголоски прикосновений Альдора.Что оно завязано на крови.
Полагаю, в моей жизни было недостаточно проблем, чтобы в ней появились еще и вы,Альдор подошел к двери и приоткрыл ее, словно хотел пустить в душно прогретый кабинет порыв сквозняка.Теперь идите к себе. Отдыхайте. А я поговорю с Маркушем. Возможно, мы сумеем придумать что-то, что сможет защитить вас хотя бы временно.
Я встала с кресла, неизвестно откуда зачерпнув сил для этого простого движения. Проскочила мимо Альдора, но он на миг задержал меня, обхватив за талию и впечатав боком в себя.
И впредь не начинайте важные разговоры со мной с попытки поцелуя,намеренно близко склоняясь ко мне, проговорил он почти шепотом.Либо доводите дело до конца.
Я видела, как гаснет Колодец,я уперлась локтем куда-то ему под ребра.И была слегка не в себе. Но я приму к сведению ваш совет.
Опустила голову ниже и, яростно дернувшись из его хватки, быстро вышла из кабинета.
Глава 3
Альдор почти не удивился, когда Йоланта рассказала о том, что носит в себе карту Колодцев. Повсюду давно уже ходили слухи, что у Натана Миклоша, сильного Собирателя, приближенного к принцу, не так давно умыкнули некую ценность. И вся эта шумиха вокруг Йоланты тоже наводила на большие подозрения. Но вот она сказалаи внутри не вспыхнуло такого гнева, какой можно было бы ожидать.
Да, он разозлился из-за ее скрытности. Да, отпускать ее далеко от себя стало еще опаснее: она слишком тесно соприкасалась с Маркушема значит, могла и его выдать, если все же попадет в руки Венцеля или Мариана Шербана. А это почти неизбежная его потеря. Он не будет больше принадлежать себеего превратят в слугу короны, вынужденного плясать под дудку монарших особ и советников. Подобное нельзя допускать. Маркуш просто не выдержит этого долго.
А гневиться на девчонку просто не было смысла. Она и так напугана, и из-за страха так долго скрывала такой важный нюанс своего побега. Неприятный, но не смертельный. Одно хорошо: Венцелю не выгодно, чтобы кто-то узнал о пропаже карты. Потому как это очередной повод молодому королю Вантулуи Эгону Пятому нащупать слабое место в защите Чайдеаргинда. Хотя никто не говорил, что тот еще не знает. Потому что кража карты была угодна больше всего ему или кому-то из приближенных. А значит, ниточки, что тянутся из всего этого клубка, скорей всего, ведут в Вантулуи. Но теряются где-то на пути туда, а ведь именно та женщина-маг, которая сейчас охотится за Йолантой, опаснее всех. Она может убить ее, попытавшись вынуть карту. Или убить, когда вынет, если та не умрет, не высохнет, как ручей, когда насильное заклинание будет вытягивать из нее треклятый артефакт.