Ну да. Я имел в виду, умственные сложности ой, ладно. Ты меня понял.
Да. Поехали?
Больше вокруг не было никаких деревьев, даже трава закончилась, только сухие острые стебли и пыль. Не самая приветливая земля у орков. Неудивительно, что они и народ такой же, как их землягрубый, жесткий и бескомпромиссный. Тут можно лишь быть агрессивнымили умереть. Но Орр-Вооз был с Аароном не согласен.
Земля не так уж и плоха, говорил он. У воды все растет как бешеное. Там тростник сахарный. Сейчас разгар лета, сейчас сухо. А зимой дожди. Что нам мешает зимой выращивать овощи? Женщины, кстати, так и делают. А какие тут, в нижних Пустошах, луга заливные! Если сделать плотину, то можно сады сажать. Только кому это надо, плотины делать?
Тебе? предположил эльф, позевывая. Я в тебя верю, Орр. Вперед, к цивилизации!
Орк посмотрел на него едва ли не с ненавистью. Он любил Аарона, но его легкомысленные шуточки порой страшно его бесили. Эльф вообще не понимал, в чем проблемада и куда ему! Он и в Пустошах-то не был, только по краю иногда ездил. Ничего, теперь побывает. Посмотрит, что такое орки.
Если бы Орр-Вооз мог предположить, насколько он окажется прав! Его мысли оказались буквально пророческими.
Солнце стояло в зените. Палило нещадно. Орк был привычен к жаре, но и ему казалось, что все вокруг плывет. Бедный эльф, родившийся в лесах, едва не терял сознание, держась на лошади из последних сил. Орр обещал, что через пару часов они достигнут деревни, где останутся до ночи. Аарон неплохо владел оружием, был ловок и стрелял отменно, и оттого мнил себя воином. А воины, как известно, не ноют и не падают в обморок от жары.
Потом оказалось, что воин из него посредственный. Вылетевший из-за какой-то голой скалы отряд орков показался и ему, и Орр-Воозу многочисленным, словно саранча, хотя там от силы была дюжина бойцов. Аарон даже не успел выхватить свой короткий легкий меч. Удар дубинкой по затылку милосердно отправил его в прохладную тьму.
Орр-Вооза взять было не так просто. Он успел выдернуть из-за спины двуручный меч и спрыгнуть с коня. Троих он уложил сразу, но оставшимся удалось его отвлечь, пока какая-то тварь не напрыгнула на него сзади, с силой толкая вперед. Он упал, но продолжал драться как лев. В конце концов его скрутили, обмотали веревками, будто колбасу, и принялись с наслаждением избивать ногами.
Он предвидел это. Он умел терпеть любую боль. Вот только безумно стыдно было за то, что он втянул в свои внутренние дела Аарона.
Глава 10. Неприятности
Очнулся Аарон в какой-то яме, глубокой и грязной. Сверху яма была прикрыта металлической ржавой решеткой. Из этого можно было сделать два вывода. Во-первых, орки, оказывается, все же добывают металл и немного владеют кузнечным делом. А во-вторых, он в плену. В плену у орков Аарон не бывал ни разу за свою длинную жизнь. В эльфийской тюрьме был, в человеческих казематах тоже, а вот у орковеще не приходилось. Кто следующие? Гномы? Гарры?
Он потрогал затылокволосы были заскорузлые от крови, но рана уже затянулась. Сколько же он был без сознания? Хотелось пить и есть, но пить все же больше. И помытьсяон чувствовал, что от него воняет, как от коня. Орки явно не ждали, что он помретиначе бы решеткой не закрывали, а значит, его все же должны кормить.
Все, что он могмолча устроится поудобнее (как будто в холодной грязной яме это возможно) и попытаться дремать. Сонэто роскошь, от которой не было смысла отказываться. Однако пересохшее горло изрядно портило настроение, и дремота была больше похожа на болезненное забытье. Наступал вечер. Небо, расчерченное решеткой в неровную клетку, начало темнеть. Похоже, про него забыли. Может быть, это всё же яма для трупов? А решетка для того, чтобы их не сожрали раньше времени? Едят ли орки себе подобных? Аарон не знал, но предполагал, что все возможно. Он поднялся на ноги и попытался допрыгнуть до решетки, но ожидаемо не смог. Это ж надо какие умельцытакую глубокую яму выкопать! Даже не выкопать, а выдолбитьстены ямы были прочные и как-то сделать в них выемку не выходило.
Ночь он провел, дрожа от холода. Хорошо, что эльфы живучие. Человек бы уже заработал воспаление легких. На рассвете две поганые черные рожи заглянули к нему через решетку, а потом сняли ее и сбросили в яму еще одно тело.
Эй, принесите воды, крикнул им Аарон, уворачиваясь от своего нового соседа.
Попостись, ушастый, тебе полезно, гыгыкнул один из орков.
Да и вам не помешает, буркнул Аарон, переворачивая сброшенный куль.
Он, наконец, разглядел, кто этои его затошнило. Орр-Вооз был избит до состояния куска мяса. Но дышал, слава Всевышнему, дышал, хотя в груди у него хрипело и булькало. Аарон усадил вождя к стенке, приподнял ему голову. Тот поглядел на него из-под распухших век неожиданно острым, осознанным взглядом.
Ара, а зубы приживить обратно можно? еле слышно проскрипел орк. Жалко же.
Он с трудом разжал ладонь, показывая два великолепно здоровых верхних зуба: клык и резец.
Можно, сказал Аарон сухо. Он, понимая, что Орр-Вооз точно будет жить, немного успокоился. Давай.
Эльф заставил приятеля открыть рот, заглянул туда, поморщилсяи уверенно вставил зубы в десну. Где-то он читал, что они должны прижиться; впрочем, на орках заживает как на собаках. Приживутся обратнохорошо. Нетну нет, так нет. Потом вставят металлические или из кости. Эльфы живут долго, и зубы волей-неволей им приходится лечить.
Слушай, а у вас новые не вырастают, что ли? полюбопытствовал Аарон, ощупывая Орра. У эльфов вырастают. Правда, медленно очень. Лет через пятьдесят после удаления, а то и больше.
Орк только промычал что-то, закатил глаза и потерял, наконец, сознание. Это было на руку эльфу. Он вправил кость на сломанной руке, туго перемотав ее обрывками своей рубашки и перевязал ребра. Тщательный осмотр показал, что все здесь было не настолько плохо, как показалось ему с перепугу. Крови было много: сломанный нос, разбитые губы, рассеченный висок. Опаснее всего была именно рана на виске, но раз Орр-Вооз пришел в себя, за его жизнь можно не волноваться.
Его даже не обыскали. На поясе по-прежнему висела фляга с той самой водой от дуба, и теперь Аарону и в голову не пришло брезговать. Он осушил ее в несколько жадных глотков, а последние капли вылил на кусок тряпки, оставшейся от его рубашки, и осторожно протер лицо Орр-Вооза, немного убирая следы крови. Иголка и нитка всегда была в небольшом кармашке пояса, поэтому Аарон смог зашить рану на виске и несколько порезов на теле Орра. Потом он молился, долго, вдохновленно: орка он считал своим другом, и поэтому молитва выплескивалась из него сама, без какого-то участия разума. Молиться за близких всегда было легко.
Его разговор с Богом прервал мешок, упавший сверху: там была вода и два куска мяса. Справедливо рассудив, что орку жевать будет крайне сложно, эльф съел оба. И плевать, что он понятия не имел, чья это плоть.
Орру было намного лучше. Раны затягивались на глазах, жара не было, хрипы и присвист в груди исчезли. Он всё еще не приходил в себя, но это было вполне объяснимо, и Аарон не стал волноваться. К тому же вдвоем было значительно теплее. Он плотно прижался к большому теплому орку и мирно заснул.
Да я везунчик, пробормотал Орр-Вооз, очнувшись. Не зря длинноухого с собой привез! Теплый он, зараза, почти горячий!
Зубы у него стучали от холода. Тело ломило. Но в целом состояние было настолько хорошее, насколько вообще было возможно в этих условиях, и за это явно стоило благодарить эльфа. Орр дотронулся до виска, с удивлением обнаруживая зашитую и практически зарубцевавшуюся рану. Силен ушастый! Потом орк залез пальцами в рот, трогая зубы, и с удовлетворением понял, что зубы, кажется, держатся. Вопрос в том, надолго ли? Живым его не оставят, это точно.
Ара, эй, Ара! толкнул он спящего товарища. Пора валить.
Эльф проснулся мгновенно, словно и не спал. Открыл ясные зеленые глаза, посмотрел наверх и кивнул.
Подсади, скомандовал он орку.
Тот послушно сложил ладони, позволяя эльфу встать на них, как на ступеньку, и даже не поморщился, когда Аарон забрался ему на плечи. Эльф всегда был тощ до безобразия и хрупок в кости. Весит, как ребенок.
Аарон попытался сдвинуть решетку, но ему это не удалось. Он не мог знать, что она прижата к земле крупными валунами.
Не хватает сил, коротко констатировал он, спрыгивая. Давай ты попробуй.
Ты больной? удивился Орр-Вооз. Я тебя раздавлю.
Ты уж как-нибудь, вздохнул эльф. Другого варианта нет.
Но и орку сдвинуть решетку не удалось. Он попытался погнуть прутья, но тоже не смог. Ситуацияхуже некуда.
Есть куда, оптимистично ответил Аарон на эту фразу. К примеру, кто-то из нас мог бы быть трупом. Или даже оба. Кстати, что ты тут делаешь? Что-то пошло не по плану?
В ответ на эту явную издевку орк заржал, но тут же поморщился и потер ребра, которые полоснуло болью.
Представь себе, ухмыльнулся он. Пока все по плану. Через пару дней здесь будет отряд моих мальчиков. Я же специально один поехал, чтобы незаметно и тихо было. Собственно, был готов вот к этому.
Самоубийствоодин из самых тяжелых грехов, назидательно пробормотал эльф. Глупость, впрочем, тоже, особенно от умного эльфа в смысле, орка.
Согласен.
Почему тебя не убили?
Я вождь. Боятся. Сам понимаешь, узнает ктонеизвестно, как дело повернется. Все же вождьэто не просто статус. Я для своихпрактически божество. Коварное и непобедимое. Вдруг я оживу и начну мстить?
Дикари, с отвращением поморщился Аарон.
Ну да, весело ответил Орр-Вооз. И мне это на руку. Слушай, Аарон, он вдруг стал серьезен как никогда. Ты Соль скажи Я ее любил. Очень. И никогда бы не обидел.
Вот сам и скажешь.
Нет, уже нет, Орр-Вооз тоскливо поглядел на светлеющее небо. За мной идут, слышишь?
Аарон ничего не слышал, но решетка и в самом деле со скрежетом убралась, вот только черная морда с ярко-синими полосами потребовала, чтобы выбирался из ямы эльф.
А если я не хочу? полюбопытствовал Аарон. Мне и здесь хорошо.
А если мы будем использовать эту яму как нужник? ответил ему полосатый в лучших традициях эльфов.
Аарона этот ответ восхитил, он его запомнил и решил непременно где-нибудь использовать. Но покинуть яму всё же пришлосьлучше самому, чем с помощью копья, как пригрозил орк. Эльф посмотрел, как на края решетки два здоровенных орка накатывают валуны, и поморщился. Да, такое изнутри не сдвинуть.
Куда меня? негромко спросил он у полосатого, но тут же получил сокрушительный удар кулаком в лицовидимо, за неудобные вопросы.
Устоять на ногах не смог, но упал удачно, не сломав себе ничего. Ощупал лицо, стиснув зубы, вправил нос, отряхнул кровь с пальцев на землю. «Господи, я так редко чего-то прошу для себя, взмолился он мысленно. Прошу, не дай опозориться перед этими тварями!» Встать он не смог, перед глазами все сразу поплыло. Его подхватили с двух сторон и куда-то потащили, по пути иногда роняя и наступая ногами на руки. Аарон старался не стонать, но не всегда получалось, и когда его запихнули в большую деревянную клетку, был даже немного благодарен, что ему дали передышку. В клетке когда-то держали дикого зверяльва или тигра, судя по вони и остаткам следов от когтей.
Дикари, пробормотал эльф, сплевывая кровь и проверяя языком целостность зубов. Четыре шатались. Теперь поди будут возить живого эльфа по деревням и показывать детишкам за деньги. Прости их, Господи, неразумных.
Клетка и в самом деле стояла на телеге, в которую впрягли двух буйволов. Орк-возница хлестнул кнутом, и они поехали. Куда? Зачем? отчего было не убить его сразу? Аарон ничего не понимал. Голова по-прежнему кружилась, перед глазами плясали черные мушки. Когда солнце начало нещадно палить, он потерял сознание.
Его везли вглубь Пустошей; в самом делекак преступника или диковинного зверя. Поили вдоволь, а есть почти не давали. Сырое мясо Аарон пока не готов был есть, а овощи или фрукты перепадали нечасто и те несвежие. Сначала он злился, а потом решил воспринимать свое положение как испытание духа. Пел религиозные гимны, много молилсяа может, просто забывался в бреду. Привык к палящему солнцу. Первую неделю кожа покрылась ожогами, зудела, болела. Потом слезла, как у змеи. Потом потемнела. Слава Богу, насекомые не завелись, несмотря на грязь в клетке. Один раз шел дождь, настоящий ливеньэто была величайшая милость. Несмотря на то, что Аарон потом несколько дней сотрясался в кашле, внутри клетки стало значительно чище, да и сам он стал вонять немного меньше. Когда, наконец, повозка остановилась под каким-то навесом, Аарон не поверил своему счастью. Буйволов выпрягли, саму клетку с телеги стащили, да так и оставили.
А среди ночи и вовсе случилось чудо.
Глава 11. Чудо
Эльф, эй, эльф, раздался мелодичный женский голос из темноты. Ты живой?
Условно, тихо проскрипел Аарон.
Слава Всевышнему!
Это восклицание было настолько нехарактерно для орков, что Аарон вздрогнул всем телом и приник к прутьям решетки, пытаясь рассмотреть свою собеседницу. Удивительно, но это была эльфийка: белые волосы, прикрытые полосатым платком, огромные голубые глаза, точеное личико. Одета она была по-орочьему: в широкое платье из тонкого грязно-белого полотна, подпоясанное цветным кушаком.
Ты кто? изумленно выдохнул он. Я брежу?
Нет. Я Номи.
Эльф? Настоящий эльф? А знаки? Аарон до рези в глазах всматривался в загорелое девичье лицо.
Долгая история. Я из Синиц. Ты давно голодаешь? Я принесла бульон. Извини, с овощами здесь туго.
Бульон куда лучше сырого мяса, прошептал эльф, у которого рот мгновенно наполнился слюной. Номи! А можно мне еще влажную тряпку?
Сегодня не рискну, еле слышно ответила девушка. Завтра. Вот, пей.
Она просунула сквозь решетку грубую глиняную чашу. Аарону казалось, что вкуснее этого теплого бульона он не пил ничего в жизни.
Спасибо, вернул он ей посудину. Я Аарон из Трилистников, и на всякий случай добавил. Целитель.
Я поняла, кивнула прекрасная дева. Завтра приду. Есть тебе можно, или лучше бульон?
Можно понемногу.
Дева исчезла, а Аарон еще долго вглядывался в темноту, не зная, можно ли верить своим глазам, и только непривычная теплая сытость доказывала, что это был не мираж.
Весь день он проспалбыло тепло, солнце не палило, а ночью она явилась вновь с кувшином воды и лепешками, которые он проглотил, даже не жуя.
Номи, позвал он, когда она уже собиралась ускользнуть. Можно мне до тебя дотронуться? Я все еще не верю, что ты настоящая.
Она решительно протянула тонкую белую руку через прутья клетки, и он сплел свои пальцы с ее. Его словно обожгло это невинное прикосновение, но он всё равно не хотел выпускать ее ладонь, пока она не потянула ее. Отпустил. Улыбнулся слабо.
Спасительница моя
Она закусила губу, немного побледнела и растворилась в ночи, а Аарон еще долго не мог успокоить бешено колотящееся сердце.
Утро вдруг началось с суматохи. Где-то кричали, причитали речитативом женские голоса. Эльф прислушался, но ничего не понялговорили они явно на каком-то своем наречии. Но фигуру огромного орка, появившегося рядом с клеткой, не оценить не могтакие гиганты встречаются нечасто. Судя по умным глазам и татуировке на лицевождь этого поселения.
Мне сказали, ты целитель? сразу спросил орк. Это правда?
Да, Аарон попытался выпрямиться, но уперся в потолок клетки.
Моего сына укусила змея. Сможешь помочь?
Давно? Это потому кричат? Я хочу взглянуть.
Орк кивнул, ухватился за прутья решетки и дернул на себя. Клетка рассыпалась, словно была не из палок толщиной в два пальца, а из соломы. Орк кинул в него длинную полотняную рубашку и веревкуподпоясаться. Эльф оценил.
Веди, скомандовал он, натягивая чистую одежду и мгновенно преображаясь. Аарон привык, что его все слушаются, как целителя, и сам не замечая, заговорил властно и решительно.
Орк привел его к толпе женщин, которые расступились, позволяя эльфу увидеть щекастого черного мальчишку. На вид ему было не больше пяти-шести лет; впрочем, так уж вышло, что Аарон куда лучше разбирался в человеческом возрасте, чем в эльфийском и уж, тем более, орочьем. Малыш верещал не хуже женщин вокруг, что было, по мнению целителя, неплохим признаком. Эльф опустился на колени и внимательно осмотрел две отметины от укуса и белое пятно вокруг них.