Трюк с выбитой дверью отлично смотрится в фильмах, но для нас лучше, чтобы о визите не знали. Поэтому вы учитесь взлому. Какие-то проблемы?
Нет.
И, как выяснилось, Джесси очень хорошо выучила те уроки.
Открыть дверь оказалось до смешного просто.
Это заставило ее сохранять осторожность. Оказавшись внутри, она поставила рюкзак на пол и, взяв пистолет в руку, быстро осмотрелась.
Пусто.
В хижине было две довольно маленьких комнаты. Гостиная с небольшой кухней, спальня и крошечная ванная. Везде было чисто и аккуратно, на двуспальной кровати лежал яркий плед, а потертый деревянный пол покрывали ковры, сделанные в округе. И плед, и ковры были достаточно старые, и найти их покупателя будет практически невозможно.
Накануне вечером, готовясь к сегодняшней вылазке, она зарядила фотоаппарат и сейчас успела снять много фотографий помещений и крупный план ковров и пледа, до того как разрядилась батарея.
Даже экстрасенсам приходится с этим мириться.
Ругнувшись сквозь зубы, она спрятала камеру в рюкзак, затем выпрямилась, чтобы просто изучить дом. Здесь явно чувствовалось мужское присутствие, но странно обезличенное. Никаких фотографий или произведений искусства, в маленьком книжном шкафу в гостиной дюжина книг на тему охоты, рыбалки или садоводства.
Быстрый осмотр дал понять, что ни в одной книге не стоит имя, экслибрис или другое обозначение собственника. Все они были не новые, определила она.
В доме Джесси заметила несколько керосиновых ламп: одна стояла на кухонной столешнице, другая на тумбочке возле кровати и еще одна на кофейном столике между кожаным диваном и каменным камином.
Над камином висела оружейная полка, но на ней не было ни ружья, ни дробовика. На кухне стояли обычные кастрюли, сковородки и мелкая посуда, по большей части все старое. В кружках и тарелках также не было ничего необычного. Столовые приборы на четверых, но Джесси не придала этому значения, прекрасно зная, что наборы рассчитаны минимум для четырех персон.
И снова все далеко не новое. Даже шторы на окнах выглядели так, будто висели здесь много лет.
Краны в ванной и на кухне работалииз них шла чистая вода, и это говорило о рабочей электрической станции поблизости. Либо строитель этого дома проложил достаточно длинный трубопровод, чтобы подсоединиться к городскому водоснабжению. Или к церковному, поскольку здание церкви, судя по оценке Джесси, находилось ближе всего. Возможно, в туалете был септик, но если владелец пользовался водоснабжением церкви, он мог так же подключиться и к канализации.
Но электричества не было точно. Потому что за его использованием следили, и кто-то мог что-то заметить.
Подозрительно, но скваттерам хорошо удавалось не попадаться. Может, здесь поселились именно они. Земля не использовалась десятки лет, была удалена от города и труднодоступна, поэтому почему бы не сделать ее своего рода домом? Потому что здесь никто не жил, она была уверена. Посещалэто да. Оставался на выходные или пару днейточно. Но не жил.
Думай, Джесси, пробормотала она вслух. Есть ли признаки того, что убийца пользуется этим местом? Потому что знаки есть всегда
И она должна найти хотя бы один.
Он не мог слышать ее движения наверху, но знал, что она там. Сейчас он мог чувствовать ее, как и все прошедшие годы. Ощущать ее. Именно поэтому в ту ночь он сделал выбор. По крайней мере, это была одна из причин.
Он лениво задумался, как много она помнит о той ночи. Казалось, что не очень. Может, вообще ничего.
А может, достаточно, чтобы создать ему проблемы.
Зачем еще ей быть здесь?
Он бессознательно щелкнул языком.
О Джесси, пробормотал он. Тебе нужно было держаться отсюда подальше. Оставить все, как есть. У меня все было под контролем. Все складывалось просто отлично. Зачем надо было возвращаться домой и все портить?
Быстро, но методично Джесси начала поиски, ощущая, как ее внутренние часы отсчитывают время, оставшееся до конца урагана и приближения темноты. На кухне и в спальне она не нашла ничего необычного. В спальне стояла только кровать и тумбочка, никакого шкафа или полок.
В ванной комнате не было никаких туалетных принадлежностей, только брусок мыла на раковине. Старые и поношенные, но чистые полотенца, а больше ничего интересного.
Вернувшись в гостиную и нахмурившись, она начала более тщательный поиск, простукивая стены, отодвигая стол и диван, чтобы посмотреть под ними, проверяя книгив этот раз все. На нижней полке она нашла толстую книгу под названием «Руководство по садоводству», но страницы были вырезаны, а внутри образовавшейся полости была спрятана маленькая деревянная коробочка.
Она выглядела самодельной и напомнила Джесси те коробочки, которые она видела утромвырезанные и украшенные людьми, которые любили и понимали дерево.
Джесси сделала несколько шагов, села на диван и положила книгу на кофейный столик. Она аккуратно вытащила деревянную коробочку из тайника. На коробочке висел маленький замок.
Детские забавы. Джесси открыла его за три секунды.
И сама не знала, что ожидала увидеть. Сам по себе подобный тайник не подозрителентакие книги продаются повсеместно, чтобы прятать желаемое у всех на виду.
Но в этой коробочке не было маленьких ценностей.
В ней лежали трофеи.
Джесси сразу это поняла, открыв крышку. Хотя за все время работы в Убежище никогда не занималась убийствами. Она изучала, как и все сотрудники Убежища, дела, расследуемые особым отделом за последние годы. И, несмотря на малый интерес к наукам, она обладала практическим знанием основ различных техник, используемых правоохранительными органами в расследованиях, включая составление психологических портретов.
Большинство убийц хранили трофеинапоминания о жертвах.
Какая-то часть Джесси говорила, что она должна чувствовать шок, тошноту от своей находки. И она была обеспокоена тем, что испытала только интерес. И лишь внимательно посмотрев на содержимое, ощутила обрушившийся на нее шок. Здесь лежали вещи, символизирующие людей, были даже части этих людей. Людей, которые жили, смеялись и думали, что у них впереди нормальная жизнь.
Пока не встретили монстрас человеческим лицом.
Джесси аккуратно поставила коробочку на стол, тяжело сглотнула и начала доставать предметы один за другим.
Полдюжины небольших локоновсветлых, темных, рыжих и разных оттенков. Дюжина водительских удостоверений, принадлежавших молодым девушкам, самое старое выдано семнадцать лет назад, а места выдачиот юго-востока до восточного побережья. Полдюжины студенческих удостоверений колледжей и университетов, два из Калифорнии и Невады. Маленькая золотая зажигалка. Два серебряных браслета с брелоками. Четыре золотых сережки-гвоздика, каждая с разным полудрагоценным камнем по центру. И
Джесси увидела, как задрожала ее рука. И только со второго раза сумела подобрать последний лежащий на дне коробки предмет. Это была еще одна серьга, но необычная, ручной работымаленький ловец снов с бахромой, состоящий из трех крошечных кожаных лент с бисером.
Боже мой.
Ее рука поднялась к уху, и Джесси увидела вспышку воспоминания. Та жаркая ночь, пальцы теребят ее ухо, боль от резкого рывка сережки.
Вторая сережка тоже потерялась где-то той ночью, и Джесси была рада этому.
Она уставилась на сережку, а на нее обрушились воспоминания и мысли. Прошло всего несколько недель после гибели матери в автомобильной катастрофе. Они с Эммой все еще ошеломлены. Открытая шкатулка с драгоценностями перед их лицом и слова отца, что каждая может выбрать один предмет в память о матери. Остальное, сказал он, будет отдано на благотворительность и продано, в том числе одежда и другие вещи.
В отце не было ни капли сентиментальности.
Джесси как старшая выбирала первая. Она знала, что выберет Эмманить жемчуга, которую практически всегда носила мать. Не потому что восьмилетняя Эмма знала цену жемчуга, а потому что мать часто давала ей поносить нить, когда дочь играла в переодевания.
Но Джесси всегда ощущала за поверхностью хладнокровной и добродетельной жены Коннера Рейберна подавленную и, возможно, полузабытую богемную сторону, поэтому выбрала сережки, которые мать никогда не надевала.
Если отец и был удивлен выбором, то не показал этого, просто принимая его кивком. Джесси ценила сережки, надевая их только в особых случаях.
Как та «вечеринка», когда ей было семнадцать. Когда все изменилось.
Тиканье часов в ее голове стало громче, пробиваясь сквозь воспоминания громким раскатом грома. А быстрый взгляд в окно подсказал Джесси, что, несмотря на шум, ураган начинает затихать. И становится поздно.
И у нее оставалось совсем немного времени, чтобы вернуться в город засветло.
Лишь на одно мгновение ей захотелось забрать сережку, но в конце концов она оставила ее в коробке с другими трофеями. Затем закрыла и заперла коробку, вернула в книгу и поставила на полку.
Улики должны быть здесь. Она не могла дать знать убийце, что кто-то нашел его трофеи и понял, что он творил годами.
Теперь Джесси одолевало множество вопросов, и она знала, что должна вернуться до того, как он все поймет. По крайней мере, еще раз.
Она должна узнать, где он убивает.
Сначала он был разочарован, что Джесси удалось ускользнуть до того, как он добрался до нее. Но подумав, он понял, что получит куда больше веселья от охоты на нее. Завтра во время фестиваля. Это будет идеально. Вокруг будет так много людей, что ее исчезновение никто не заметит. Или что его самого не было довольно долго. И поскольку фестиваль затянется до ночи, закончившись фейерверком, у него будет много времени принести ее сюда и покончить с ней.
К сожалению, он не сможет провести много времени с ней. Ведь ему придется расставить доказательства на свои меставсе должно выглядеть как побег.
Снова.
Радуясь плану, он решил, что продумает детали позже, и вернулся к работе. Для начала он вошел в дом, проверяя и убеждаясь, что Джесси не обнаружила ничего лишнего. Домик выглядел нетронутым, а его коробочка с призами находилась там же, где и должна, поэтому он был уверен, что она не нашла ее.
Он вышел из дома и направился в сторону подвала, спускаясь все глубже и глубже в свою тюрьму. Он отвязал свою Розу от стула и завернул ее в пластиковый брезент. В этот раз он не извлекал ребер, поэтому сейчас было достаточно легко перекинуть ее через плечо и покинуть тайную комнату, выбираясь из подвала.
По-прежнему шел дождь. Хотя уже посветлело, а гром звучал все тише, ураган уходил дальше на восток. Небо по-прежнему было затянуто тучами, поэтому вечер опускался быстрей, но у него все еще оставалось время.
Он уже подготовил для нее место в саду, как всегда выбрав идеальное растение, чтобы дополнить тех, кто уже лежал в земле.
Его густо засаженный сад с извилистыми тропами, маленькими скамьями и хорошо подобранными статуями был его наслаждением. Он засадил его так, чтобы сокрыть ото всех, кроме определенных посетителей, которые никогда отсюда не выберутся.
Его тайный сад.
На него ушло очень много сил и времени, которое он вынужден был выкроить из занятого расписания. Ему не требовался долгий сон, поэтому он использовал каждую свободную минуту.
Он либо ухаживал за садом, готовя его к очередной красивой розе, или же подготавливал саму розу. Он с умом использовал время и сегодня даже предусмотрительно выкопал яму, накрыв ее брезентом несколько часов назад. А сейчас мягко положил Розу на землю и убрал брезент.
Он снял брезент и с нее, положив обнаженное тело туда, куда планировал. Его розы должны быть в чистейшем состоянии, когда он сажает их: обнажены и очищены собственной кровью. Он аккуратно положил ее, складывая побитые и сломанные руки над ранами в груди. Он помедлил еще минуту, немного наклонившись, чтобы нежно откинуть прядь волос с ее виска.
Идеальна. Она просто идеальна.
Он посмотрел на свое левое предплечье, внимательно изучая татуировку. Роза в колючей клетке.
Я сказал, что буду держать тебя со мной, пробормотал он. Обещаю, ты будешь в безопасности.
Он поднялся на ноги и, насвистывая, начал накидывать темную, влажную землю на Розу, пока засыпал настолько, что смог посадить на нее цветущий розовый куст.
Глава 14
Открылась пассажирская дверь «камаро» Виктора, и Нелли села в машину, принося с собой слабый аромат парфюма и жизнерадостность.
Привет. Долго ждешь?
Нет. Он помолчал, быстро все обдумав. Еще рано, но, может, поужинаем, и только потом к тебе или ко мне?
Таков был их обычный пятничный ритуал: они вместе ужинали, а затем ехали домой, оставаясь на ночь.
Ужин, быстро ответила она. Умираю от голода, а ни в твоем, ни в моем холодильнике нет ни крошки.
Виктор пожал плечами и завел двигатель.
Мы оба предпочитаем рестораны и еду на вынос. Одинокие могут выбирать удобство.
Одинокие с достаточным доходом, сухо возразила Нелли. У меня есть несколько подруг-одиночек, научившихся готовить. Есть дома намного дешевле, а от супа и яичницы устаешь.
Я бы устал от этого и через день. Он вновь пожал плечами. Где хочешь поужинать?
В Бэррон-Холлоу было три хороших ресторана: два в центре и один в пяти милях, рядом с трассой, проходящей мимо маленького городка. Также в городке было несколько кафе фастфуда и пара пиццерий, но ни Виктор, ни Нелли не считали их подходящими для ужина. Пусть даже для ужина еще рано.
Давай к Марио, предложила Нелли. Хочется чего-то итальянского. Пусть он откроется только через час, но по пятницам там лучшая музыка.
Ресторан находился всего в двух кварталах от редакции, но она не предложила пройтись. Нелли слишком хорошо знала, что Вику нравится видеть свою машину из окна. Он не боялся угона, а просто получал наслаждение, смотря на нее.
Он любил смотреть и на Нелли, но сделал так, чтобы она задавалась вопросом: что ему нравится больше. Вик не пытался влиять на нее, просто не хотел причинить ей боль, а отказ всегда ранит. Пока Нелли считает, что он предпочитает ей свой классический автомобиль, она не станет относиться к ним слишком серьезно.
Вик не был готов остепениться даже в теории, а на практике ему с одной и той же женщиной рано или поздно становилось скучно.
Нелли держалась дольше других, вероятно, потому что не проявляла интереса к замужеству или длительным отношениям. У нее было здоровое чувство юмора, и она наслаждалась сексом. А еще у нее был Виктор.
Хотя, размышляя об этом, Нелли не была уверена, что хоть кто-то, с кем Виктор спал, действительно обладал им.
Эй, ты пропустил свободное место, указала она.
Он снова сосредоточился на вождении и объехал квартал, потому что пустое место было единственным перед рестораном.
В пятничные вечера в центре Бэррон-Холлоу всегда было шумно и людно, хуже бывало только по воскресеньям, что типично для маленьких городков. А фестиваль на День независимости привлечет еще больше толпы.
О чем думаешь? спросила Нелли, наблюдая, как Виктор паркует «камаро» на свободном месте.
Скажу внутри, рассеяно ответил Виктор, сосредотачиваясь на парковке, чтобы поставить свою малышку как можно дальше от других машин. Он не любил вмятины.
Нелли терпеливо подождала, пока он не закончит, и они смогут зайти в ресторан. Внутри, конечно, он поприветствовал нескольких знакомыхзавсегдатаев, которые по пятницам приходили немного раньше, чтобы занять лучшие столы.
Виктор всегда получал лучший столик у переднего окна, как бы поздно он ни пришел.
Нелли с удивлением наблюдала/смотрела, как он немного пофлиртовал с молоденькой официанткой. Когда немного возбужденная Элисон отправилась за их напитками, она снова спросила:
О чем думаешь?
Виктор глянул в окно на «камаро», а затем перевел взгляд на Нелли.
Ты знаешь что-нибудь о писателе, который живет в Рейберн-Хаусе?
Лишь то, что он остановился там. И это он нашел тело во вторник.
Сплетни или твой источник в полиции?
Нелли в ответ засмеялась.
Звучит, будто мы в большом городе: «источник в полиции». Да, Вик, сегодня утром я столкнулась в кофейне с Мелиссой, и она рассказала мне об этом писателе. По крайней мере, то, что знают рядовые, поскольку Дэн обычно поручает ей секретарские обязанности.
Виктора не особо интересовали проблемы офицеров и их обязанностей.
И что она сказала?
Немногое. Онписатель, публицист, собирает здесь местные легенды и известные случаи появления призраков. Якобы пишет книгу о подобных вещах.