Однако там не было никакого безмолвного отчаяния, которое я ощутила на сейфе.
Ты в порядке? Ты выглядишь забавно, как будто одновременно свихнулась и счастлива.
Я убрала от него свою руку и наградила полуулыбкой.
Ага, я в порядке. Просто испробовала кое-что.
Он выглядел заинтересованным.
Эксперимент? Следственный эксперимент? Его глаза широко распахнулись. А я э-э как это называется подозреваемый?
Парень, ты реально смотрел слишком много американского ТВ, рассмеялась я, довольная шансом встряхнуться от гадливого чувства, которого всегда набиралась, когда заглядывала людям в мозги. Нет, ты не подозреваемый. Ты имел в виду то, что сказал?
Он порылся в холщевой сумке и извлек пару яблок, предложив одно мне. Я покачала головой.
О чем?
О том, что позаботишься о Тесле за меня. Мне нужно кое-что сделать в девять, так что если бы ты не возражал помочь, я бы, в самом деле, это оценила.
Он наклонился ближе и спросил хриплым шепотом:
Ты собираешься устроить всем допрос третьей степени?
Я саданула его локтем по руке.
Нет, тупица, я я собираюсь встретиться я собираюсьгм
Он просто смотрел на меня, пока я спотыкалась о свой язык.
Бен собирается взять меня покататься на мотоцикле, это все. Это реально мелочь.
Он застыл с яблоком на полу пути ко рту, его глаза сузились.
У тебя свидание с Бенедиктом?
Это не свидание, это просто поездка на его мотоцикле.
Сорен моргнул.
Миранда сказала, что ты можешь пойти? Я думал, ты сказала, что она не желает, чтобы ты была с ним?
Она говорила, но передумала, и прежде, чем ты скажешь что-то еще, можешь просто остановиться, потому что это не то, что ты думаешь.
Ты не знаешь, что я думаю, тихо сказал он.
Ты бы удивился, пробормотала я. Спасибо за заботу о Тесле сегодня вечером. Я твоя должница. Увидимся позже, лады?
Я поспешила прочь, прежде чем он смог сказать что-то еще. Мне пришло в голову, что хотя я не собиралась на свидание или что-то вроде, я не хотела, чтобы Бен увидел меня в той же самой старой неряшливой футболке и джинсах, обслюнявленных Теслой. Мама все еще была в трейлере, как раз готовясь идти делать свои ведьминские штучки. Она осталась достаточно надолго, чтобы наградить меня еще одной лекцией о встрече с Беном (она настаивала на том, чтобы считать это свиданием, которым оно явно не было, но никто кроме меня, казалось, этого не понимал), втискивая ее самый мощный амулет в мою руку.
Позволь мне увидеть, что ты его надела.
Мам! Мне он не нужен. Бен не собирается ничего со мной сделать. Он хороший. Он и не подумает сделать чего-то, что навредит мне.
Онпарень, этого достаточно. Надень его.
Я закатила глаза и скользнула цепочкой на свою шею.
Тут. Теперь ты счастлива? Я выгляжу как полная дегенератка.
Самый мощный амулет моей матери состоял из высушенной, жесткой, отвратительно выглядящей куриной лапки.
Она получила его от своей подруги, которая была жрицей вуду. Мама говорила, что у него была невероятная защищающая сила. Уверена что была. Любой кто подобрался бы ко мне для того чтобы хорошенько разглядеть вблизи вульгарную куриную ногу, сбежит прочь от моей персоны носящей ее.
Просто держи это при себе. И не забудь, я желаю видеть тебя перед своей палаткой точно в десять.
Знаю, знаю. Я больше не ребенок, мам.
Но также и не взрослая, как ты считаешь. Она сгребла Дэвида, потом притормозила в двери, прошла назад в комнату и поцеловала меня в лоб. Приятно проведи время. Но не слишком приятно.
Я наградила ее легким объятием, достаточным чтобы показать ей, что я также ее люблю, так или иначе, у нас все это вышло слащаво, погладила Дэвида по голове (что он ненавидит) и повернулась к трем ящикам со своей одеждой.
Хотела бы я иметь хоть какую-то девчачью одежду, пробормотала я, проходясь по своим вещам. Не то чтобы это свидание или что-то вроде, но все же я хотела бы иметь
Видение прорвалось в мою голову. Не того типа видение что я получала от касания к вещам, но воспоминания о первых двух днях что мы провели в Германии. Мы только что прибыли, и мама, пытаясь приободрить, взяла меня по магазинам. Каждая из нас купила мягкие, легкие кисейные расклешенные юбки. Мамины персикового цвета, мои темно-синего и фиолетового, вместе с подходящими шелковыми крестьянскими рубашками. Она в то время шутила, что мы можем нарядиться цыганками на Хэллоуин. Этобыла девчачья одежда, и лучшее из всего, в чем я не выглядела совсем уж как полузащитник.
Пятнадцать минут спустя, прямо минута в минуту в девять, я вышла из трейлера, одергивая юбку, чтобы удостовериться, что она не собралась в поясе, чувствуя себя немного раздетой в своей девчачьей одежде. Учитывая факт, что под рубашкой у меня была куриная лапка.
Я сделала три шага, прежде чем кто-то появился из темноты. Я завопила и на фут подпрыгнула в воздух.
Это всего лишь я, сказал Бен.
Здорово, и это причина наградить меня сердечным приступом, да? ахнула я, хватаясь за сердце. Он вышел из тени, в лужицу света, отбрасываемую одной из ближайших ламп. О, я так рада, что ты находишь это забавным. Я прямо готова держать пари, что тебе не будет смешно, когда ты должен будешь объяснять мой труп моей же матери.
Его улыбка стала шире.
Я раньше не видел тебя в платье. Ты выглядишь прелестно.
Я подтянула вырез крестьянской рубашки вверх, более чем немного смущенная способом которым он смотрел на меня. Это было восхищение. Не поймите меня превратно; я хочу, чтобы мной восхищались, но это просто не казалось правильным, что парень, выглядящий как он, может наградить таким взглядом кого-то вроде меня.
Ага, хорошо, я девочка. И временами ношу девчачьи вещи.
Он протянул руку. Я поколебалась только несколько секунд прежде чем взять ее. Мы пошли к автомобильной стоянке.
Я рад, что ты это делаешь, хотя надеюсь, тебе не будет слишком холодно кататься в юбке.
Я остановилась.
О. Я не подумала об этом. Может мне нужно переодеться
Он потащил меня вперед.
Не нужно. Я удостоверюсь, что тебе будет тепло.
Я прошла несколько футов, ожидая, пока мы не миновали группу людей, со смехом подталкивающих друг друга к билетной кассе.
Гм, Бен? Ты все еще не гм голоден, а?
Он приостановился и опустил на меня взгляд. Я не могла увидеть его лицо, так как оно находилось в тени, но свет ламп сиял на его волосах, делая их черными и глянцевитыми, как черное дерево. Он не стянул их опять сзади в конский хвост, и надел другую шелковую рубашку (на этот раз изумрудно-зеленую) и черные джинсы.
Другими словами он был великолепен как обычно. Пара девчонок, хихикающих друг с другом, остановились посмотреть на него. Он проигнорировал их, чуть сдвигаясь пока я не смогла увидеть, что он улыбается мне.
Ты почувствовала бы себя лучше, зная, что я пообедал?
Я улыбнулась в ответ.
Да, почувствовала.
В самом деле? спросил он, отпуская мои руки, ставя свой мотоцикл вертикально. Я приму это как положительный признак.
Чего?
Он перекинул ногу через мотоцикл.
Нашего будущего. Забирайся, у нас не так много времени, если я должен вернуть тебя в десять.
Я решила позволить пропустить комментарий про «наше будущее» и вцепилась в его плечи, устраиваясь, когда забралась позади него, подбирая юбку под ноги, так чтобы она не попала в колеса.
А шлемов нет? спросила я.
Он тебе нужен?
Мама, вероятно, впала бы в истерику, если бы узнала, что я отправилась без него
Он взглянул на меня через плечо, вопросительно изогнув бровь.
Это же не противозаконно, не так ли?
Нет, здесь, нет. Если бы ты поехал с кем-то еще, я бы сказала, что должен, но я прослежу, чтобы ты не причинил вреда.
Я взвесила потенциальный гнев матери, и решила, что всего лишь однажды доверюсь Бену. В конце концов, я носила под одеждой ужасающий защитный амулет.
О'кей.
Обхвати меня руками, сказал он, все еще глядя на меня через плечо.
Гм произнесла я, колеблясь, должна ли я показать ему амулет, на случай возникновения у него странных идей.
Это более безопасный способ. Не хочу, чтобы ты свалилась. Он выглядел так, словно хотел рассмеяться надо мной, так что я склонилась к его спине, обвила руки вокруг его талии. Он завел мотоцикл, сказав мне держать ноги выше, и мы поехали. Моя голова покоилась у его плеча, его волосы оказались прямо под моим носом. Он пах приятно, как-то пряно, но не так, как лосьон после бриться моего папаши, заставлявший меня чихать, а хорошо. Он пах по-беновски. Я улыбнулась ему в затылок, мои волосы отбросило назад, когда нас вынесло с травы на хорошую дорогу, двигатель увеличил обороты, когда мы с шумом двинулись в разверзшуюся черноту ночи.
Глава 7
Ты попробуешь обратно?
Ветер унес слова Бена прежде, чем я смогла услышать его.
Что? проорала я ему в ухо.
Он дождался, пока мы не оказались на прямом участке дороги, а потом повернул ко мне голову.
Я спросил, не хочешь ли ты попробовать повести, прежде чем мы отправимся обратно.
В самом деле? Ты позволишь мне? Конечно! Мне бы понравилось!
Бен съехал на обочину, твердо удерживая мотоцикл, пока я соскользнула сзади. Мы ездили по округе в течение получаса, вниз по длинной извилистой дороге, через пару городов и мимо большого озера. А теперь оказались посреди сельской местности, в сельскохозяйственном районе, там, где не было уличных фонарей, а только несколько строений. Беседа с Беном ограничилась с его стороны парой вопросов, не замерзла ли я, и выкрикиванием названий городов, когда мы приближались к ним. Кроме этого мы просто ехали сквозь ночь, я прижималась к теплу его спины, а рев мотоцикла и оглушительные порывы ветра ограждали нас от всего остального мира.
Бен скользнул обратно на сидение, так чтобы я смогла сесть перед ним. Его демонстрация мне как использовать газ и сцепление на руле, как тормозить, где было переключение скоростей, обернулась быстрым уроком мотоциклетной физики прежде чем позволить мне взять управление.
Это очень круто, сказала я, когда уселась спиной к его груди. Это было по-настоящему интимно быть вот так прижатой к нему, его ноги обхватили мои, но это была хорошая интимность, не та, когда парень хватает тебя за сиськи или что-то гнусное вроде того. Я скривила губы, когда опустила на себя взгляд. Не смотри.
Что?
Не смотри. Я подвернула юбку между ногами, но поняла, что без Бена защищающего меня от ветра, легкая ткань скоро будет трепыхаться вокруг меня, вероятно, попадет в колеса и убьет нас обоих.
Или по крайне мере меня. Я поднялась, потянувшись между ногами, чтобы ухватить край задней части юбки, подтягивая его вперед и подтыкая за пояс, так что я носила юбку в стиле Ганди. Я крепко подсунула беспризорные куски под ноги и села. Бен притянул меня обратно к своему телу (что было реально здорово, но я должна была напомнить своей внутренней Фран дважды, что это не было свиданием, и чтобы она не воображала, что была без ума от него), обертывая руки вокруг моей талии так, что это заставило меня чувствовать себя защищенной, даже если он был за моей спиной. Я мягко отжала сцепление и мы тронулись.
Полагаю, что лучшими вещами, что я могла бы сказать о своих навыках вождения мотоцикла были: а) я не разбила нас, б) я не нахватала жуков в зубы. Я правила вперед некоторое время способом «затормозили-поехали», сумела однажды заглушить двигатель, и почти опрокинула нас, когда съехала с дороги в грязь. И все же был один реально забавный момент. Мы были на прямой дороге, что бежала мимо винодельни. Поднялась луна, так что я могла видеть, что на ней не было машин, двигающихся в нашу сторону.
Я хочу поехать реально быстро, крикнула я назад Бену. Но мы упадем в грязь, если я сделаю это.
Откинься назад, сказал он, его голос был приятным и теплым у моего холодного уха.
Он отпустил мою талию и ухватился за руль руками по обеим сторонам от меня, его нога скользнула под мою на педаль переключения передач. Мотоцикл взбрыкнул под нами, двигатель загудел в сверхзвуковом режиме. Внезапно мы полетели вниз по дороге, двигаясь так быстро, что я не могла вздохнуть и почти не могла видеть из-за выбитых ветром слез, что поползли из внешних краешков глаз, ветер прилепил мою рубашку к переду, как пара рук, глядящих мою кожу. Наши тени мрачно танцевали по обочине дороги, пропадающей в мановение ока. Это было волшебно, словно в мире не было ничего кроме Бена, меня, мотоцикла и бесконечно длинной темной дороги. Я раскинула руки в воздухе и засмеялась, по-настоящему радуясь такому быстрому движению, что вышибало воздух из моих легких.
Бен хихикнул мне в ухо, его теплые губы уткнулись в меня, посылая легкие вспышки жара вниз по моей шее. Он притормозил, когда подъехал к пологому изгибу в конце дороги, позволяя мне снова взять управление.
Думаю, я создал монстра.
Моя кожа вовсю покалывала там, где он коснулся меня, но это было хорошее покалывание, приятное. Я оттащила свой разум от этого ощущения.
Нет, но теперь я хочу мотоцикл. Это же по-настоящему весело.
Это так же было по-настоящему холодно спереди, несмотря на то, что ночь была теплой, так что после того как я пятнадцать минут побыла байкершей, я согласилась на предложение Бена, чтобы снова вел он. Мы поехали назад к ярмарке, ничего больше не говоря, но я не могла стряхнуть колющее ощущение, подаренное мне его прикосновением. Вдруг я захотела дать ему что-то в ответ за такой удивительный вечер.
Он припарковал мотоцикл рядом с дальним краем парковки, ожидая, пока я слезу, прежде чем выключить двигатель. Я встала рядом с мотоциклом, быстро оглядевшись вокруг. Мы были в тени отбрасываемой близстоящими деревьями. Люди текли мимо нас, не удостаивая нас еще одним взглядом, так как были сосредоточенны на ярких огнях ярмарки.
Мой желудок сам по себе перевернулся. Я хотела сделать это, реально хотела, но это было также вроде как страшно.
Бен?
Хмм? он положил ключи в карман и повернулся ко мне.
Мой живот начал делать сальто. Я сделала шаг вперед, положила руки на его плечи, и легко коснулась губами его губ.
Что это было?
Я отпустила его плечи и отошла.
Это был поцелуй.
Это? я знала, я просто знала по его тону, что одна из его бровей вопросительно поднялась.
Я также знала, что парень вроде неготакой великолепный, не говоря уже о, по меньшей мере, трехсотлетнем возрастевероятно, перецеловал множество женщин, и все они целовались явно лучше меня. Я была уверена, что французская малышка-революционерка со своими ногами умела и кое-что покруче. Я отступила еще на шаг, положительно чувствуя себя теперь больной на голову. Тупая Фран! Тупая, ужасно целующаяся Фран!
Фран?
Я протянула руку и сделала шаг в сторону.
Все в порядке; ты не должен ничего говорить про это. Извини. Я не сделаю этого снова.
Он взял мои руки, помещая их на свою грудь, его ладони согрели тыльную сторону моих рук, когда я была нежно притянута к его груди.
Теперь ты заставляешь меня грустить. Это не был поцелуй, Фран.
Я не могла посмотреть на него. Даже если бы смогла его видеть, я не хотела глядеть в его глаза. Вместо этого я смотрела на мочку его уха, ту, что с алмазом.
Я же сказала, что сожалею. Ты не должен втирать про то, как я плоха
Ты не плоха, просто неопытна. Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя?
Нет, сказала я, чувствуя себя всецело упрямой и еще более тупой, чем когда-либо. Теперь он пожалел меня, потому что я не знала, как правильно целоваться. Я ненавидела, когда меня жалеют, почти так же, как ненавидела зваться фриком.
Идет. Как насчет того, чтобы ты снова поцеловала меня? На этот раз, не просто коснись губами моих, придержи их там, пока говоришь «Миссисипи».
Ты смеешься надо мной?
Он отпустил мои руки на свою грудь и скользнул своими вокруг моей талии, притягивая меня ближе, пока его дыхание не овеяло мое лицо, когда он заговорил.
Я могу уверить тебя, что последняя вещь, которую я хочу сделать сейчас, это смеяться. Поцелуй меня, Фран. Пожалуйста.
И «пожалуйста» сделало это. Я прекратила глазеть на мочку его уха, чуть приподняла подбородок, так что мои губы оказались на толщину волоса от его.
Миссисипи, сказала я, мои губы прошлись по его в теплом и мягком касании.
Снова, прошептал он.
Миссисипи, выдохнула я, на сей раз позволив губам касаться его все время пока я говорила слово.
Еще раз, сказал он, его голос был низким и гладким, как черный атлас.
Миссисипи, подумала я, целуя его, по-настоящему целуя, мои руки скользнули вверх по его плечам, запутавшись в его волосах. Я стянула кожаный ремешок, который он использовал, стягивая волосы в конский хвост, его волосы пролились как холодный шелк по моим пальцам, в то время как его губы задвигались под моими, его рот немного приоткрылся, как раз достаточно, чтобы всосать мою нижнюю губу.
Я медленно отодвинулась от него, мои губы цеплялись за его, словно не хотели их покидать (умные губы), мои руки проложили путь по его плечам и вниз по его груди, пока не упали по бокам, неожиданно опустевшие и похолодевшие. Мой мозгесли таковой былкрутился как хомяк в колесе, пытаясь придумать, чтобы сказать что-то кроме: