Пока я рассматривала посадку платья со всех сторон, ко мне зашла девушка с небольшим чемоданчиком.
Добрый вечер. Наконец, я вас застала, сказала она и по-хозяйски прошла вглубь комнаты. Вам очень идет. Мы старались подобрать подходящий вам фасон. Кажется, нам удалось.
Спасибо. А вы, позвольте спросить, кто?
Я из «стильного отдела», как мы любим себя называть, живенько заговорила девушка, раскладывая свой переносной салон красоты на кровати. Мы разрабатывали и шили одежду для проекта, она посадила меня на стул перед зеркалом и, внимательно осмотрев мое лицо, отлучилась за инструментами. Ой, мы такое масштабное исследование провели, что сами удивлены, как справились. Но это длинная история.
Очень приятно с вами познакомиться, наконец вставила я.
Взаимно, ее брови игриво дернулись вверх. Мы подумали, что идти в таком великолепии без соответствующего макияжа было бы преступлением, сказала она, возясь с моими волосами. И вот я здесь.
Несколько минут она сосредоточенно перекладывала мои локоны с места на место, пока не придумала собрать их в высокий пучок, оставив несколько кудрявых прядей для придания легкой небрежности.
Мне было бы интересно послушать про исследование, намекнула я, не желая дольше сидеть в тишине.
О, это увлекательная история, обрадовалась девушка, и начала рассказ.
Ее голос успокаивал оголившиеся нервы. В голове шумела ненавязчивая мелодия, под которую я могла бы оплакивать вновь обретенное одиночество. Хотелось на балкон и выпить. Я закрыла глаза, чтобы погрузиться в печаль, позволить себе нарисовать в воображении запретные движения и жесты, отпустить эмоции так далеко, насколько хватит времени. Пощечины, удары кулаками в грудь, крики до боли в горле и слезы, которые не придут, все это вспыхивало с такой силой, что напрягалась каждая мышца, и тело все больше вжималось в кресло.
Готово! объявила девушка, вырывая меня из внутреннего переживания.
Открыв глаза, я с трудом узнала человека в отражении. Это была уверенная в себе изящная привлекательная женщина, очаровывающая с первого взгляда. Я не находила слов. Так шикарно я не выглядела уже давно. Возможно, эта вынужденная яркость поможет привыкнуть к пристальным взглядам, скользящим сверху вниз и внушающим неприязнь.
Мастер была довольна впечатлением.
Давно мечтала это сделать, улыбнулась девушка, собирая чемодан. Я бы посоветовала вам надеть каблуки, но уверена, что при вашем характере вы их недолюбливаете.
Вы правы. Но возможно я все-таки сделаю исключение.
Девушка захлопнула чемоданчик и улыбнулась.
Ох, так бы каждый день всех наряжать. Приятного вечера.
Она вышла, а я отыскала в шкафу упомянутые туфли и с тихим ликованием их надела. Пришлось походить немного по комнате, чтобы привыкнуть к высоте. Я сразу отметила, что колодка была удобной, а значит, вечер может пройти без мучений. Бросив последний взгляд в зеркало, я сказала сомневающейся себе:
Ты справишься, а потом добавила. Тебе придется.
В коридорах слонялись группы элегантно одетых людей. Мужчины щеголяли в костюмах, а девушек принарядили в платья. На миг мне стало неуютно в красном среди фиолетовой массы, но вспомнив обещание себе, я шагнула в толпу. Вскоре я поняла, чем мы отличались. Их объединяло отсутствие браслетая машинально схватилась за свой, он был на месте. Догадка была очевидной: их участие в проекте закончилось, и сейчас они были рады расслабиться и вернуться к тому, чего у меня не будетобычной жизни.
Но меня выбрали из нескольких тысяч и удостоили честью продолжить гонку за параллельные миры. Воздух казался плотным, почти осязаемым, он был насыщен весельем и смехом, с трудом пропуская звуки разогревающихся музыкальных инструментов. И вдруг я встретила первого человека в красном. Чувства торжества и эйфории мгновенно вызывали улыбку, чтобы сиять в унисон с ним. Знакомый парень бодро кивнул, а затем его поглотила толпа.
Чем ближе к залу, тем многочисленнее были компании. На глаза мне попались еще несколько людей в красном, и мы приветственно махали друг другу, растягивая улыбки до ушей.
Двери зала оказались закрытыми, и я застряла на подходе в фиолетовом море незнакомых лиц. Мне стало неуютно среди разговоров о свободе и свежем воздухе, но к моему удивлению я не почувствовала всепоглощающего страха и неудержимого желания закрыться и порадовалась, что месяцы работы с психологом не прошли даром.
Из мыслей меня вывел сосед, пробиравшийся через толпу без малейшего стеснения и чувства такта.
Пропустите избранного! кричал он и от души гоготал, возвещая на несколько метров о своем приближении. За ним восторженно следили несколько десятков глаз, а меня поражало, как он умудрялся так долго обманывать людей.
Увидев меня, он расплылся в улыбке и резко сменил направление в мою сторону.
Ох, ты очаровательна, сказал он, подойдя вплотную. Он схватил мою руку, потянул ее вверх и закрутил меня как в танце. Красотка! Давно бы так.
Я вырвала руку, еще больше смутившись. В этот момент скрипнули петли, и всех пустили в зал. Влившись в толпу, я проскользнула внутрь, стараясь держаться стороной от назойливого соседа. В приглушенном зале, украшенным разноцветными огоньками как в Новый год, который мы, кстати, не отмечали, нас встретили с десяток официантов с подносами, уставленными бокалами с прозрачно-золотым шипучим напитком.
Шампанское, с наслаждением проговорил кто-то рядом, и слева рука потянулась к подносу.
Я тоже взяла бокал и прошла между официантами, обогнув столы с закусками, вглубь помещения. Главный зал выглядел иначе без многочисленных рядов кресел и яркого освещения. Даже сцена теперь превратилась в площадку для выступления музыкантов, которые при открытии дверей заиграли легкую музыку. Народ постепенно растекался по залу, заполняя пространство и опустошая блюда с яствами.
Внеся свою лепту в расхищении подносов, я, мало обращая внимание на выходивших с небольшими речами преподавателей, бродила по залу. Полный бокал, как-то сам по себе оказавшийся у меня в руках, уже согрелся и выпустил пузырьки. Пора было избавиться от него, и фужер оказался на краю стола. Пока на меня никто не смотрел, я наблюдала за жизнью других людей: о чем они разговаривали, что заставляло их смеяться, и особенно как они танцевали. Знакомый студент отплясывал в окружении красивых девушек, которые очень старались поразить его откровенностью движений. Однако он был полностью занят собой, оттачивая каждый взмах руки, чтобы подчеркнуть изящество танца.
Его меняющееся поведение сбивало с толку. Он одновременно был настоящим, когда никто не смотрел, и надевал маску, чтобы казаться увереннее. Он заметил меня и протянул руку ко мне, приглашая присоединиться, а я, ведомая тайной странного преображения, решила присоединиться.
Только сейчас меня осенило, как мне не хватало танцев. Немного смущаясь, я двигалась в такт, постепенно поддаваясь мелодии и раскрепощая тело. Опомнившись, я огляделась, чтобы поймать снисходительные взгляды соседствующих танцоров, но никто не смотрел в мою сторону. Здесь был островок свободы, прежде всего внутренней, это был крик души и энергетический выплеск.
На каблуках я быстро выдохлась и выбралась с танцпола, чтобы перевести дух. В этот момент появился Максим. Он стоял боком ко мне все в том же фиолетовом спортивном костюме и что-то серьезно обсуждал с Палиным. Для них не существовало музыки и шума. Они находились в своем мире, где решались глобальные проблемы, затрагивающие важнейшие вопросы вселенной.
На миг я представила, что завтра принесет с собой привычную рутину, мы снова сядем напротив за завтраком, рядом за партой, вместе пойдем за книгами. Как вкопанная я смотрела на них, пока они не договорили. Михаил Лаврентьевич похлопал собеседника по плечу и забрался на сцену к другим преподавателям, а сосредоточенный Максим повернулся к выходу, чтобы уйти, но увидел меня. Несколько секунд он смотрел, как я иду к нему, и его лицо не выражало ничего. Оно смягчилось, когда я остановилась в шаге от него, появилась легкая улыбка.
Ты обворожительна, еле слышно сквозь звуки праздника сказал он.
Я кивнула, но даже не улыбнулась. Он стоял достаточно близко, чтобы я могла заглянуть в его глаза и увидеть, что в них не осталось ни капли былой озадаченности. Наоборот, они светились так, будто он нашел новый путь. И мне стало жаль, что наши дороги теперь наверняка разойдутся.
Почему? спросила я.
Вместо ответа он сделал последний шаг, пролегающий между нами, и обнял, внезапно и крепко. Как тогда в минуту слабости, когда мне пришлось признаться.
Ты представить себе не можешь, как трудно мне уходить, но я не могу по-другому.
Я молчала. Мне не хотелось говорить в такой момент, чтобы сохранить теплоту и нежность наших объятий. Уткнувшись в шею, мой нос вновь учуял манящий запах его тела. Я отгоняла мысли, повторяя себе, что это наш последний раз.
Нет, не могу, сказала я, положив ему ладонь на грудь, и отстранилась. Удачи тебе.
Я была уверена, что при встрече буду умолять и всеми силами пытаться его отговорить, но сейчас меня распирал гнев, и ногти больно впились в ладонь, чтобы сдержать нарастающую бурю. Я шла напролом через толпу, не уворачиваясь и не лавируя между людьми. Пару раз очень неприятно получила по лицу, но лишь отмахнулась и продолжила путь. Для меня праздник был окончен.
У самой двери мне показалось, что он позвал меня, но я не обернулась и только ускорила шаг. Вырвавшись из зала, я замедлилась, не понимая, куда дальше идти. Хотелось на свежий воздух, и я с надеждой побрела в столовую. Чем дальше уходили коридоры от главного зала, тем тише становилось, и свет зажигался только тогда, когда активировались датчики движения. Я боялась, что двери будут заперты, и мне придется придумывать новый план. Однако они автоматически раздвинулись, и меня встретила оглушающая тишина пустого помещения. Здесь свет не включился, но благодаря луне, заглядывавшей в прозрачные двери балкона, я легко обходила препятствия в виде столов и стульев.
На время холодных месяцев над небольшой террасой устанавливалась крыша и стеклянный колпак, защищавший от зимнего мороза. Я скинула туфли и босыми ногами подошла к перилам, чтобы взглянуть за горизонт. Стекло, как в музее, не отражало меня и не создавало бликов, позволяя забыть о невидимой границе между человеком и природой.
Небо было уже темным, а далеко внизу виднелись огни большого города, так любимого мной. Я снова подумала о том, какими счастливцами стали выпускники, которые уже завтра покинут институт, выйдя на шумные улицы. А потом вгляделась в темную высь. Облаков было совсем мало, и звезды сияли, рисуя мое будущее знаками, которые я не могла прочитать.
Из меня вырвался крик, отразившийся от стеклянных стенок. Меня напугала сила, с которой выходил накопившийся гнев, невысказанные слова, невыраженные эмоции. Напрягались связки, хрипело горло, звенело в голове, резонировало все тело, и крепко ухватившись за холодный металл перил, я выпускала все это из себя до пустоты легких и самое главное до пустоты души. Но это было прекрасно, потому что избавляло меня от лишнего здесь и сейчас, чтобы не брать с собой на следующий, возможно, самый трудный этап.
Накричавшись, я с шумом вдохнула. Вместе с частым дыханием должны были прийти долгожданные слезы, но они опять передумали. За спиной зашуршали двери, и я с испугом обернулась. Столовая находилась достаточно далеко, чтобы кто-то забрел сюда случайно, а значит, либо кому хотелось на террасу, как и мне, либо меня преследовали. Я боялась, что это может быть сосед, и бог знает, какие ужасы пронеслись голове в те мгновения, пока я оборачивалась. Но у входа с двумя бокалами шампанского стоял тот загадочный парень. Он снова был настоящим. Увидев мое лицо, он смутился и быстро произнес:
Простите, я не думал, что здесь кто-то будет.
Взяв себя в руки, я ответила:
И поэтому пришли с двумя бокалами.
Унес, сколько смог. Иногда жалею, что у человека всего две руки, сказал он, стараясь звучать буднично, и прошел вглубь балкона.
Жаль, что у человека всего одно сердце, тихо сказала я.
Но он все равно услышал и на мгновение застыл на месте. Неуверенными шагами он приблизился к парапету и поставил один из бокалов рядом со мной.
Похоже, вам это нужнее, сказал он и сочувственно улыбнулся.
Я смотрела на игристое вино и думала, насколько оно сможет притупить чувства, и это принесло бы немного облегчения уязвленному сердцу.
Не сегодня.
Он отодвинул бокалы.
Должно быть это что-то серьезное
Должно быть.
А где ваш друг? вдруг спросил он. На секунду во мне произошел сбой, я застыла, полностью растворившись в собственном взгляде. Я что-то не то сказал? испугался он моей реакции.
Резко вздохнув, я вернулась к жизни, чувствуя его настойчивый и беспокойный взгляд.
Он Он не прошел.
Как так?! Он же был лучшим.
Я была еще слишком зла на Максима, чтобы разговаривать о нем.
Вы поэтому здесь одна?
Я перевела на него взгляд, но промолчала, а потом продолжила искать ответы на звездном небе.
Я в принципе одна, сказала я спокойно. Парень располагал к себе, и мне вдруг захотелось рассказать ему правду. Больше нет самих дорогих для меня людей. Я долго думала, что вместе с ними потеряла и себя. Но нет. Вот она я, говорила я, разводя руками в стороны. Продолжаю жить, как ни в чем ни бывало.
Краем глаза я уловила, как он делает большой глоток.
Здесь я оказалась ради них. В параллельных мирах я буду искать их лица и прислушиваться к их смеху, я потянулась рукой к звездам и улыбнулась. Еще хотя бы раз, о небо.
Я понимала, что со стороны походила на сумасшедшую, но воспоминания делали меня сильнее. Почувствовав их близость, я вернула себе желание быть рядом с ними, таявшее с каждым днем, проведенным с Максимом. Я зависела от его присутствия и поддержки, от его взгляда и выбора книг. Но теперь, когда он сошел с пути, у меня появилась возможность вернуться к цели, к единственной цели моей пустой жизни.
Я стала на шаг ближе. Ждите меня, вновь произнесла вслух я и впервые за вечер улыбнулась.
Когда я повернулась к незнакомцу, он всматривался в ту точку неба, куда еще минуту назад рвалась моя рука. Взгляд его потяжелел, рассказав, что и в его жизни тоже было не все гладко, а внешнее легкомыслие оказалось лишь маской, скрывающей глубокие шрамы и страх получить новые.
О чем бы вы ни думали, не позволяйте себе сомневаться в собственных силах.
Как выспросил он недоумевая.
О, это моя суперспособность, подмигнула я.
Мои беды не идут ни в какое сравнение с вашими, сказал он, опустив глаза. И я чувствую, насколько ничтожны мои обиды.
Детские обиды самые сильные. Я пережила потерю, будучи взрослой сформировавшейся личностью, а вас ранили, когда вы еще не могли за себя постоять. Это нельзя ставить на один уровень друг с другом, так же как невозможно сравнить ночь и холод.
Он допил шампанское в бокале.
Виталик, представился он.
Аня. Может, на ты? А то мы за первые десять минут знакомства узнали друг о друге больше, чем за полгода с Макся осеклась, и улыбка сошла с моих губ.
Тяжело терять друзей, поддержал Виталик.
Я кивнула, но осознала, что Максим был не просто другом.
Он был моим отражением. Он ведь прошел через то же самое.
Он тоже?
Угу. Такие раны затягиваются долго. Прошли недели, прежде чем мы заговорили, прошли месяцы, прежде чем мы стали друзьями. А теперь он просто уходит.
Я закрыла лицо руками, чтобы скрыть досаду.
Подожди! Его же не взяли.
Нет, он сам отказался. Понимаешь, сам! негодовала я.
Почему?
Этого я не знаю.
Видимо, у него были свои причины.
Мне было понятно стремление Виталика смягчить ситуацию, но легче не становилось.
Хватит о нем. Давай о тебе.
Например?
Почему ты постоянно меняешься?
Ты заметила? удивился он.
Сложно не заметить, когда в один момент ты смущенно улыбаешься, будто не осознаешь собственного потенциала, а в другойкичишься и блистаешь. Во втором случае ты всегда в компании. Почему перед другими ты надеваешь маску?
Он ухмыльнулся, но улыбка быстро сошла с его губ.
Потому что не все готовы к правде, горько произнес он.
А ты сам готов?