Думаю? Нет. Но чувствую, вздохнула я, все явнее слыша крик интуиции.
Мы наконец дошли до первой капсулы, и на время тяжелые мысли покинули нас. Устав от долгой прогулки и этого тянущегося дня, приносящего открытие за открытием, я села на асфальт в позе лотоса, облокотившись на одно из колен. Единственное, что мне хотелось, это попить, залезть в аппарат и улететь сейчас же. Мучительное ожидание последних часов перед стартом оказалось еще одним испытанием.
Ольга оставила меня и подошла к капсуле настолько близко, насколько это позволило временное оцепление, и ее тут же окружили несколько солдат, которые, как и другие, узнали в ней пилота. Пока она давала интервью охранникам, у меня появилась возможность незамеченно обойти белую сферу и найти лазейку в ограде, чтобы проникнуть в капсулу.
Я знала назубок каждую кнопочку и каждый проводок, но нахождение внутри рождало особое чувство, пограничное между благоговением и паникой. Я осмотрелась, принимая, где нам предстоит провести следующие несколько месяцев нашей жизни. Закрытое тесное пространство металлических оттенков с мигающими лампочками и большим экраном.
Я проводила пальцами по стенам и поверхностям, знакомясь с хранительницей наших жизней. Пройдя в главный отсек, отделенный небольшой дверью, я захотела посидеть в кресле, чтобы привыкнуть к тому, что мы были на пороге момента, который разделит наши жизни на до и после.
Мне вспомнился фильм о Юрии Гагарине, первом человеке, побывавшем в космосе. Он, как я, стремился и достиг своей мечты, вот только это не принесло ему ничего хорошего. А принесет ли мне? Чего на самом деле хотела я? Оля была права, нужно было найти ответ на этот вопрос.
Задев наушники на подлокотнике, я повертела их в руках и решила надеть. Как только они оказались на голове, я негромко произнесла спонтанную фразу во встроенный микрофон: «Земля, прощай. Увидимся в параллельном мире». И оказалась не готова к тому, что за этим последовало. Наушники зашуршали, включился экран, с которого на меня смотрело улыбающееся лицо Максима.
Репетируешь?
Первым порывом было желание сбежать, и на несколько секунд я закрыла глаза. Осознав, что не могу вечно прятаться от него, я открыла глаза и заговорила.
Что у вас там? на заднем плане мелькал народ.
Максим обернулся и увидел, на что я смотрю.
А, они. В соседнем крыле суд идет, много высокопоставленных чиновников приехало. Сейчас перерыв, и Палин устроил им смотрины.
Действительно в толпе выделялся высокий стройный стан ученого, размахивающего руками и, как обычно, с упоением рассказывающего о своем детище. Тут же он показал на Максима, и стал подниматься по ступенькам, уводя за собой вереницу людей в форме.
Они идут сюда, предупредила я Максима. Отключай скорей.
Но он не успел прервать связь, когда Михаил Лаврентьевич с компанией вошли в прозрачные двери кабинета.
А здесь у нас, начал Палин, и улыбка почти сошла с его лица, но он быстро сообразил и продолжил, пробный сеанс связи с капсулой. Здравствуйте, Анна, обратился он ко мне, приветливо махая рукой. Я улыбнулась в ответ и поздоровалась, стараясь обвести взглядом всех присутствующих. Это Анна Миронова, представил меня ученый, готовится к завтрашнему старту. Онапервый пилот. И так сложилось, что они с Ольгой Левитанначал и осекся он. Его взгляд на мгновение помрачнел, и было видно, как он старается выкинуть из головы дурные мысли. Ну, да это дело завтрашнее. А сейчас предлагаю перейти в музей, закончил он и показал группе на дверь.
Минутное замешательство, наблюдаемое мной на экране, относилось к тому, что многие из присутствующих видели избранных пилотов только в новостях и горели желанием пообщаться. Однако авторитет ученого убедил всех в том, что у них появится такая возможность по возвращению пилотов с миссии, а сейчас последние приготовления важны, чтобы не сбить нас с боевого настроя. Немного расстроившись из-за такого положения дел, они по одному пожелали нашей команде успешно вернуться. Я поблагодарила и сделала сосредоточенное лицо, переведя взгляд на панель управления в поисках невидимой цели.
Последним уходил Палин, и у самой двери он повернулся и с улыбкой произнес:
Максим, когда закончите, обязательно присоединяйтесь, ударение на предпоследнее слово было настолько явным, что могло означать только приказ.
Я отвела взгляд, чтобы не попасть под горячую руку начальника, и уставилась в левый нижний угол, где в маленьком квадратике отражалась кабина капсулы. Кроме растрепанных сальных волос, красных глаз и усталой кожи выделялся потухший взгляд, в котором виднелась черная дыра.
На какое-то время я выпала из реальности, замерев перед собственным отражением. Как можно было чувствовать себя счастливойдо обеда сегодняшнего дня так и былои быть абсолютно пустой внутри. Вот почему пронзительность взгляда больше не работала и чем объяснялась моя нерешительность, в моих действиях не было чувства. Того, что привело меня сюда, того, что взорвалось внутри, того, что тянуло меня к звездам и планетам
И это все благодаря им. Они ушли, чтобы освободить мне дальнейший путь, они звали меня, чтобы я обратила внимание на экран, они передали мне глубочайший опыт, чтобы у меня появилось преимущество в целеустремленности, сделали все, чтобы я дошла до конца. Но последний выбор я должна была сделать сама.
Человек, смотревший на меня с монитора, не улыбался, но будто светился изнутри. С тех пор, как мы виделись на учебе, он стал выглядеть лучше: некоторые морщины разгладились, кожа приобрела легкий красновато-коричневый оттенок, что еще сильнее выделяло прозрачную голубизну радужки. А глаза излучали силу, которой сложно было противостоять.
Периферическим зрением я заметила движение за спиной у Максима и всмотрелась в приближающуюся фигуру, чтобы вовремя предупредить о новом госте. Походка была характерной, настолько свободной, что почти развязной, и я мгновенно узнала ее, еще не разглядев лица, но отказывалась верить своим глазам.
Дверь! Закрой дверь! кричала я, показывая пальцем.
Максим метнулся, но не успел дотянуться до ручки, и мощная фигура Марата протиснулась внутрь. Его глаза горели таким пламенем, что жар достигал и меня.
Максим, Максим, Максим, злобно произнес он. А меня парализовало в кресле. Вдруг Марат перевел взгляд на экран и торжествующе вскинул подбородок и залился безумным смехом. И ты здесь, моя прелесть. Вот так удача! Максим перебивал его и старался вернуть внимание на себя, но Марат игнорировал его, гипнотизируя меня зловещим взглядом. Я ведь говорил, что на него у меня особенные планы. Наслаждайся!
Только Марат повернул голову к Максиму, как получил сильнейший удар в челюсть, его повело в сторону, но устоял на месте. Кровь, потекшая изо рта тонкой струйкой, в которую он аккуратно макнул средний палец, лишь раззадорила его еще больше, и с совершенно дикими глазами он прыгнул на Максима.
Меня отвлек шум за спиной, и в панике я вскочила с кресла, боясь, что у Марата мог оказаться сообщник. Но при входе в кабину стояли два молодых солдата, с открытым ртом наблюдающих картину. В наушниках раздался резкий и громкий звук, и я скинула их. Экране стал темным. Первым опомнился один из охранников. Он схватил рацию и закричал свои позывные и сообщение о нападении в центре управления.
Я поняла, что они догадались о бестактном внедрении на секретный объект и пришли выпроводить меня из капсулы, но драка отвлекла их внимание, и сейчас они были заняты совсем другим. Переживая за судьбу Максима, я попросила вызвать какой-нибудь транспорт, чтобы нам скорее вернуться. Солдаты переглянулись, подернули плечами, и переговорщик вновь включил рацию. Не дожидаясь окончания сеанса связи, я выбежала из капсулы, перемахнула через забор и выхватила Ольгу из толпы.
Что с тобой? удивилась она грубому вмешательству.
Там Марат и Максим дерутся! отрывисто выкрикнула я.
Марат? Максим? Ты где вообще была? продолжала недоумевать она.
Вышли два охранника и сообщили, что машина в пути. Оля вытаращилась на них, потеряв последнюю нить происходящего. Я оглянулась в поисках пыльного следа и, когда нашла, повернулась к подруге и кратко рассказала, что произошло, в то время как она потеряла меня из виду.
Машина ехала слишком медленно по сравнению со скоростью бега моего сердца. Хотелось крикнуть водителю, чтобы он ехал быстрее, но со своего места я видела, как стрелка спидометра заскакивала далеко за половину шкалы. Пальцы впивались в переднее кресло, и оставалось только ждать, считая метры до главного здания.
Невозможно было стереть из памяти взгляд, полный ненависти на грани с безумием. Я все еще помнила его силу. Не только мускулы, способные одним нажатием лишить тебя движения, но и внутреннюю мощь, подавляющую волю. Эмоции и психологические блоки делали меня слабой, но Максима с этой стороны я совсем не знала.
Окружающие звуки вдруг стихли, будто их выключили: я перестала улавливать скрежет тормозов на поворотах, свист ветра в ушах, рев мотора, долгие нажатия водителя на гудок и его бесконечные ругательства на неосторожных пешеходов. Все это могло означать только то, что впервые за полгода вернулась она. Паническая атака.
Сложно было определить ее сразу, потому что пот мог заливать от жары, сердце могло биться от переживаний, а страх, сковывающий все тело, мог быть вызван предчувствием потери, которую я не могла допустить. Вдруг плечо заныло от резкой боли. Я повернулась, чтобы понять причину, и нашла там крепко сжимающие пальцы подруги. Она нагнулась ко мне и что-то кричала. Наконец разобрав смысл ее слов, я повернулась к приборной доске и отыскала первую попавшуюся стрелочку. Ее беспорядочные движения напомнили мне ручку Вишустина на сеансе терапии, и я почувствовала, как меня начало отпускать.
К тому моменту, как машина стала притормаживать, я немного пришла в себя. Ноги были еще ватными, но не дожидаясь полной остановки, я выпрыгнула из бездверного уазика и побежала, что есть сил ко входу. Оля с двумя вооруженными солдатами последовали за мной.
Внутри творился хаос. Люди в форме и без бегали из стороны в сторону. Но были и те, кто стоял небольшими компаниями и громким шепотом обсуждал последние новости. Дыхание все еще восстанавливалось, но я летела вперед, отвлекаясь от боли в мышцах мыслями о Максиме.
Я достигла нужной двери и растолкала столпившийся народ как раз в тот момент, когда двое дюжих парней, к которым мгновенно присоединились нагнавшие меня провожатые, выводили окровавленного Марата. Он поймал мой взгляд и расплылся в обагренном оскале. Преступник шевелил губами, но звука не было, хоть я и поняла его последние слова.
Юркнув в освободившийся проход, пока его не успели заставить охраной, я сразу направилась по ступеням вверх к кабинету с прозрачными дверьми, но вовремя обернулась, чтобы разглядеть светлую макушку в толпе. Кулаки разжались и руки безжизненно повисли вдоль туловища. Максим сидел на покрытой голубой одноразовой медицинской простыней каталке, его рубашка была большим алым пятном. Но даже со ступенек я слышала, как он доказывал, что кровь не его. Еле сдерживая эмоции, я подобралась к нему сзади и крепко обхватила руками его голый торс, с которого сняли грязный кусок ткани, чтобы проверить правдивость его слов.
Я закрыла глаза, чтобы усилить остальные чувства, и глубоко вдохнула его запах. Мысленно представила его улыбку, и тепло разлилось по телу, заставляя кровь пульсировать на кончиках пальцев. Стук в его груди успокаивал, сумбур внутри меня слабел с каждым новым ударом. Тепло его тела проникало в клетки, растапливая замерзшую в них жизнь. Его запах возбуждал рецепторы высохших чувств. В этот миг он принадлежал только мне.
Он мягко оторвал мои пальцы от груди и поднес к губам. Нежность коснулась кожи и рябью пробежала по телу. Затем он положил мою руку в районе своего сердца и прижал сверху своей.
Прошло полжизни в новом дивном мире, прежде чем меня попросили отойти. Невыносимо было отпускать егошаг в сторону, и я боялась рассыпаться на части. К счастью, Оля оказалась рядом и помогла присесть неподалеку, пока медики делали свое дело. Она еле сдерживала радость и даже обняла меня, а я не могла выдавить даже улыбки, находясь под действием парализовавшего меня покоя.
Ты бы видела свои глаза! шепнула она.
Не говори Вишустину, тихо попросила я ее. О том, что произошло в машине, решила уточнить я.
Боюсь, твой браслет сам все расскажет, ответила она, немного разочарованно.
Я чертыхнулась про себя от мысли, что момент слабости мог стоить мне завтрашнего полета. А если не повезет, то и полетов вообще. Однако робко подняв глаза на Максима, я подумала, что ничего не потеряю, ведь уже обрела дом. В этот миг он повернулся и посмотрел на меня. Он улыбался, а его глаза зазывали в свой параллельный мир.
К Максиму подошел Палин. Он был испуган, но сразу изменился в лице, увидев Максима нетронутым. По-отечески обнял и похлопал по плечу. Я не слышала, что он спросил, но уверена, это было о работе. Палин возможно полюбил нас и всем сердцем переживал за наши судьбы, но все же его проект всегда был на ступеньку выше.
Ученый оглянулся и увидел нас с Олей в углу.
И вы здесь, усмехнулся он, подходя ближе.
Мы тоже переживали, неожиданно произнесла я.
Сильно не переживайте, у вас завтра старт, он показал на меня пальцем и перевел его на Олю.
Мы провожали его, понимая, что и нам следовало бы уйти. Стараясь не смотреть на Максима, я прошла мимо, зная, что нам еще предстоит свидеться. По спине бегали мурашки от его взгляда, побуждая обернуться, но даже в голос рассмеявшись, я лишь с большим желанием смотрела перед собой.
На улицу? предложила Оля, когда мы пробрались через толпу работников, охранников и зевак.
Определенно! ответила я, и мы пошли к выходу.
Смотровая площадка все еще напоминала о чуть не случившейся трагедии, так что мы сели на ступеньки. Нам не нужно было говорить, чтобы понять, что творилось в наших головах. Нас обучили проникать в мысли друг друга, и сейчас нам хотелось просто посидеть в тишине природы. Расслабившись впервые за день, я почувствовала, как изнутри поднимается волна. Я успела вскочить и перегнуться через перила, когда меня вывернуло, наполнив и без того уставшее тело спазмами и головной болью.
Это нервы, сказал знакомый мужской голос, который мы меньше всего ожидали услышать здесь и сейчас.
Вадим Олегович? удивилась Ольга.
Вишустин стоял на верхнем пролете и покачивал головой. Он не выглядел довольным, но спустился и подал мне пачку одноразовых платочков. Наскоро вытерев рот, я вернулась на место, а он спустился ниже и облокотился на перила.
Ну, рассказывайте, как чувствуете себя, он переводил взгляд то на одну, то на другую, ожидая ответа.
Это был длинный день. Мы немного устали от беготни с самого утра, сказала Ольга. И это была чистая правда.
Он кивнул Оле и перевел взгляд на меня.
Что? возмутилась я.
Он продолжал наблюдать за мной, надеясь, что я выпалю все сама. Но я лишь улыбнулась, показывая, насколько хорошо он научил меня этому не поддаваться.
Не хотите сами? он ухмыльнулся.
Не-а, подтвердила я.
У вас эмоции скачут весь деньначал он, но Оля не дала ему договорить.
Я же сказала, твой браслет тебя и выдаст.
Да, действительно, предложил он громче, программа все еще считывает ваши данные, однако в здании мало камер, и у меня нет к ним доступа, так что невозможно привязать их к какому-либо событию, он смотрел на нас многозначительно, что мы переглянулись между собой. Но для протокола мне нужно освидетельствовать эмоциональные скачки.
У меня была неожиданная встреча, к которой сложно отнестись однозначно. Потом от жары мне стало плохо. А потом мы узнали о драке и испугались, что старт могут отменить. И вот мы вышли подышать воздухом.
Вишустин одобрительно кивнул и поднялся на несколько ступенек. Присев на корточки он попросил вытянуть левую руку с браслетом. Он достал из кармана небольшой предмет, похожий на маленький фонарик, и поднес к браслету Оли. После тихого пика, ремень расстегнулся, и психолог подхватил его в воздухе. Он повернулся ко мне и проделал ту же операцию. Мы обрадовались свободе, но он поспешил сообщить, что берет их на калибровку и до старта вернет.
А пока отдыхайте, заключил он. Мы подумали, что он сразу уйдет, но он неуверенно посмотрел на меня и вновь заговорил. А теперь можешь рассказать все, как есть. Браслеты деактивированы и не запишут нашего разговора.