Да-да, слышал. Код допускатри, пять, шестнадцать, ноль, ноль, берилл, двести шестьдесят семь. В каких местах поставить пробелы, сами знаете.
Темные глаза сузились.
Нехорошо так сузились, я бы сказала.
Откуда
Закрытая информация, перебил ведун и, обняв меня за плечи, повел к «звезде». Жду бумаги. Завтра с утра будет весьма кстати. Хорошего дня. Идем, Диз.
Это что было? спросила я шепотом.
Департамент, вздохнул мужчина.
Ты знаешь сам Департамент? с содроганием уточнила я.
Когда-то я закончил академию при Департаменте и проходил практику в одном из его исследовательских центров, признался Мортон и через плечо покосился на горгула, провожающего наш отход недобрым взором. Он, полагаю, тоже.
У них есть свое учебное заведение? И где, интересно?
Я не знала.
Одно из условий моей свободы от ДГИя не болтаю об этом на всех углах.
Мы приблизились к «звезде», я надела шлем, ведун запихнул сюртук в багажное отделение. Мы сели, транспорт плавно поднялся в воздух.
Что будет теперь, когда ты сказал мне? мне ведь не грозит скорый «несчастный случай» за столь ценные познания?
Ничего.
А я глянула вниз. Горгул по-прежнему стоял посреди двора и, скрестив руки на груди, смотрел на нас. Думаешь, там действительно что-то есть?
Департамент не сажает стражей на простые руины. Князю, конечно, придется поумерить аппетит в отношении этого места, но я обязательно выясню, что они тут прячут.
Похоже, пора таки подыскивать надежный уголок для упокоения, поскольку выстраивающаяся здесь очередь из желающих прикопать нас за компанию с Мортоном как-то подозрительно быстро и резко начала прибавлять в размерах.
Фреа
Или скажи все толком, или дай мне провести диагностику.
Отвали и не мешай работать профессионалу.
У меня точно такой же диплом, что и у тебя.
Не точно такой же.
Голоса доносятся издалека, но с каждым словом звучат все ближе и ближе, накатывают волнами грохочущего прибоя. Под веки пробирается свет, по телу течет тупая боль, в груди резкое покалывание.
Интересно.
Ты говоришь это уже в третий раз.
Интересно.
И не надейся.
На что?
На мой срыв. Тебе давно нечем удивить меня.
Уверен? слышу смешок. На твоей сестричке два слабо фонящих предмета. Один м-м, знакомый почерк. Твоя поделка?
Подарок.
Кольцо.
Мог бы подарить что-то посолиднее наспех зачарованной дешевой безделушки.
Зато от чистого сердца, любящего меня искренне, бескорыстно. И я верю, что все эти годы колечко на самом деле меня оберегало.
Ладно, едем дальше. Второйсерьезная работа, без диагностики не ощущается, назначение
Диагностика? Кто ее проводит?
Открываю глаза. Высоко вверху поскрипывают сосны, меж кронами по отрезам голубого неба стелются пушистые облака. Элан сидит справа, с беспокойством всматривается в мое лицо.
Очнулась, склоняется ко мне, улыбается ободряюще. Ты меня напугала.
Что собственный голос звучит хрипло, жалко и сразу срывается.
Все хорошо. Ты не ранена, ничего не сломала, только несколько ушибов и ссадин, но я их залечу чуть позже.
Пытаюсь пошевелиться, и земля подо мной отзывается хрустом прошлогодней хвои.
Скажи леди, чтобы полежала смирно.
Не двигайся пока, просит брат. Сейчас Фабиан закончит и
Нет, только не он!
Вздрагиваю, отталкиваю простертые надо мной руки сидящего слева Фабиана.
Фреа, все в порядке, это обычная диагностика начинает заверять Элан.
Знаю я, что такое диагностика! И потому не хочу, чтобы ее проводил этот наглец!
Неожиданно на моих запястьях сжимаются жесткие пальцы, с силой притискивают их к земле над головой, и лицо Фабиана резко приближается к моему, нависает в недопустимой близости.
Вы всегда такая непокорная? роняет молодой ведун насмешливо.
Свободная рука скользит по воздуху всего в сантиметре-двух над моей грудью, неспешно обрисовывая очертания тела, приближается к шее и медленно возвращается обратно. С трудом заставляю себя дышать ровно, чтобы грудь не вздымалась слишком сильно. Почему, во имя Девы моря, Элан позволил постороннему читать мою ауру? Почему разрешает чужаку хватать меня, словно я легкомысленная уличная девица?!
А что это у нас тут? вопрошает Фабиан и добавляет совсем другим, сухим лекторским тоном:Назначениеэкранирование. Судя по тому, как предмет слился с аурой, носится он уже давно.
Экранирование? хмурится брат. Фреа, кроме кольца, на тебе есть еще украшения?
Фабиан наконец отпускает мои руки, выпрямляется. Я быстро сажусь. Голова кружится, боль не отступает, но я стискиваю зубы, касаюсь шеи, осторожно запускаю пальцы под воротник блузки.
Цепочка с подвеской Подарок папы на мое восемнадцатилетие.
Могу я взглянуть? Фабиан протягивает ладонь, будто имеет право что-либо требовать от меня.
Нет!
Другие украшения есть? уточняет Элан.
Нет, брату отвечаю уже спокойнее.
Ведуны обмениваются задумчивыми взглядами.
Однозначно камень.
Странно. Зеленый камень в золотой оправе, изумруд вроде?
Киваю.
Я его помню. Не замечал, чтобы он фонил
Зеленым может быть не только изумруд, поправляет Фабиан снисходительно. И фон слишком слабый и специфический, его заметит лишь мастер кристаллов. Больше сказать смогу после знакомства с самим камнем.
Я нащупываю под одеждой кулон, накрываю украшение ладонью в стремлении защитить.
Ни за что не отдам! Особенно ему!
И что гораздо важнее, Фабиан поднимается с земли, отряхивает брюки, от чего или от кого камень прикрывает твою сестру. Или что скрывает. Пойду посмотрю, что осталось от «звезды» Морти, а вы тут пока пошепчитесь.
Что происходит? говорю тихоне приведи боги Фабиан услышит! Мысль, что ведун касался моей ауры своими грязными лапами, жжет сильнее недавнего физического прикосновения, сильнее воспоминания о нависшем надо мной ухмыляющемся лице.
Твоя подвеска брат умолкает на мгновение, смотрит внимательно, серьезно. Это разновидность защитного амулета. Выполняющие функцию экранирования кристаллы могут как скрывать владельца от поисковых заклинаний, отражая и искажая импульсы, так и маскировать нечто на нем самом, делая невидимым для поиска и диагностики, а иногда и для взгляда обычного человека. Например, другой амулет или некий предмет. Дядя Чарльз никогда не говорил о назначении подарка?
Нет, я всегда считала подвеску простым украшением. Я нашла коробочку с кулоном на следующее утро после праздника. Там еще была записка от папы опускаю ресницы, воскрешая в памяти строку-просьбу. «Обещай никогда не снимать его».
Уверена, что подарок от дяди Чарльза?
Да. Я знаю папин почерк. И когда тем утром я спустилась к завтраку, папа сказал, что кулон подходит к моим глазам.
И все эти годы ты не снимала его?
Нет, папа ведь попросил не снимать, и я носила подвеску всегда, даже когда зеленый камень и скромная цепочка не подходили к случаю и наряду. Элан, возможно, папа всего лишь хотел защитить меня. Ты же знаешь, у папы есть враги, и простых недоброжелателей вокруг полно.
Тогда было бы разумнее выбрать амулет, предупреждающий или отражающий какие-либо негативные воздействия. Как ни странно, но сейчас я согласен с Фабианом. Тебе надо показать ему подвеску.
Нет!
Он мастер кристаллов, брат бросает настороженный взгляд поверх моего плеча, убеждаясь в отсутствии посторонних ушей. И не самый плохой, должен признать. Других в нашем распоряжении все равно пока нет.
А ты? Или Тери?
Мы оба ведуны широкого профиля, а кристаллы тема узкоспециализированная, с огромным множеством своих нюансов, поэтому мастера и обучаются на отдельном потоке. Для общения с камнями нужен особый дар, которого нет ни у меня, ни у Тери.
Значит, у господина Кейри он есть?
По крайней мере, это его стихия.
Нет, кажется, я возражаю уже в десятый раз. Папа никогда не причинил бы нам вреда и не позволил бы сделать это другим. А верить господину Кейри оснований у меня нет.
Элан устало трет переносицу, поднимается с земли и помогает встать мне.
Хорошо. Если ты не передумаешь, я могу показать твою подвеску другому знакомому мастеру, когда полечу обратно в Вальсию.
Правая нога внезапно отзывается болью, разбегающейся вспышками до самого бедра, и я спешно переношу вес тела на левую. Брат поддерживает меня, ведет осторожно к бродящему среди деревьев ведуну. Я прихрамываю, наступать на правую ногу больно и в груди по-прежнему покалывание. Слева. Сердце?
Почему ты позволил господину Кейри провести диагностику?
Он оказался возле тебя намного быстрее и раньше, в голосе Элана укор.
Брат прав, хоть и не говорит прямо. Моя вина. И пострадать могла не только я, но и Элан и куда серьезнее, чем я.
Насекретничались? не оборачиваясь, уточняет Фабиан. Носком ботинка касается лежащей на боку «звезды». Некогда гладкий металл покрывают вмятины и царапины, глубокие, словно оставленные огромными когтями неведомого зверя, над сплющенной носовой частью вьется черный дымок. Пара-тройка кристаллов выгорела точно плюс оболочка в хлам. Даже не знаю, что лучше: восстанавливать или не мучиться и сразу добить?
Я оплачу ремонт, предлагает брат сухо.
Ближайшая и единственная мастерская в столице, так что не забудь еще и дотащить туда эту полутруп на своем горбу.
Закажу новую. Должны же мои взятки пойти и на доброе дело.
Поделишься взятками? Фабиан оглядывается, смотрит с притворным удивлением. Затем быстро скользит взглядом по мне и хмурится. А прежде подлатать сестричку не хочешь?
Позже, с нажимом повторяет Элан.
Лучше я перетерплю пока боль, чем стану раздеваться при чужом человеке!
Отворачиваюсь от Фабиана, делаю вид, будто ведуна здесь нет. Слышу презрительное хмыканье, но внимания не обращаю. Буду выше глупых его провокаций.
Думаю, с окрестностями все познакомились, можно и по домам, тон, неприятный, раздраженный, царапает слух. Надеюсь, моей птичке хватит энергии, чтобы довезти троих. Или вы гордо потопаете пешком?
Полетим, конечно, Элан вздыхает смиренно. Фабиан, в случившемся виноваты все, каждый по-своему, поэтому очень тебя прошу, не надо усугублять ситуацию.
Я всего лишь задал простой вопрос. Где что я усугубляю? огрызается Фабиан и отходит к своей «звезде», стоящей на земле рядом с местом, где я очнулась.
Мы следуем за ведуном.
Прости, это моя вина, шепчу едва слышно.
Виноваты все и не думай больше об этом.
Фабиан садится на «звезду», брат со всей возможной осторожностью устраивает меня позади ведуна, а сам занимает место практически на хвосте транспорта, на багажном отделении. Я застываю статуей и с трудом сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть, когда Фабиан оборачивается ко мне. Непозволительно близко, но и отодвигаться некудасиденье рассчитано строго на двоих.
Эл, если твоя леди-сестра опять упадет, возвращаться за ней я не стану, Фабиан смотрит презрительно прямо мне в глаза, однако обращается к Элану, словно я чем-то оскорбила этого наглеца и теперь он брезгует разговаривать со мной.
Фреа, если ты будешь сидеть в такой позе, я не смогу тебя удержать, напоминает брат.
Неохотно придвигаюсь вплотную к водителю, кладу руки на мужские плечи, стараясь хотя бы не прижиматься грудью. Только ради Элана и потому, что, как бы брат ни уверял, свою вину я осознаю, понимаю и принимаю.
Фабиан наклоняется к рулю, Элан обхватывает меня за талию, и «звезда» наконец взлетает, оставив покореженную, побитую товарку на земле среди деревьев.
Фреа
Мы возвращаемся, тон Катерины тверд, непререкаем, не всякий осмелится перечить ему.
Однако я все же возражаю:
Нет.
Да! Если потребуется, я пешком до станции дойду и улечу на первом попавшемся корабле, идущим на юг, но ноги моей больше не будет ни в этой глуши, ни в этой развалюхе, громко называемой домом! Как папа мог отправить тебя в это треклятое княжество, к этому некроманту-неудачнику, чьи якобы великие и ужасные достижения явно преувеличены?
Тери, ничего страшного не произошло, повторяю я не в первый раз.
Ты могла пострадать, напоминает сестра.
Могла, не вижу смысла отрицать очевидное. Исключительно из-за собственного легкомыслия.
И что, скажи на милость, вот это вот? Катерина широким жестом обводит комнату.
Спальня, отвечаю спокойно.
Фреа, да у меня комната в общежитии при учебном корпусе была лучше!
Спальня не слишком велика, большую часть занимает широкая скрипучая кровать под линялым бархатным балдахином. Вокруг три столика, кресло, комод, шкаф и камин, маленький, невычищенный от старой серой золы. Видно, что в этой комнате уже давно никто не живет, тяжелые бордовые портьеры на высоком окне выцвели, само окно в массивном переплете грязное, в разводах, пыль с мебели стирали в явной спешке, пол и узорчатый ковер подле кровати подмели кое-как. Но постельное белье свежее, хотя и едва ли новое.
И как мы будем жить тут втроем? продолжает сестра требовательно.
Лорд Данмар и леди Грейн вернулись раньше нас. Впрочем, то совершенно неудивительно«звезда» Фабиана летела столь медленно, с заметным усилием преодолевая один отрезок пути за другим, что я заподозрила справедливо, что придется все же возвращаться в Герре пешком. За время нашего отсутствия успела прибыть повозка с багажом, ее разгрузили и занесли вещи в дом. Едва «звезда» приземлилась перед парадным входом, как Элан под хмурым, неодобрительным взглядом Фабиана бережно снял меня с сиденья и осторожно, щадя мою ногу, отвел внутрь. Я попросила проводить нас в подготовленные для гостей комнаты и следившая за разгрузкой Саффрон поведала равнодушно, надменно даже, что спален в доме только пять и три из них заняты лордом Данмаром, леди Грейн и господином Кейри, в наше же распоряжение поступают оставшиеся две. Отдельных комнат для прислуги нет, сама Саффрон обитала в каморке на чердаке и пускать к себе Ларису отказалась наотрез, намекнув открыто, что, если мы пожелаем, то можем разместить нашу горничную в закутке под лестницей. Не понимаю, какую должность занимает эта странная девушка с взглядом пронзительным, полным вызова? Чем дольше я наблюдаю за Саффрон, тем сильнее убеждаюсь, что она не горничная. Не уверена даже, что и вовсе прислуга. Быть может, еще одна ведунья? Тогда почему нам не сообщили об этом немаловажном факте, почему не представили как должно?
И отчего Дезире, молодая незамужняя леди, живет вместе с двумя мужчинами, не один из которых не является ни близким родственником ее, ни супругом? Без членов семьи, без компаньонки? Знаю, многие ведуньи предпочитают жить независимо, без помощи и поддержки отцов, братьев и мужей и ведут себя много свободнее, нежели принято во всяком цивилизованном обществе, но, прежде всего, Дезире леди. Разве не должно ей думать о своей репутации, о своей чести, о том, что рано или поздно ей придется выйти замуж?
Мы с тобой поместимся на этой кровати, а для Ларисы пусть принесут раскладную, предлагаю я.
Порой приходится мириться с временными неудобствами.
И в комнате при общежитии я жила одна!
Тери, папа всегда говорил, что юным доверчивым леди не место при дворе, что нашему роду нет нужды слишком низко кланяться королям, кем бы они ни были и откуда бы ни происходили, поэтому ни ты, ни я не состояли фрейлинами в свите Ее величества Антуанетты, но несколько моих подруг были и, поверь, условия жизни в королевских резиденциях и, особенно, в замках во время летних разъездов Их величеств не лучше, а подчас и хуже.
Этоне королевский дворец.
Дверь тихо отворяется и в спальню проскальзывает Лариса, замирает, потупившись испуганно.
Миледи
Что еще? хмурится Катерина.
Г-госпожа Саффрон сказала, что что ужин здесь не подают ни в каком часу и что прислуги в этом доме нет совсем нет. А если гости проголодаются, то могут спуститься на кухню и сварганить что-нибудь самостоятельно.
Сварганить? повторяет сестра недобро.
Имеется в виду приготовить, миледи
Я поняла, Лариса. Мы возвращаемся, Фреа, завтра же утром. И мне безразлично, какие выгоды папа видит в твоем браке с Данмаром.
Если желаешь, можешь уехать, а я остаюсь, возражаю я упрямо.