Тяжело ступая, Мила вышла из комнаты, бесшумно прошла по коридору. У лестницы она остановилась. Ее привлекли голоса, доносившиеся из гостиной. Привлекли и остановили. Прижавшись к стене, она вытянула шею и посмотрела вниз. Высота показалась головокружительной. Ей не осилить эти ступеньки. В поле ее зрения попадал только правый угол гостиной, но этого оказалось достаточно. Картина, открывшаяся ей, заставила ее задрожать всем телом и еще больше вжаться в стену, затаив дыхание. Ее взгляд устремился вниз. В кресле у камина сидел Ричард. Прекрасный Ричард. Кроваво-красный халат распахнут на груди, светлые волосы касаются плеч. Тонкие изящные кисти рук покоятся на подлокотниках. Он расслаблен и неподвижен, как большой красивый кот. У его ног на коленях стоит Клэр. Мила видит ее только со спины. Волосы длинными прядями струятся по спине, лицо обращено к смотрящему на нее со снисходительной улыбкой мужчине. Ее руки на его коленях. Это зрелище было пропитано чувственностью. Сомнений не было в интимности их разговора. Весь облик девушки выражал мольбу и желание.
-Прошу тебя, мой господин.Тихим шепотом произнесла она. Миле пришлось напрячь весь свой слух, чтобы различить слова. Каждое слово Клэр резало ее словно ножом.
-Ты не знаешь, о чем просишь, дитя мое.Отвечает он своим бархатистым голосом. В глазах его сочится нежность.
- Мне все равно. Я готова принять любую боль, лишь бы быть с тобой.Голос ее полон отчаянья.Я люблю тебя. Я готова разделить с тобой все.
-Я знаю.Словно шелк, льется его голос. Ричард протягивает руку и касается ее волос несколькими пальцами.Но ты не будешь со мной. Одиночествовот, что ждет тебя.
Он отвел волосы с ее лица, и Мила чуть не закричала от ужаса, зажав себе рукой рот. На шее девушки она увидела два больших прокола, словно следы от зубов. Такие же, как у несчастного Панченко, такие же, как у Жанны. Холодом обдало спину. Мила закрыла глаза от подступившей тошноты. Нет, это даже не страх. Тысячи мыслей скакали в ее голове, обгоняя друг друга, выстраиваясь в страшную догадку. Нет. Не страх. Боль. Отчаянье.
Ричард наклонился к девушке, его зубы вонзились в ее горло. Дальше Мила смотреть не могла. Пот ручейками струился по ее спине. Пересилив слабость, почти автоматически она пошла к спальне. Первым желанием было убежать, но ее могли заметить. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной. Ее сотрясала нервная дрожь. Ногти до крови разорвали ладонь, сжатую в кулак. Кровь . Вот почему так много крови в ее снах. Но сейчас некогда было жалеть себя и анализировать произошедшее. Ей нужно бежать. Бежать, как можно скорее. Пока он не сделал с ней . Ужасное предчувствие кинуло ее к зеркалу. Мила быстро оглядела свою шею. И нашла то, что икала. Два тонких прокола, не заметных, безболезненных. С ней он был более аккуратен. Как она могла не заметить? Хотя разве ей было до этого. Тошнота снова подкатила к горлу. Все ложь. Ричардпросто маньяк, он убил Жанну. Почему она не догадалась. Как не увидела. Это же очевидно. Его картины, поведение, взгляд, словно сквозь тебя. Чудовище. Ончудовище.
Она выглянула в окно. Второй этаж. Для прыжка высоковато. Но страх за собственную жизнь может и не такое. Мила прыгнула, удивительно мягко приземлившись на землю, словно кошка. Размышлять над этим чудом было некогда, и она побежала. Страх подгонял ее, как ту женщину во сне. Миле попалось несколько прохожих, которые испуганно шарахнулись от нее, испугавшись дикого выражения ее лица. Она неслась вперед, не разбирая пути, не осознавая маршрута. Улица за улицей, переход за переходом. Бег не оставлял времени для размышлений. А мыслей она боялась еще больше, чем Ричарда. Но, наконец, она остановилась. Не потому что устала, а почувствовав странное почти нестерпимое желание замереть на месте. Обычно так на нее мог влиять только Ричард, но это был не он. Оглядевшись, Мила поняла, что находиться в темном, почти не освещаемом переулке. Вокруг ни души. Только шорох несомых ветром сухих листьев, да вой автомобильной сигнализации где-то за углом. Обхватив себя руками, Мила зябко поежилась. Взгляд ее сфокусировался на темном силуэте, отделившемся от стены ближайшего дома. Это был высокий мужчина в распахнутом коротком пальто. Он медленно и плавно приближался к ней. В его движении была мягкость и в то же время сила. Мила не могла оторвать от него взгляд. Она знала его. Кто бы он ни был, она его знала. Вот он уже почти близко. Он красив. В последе время, ей что-то везет на красавцев. Идеально-белая кожа, черные волосы собраны в хвост на затылке, волевая жесткая линия подбородка, глаза черные, словно ночь. Он изящен, не смотря на крепкое телосложение, пластичен, в его взглядесоблазн и притяжение. И он похож на Ричарда. Точнее, онполная его противоположность, но что-то объединяло их. Какая-то внутренняя сила, заставляющая ее повиноваться и дрожать. Мурашки побежали по ее коже, когда мужчина оказался совсем близко, он практически «обнюхал» ее, словно животное.
- Люциана.прошептал он. Его голос был так же тягуч и осязаем физически, как голос Ричарда.Это ты. Я сразу узнал тебя.
Обхватив бледными пальцами ее лицо, он заставил Милу посмотреть на себя. Она утонула в глубине его черных глаз, он словно втягивал ее в этот омут, подчиняя своей воле, лишая собственных сил, заставляя ее разум открыться, читая ее, словно книгу. А она была, как тряпичная кукла в его руках. Даже Ричард не был способен совершить с ней такое. Мужчина ласково улыбался. Он был старше Ричарда. Его красота была темной, манящей, интригующей. Если Ричард был красив, как Бог, то этот был красив, как Дьявол.
- Тысяча лет ожидания. Но я нашел тебя. Или ты? Ты нашла меня.Говорил он, вторгаясь в ее сознание, переворачивая его, отдавая отрывки воспоминаний. Море крови, яростный смех, стоны наслаждения, ошеломляющее ощущение его тяжелого обнаженного тела на своем, холодное прикосновение кинжала, страсть, ненависть, гнев, соленый привкус на губах и жаждавсе это пролетало в ее голове, подобно коротким вспышкам воспоминаний, не ее воспоминаний.
-Ланкастер.Произнесла она не своим голосом его имя, подсказанное кем-то чужим, но жившим внутри нее.
- Ты узнала меня, Люциана.он снова улыбнулся и, наклонившись, прижался губами к ее губам. Поцелуй длился вечность, он словно высосал из нее остатки сил, и она безвольно упала в его объятья.
«Она отходила от дневного сна. Это всегда было по-разному. Словно рождение. Иногда первым ее желанием была кровь, иногдастрасть, иногдаотчаянье сковывало ее, оставляя только пустоту и безразличие. Она устала. Целая вечность рождений, целая вечность желаний. Она испробовала все. Как скучно.
-Ларри....вырвался из ее губ то ли стон, то ли мольба. Просыпаться с его именем стало для нее привычкой. Потому что Ларри всегда был рядом. Он делил с ней смерть, кровь , сон, страсть, самые жуткие фантазии и желания. Прекрасный, волнующий, обольстительный. В нем было столько зла, столько врожденной жестокости. Он был рожден королем. Его учили убивать в том возрасте, когда другие дети еще играют в игрушки. Ларри не любил играть. Нет, ему нравилась игра, но с живыми персонажами. Он упивался войной, получал наслаждение от вида проливающееся ни за что крови. За все преступления в его королевстве было одно наказаниесмерть. Если бы он мог, то сам выполнял бы обязанности палача. Подданные боялись его, и каждый раз провожая на войну своего великолепного , но кровожадного короля, молили Бога, что бы он не вернулся. Дурная слава о нем распространилась по всему континенту. И все же он был великим полководцем, не проиграв ни одного сражения. Вскоре война наскучила ему, и он придумал другое развлечение. Он решил выбрать себе жену. Он устраивал для бедных претенденток настоящие испытания. Ум короля был извращен и изобретателен. Не поддаются описанию те мерзости, через которые пришлось пройти невинным девушкам. И когда в королевстве не осталось ни одной семьи, которая отпустила бы свою дочь в лапы чудовища, Люциана нашла его. Она явилась в его языческий дворец, украшенный военными трофеями, в белоснежном платье на белом породистом жеребце. Она была одна, без сопровождения, без вещей.
Ларри насмешливо окинул девушку снисходительным взглядом, но когда встретил ее взгляд, мороз побежал по коже. То, что он увидел в ее глазах, было сильнее всех ощущений, что он испытывал ранее. Ни какая война, никакая охота не была ему более интересна. Эта женщина одним взглядом завоевала сердце ледяного черного принца. Народ облегченно вздохнул. Ларри было больше не до издевательств над подданными. Он пропадал в спальне. Что делали эти двое за закрытыми дверями неделями, оставалось только догадываться. Люди наслаждались покоем, пока не случилось то, чего они никак не ждали. Женщина, покорившая их короля, оказалась еще более кровожадной. Вдвоем они устраивали настоящие кровавые оргии в своем дворце. Люди короля силой уводили из деревни молодых парней и девушек, и никто из них уже не возвращался. Кровь лилась рекой. Так прошел год. Люди устали от потери сыновей и дочерей. Они готовили бунт. И в этот момент их король и загадочная женщина исчезли. Их никто больше не видел. Кто-то говорил, что их убили стражники и захоронили во дворце. И люди поверили. Кровавый пир кончился.
-Ларри.ее пальцы зарылись в черные блестящие волосы любовника. Она вздрогнула, почувствовав его горячий язык в ложбинке между грудей. Обхватив его ногами, она подалась вперед, приподняв бедра навстречу его вторжению. Ее не смущало, что в постели они не одни. Ее ногти впивались в его спину, она издавала звериные крики, выгибаясь под ним, словно дикая кошка. Повернув голову, женщина увидела юную девушку, заворожено наблюдающую за ними. Протянув руку, Люциана схватила ее за волосы и, подтащив к себе, вцепилась зубами в белоснежную шею. Девушка не сопротивлялась. Ларри уже подготовил ее. Ах, Ларри он всегда думал о ее завтраке. Кровь лилась ей в горло сладковато-солоноватым теплым потоком, в то время, как мужчина вторгался в ее тело все глубже и сильнее. Страсть и кровь. А за ними пустота и вечность Она выпила ее всю. Откинув труп, Люциана повернула лицо и взглянула в глаза любовнику.
-Спасибо, - промурлыкала она, кусая его губы.
Спустя несколько мгновений он скатился с нее, насытившись ее телом. Люциана села, не пытаясь прикрыться. Ее белоснежное тело было прекрасно. Сладко потянувшись, она оглядела их последнее убежище. Огромная пещера, забросанная шкурами убитых ими же зверей. На полу лежал полуразложившиеся трупы. Их запах не пугал Люциану. Запах смерти возбуждал в ней самые низменные желания.
-Остальные еще спят?спросила она томным разморенным голосом. Ларри медленно кивнул, любуясь ею. Его черные волосы рассыпались по обнаженной груди. Люциана провела ладонью по рельефным мышцам. Его кожа была словно бархат. Бессмертие дарит идеальность, гибкость, совершенство. Они все были совершенны снаружи, но отвратительны внутри. Ларри был одним из самых удачных ее приобретений. Но она уже насытилась им. Она хотела другого.
-Где он?промурлыкала она, озираясь вокруг, словно вынюхивая добычу. Ларри чуть заметно кивнул и поднялся. Люциана равнодушно смотрела на его обнаженное великолепное тело. Как быстро все теряет свою привлекательность. Через мгновение Ларри привел ей того, кого так жаждала Люциана. Прищурив зеленые кошачьи глаза, она изучающе разглядывала жертву. Хотя нет, теперь он один из них. Белокурый Адонис, прекрасный, словно ангел. Синие глаза юноши вспыхнули из-под невероятно длинных полулун ресниц. Он не был похож на них. Его душа была чистой, и это еще больше возбуждало Люциану. Она учила его греху, как мать учит сына хорошим манерам. Изящный, стройный, безукоризненно воспитанный, неиспорченный и наивный. Она пила из него эти новые незнакомые ей ощущения. Он не был отступником и не противился своей природе. Он убивал. Да! Но как элегантно он это делал, как эстетично, как тонко. Люциана застонала от возбуждения, когда его прохладные ладони накрыли ее грудь. И любовью он занимался иначе. Пылко, неистово, мучительно долго. Он словно наказывал ее каждые раз, изнуряя своей страстью. Люциана знала, что он страдает. Его память еще хранит человеческие слабости. Он никогда не простит ей смерти своих близких, и своей смерти. Но и в нем был маленький скрытый от глаз зверек, иначе он не желал бы ее так страстно.
-Ты голоден, ангел мой?ласково спросила она, утолив свою похоть. Ее пальцы нежно изучали его красивое утонченное лицо. Ларри хмуро наблюдал за этой картиной. Люциана была полигамна. Иногда она меняла по нескольку любовников за день. Он привык к этому, но этот мальчишка с обманчиво ангельским лицом раздражал его. Люциана уделяла ему слишком много внимания. Она сама учила его убивать, преподавала азы соблазнения и покорения жертвы. И радовалась его успехам.
-Да.Ответил золотоволосый вампир, кладя голову ей на грудь. Его взгляд упал на тело обескровленной девушки. Она была красива. В ее мертвых глазах застыла безмятежность. Ему захотелось запечатлеть ее такой, оставить в памяти это безукоризненное лицо смерти. Уже тогда он был художником.
-Я не оставила тебе ни капли.Засмеялась Люциана и столкнула тело с кровати. Вампир с грустью смотрел , как мертвая девушка упала, словно сломанная кукла на каменный пол.
- Не обязательно было убивать ее.Произнес он с сожалением.
-Любовь моя, мы съедим всех людей на земле, если будем обращать каждую жертву. Ты ведь этого не хочешь?
-Нет.
-Люди убивают цыплят, режут свиней, чтобы прокормиться, а мы убиваем их. Это закон природы. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
-Да, моя королева.
-Ты готов к охоте?
-Да.
-Тогда идем. Тут неподалеку есть небольшая деревушка. Наверняка местный девушки не смогут тебе отказать.Она лукаво улыбнулась, целуя его в губы.Если ты так хочешь, то можешь выбрать себе одну. Она станет твоей вечной рабыней. Я научу тебя, как нужно обращать понравившуюся тебе жертву. К сожалению, ты не сможешь сделать это так легко, как я. Мы наслаждались тобой семь ночей, прежде чем, ты присоединился к нам. И ты не сможешь сделать это быстрее. Это проклятие крови. Ты родился во тьме на седьмую ночь.
- Но за семь ночей от нее ничего не останется.
-Этому я и должна научить тебяконтролировать свою жажду. Не достаточно просто пить кровь, что бы сделать другого человека, подобным тебе. Ты должен вложить в него частичку себя, вдохнуть в него свою силу. Это нелегко. Но я помогу тебе.
-Не уверен, что хочу этого.Покачал головой юноша, раскидав по плечам золотые кудри.
-Я не смогу всегда быть рядом. Однажды ты захочешь разделить свое одиночество. Может, даже создашь свою стаю. Рабы твоей крови будут вечно служить тебе. Они подарят тебе неуязвимость и силу. Питаясь другими, они будут насыщать тебя. Это волшебно, Ричард. Есть только один недостаток в жизни вампиранепереносимость солнечного света. Всегда возвращайся в убежище за час до рассвета. Помни об этом».
- Ричард.Вскрикнула Мила, в ужасе открыв глаза. Она рванула вперед, пытаясь встать, но не смогла даже двинуться. Ее окружала темнота. Разглядеть место, в котором она оказалась, было практически невозможно. Мила ощущала, что лежит на чем-то мягком. Ее руки и ноги крепко связаны. У нее не хватит сил освободиться. Где она? Как здесь оказалась? Воспоминания возвращались к ней мучительно медленно. И когда, они вернулись, из глаз ее потекли слезы отчаянья. Ричард убил ее подругу. Убил бедного Панченко и убил бы ее, если бы ей не удалось бежать. А теперь она попала в лапы еще одному сумасшедшему, который называл ее Люцианой и что-то сделал с ее сознанием. Она вспомнила, как мысли растворились под силой его взгляда, как он поцеловал ее, оставив во рту соленый привкус крови, лишив ее сил. И теперь он принес ее сюда. Он, тот мужчина, которого она не один раз видела во сне. Что происходит? Как удается этим двоимРичарду и неизвестному Ларри, проникать в ее сны, играть ее сознанием, вторгаться в ее мысли. Кто эта женщина, постоянно приходящая к ней во сне? И почему она так похожа на нееМилу? В какой кошмар она попала? Что в нем реальность, а чтоплод больного воображения.? Может, она сошла с ума? Или это онисумасшедшие убийцы, обладающие силой гипноза? Она снова отчаянно дернулась. Веревки сжимающие, запястья обожгли кожу. Как больно. Все тело затекло и болело. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она смогла разглядеть смутные очертания комнаты. Скорее всего, это заброшенный дом. Мебель старая, почти разрушившаяся, окна плотно завешаны, в воздухе запах сырости и тлена. Она повернула голову и встретила чей-то взгляд. На другом конце комнаты в кресле сидела девушка. От нее веяло холодом и враждебностью. У нее были длинные светлые волосы, кожаные штаны облегали ее, как вторая кожа, ярко-красный свитер под цвет помады, или наоборот.
-Эй, - крикнула Мила. Голос ее совсем охрип. Девушка не шелохнулась. В руке у нее было ружье. Мила нервно сглотнула. Господи, ее сегодня точно укокошат. Просто мистика какая-то. Правду говорят, не надо изменять мужу. Стирала бы сейчас ему рубашки, готовила ужин, и в ус бы не дула. А тут вон какие радости жизни. От одного маньяка к другому. Да еще какая-то ненормальная с ружьем. И тоже явно не расположена к душещипательной беседе.
-Слушай, может, развяжешь меня?рискнула спросить Мила. Девушка пошевелила ружьем.Ладно, можешь, не торопиться. Мне и так неплохо. Познакомимся? Меня Мила зовут. А тебя?
-Заткнись.Рявкнула стражница. Блеснул металл оружия, и Мила решила больше ее не провоцировать. Неизвестно, что у нее на уме. Начнет еще палить.
Минуты потянулись ужасно медленно в напряженной тишине, нарушаемой лишь холодным дыханием блондинки, и ударами ее пульса. Мила почувствовала, что безумно хочет пить. Но просить воды у этой ненормальной лучше не стоит. Придется терпеть. А еще и в туалет охота, и тело ноет. И вообще, чего они тут ждут? Закрыв глаза, Мила откинула голову на подушку. В щель на окне она разглядела слабую полоску света. Вечереет. Неужели ей всю ночь придется провести в такой малоприятной компании, да еще и связанной по рукам и ногам.
- Немного осталось, - словно прочитав ее мысли, буркнула блондинка.Хозяин просыпается.
Какой еще хозяин? Уж если тот, что притащил ее сюда, то пусть не торопиться особо. Она не горит желанием его видеть. Внезапная слабость одолела ее, глаза свело усталостью, мысли, словно медленно утекали куда-то прочь отсюда, и она вслед за ними. Ей показалось, что она видит Ричарда. Его глаза медленно открываются. В них застыла боль. «Люциана» - со стоном выдыхает он. Боль уходит. Остается только ярость, слепящая, дикая, безумная. Наваждение растворяется, Мила снова в пыльной затхлой комнате. Ненавидящие глаза сверлят ее.
-Ты не заберешь его у меня.- Прошипела стражница.
-Если ты о симпатичном брюнете, то больно надо. Оставь себе. Я , между прочим, замужем. И у меня еще и любовник имеется. Правда, он маньяк и убил мою лучшую подругу, а вечера проводит, попивая кровь у своей симпатичной служанки, но это все ерунда. Правда? Он ведь такой красавчик. Тебе бы он точно понравился. Тебе наверняка такие нравятся. Я могу поделиться. Вам было бы весело втроем. Устроили бы пирушку. Напились бы чьей-нибудь крови, а я бы пошла домой к мужу. У меня белье не стирано. Может, отпустишь меня, а я тебе телефончик подскажу. А? Ричард, правда, душка.
-Пошла ты.Блондинка медленно встала. Ноги у нее были от ушей. Она повернулась на звук открывающейся двери. Искусственный свет ворвался в комнату, ослепив Милу. Она зажмурила глаза.
- Как наша гостя, Зоя?произнес ласковый чарующий голос. Мила открыла глаза. В черном бархатном халате с рассыпавшимися по плечам иссиня-черными волосами, перед ней стоял ее вчерашний похититель. Ее словно током ударило, таким сильным было ощущение его присутствия. Он словно заполнил собой все пространство небольшой комнатки, которая при включенном свете выглядела еще более жалко. Ногастая девица поглаживала его плечо. Лицо у нее при этом было такое довольное, что Миле стало смешно. Она, по идее, должна была бояться, испытывать тревогу, но ничего этого не было. За последний день с ней столько всего произошло, что просто хуже уже быть не могло. Пусть они убьют ее, если хотят, ей все равно не хочется жить. Она просто не сможет больше жить с грузом вины за смерть подруги, разбитым сердцем и вернувшимися кошмарами. А самое дикое было то, что какая-то часть ее души все еще любила Ричарда, все еще не верила в его полную виновность, хотя она своими глазами видела раны Клэр, и именно он был с Жанной, когда она погибла. Он был у ее офиса, когда умер охранник. Онубийцаэто, несомненно. «Люби меня, Ричард», всплыли в памяти ее слова, слезы обильным потоком хлынули из глаз. «Я люблю тебя», ответил его голос откуда-то из темноты ее сознания.
- Нужно было вставить ей кляп. Слышал бы ты, какой она бред несла.Зоя с отвращением зыркнула в сторону Милы. Мужчина мягко улыбнулся, глядя на подругу, но в голосе его была сталь. Она била по ушам, заставляла сжиматься от страха.
- Ты не гостеприимна, Зоя. Эта женщинанаш друг. Вскоре нам не понадобятся веревки.Он провел ладонью по волосам девушки. Она съежилась под его взглядом и отступила.Ступай. Чего же ты ждешь.Его голос расплавленным свинцом разрезал воздух. Зоя починилась, любая подчинилась бы.
Мужчина медленно приблизился. Он больше не внушал страха. Его глаза излучали нежность, губы сложились в мягкую обольстительную улыбку. Сердце Милы гулко забилось. А он умеет произвести впечатление. Блестящий черный бархат мягко струился по его телу, облегая сильные мышцы. На фоне черных волос кожа казалось фосфорно-белой, излучающей какое-то почти синеватое сияние, губы слишком красные. Он был раскошен и неуместен в окружающей его жалкой обстановке. Двигался он очень грациозно, почти бесшумно, так же, как Ричард. Господи, почему она все время о нем вспоминает?
- Прости меня. Ты достойна апартаментов королевы, а не этого ничтожества.Произнес он, мурлыкающим, сладким до приторности голосом.
-Может, развяжете меня, мистер?попросила Мила. Он удивленно приподнял брови.
-Ты не повинуешься моим глазам. Это что-то новенькое. Ричард ведь не закончил начатое. Так?
- Я так и знала.Выдохнула Мила.Вы с этим маньяком заодно.
-В какой-то степени да.Задумавшись на секунду, произнес он. Он весело улыбнулся. Его красота обдала ее горячей волной. Он сел на край кровати, не сводя с нее черных пронзительных глаз, в которые она снова безвольно упала. Сильная бледная ладонь замерла над ней, словно не решаясь прикоснуться. Мила сглотнула покатившийся страх или что-то еще. В глазах мужчины промелькнуло сомнение, какая-то глубокая печаль.
-Я могу заставить тебя желать меня, могу заставить любить. Могу сделать своей навеки, и ты повинуешься. Но тогда мы будем владеть тобой вместе с ним. Я просто закончу то, что начал он. Но я не могу этого допустить. Однажды мы уже владели тобой оба. Он и я. Ты верила ему, ты гордилась им, ты оставила меня, чтобы быть с ним, а когда вернулась, он убил тебя. Но ты не забыла. Ты придумала для него особенную кару.Слова красавца звучали, как бред, но в них улавливался смысл. Он словно пересказывал ее сны. Невероятно, но он действительно верил в то, что говорил. И Мила совсем растерялась, когда увидела в его руке серебряный кинжал. Тот самый, из сна. Она сразу его узнала. В висках загудело, к горлу подкатила тошнота. Она шарахнулась от этого блеска. Она почти чувствовала его холод в своей груди.
- Узнаешь?спросил он.Я сохранил его. Этоединственное орудие, способное уничтожить Королеву ночи. Но есть еще магический заколдованный меч, о существовании которого знал только один человекпосвященный в великую тайну. Боги решили, что смогли защитить меч от меня, но ошиблись. Я убил хранительницу этой святыни. Никто не сможет отгадать место расположения меча, отнимающего силу. Я воспользуюсь им, когда придет мое время править. Я спрятал его так далеко, что даже все глаза полуночи не смогут увидеть его - он вынул кинжал из ножен и лезвие его угрожающе засверкало. - Но этот клинокорудие твоего убийства, я всегда храню у себя. Он напоминает мне о мести, о боли и отчаянии, которые поселились в моей душе, когда ты была предана этим щенком. Этим кинжалом он убил тебя. А потом отрубил голову и сжег. Ты обещала вернуться. И ты здесь. Но он нашел тебя первым. Это какой-то рок судьбы. Проклятие. Почему, Люциана?
- Ларри.мягко проговорила Мила. Ее сердце сжалось от жалости.Я не знаю, откуда мне известно ваше имя, но я не Люциана. Вы меня с кем-то перепутали. Я Людмила Ларина. Я замужем и работаю простым старшим менеджером. Во мне нет ничего особенного. И никто меня не убивал этим симпатичным кинжалом. Ричард не искал меня. Я шла домой, а он несся на своем автомобиле и задел меня. Вот и все.
-Ты действительно в это веришь?Ларри усмехнулся. Его теплые пальцы начали развязывать узлы на ее запястьях.Прости, что пришлось причинить тебе боль. Я просто принял меря предосторожности. Пока ты не вспомнила, кто ты есть, мне придется связывать тебя.
- Пока я не вспомнила?переспросила Мила, потирая онемевшие запястья. Ланкастер наклонился к ее плечу и прикоснулся к нему прохладными губами. Ее тело вспыхнуло, отвечая на не прошеную ласку. Странные эмоции захлестнули ее. Словно все это уже было, словно не в первый раз этот брюнет целует ее. Протянув руку, она погладила его волосы, шелковистые на ощупь. Эта женщина из ее снов не любила его, она никого не любила, но он будил в ней чувственность. Он поймал ее пальцы губами, глаза их встретились.
-Ларри.прошептала она. Воспоминания текли в ее мысли откуда-то извне, толкали ее в объятья этому непостижимому мужчине. Она чувствовала его желание, его боль. В его очерствевшей душе больше не было былой жестокости. Боль заглушала все прежние чувства. Сейчас не она, а он был в ее власти, его губы трепетали, прижимаясь к ее губам, руки требовательно сжимали плечи, он толкнул ее на кровать и склонился над ней, целуя ее шею, опускаясь все ниже. Мысли спутались, дыхание смешалось. «Что я делаю?»
- Нет.крикнула она, отталкивая его.Не трогай меня.
-Почему?в потемневших глазах плавало недоумение.Я так долго ждал тебя. Неужели я не заслужил каплю тепла?
-Я не знаю , кого ты ждал, но точно не меня.Наваждение отпустило ее. Она освободилась от его чар или от своих собственных.Развяжи мне ноги. Я в туалет хочу.Требовательно заявила Мила. Ланкастер явно был в замешательстве.
-Слушай, я провалялась тут связанная кучу времени. Мне нужно пи-пи. Это понятно?
-А ты грубая.Усмехнулся Ларри, придя в себя. Он помог ей освободить ступни и подняться на ноги. Красное платье сильно помялось.Зоя, - крикнул он.Проводи нашу гостью в туалет.
Мрачная блондинка появилась, словно из-под земли. И тыча в спину Милы ружьем, сопроводила ее в уборную, которая была жутко не прибрана и зловонна.
-Слушай, а почище места вы выбрать не могли?спросила она, справив нужду. Зоя нахмурила брови.
- Здесь безопасно.Немногословно ответила она.Что-то не устраивает?дуло ружье больно ткнулось в бок.
-Нет, все клево просто.Подняв руки в знак поражения, сказала Мила.И что ты такая вредная. Вы меня вообще отпустить планируете?
Девушка ей ничего не ответила. Доставив ее обратно в комнату, она удалилась.
- Может, я пойду?робко спросила Мила, глядя на распластавшегося, на постели Ланкастера. Выглядел он очень заманчиво и аппетитно. Но он ненормальный извращенец, который принимает ее за другую, и еще он как-то связан с маньяком-Ричардом. Вроде бы достаточно причин, чтобы не поддаться желанию разделить с ним постель.
-Куда?перекатившись на бок, лукаво спросил он, лаская ее своим взглядом.Твой дом рядом со мной.
-С чего бы это. Я, по-моему, уже сказала, что я не Люциана. Может, не стоит напрасно тратить на меня время. Вы ее обязательно найдете.
Ланкастер разразился бархатистым смехом.
-Глупышка. Ты еще не сознала, какая сила дана тебе. В тебедревнее знание. Ты прошла через вечность, храня силу гребня. Скажи, где он, и я отпущу тебя, если ты сама захочешь уйти.
Стоп. Гребень. Ричард тоже спрашивал ее о нем. Не напрямую, а мысленно. «Где гребень, Мила?». Что еще за новая загадка?
-Я не знаю, о чем вы говорите.- Покачала головой Ларина, усаживаясь в кресло, которое до этого занимала Зоя.
-Знаешь. Тысячу лет назад. Ты заперла свою силу в гребень и отдала его смертной, наложив на нее заклятье, сделав ее хранительницей. От дочери к дочери через кровь переходила твоя тайна. Ваш род не рожал сыновей. Одни девочки, и так похожи между собой. Так?
-Похоже на правду.Согласилась Мила.Но у меня нет и не будет дочерей. Я не могу иметь детей.
-Все правильно. Проклятие замыкается на тебе. Ты последняя в звене. Поэтому влияние Люцианы так сильно, так мощно. Она в тебе и вырвется на свободу, когда обретет гребень.
-А что такого в этом гребне, что вы все охотитесь за ним?поинтересовалась Мила.
-Солнечный свет.Коротко ответил он.
-И?не поняла Мила. Забавно. Это, как слушать бабушкину сказку, только очень страшную. На ночь ей такие точно не читали. Но отчего же не послушать, если делать все равно больше нечего.И откуда вы знаете, что именно сделала Люциана? Она же не перед смертью поведала вам о проклятии. Это было бы крайне глупо с ее стороны.
- Согласен.мягко кивнул Ларри.Были обрывки мыслей, ее мыслей, которые услышали мыя и Ричард. Отсюда и сложилась легенда. Но гребеньне миф. Он существует. В нем великая сила, наша неуязвимость и власть. Вампиры не выносят солнечного света. А Люциана знала, как преодолеть это проклятье. Она не боялась солнечного света. Никто, кроме нее не знал секрета этого противостояния. И, предчувствуя смерть, она спрятала его, не позволив убийцам обрести эту великую силу.