Что это со мной? Я ведь раньше никогда
Что, печет в груди, да?
Дергаю плечом и отвожу взгляд.
Мне стоит вышвырнуть тебя в космос только за мысли о моей измене, тонкие губы кривятся в едкой усмешке, а в глазаххолод и вызов.
Спрашивай прямо, Герант! Или ты суровый и отважный только на поле боя?
Скрестив руки на груди, Бардо смотрел на меня, как отец смотрит на нерадивого сына. Густые светлые брови сошлись к переносице, на лоб упало несколько непослушных прядей, под светлой кожей заходили желваки.
Что у тебя с ней?
Бардо моргнул и расхохотался. Открыто, с удовольствием, как не хохотал уже, наверное, миллион лет.
У меня с ней ничего, он утер выступившие слезы, Север, ее хозяин, был мне хорошим другом. Пару лет назад я мельком заметил Ши. Она почти не бывала в поместьевсегда в патруле или по макушку завалена поручениями, Бардо опустился на корточки у блока и долго рассматривал девчонку. Она очень его любила, заметив мой взгляд он примирительно поднял руки, не как мужчину. Она себя даже за женщину не считает, о какой романтической влюбленности речь? Ши Севера безмерно уважала. Он спас ее от смерти и унизительного сексуального рабства. Девчонка росла лучшей из лучшихвсе ради господина. Первый клинок Главы Домазвучит гордо.
Бардо замолчал, сцепил руки под подбородком и что-то обдумывал. Иногда я завидовал его способностям. Мне бы очень хотелось залезть в чужую голову и понять мысли собеседника.
Мысли той же Ши.
Я рекомендовал Северу пересмотреть свои позиции. Советовал ему отдать власть в поместье Ши. Сделать ее наследницей Дома.
От удивления у меня отвисла челюсть. Вот это номер!
Разве это возможно?
Капитан пожал плечами.
Вполне! Но Север в некоторых вопросах был невозможно упрям. И мне кажется, что он пытался уберечь ее от Совета, Бардо презрительно поморщился. Стая стервятников. И слишком любил сына. Единственный наследник! После смерти жены Север так и не женился снова, а Буря очень уж напоминал ему мать. Все сложно, сам понимаешь.
Бардо, я не знаю, что мне делать дальше.
Твой ворон выбрал, от его тона в желудке скрутился клубок холодных змей, ты ничего не можешь сделать.
Он уже выбрал один раз, цежу слова сквозь стиснутые зубы, сжимаю руки так, что ногти впиваются в ладони.
Люди внезапно смертны. Мне тебе что, прописные истины объяснять?
Ты никого не терял!
Бардо раздраженно закатил глаза.
Ой, вот только давай не будем членами меряться, у кого жизнь была тяжелее. Довыделываешьсяя Авроре на тебя донесу, она быстро выбьет это дерьмо из твоей головы. Только заявись снова в гости.
Я твоей жены боюсь, так ей и передай, усмехаюсь в ответ, и на душе становится немного легче.
Бардо опустил взгляд, заговорил тихо, почти шепотом:
Ты можешь умереть завтра. Или сегодня вечером. Мы можем разбиться, нас могут сбить камкери. Шальная пуля, внезапная драка, яд, кинжал под ребра, случайно или из-за злого умысла.
Он поднимается на ноги, проверяет работу блока и хлопает меня по плечу, когда идет к двери.
Анна была прекрасной женщиной, говорит, застыв на мгновение, сохрани память о ней и двигайся дальше. Ши, конечно, не подарок. У нее есть причины оставаться колючкой, но девчонка растает, если ты будешь с ней терпелив и нежен, ясно тебе?
Шитяжелый случай.
На себя посмотри, комок неврозов.
Дверь отъезжает в сторону, и Бардо скрывается в коридоре, оставив меня один на один с мрачными мыслями.
***
Заграйт нас встретил глубокой осенью и противной холодной моросью. Столица Лагрис, раскинувшая каменные щупальца на две трети континента, погрузилась в странное оцепенение, замерла, как хищник перед прыжком, и недобро рассматривала всех чужаков.
Космопорт щетинился колючими взглядами местного дозора, дулами винтовок и пронизывающим ветром, что так и норовил пробраться под одеждупроскрести по коже невидимыми когтями.
Ши невольно ежилась, но виду не подавала, Буря же всем пытался показать, кто здесь господин и повелитель, отчего выглядел еще смешнее, чем обычно.
Спасенная нами Вира, чье имя мы выяснили только перед приземлением, цеплялась за руку Бардо, как за спасательный круг. Одежда, которую капитан умудрился отыскать, оказалась слишком велика, а сверху пришлось напялить нелепый ярко-желтый дождевик.
Но девочка не куксилась и не плакала, а стоически переносила незнакомое место, шум и чужих людей.
Дозор встретил нас со смешанным чувством жалости и усталости. В Лагрисе было множество беженцев из других миров. Камкери набирали обороты и поглощали систему за системой, сдергивая людей с насиженных мест, лишая их колоний.
Хмурюсь и стираю с лица холодную влагу.
Множествоэто я погорячился, конечно. Уцелели после нападений немногие. Если же обнаруживали носителя болезни, то расправа была быстрой и безжалостной. Тела сжигали, пепел консервировали, страшась, что бич может остаться даже там.
Бардо, что будет с девочкой? голос Ши низкий и хриплыйей тяжело стоять на ногах из-за лекарств и изматывающей регенерации. Девчонка всего на минуту отрывает взгляд от земли и тотчас спотыкается, буквально на ровном месте.
Аккуратно поддерживаю ее под пояс и ловлю удивленный взгляд. Серые глаза все еще затянуты мутной наркотической дымкой.
Я доложу в гильдию, ее обследуют. Запишут, как беженца, Бардо ободряюще улыбается, и Ши немного расслабляется в моих руках, дерну за ниточки и заберу ее домой. Там ей будет куда комфортнее, чем в приюте.
Спасибо, шепчет Ши и выпрямляется, будто сняла с плеч неподъемный груз.
Я должен был торопиться. Связаться с заказчиками, отчитаться о работе, но не мог разжать руки, чтобы отпустить девчонку.
Неспокойно на душеинтуиция меня подводит редко, и сейчас она верещит во все горло, что мне стоит задержаться. Потому что мне совсем не нравится молчание Бури.
Мальчишка даже перестал коситься в мою сторону. На Ши не смотрел, будто ее и не существовало больше. Он переговаривался с дозором, поглядывал на спиральную башню вдалекеместо, где собирался Совет, и как-то совсем уж гаденько ухмылялся.
Капитан, Буря тянет слово, прокатывает его по языку и замирает в шаге от Бардо, заложив руки за спину, не скажу, что был рад нашей встрече, но спасибо, что доставили домой.
Обращайся, хмыкает тот в ответ, только сучность дома оставляй, она тебя не красит.
Лицо Бури краснеет и искажается от гнева, но, к его чести, он сдерживает и не начинает перепалку. Взгляд медленно переходит на Ши, и вот здесь мир вокруг неуловимо изменяется. Над головой мальчишки зависает черная туча, что вот-вот разродится молниями. Стоит ему чуть двинуться, и туча следует за ним: ширится, заслоняет собой серый дождливый Лагрис.
А тебе, шипит он, за нарушение приказов своего господина, за неподчинения и оскорбленияя даю вольную, Ши. Без права восстановления в должности. Отныне тыне часть Дома Знаний, едкая, презрительная усмешка растягивает его губы, если увижу возле поместьяотдам приказ стрелять на поражение. Ясно тебе?
Шиповник
Я едва слышу его последние слова. Глубоко вдыхаю и задерживаю дыхание, чтобы вернуть себе спокойствие. Пытаюсь найти точку опорыхоть что-то в хмельном мире, за что можно ухватиться, не потеряться, не сгинуть. Мое месторядом с семьей Севера, но
Я знала, что так и будет. Стоит ли удивляться и злиться? Буря не разделял взглядов отца. Вкус власти и «единственности» окончательно все решил.
Шаг вперед. Руки сжимаются в кулаки до хруста, до белых костяшек.
Телогигантский кипящий чайник, у которого вот-вот сорвет крышку.
Нельзя поддаваться ярости! Она ослепляет, подтачивает силы, превращает человека в чудовище.
Но мое второе «я», измученное, разозленное и растрепанное, знает лучше, что ему нужно и требует немедленной разрядки, всплеска, разрушительной агрессии.
И я подчиняюсь.
А в себя прихожу, только когда кулак впечатывается в самодовольную физиономию Бури, стирая ухмылку, как вода смывает краски с холста.
Он отшатывается, почти падает, но в последний момент удерживается на ногах. На скривившихся губах пузырится кровь, стекает по подбородку, мешается с дождевой водой и срывается вниз тяжелыми каплями.
Встречающие нас дозорные переглядываются, а Буря поднимает визг и вой, тычет в нас пальцем и кричит об аресте за нападение на члена Совета.
Тошно. Невыносимо.
Формально, онне член Совета, голос Геранта прорезает кровавую пелену, возвращает меня из темной долины бесконтрольной ярости. Колени предательски подкашиваются, все силы просто испаряются, оставив после себя безвольный комок костей и мускулов, так ведь, Бардо?
Совершенно верно, капитан скалится, закрывает собой девочку, зарегистрируйте прибытие «Зорянки» и доложите в гильдию, что капитан Бардо Корска прибыл на Заграйт.
Они напали на меня! взвизгнул Буря.
Вот когда Совет тебя приметтогда и поговорим, о голос Геранта можно резать сталь. Молись, чтобы ты в самом деле туда попал. Иначе я приду за тобой. Лично.
Буря сглатывает. Я вижу, как дергается его щека, как темным маревом наливаются глаза. Вылитый отеци совсем не такой, как он. Знакомая оберткаи совсем незнакомое нутро.
В груди камнем нарастает беспокойство и паника. Чувство, что я предаю часть собственного прошлого, подвожу Севера. Он так мне верил, а я не смогла выполнить его приказ!
Двоедушник не дает мне вмешаться. Обнимает, хотя я и пытаюсь идти сама, прижимает к теплому боку, впивается пальцами в ребра. С трудом делаю вдох и поднимаю глаза, но вижу только его профиль и каштановый тугой завиток, упавший на щеку.
Бардо, мне нужно перед кулганцами отчитаться.
Отвези ее в гостиницу при гильдии, тебя там все знают, тихо говорит капитан, не сбавляя шага, устрой, оплати номер. И сам задержись, кстати, работу пока не бери. Я слышал, что гильдия хочет нанять тебя.
Радость какая, сейчас штаны обмочу.
Не паясничай! Зато под боком будет бесплатный транспорт и твой любимый я.
Не могу сдержать слабой улыбки. Я почти завидую этой парочке. Сколько лет они вместе? Пять? Десять? Всю жизнь? Хорошо, когда люди есть друг у друга.
А что теперь делать мне?
Герант сказал, что они не дадут мне сгинуть.
Могу ли я им доверять?
Голова так сильно кружится, что мне приходится чуть ли не виснуть на Геранте, отчего щеки горят от стыда.
После того как Бардо и Вира оставили нас в обществе друг друга, двоедушник как-то совсем закрылся и не произнес ни слова.
Он все еще предельно чуткий и обходительный, старается не давить, поддерживает, когда ноги отказываются слушаться, но я чувствую тонкий налет отчужденности, который с каждой минутой только утолщается.
Почему мне кажется, что я должна что-то с этим сделать? Что двоедушник ждет какого-то сигнала, намека, малейшего жеста, чтобы стряхнуть оцепенение, стать прежним.
Странный он человек, совсем не похожий на всех, кого я знала.
Опускаю голову вниз, смотрю, как под ногами стелется желтоватый камень, испещренный зелеными прожилками.
За пределами космопорта город жил, как и любой другой город: белоснежный хищник в подпалинах промышленных районов, цветастых пятнах садов и разноцветных полосах стеклопластовых дорог.
В такую погоду он мирно дремал, иногда урча движками редких аэрокаров. Стеклянные здания-гиганты внушали мне беспокойство и какой-то противоестественный страхтак крохотная мошка может бояться здоровенной птицы. Именно этим я себя и чувствовала сейчаскрохотной мошкой, выброшенной в большой незнакомый мир.
Без малейшей опоры.
Север мертв. Я больше не капитан. Потребовать от Бури пересмотреть свое решениесамоубийство. Как Глава Дома он имеет право меня устранить и защищать свою собственность от любых посягательств.
Закон на его стороне. Я же теперьникто.
Внутри щелкает, болью растекается по спине острый спазм обидыгорькой и несправедливой. Тихо всхлипываю и украдкой смахиваю непрошенные слезы.
Я оплачу себя и свой дом позже. Когда будет время и возможность.
Саджа ничего не дает просто так, разве нет? И если это справедливое испытание, то стоит принять его с честью.
Сменить работу, начать все с чистого листа. Буря может избавиться и от других слугвыставить их за порог или убить. Нужно убедиться, что они целы и в безопасности, помочь им устроиться, поговорить с Бардо. Или с магистром гильдии. Да с кем угодно! Север никогда бы не дал своим людям сгинуть!
ЯПервый клинок Дома Знаний. И никто не отнимет у меня моего умения стрелять и орудовать мечом. Эти навыки навсегда со мнойвплелись в кости, въелись в кожу, вросли в мускулы.
Теплая ладонь сжимает мои пальцы, а я вскидываю голову и удивленно смотрю на двоедушника.
Ши, ты в порядке? Герант выглядит взволнованным, и у меня щемит сердце от этого пронзительного взгляда. Тяжело сглатываю и давлю из себя неуверенную улыбку.
Не смотри на меня так.
Не смотри так, будто это для тебя важно. Я же поверю, понимаешь? Я уже вот настолько близка, чтобы поверить.
Как твой ворон? отвечаю вопросом на вопрос, хочу отнять руку, но Герант не даеттолько сжимает сильнее, не позволяет отстраниться, а горячая ладонь жжется сквозь ткань рубашки.
Тело сейчас вспыхнет, растворится, осядет ему под ноги теплым пеплом. Меня пробирает до самых костей от легкого поглаживания, а двоедушник только надавливает сильнее, из-за чего невесомая ласка становится почти невыносимой.
Каркает тихонько, он слабо улыбается, скоро будет как новенький.
Пальцы отлипают от моих ребер и перебираются на спину, обводят шрамы, безошибочно отыскав их под одеждой, перебираются на лопатки и вышезарываются в волосы и мягко сдавливают затылок.
Вместо коленейрастаявшее желе, но я держусь из последних сил, чтобы не опозориться и не рухнуть мордой в камень.
Что будет дальше, Герант?
Я пробую его имя на вкус, как незнакомую специю. Мне нравится, как оно звучит: уверенно и сильно.
А чего ты сама хочешь?
На станции монорельса много людей, и я беспардонно таращусь по сторонам.
Дышу глубоко и жадно, пытаюсь сбросить наваждение, но чужие прикосновения не дают мне ни секунды передышки. Герант предельно сдержанплатформа, забитая пассажирами, не то место, где можно распускать руки по полной программе.
Не сильно ты сопротивляешься, Ши. В прошлый раз за такие вольности ты врезала ему ногой в живот. Что-то поменялось? Мировоззрение дало трещину? Захотелось чего-то нового?
Нет. Все не так
Не так, как же! Признайся, ты в этом нуждаешься. Невозможно быть каменной вечно.
Хотеть ласкиэто естественно.
Он не может желать чудовище!
Самовнушениесамая страшная вещь на свете. Кого ты пытаешься убедить? Его?
Или себя, что не достойна банального тепла?
Я не достойна
Это не тебе решать. Забавно, правда?
Чего ты хочешь, Ши?
Вопрос звучит над самым ухом, но я не поворачиваюсь, просто впитываю ощущения. Теплое дыхание щекочет шею, скользит по коже нагретым бархатом.
Найти себе место, отвечаю тихо.
Неплохой план для начала. Просто найти себе место.
Герант
Я устраиваю ее в гостиницувыбираю номер так тщательно, будто от этого зависит моя жизнь, говорю с хозяином и, пока Ши не видит, подзываю знакомую девчонкубойкую и смешливую, постоянно сдувающую со лба белокурый локон, Эльзуи отдаю ей небольшой мешочек со сциловыми пластинками.
Мне нужно, чтобы ты кое-что купила для моей спотыкаюсь и замолкаю, пытаюсь подобрать нужное слово, но девчонка меня опережает. Растягивает губы в широкой улыбке, обнажая щербинку между передними зубами.
Для вашей девушки, подсказывает она.
Эльза хлопает белесыми ресницами и снова откидывает назад непокорные волосы, склоняет голову на бок.
Да, для девушки, откашливаюсь и смотрю на Ши, что все еще толчется у стойки регистрации. Она то и дело прикладывает руку к боку, стискивает край рубашки в кулаке, прикупи две пары штанов, рубашки, обувь.
Белье брать? деловито спрашивает девчонка и выхватывает мешочек из моих рук.
Все, что посчитаешь нужным. С размером справишься?
А то! Эльза улыбается и тычет меня кулаком в бок, на такую худышку не проблема одежку найти. Все в лучшем виде сделаю!
Хлопнув ее по плечу, я подхожу к Ши и мягко обнимаю за пояс. В последнее время я окончательно осмелел: не мог удержаться от новой ласки и касания, а девчонка не сопротивлялась.