Выпусти меня немедленно! Герант!
Мужчина набрал на боковой панели команду диагностики. К ни го ед . нет
Ты не выйдешь отсюда, пока я точно не буду уверен, что это безопасно, лицо двоедушника было совершенно непроницаемым. Можешь ненавидеть меня потом хоть до конца своих дней, но с меня хватит, Ши. Я терять любимых из-за их бесконечного желания жертвовать собой больше не хочу.
Бурямоя ответственность!
А тымоя женщина! И ответственности у нас общие.
Он отвернулся и пошел к двери. Вот так просто! Решил бросить меня в капсуле, зная, как я ненавижу эти штуки и боюсь их.
Ты не можешь так поступить!
Не можешь оставить меня здесь
Не уходи! взвизгнула я, уперевшись руками в крышку капсулы. Не уходи, Герант! Ты не можешь
Дверь за мужчиной с шипением закрылась, и в комнате я осталась одна.
Обида медленно перетопилась в гнев, а за нимв неконтролируемую ярость, но сколько бы я не молотила по крышке, а капсула была неумолима. Медленно провела сканирование, загрузив мне голову монотонным перечислением множественных ушибов, ссадин и сотрясений. В плечо впились шприцы, и по телу прокатилась волна невыносимой усталости, от которой слипались глаза.
Нет нет-нет-нет, я не могу уснуть, не могу
У лекарств же были свои планы, и они уверенно утащили меня в тягучий сон без сновидений.
Казалось, что я закрыла глаза всего на минуту. Капсула вздрогнула, в ушах зазвучал незнакомый голос, определенно женский.
Эй, мешочек с кровью, мы идем на посадку. Я слышала, что ты рвалась в бой?
Ты кто такая? пробормотала я, с трудом ворочая языком. Во рту противно горчило от лекарств, и нестерпимо хотелось пить.
Я всего лишь сверхразум, вынужденный служить вашей бесполезной расе.
В голосе женщины чувствовалась едкая издевка и негодование.
Так что? нетерпеливо спросила она. Ты рвешься в бой или так и будешь здесь валяться, как мешок с трухой?
Если ты откроешь эту штуковину
Крышка послушно откинулась в сторону, позволив мне сесть.
Потереве шею, я повела плечами, чтобы размять затекшие мышцы. Признаться честно, я и правда чувствовала себя лучше, но обида никуда не ушла.
Оружие у тебя есть?
Кое-что найдется. Справа в стене поднялась панель, открыв небольшое углубление, где я увидела парочку кинжалов. Не густо, но в этот раз я Бурю могла бы и голыми руками взять.
А стимуляторы?
Женщина хихикнула.
Смотря какие. Я богата на выдумки, детка.
Я на мгновение задумалась, а через пару секунду вздернула подбородок и усмехнулась.
Дай что-то убойное: что продержит меня на ногах, даже если все кости в теле переломаются.
Пискнул шкафчик возле капсулы, и я рассмотрела внутри два инъектора с черной жидкостью. Протянув руку, я с опаской коснулась стального гладкого корпуса, взвесила инъектор в руке и прикинула, что это может быть за дрянь.
Вкалываешь, и на двадцать минут ты будешь чувствовать себя сверхчеловеком. Но когда время истечетотрубишься часа на два, не меньше. Хватит тебе двадцать минут?
Стиснув инъектор в кулаке, я подошла к двери.
Мне хватит десять, а остальные десять я потрачу на Геранта, чтобы неповадно было меня запирать!
Над головой громыхнул женский смех, и дверь отъехала в сторону, выпуская меня из каюты.
Герант
Чувствовал ли я себя ублюдком? О, да. Собирался ли я заглаживать свою вину перед Ши, ведь был совершенно уверен, что она оторвет мне яйца при следующей встрече? Несомненно.
Если, конечно, она не убьет меня раньше.
Или она придумает что-то похуже смерти. Тотальное игнорирование. например. Гордость воина, вот эта вот вся история.
Ты все сделал правильно, сказал Бардо, облетая город по широкой дуге. Ши на взводе, но она остынет и поймет тебя. И, если честно, поменяйся вы местами, и она сделала бы то же самое.
Конечно, поймет, протянула «Цикута». Это ведь так прекрасносилой запирать женщину в капсуле. Я прямо вижу, как она упадет на колени и сапоги тебе будет целовать, рассыпаясь в благодарностях. Пфф! Клиенты борделя с шлюхами лучше обращались.
Да завались ты уже, прошипел я сквозь стиснутые зубы.
У-у-у-у, ведерко с костями заволновалось!
Хохот корабля резанул по ушам, но я сдерживался из последних сил, чтобы не пустить в приборную панель пулю.
Перед нами выросла арка врат. Каменная громада внушала какой-то глубинный, подсознательный ужас, от которого внутренности покрывались ледяной коркой. «Цикута» качнула крыльями и пошла на снижение. Бардо собирался сесть на краю площади, в центре которой и стояли врата; «Цикута» же сообщила, что вокругтолько птицы и заброшенные дома.
Высаживай меня, бросил я Бардо и покосился на дверь в каюту, где я оставил Колючку. Только бы друг оказался прав. Я не желал ей зла. Меньше всего на свете я хотел, чтобы Ши рвалась в бой, когда ее состояние близко к слому. Даже если она сама этого не понимала, то я виделне слепой. И ворон прекрасно чувствовал ее слабость: каждое его перо подрагивало при одном только взгляде на израненную Ши. И следи за Колючкой. Головой за нее отвечаешь.
«Цикута» приземлилась у самой кромки площади, выпустила меня из своего нутра и замерла, наблюдая за происходящим.
Я видел, как темные тени скользили по крышам, как крылья птиц-охотников резали воздух. И я не мог понять, почему твари не нападают, а только смотрят на чужаков. Врата удерживали их на расстоянии? Какая-то запретная территория?
Под сапогами не хрустела пыль и мелкие камешки: земля расходилась в стороны мелкими волнами, как поверхность воды, под которой четко проступали черные линии тонких корешков. Казалось, что все в этом мире было пронизано корнями дерева-великана, возвышавшегося над городом.
И пах этот мир гнилью и тленом, горечью старой крови. Это кладбище, самое настоящее кладбище, где не было места живым, кроме тех самых птиц, что, скорее всего, давно уже пожирали друг друга, чтобы не сгинуть окончательно.
Возле врат я увидел высокий знакомый силуэт.
Вот только победителем Буря не выглядел. Он дрожал, посылал в небо затейливые проклятия и все никак не мог совладать с Ключом, который рвался из рук и не желал становиться в предназначенную для него выемку.
И это лицо
Кто-то очень хорошо обработал мальчишку, не быть ему больше красавчиком.
Идиот, как он есть. И куда парень собирался открыть проход? В пустоту?
Вскинув дробовик, я протяжно свистнул, отвлекая Бурю. Он повернулся, в его глазах полыхнула ярость и безумная, отчаянная надежда на бегство.
Брось Ключ и отойди! крикнул я. Внутри все клокотало от ненависти, желания нажать на спусковой крючок и снести Буре голову к такой-то матери. Это было очень соблазнительное решение, но я сдерживался из последних сил. Ши могла бы прикончить его давно, но почему-то сохранила жизнь этому куску дерьма, и я мог догадаться почему.
Хотела справедливого суда. Вот только пришлось бы вернуться на Заграйт, а это нереально сейчас. Совет просто сожрет нас живьем. Бросит в тюрьму, а через пару дней казнит на центральной площади. И таскать Бурю с собой или спрятать его где-нибудь до того, как решатся все вопросы, лишний риск.
Ши ничего тебе не рассказала, да? Ключединственный способ предотвратить войну, и я не отступлю, потому что какой-то сучке жмет ее долбаное благородство!
Отойди от врат, Буря. Я больше не буду предупреждать.
Парень был безоружен, ему ничего не оставалось, кроме как выполнить приказ. Впрочем, Ключ из рук он не выпустил и бросал на выемку во вратах многозначительные взгляды. Собирался сбить меня с толку и попробовать открыть их снова? Пусть только дернетсяя без зазрений совести снесу ему голову. Буду потом вымаливать у Ши прощения, но рука у меня не дрогнет, клянусь Саджей.
Ты же, вроде как, умный человек, вольный, затараторил Буря. Ши не понимает, но ты, может быть, не откажешься выслушать меня.
Нам не о чем беседовать, отрезал я.
В тебе обида и злость говорит, парень не унимался, нервно размахивал руками и облизывал пересохшие губы. Страшно? И правильно, так и должно быть. Будь разумным человеком!
Подойди! Руки держи так, чтобы я их видел.
Не успел Буря сделать и нескольких шагов, как мимо меня пронеслась зыбкая рыжая тень. Она оттолкнулась от земли, от чего в стороны разошлась мощная волна, и приземлилась уже на Бурю, опрокинув его на спину.
От первого же удара что-то хрустнуло, взметнувшийся вверх кулак был красным от крови.
Буря не растерялся и оттолкнул нападавшего в сторону, уперевшись стопой в живот тени. Откатившись в сторону, он вскочил и бросился обратно к вратам, совершенно забыв обо мне и угрозе; а тень поднялась на ноги, и я удивленно моргнул, увидев растрепанные рыжие волосы, разметавшиеся по узкой спине.
Ши!
Колючка даже не обернулась; порыв ветра взметнул тяжелые пряди вверх, руки сжались в кулаки, и мне показалось, будто что-то сломалось в моей девочке и сейчас она сорвется с цепи, совершит какую-нибудь глупость.
Когда она бросилась за Бурей, ноги Ши не касались земли. Она почти летела над землей, мчалась вперед разъяренной фурией. И во имя всего святого, я не мог угнаться за ней! Будто в Колючку какой-то демон вселился, дававший ей силы.
Когда она добралась до Бури во второй раз, то била безжалостно и наверняка. Сапог впечатался в поясницу с такой силой, что этот хруст услышали, наверное, на окраине города. Парень споткнулся, повалился на землю, забился, как выброшенная на берег рыба, и пронзительно закричал, вцепившись в песок скрюченными пальцами.
Ши встала так, что плечи Бури оказались зажаты между ее ног.
Опустившись на корточки, она взяла Ключ, выпавший из его рук.
Ши.
Колючка дернула головой, замерла, как загнанный в угол зверек. Ее ноздри затрепеталидевчонка принюхивалась, пытаясь понять, кто перед ней.
Ворон слетел на землю, аккуратно протопал вперед и остановился в паре футов от Ши. Буря все не замолкал, бился, хотел выбраться из захвата девушки, но бесполезно. Удар такой силы явно отправил его позвоночник в нокаут. Скорее всего, навсегда.
Ши, отойди
Я разберусь сама, ее голос вибрировал, ломался, глаза пылали затаенной темной обидой. Не влезай, понял?
Отступив в сторону, она перевернула Бурю на спину и заглянула парню в глаза. И мне совсем не понравилось ее выражение лица. Колючка закусила нижнюю губу, да так сильно, что по подбородку стекла тугая красная капля. Артефакт дрожал в тонкой руке, рвался прочь, но Ши держала крепко.
Я бы хотела дать тебе шанс, проговорила она. Но знаешь ли, сотрясение спутало мне все мысли. Я уже ничего не соображаю, едкий смешок слетел с ее губ. Тем хуже для тебя.
Опустившись на колени, Ши подняла Ключ, сжимая его, как кинжал.
Ты не вернешься домой. Ты все забыл и предал отца, предал все, чему он тебя учил.
Буря завыл, попытался отползти, а в его глазах плескалось черное, безграничное безумие.
Когда Ключ вошел в грудь парня, мир вокруг замер, стих даже шелест крыльев птиц-охотников. Ворон, стоявший на земле, расправил крылья да так и застыл, не решаясь подняться в воздух и коснуться Колючки. Крик Бури застрял в горле, кровь не потекла из раны, как ей положено: она рванулась к артефакту, оплетая его красными лентами. Ключ низко загудел, втягивая все, даже самые крохотные капли.
Буря конвульсивно дернулся, в глотке забулькало и затрещало, а через секунду глаза парня закатились и тело обмякло безвольной куклой. и с каждой каплей втянутой крови кожа его истончалась, а через минуту превратилась в серый пергамент, треснувший от легкого прикосновения ветра. Обнажилась белая кость челюсти, затрещало под одеждой, когда грудина раскрошилась под давлением рук Ши.
Колючка вырвала из его груди Ключ и встала на ноги. По ее выражению лица невозможно было понять, о чем девушка думает, что чувствует. Рыжие кудри разметались по плечам, и я заметил, что они мелко подрагивают.
Вот и все, прошептала Колючка. Стоило это того?
Она резко обернулась, обожгла меня полыхавшим ненавистью взглядом. Настроена она была решительно: казалось, что Ши вот-вот бросится выбивать из меня дерьмо, но что-то ее удерживало.
Бардо тебя выпустил?
Нет, она вызывающе вздернула подбородок, и стоило мне сделать шаг вперед, как девушка тотчас отступила, удерживая меня на расстоянии. Ваш корабль помог. Хоть у кого-то здесь есть мозги.
Я не мог позволить
Не хочу слушать! Колючка обогнула меня по широкой дуге и двинулась к кораблю, сжимая Ключ в руке. Я тебе больше не доверяю, так и знай.
Ворон пронзительно каркнул и взвился в воздух, но стоило ему приблизиться к Ши, как та раздраженно отмахнулась и что-то прошипела птице. Она шла вперед, прямая, как палка, и даже не обернулась, чтобы узнать, иду я за ней или нет.
Глянув на тело Бури, распростертое на земле, я с трудом сглотнул. Мысли в голове путались, скручивались, и я совершенно ничего не понимал.
Когда же этот кошмар закончится? пробормотал я и вздрогнул, мазнув взглядом по лицу парня.
Мне показалось, что он усмехается.
Фэд
Флоренс потеряла сознание почти сразу, но даже в тяжелом забытьи она не переставала плакать и цепляться за меня, как за единственное спасение. Ее тело била крупная дрожь, лоб покрылся липкой испариной, а кожа пылала жаром.
Не бросайте меня только не бросайте меня, бормотала она мне в шею снова и снова, отчаянно, тяжело, содрогаясь от боли и лихорадки.
Куда же я от тебя денусь, слава Садже, что Флоренс не слышала моих слов. Я очень надеялся, что она их не слышала, потому что, видит богиня, я был не готов держать ответ за все те глупости и нежности, что перли из меня, как из фонтана, который я никак не мог заткнуть. Поискав взглядом канарейку, что кружилась возле дыры в потолке, я подозвал ее ближе. Выведи нас отсюда.
Птичка чирикнула и опустилась мне под ноги, где уже взволнованно тер лапы енот. Сев ему на голову, канарейка указала крылом на боковой коридор и издала протяжную мелодичную трель. Енот побежал вперед, следуя указаниям, а у меня в мозгу точно выключатель щелкнул, когда я смотрел, как мой зверь послушно исполняет приказы другой души.
Как так получилось? Ведь енот никогда к себе близко никого не подпускал и в целом к двоедушникам относился пренебрежительно. Никогда не заводил дружбу с другим зверьем, вообще общения с чужаками избегал, а тут
Сколько это длится? Может, енот уже давно проникся к канарейке теплым чувством, а я ничего не замечал? Или не хотел замечать?
Тряхнув головой, я зашагал следом за нашими проводниками. Благо, что в туннелях не было вырвиглазно темноможно было без проблем ориентироваться в слабом свете местной плесени.
Магистр девочка вздрогнула в моих руках.
Я здесь.
Поставьте меня, пожалуйста Я сейчас
Она прижала ладонь ко рту и зажмурилась, а я опустил ее на землю, где девчонку скрутил мощный приступ тошноты. Пришлось собрать ее волосы на затылке и поддержать, когда колени Флоренс не смогли больше удерживать ее вес.
Кажется, я тут умру пробормотала она.
Размечталась, бросил я резко, а внутри все сжалось от страха, которого я раньше никогда не знал. Хотя, нет. Знал. И чувствовал себя так же, как в тот момент, когда на моих руках умирала Аняна.
Я не мог их сравнивать. Давняя, присыпанная пылью любовь к подруге детства, светлая, полная затаенных надежд и горечи от осознания, что выбрали не меня, ничем не походила на болезненное, колючее беспокойство, поселившееся в груди с исчезновением Флоренс. И оно стало только отчетливее теперь, когда Канарейка была под боком.
Вдруг не успеем выбраться? Вдруг яд в ее крови убьет девчонку раньше?
Я совершенно беспомощен, не могу облегчить ее боль!
Держись за меня крепче, подхватив Флоренс на руки, я поспешил за енотом и птицей, терпеливо дожидавшимся нас за изгибом коридора.
Минуты тянулись бесконечно долго, а дороге не было конца, и когда я уже отчаялся выбраться из этого безумного хитросплетения узких проходов и туннелей с низкими потолками, как впереди забрезжил тусклый свет.
Прижав палец к наушнику-капельке, я попытался связаться с капитаном:
Бардо, ты меня слышишь?!
Как сквозь толщу воды.
Ты можешь отследить, где мы находимся?
Капитан несколько секунд переговаривался с кораблем, а потом ответил мне:
«Цикута» вас видит, мы всего в десяти минутах лета.