Кфто такхой эфоф Арши? Саша удивленно захлопал глазами.
Артурмой сын, мягко пояснила Анна.
Фын? Здоровый глаз Саши, чуть не выпал из орбиты, фела-а-а!..
Это очень долгая история, и мне нужно будет много тебе рассказать. И, возможно, сделать предложение.
Анна Алекшандрофна, фы феть понимаешея фынуштен буфу отфазашь! Саша попытался улыбнуться.
Молодец, кивнула Анна, ты отлично держишься. Из тебя выйдет идеальный королевский оруженосец! Только не вздумай ревновать к Джоссу, моему адъютанту!
Саша растерянно поморгал здоровым глазом.
Но тебе надо к врачу, а мнепоговорить с этим мордоворотом с крошечными яйцами. Располагайся пока в комнате, жди меня.
Я с фами! Возразил Саша, и не фдумайфе мне офкафыфать!
Анна поколебалась секунду, потом кивнула.
Хорошо, сказала она, но ты уверен, что серьезных повреждений нет? Ты же знаешь, я ненавижу ложь. Даже ложь ради бравады.
Я софефшенно уферен! Кивнул Саша.
Борис не стал долго запираться, и пытаться играть в молчанку, даже осознавая все пагубные последствия для своей карьеры. Во взгляде этого мускулистого мужика, которого Анна назвала Питером, было нечто такое, отчего Борису хотелось поджать несуществующий хвост, и лечь на спину. И все-же, избегая прямой лжи, он старался по возможности запутать и исказить реальную картину, давая неточные ответы. Такая тактика, как ему казалась, была достаточно безопасной, и должна была дать хорошие шансы на выживание.
Нет, у нас не было прямого указания на физическое устранение Анны, говорил он монотонно, продолжая отвечать на неисчислимые уточняющие вопросы; похоже, этот Питер был профессионалом в работе с информацией, мучить ее помощника нам тоже никто не приказывал прямо. Нам дали указание во что бы то ни стало добыть доступ к ее аккаунту и файлам. Обычно это означает Он осекся, глядя на вошедших в кабинет Анну и Сашу, означает, что можно делать все, что посчитаем нужным.
Получается, если бы вы застали ее дома, то просто оставили бы в покое? Или все-таки пытали бы, как Сашу? Питер продолжал допрос.
Нет, Борис покачал головой, необходимости бы не было. Думаю, мы получили бы все, что нужно, в самом началекак только привязали бы Сашу к стулу, и пригрозили бы пытками. Верно, Анна Сергеевна? Он позволил себе чуть улыбнуться; стало чуть легчесобственная нагота перестала быть такой мучительной.
Неверно, жестко ответила Анна, Питер, он врет. И пытается водить тебя за нос. Он знал, что меня убили. Точнее, думал так. Поэтому такой жесткий прессинг был нуженСаша остался единственным, кто знал пароль.
Питер улыбнулся, и, не глядя на Бориса, нанес тому хлесткий удар ладонью по кончику носа. Брызнула кровь, в воздухе повис стеклянный визг боевика. Если бы Саша не слышал этого собственными ушами, он бы ни за что не поверил, что взрослый здоровый мужик может так визжать.
На какое-то время Борис потерял сознание. Чтобы привести его в себя, пришлось побрызгать водой на лицо. Странно, но особых последствий от удара Питера видно не было: только аккуратный лиловый синяк, в полсантиметра, не большена самом кончике носа.
Я не врал, попытался возразить Борис, когда пришел в себя, он спрашиваля отвечал. Нам ведь никто не приказывал убивать вас, Анна!
Вместо ответа Питер слегка пошевелил рукой. Боевик сжался на стуле, и зажмурился.
Еще рази удар будет не по носу. Ты это понимаешь? Сказал Питер спокойным голосом.
Вместо ответа Борис кивнул.
Почему меня пытались убить? Кто это сделал? Павел Сергеевич? Спросила Анна.
Нет, покачал головой Борис; он все-же решил прекратить тактику увиливания и искажения: угроза для жизни становилась слишком серьезной, он думает, что вас прикончили ваши же покровители.
Мои покровители? Удивилась Анна.
Китайцы, сделка с которыми сорвалась пару лет назад, пояснил Борис, вы лоббировали ее, но Павел Сергеевич отказался. Помните?
Какой феерический бред Пробормотала она.
Но шеф в него охотно поверил, сказал Борис, глядя ей в глаза, особенно, когда мы предоставили некоторые доказательства.
Ты о чем?
Скрины с вашего телефона, Анна, сказал он, точнее, якобы скрины с вашего телефона. Простая подделка, но шеф эту наживку охотно проглотил. Должен сказать, он давно словно бы искал повод поймать вас на неверности. Про некоторые истории вы знаете. Другие же не дошли до вашего внимания. Но лично я думаюон был уверен, рано или поздно ваши амбиции станут слишком большими. Вам перестанет нравится роль рыцаряуправляющего. Вы захотите чего-то своего.
На целую минуту в комнате повисло молчание. Анна о чем-то напряженно размышляла, растерянно разглядывая картины на стенах. Питер и Саша не решались ее перебить.
А потом в кабинет вошел Артур. Замер на пороге, оценивая обстановку, потом тяжело вздохнул, и, посмотрев на мать, грустно спросил:
Этого тоже того?
Что«того»? Переспросил Питер, потому что чувствовал себя ответственным за допрос.
Скормите этой огнедышащей твари? Артур сложил руки на груди, твердо выдержав тяжелый взгляд Питера.
Посмотри на Сашу, предложила Анна.
Артур только теперь пригляделся к худощавому парню, одетому в розовый женский халат. Наверно, когда-то его можно было назвать симпатичным: хорошая фигура, видно, что спортом занимается. Но над его лицом как следует «поработали»вся правая сторонасплошной синяк с кровоподтеками, кое-где содранная кожа только начала схватываться коркой, разбитые опухшие губы торчат двумя лиловыми пельменями.
Теперь погляди на человека на стуле, продолжала королева, сравни. Как думаешь, справедливость уже восстановлена?
Артур промолчал.
Сашамой верный помощник. Работает со мной уже несколько лет, продолжала Анна, он мой человек, слово «мой» она произнесла совершенно по-особенному; наверно, именно так говорил о своих маршалах Наполеон. Или Чингиз-хан о своих нукерах, а, значит, любой ущерб, нанесенный ему, я обязана возместить тысячекратно. Понимаешь?
Арти вздохнул, и тоскливо посмотрел на мать.
Не понимаешь, конечно, Анна покачала головой, ты врос в этот мир, мальчик мой, и пока еще совсем не осознал, кто ты, и откуда. Этот человек, она указала на Бориса, нанес мне тягчайшее оскорбление. Если бы это случилось в нашем миредумаю, я была бы вынуждена приказать содрать с него кожу живьем.
Борис невольно поежился; голос Анны звучал пугающе искренне, и даже немного устало. Как будто ей и в самом деле доводилось заживо свежевать людей.
Я понимаю твою ошибку, вмешался Питер, и готов на первый раз забыть. Но на будущееникогда не оскорбляй дракона. Даже мысленно. Даже после того, как взойдешь на престол.
Посмотрел на Анну, потом на Питера. Молча кивнул.
Анна улыбнулась, и, повернувшись к Борису, у которого в этот момент перехватило дыхание, спросила:
Что ты должен был сделать после того, как узнал пароль?
Ничего! Быстро ответил боевик, и тут же добавил:в смысле, я не должен был ничего смотреть или открывать. Нужно было немедленно вызвать шефа.
Поддельные скрины, и прочееэто дело рук заместителя директора по финансам, верно? Продолжала задавать правильные вопросы Анна.
Верно, кивнул Борис; он даже почувствовал облегчениетеперь у него не осталось информации, которую следовало бы скрывать.
Ясно, кивнула Анна, и добавила, обращаясь к главе своей охраны:Питер, подай его телефон!
Глава 7Золото и камень
В середине девяностых Павел Сергеевич был просто Пашкой: шустрым парнем с некоторыми связями в администрации Хабаровского края. Он быстро сориентировался в стремительно меняющемся мире, и уверенно шел к успеху, улаживая щекотливые дела между торгашами, китайской диаспорой и криминальными кругами. Но ему катастрофически не везло: то выбранный для крыши авторитет траванется сивухой, а новые «хозяева» вдруг встанут на дыбы, и откажутся от условий «сотрудничества». То китайских шишек за рекой, наладить контакт с которыми стоило немалых денег и терпения, вдруг расстреляют за коррупцию.
Но Пашка не унывал. Все время внимательно оглядывался по сторонам, искал новые возможности. Добыча любых полезных ископаемых в то время была чуть ли не единственным видом деятельности, который давал хоть какой-то денежный поток. Пашка закрепился помощником в местной администрации, и помогал делать заключения для Роснедр, не забывая делиться с кем надо.
И вот как-то одной прекрасной золотой осенью он присмотрел себе маленький рудничек. Некогда перспективное социалистическое предприятие находилось в упадке: объемы добычи никакие; прежние управленцы, варварски высосав все, что можно на распродаже оборудования, тихонько отвалили «на материк», в столицы. А пара сотен работяг осталась не у дел в ближайшем поселке: ни денег заработать, ни квартиру продать. Перебивались натуральным хозяйством, да собирательством в кишащих энцефалитными клещами тайге.
Он легко добился их расположения, решив с администрацией вопрос о выплате зарплаты за пару месяцев. Подписи за акционирование предприятия вместе с лицензиями, и вынос на краевой аукцион были просто делом техники.
Но на последнем этапе опять все пошло не так, как надо. В аукцион «по беспределу» влезли кавказцы. Изначально символическую цену в пятьдесят тысяч долларов они перебили в четыре раза. На контакт не шли, «крыша» отказалась лезть в конфликт.
У него была возможность перебить их заявкуно нужны были реальные деньги. Пашка понимал, что одна только лицензия стоит на два порядка больше, чем заявка «кавказцев», но найти «живые» деньги в крае в то время было совершенно нереально.
Получается, все его усилия, все продавленные в администрации решения, все наработанные связи в Роснедрах будут потрачены на то, чтобы сказочно обогатить совсем других людей.
И вот, когда он уже готов был отступить, проглотить эту пилюлю, и искать новые возможностив его жизни появился человек с кожаным чемоданом, забитым английскими фунтами.
Он встретил его возле администрации, на черном «Гранд-Чероки». Поначалу, когда автомобиль помигал ему фарами, а из окна высунулась рука, и поманила его жестом, Пашка решил, что кавказцы, наконец, начали переговоры. В принципе, это был не самый плохой для него поворот. Мочить его не станутнет никакого смысла. А вот предложить какие-никакие отступные, чтобы среди братвы не было разговоров про беспределвполне.
Но за рулем сидел мужик европейской внешности, с аккуратной бородкой. Кареглазый, с крупными чертами лица. В нем за версту чуялось нечто аристократическое. Как будто само выражение глаз выдавало многолетнюю привычку повелевать.
«Батюшки, какую птицу занесло на наше болото!»Подумал Пашка. Потом приветственно кивнул, и залез в салон, на переднее пассажирское сиденье.
Сейчас я отвезу тебя домой, безо всякого предисловия начал «аристократ», на заднем сиденье чемодан. Там миллион фунтов стерлингов. Они твои. Используй их на аукционе. До аукциона тебя будут охранять мои люди. Потом ты уж сам научись о себе заботится. Заведи нормальную охрану. Если останутся деньги после аукционакупи себе пару друзей в прокуратуре и ментовке.
Ага, кивнул он, и добавил, совершенно невпопад, протягивая руку:Меня Паша зовут.
«Аристократ» посмотрел на него, брезгливо поморщился, не открывая руки от руля, и ответил после некоторой паузы:
Запомни на будущее, и никогда не повторяй этой ошибки: руку всегда первым протягивает старший. Будешь совать свою ладонь где попало, к месту и ни к местуникогда не попадешь в приличное общество.
Пашка опустил ладонь на колено. Он хотел попросить неожиданного благодетеля остановиться, и послать его на три буквы. Но, в конце концов, смог задавить в себе это желание. Дело было важнее. Да и простое человеческое любопытство не позволяло ему отпустить ситуацию просто так.
И что вам с того? Спросил он.
А это уже не твое дело, все так же грубо ответил незнакомец.
Ошибаетесь. Дело идет обо мне, и о моей жизни.
«Аристократ» с некоторым проснувшимся интересом глянул на него, и ответил:
Просто бери деньги. Выкупай рудник. И начинай строить свою империю.
Каков ваш интерес? Придете в один прекрасный день, и захотите забрать то, что я построил?
Все, что ты построишьостанется тебе, и твоим детям, покачал головой «аристократ», тут нет подвоха, и камня за пазухой. Но да, бесплатный сыр только в мышеловках водится. Когда придет времямне понадобиться от тебя одна услуга. Впрочем, не слишком обременительная. Тебе нужно будет отвести одного человека к указанной мной могиле.
Могиле? Растерялся Пашка, решив, что это скрытая угроза: возможно, его готовы наказать за излишнее любопытство.
Ну, не совсем могиле, как ни в чем не бывал пожал плечами «аристократ», наверно, это будет ниша в колумбарии. Но суть это не меняет.
Я не хочу вмешиваться в то, чего не понимаю, сказал Пашка через минуту, немного поморщив лоб в раздумье.
Чего ты, к счастью, не понимаешь, прокомментировал «аристократ», и у тебя выбора нет. Или миллион фунтов, и обещание один раз в жизни отвести одного человека на кладбищеили потерянный актив, а с ним и возможность построить свою деловую империю. Я же вижуты человек с воображением. И далеким прицелом. Скажи, что ты не думал о дальнейшем развитии? О других лицензиях? Об айпио на заграничных площадках?
Думал, неохотно признал Пашка, в том-то и дело, что у меня воображение богатое. И жить мне нравится.
О, поверь! Я и мои люди будут очень заинтересованы в том, чтобы ты жил долго и счастливо.
Похоже, незнакомец говорил искренне. Пашка умел чуять ложь. И это умение уже не раз спасало ему жизнь, иногда в самом буквальном смысле.
Допустим, я соглашаюсь, сказал он, что дальше? Будут какие-то инструкции? Что за человек? Что за кладбище?
Начнем с главного, кивнул «аристократ», потом полез себе за пазуху, и извлек откуда-то из недр элегантного пиджака небольшую заколку для галстука из желтого металла с небольшим прозрачным камнем, держи. Это тебе.
Пашка автоматически взял заколку, и повертел неожиданный подарок перед глазами, рассматривая. Качественная вещица. По ощущениямнастоящее золото. Вот только камень непонятный. Бриллиантне бриллиант? Прозрачный, с легким желтым оттенком. Или это в свете уличных фонарей так кажется? Внутри словно бы серебристые блестки.
Теперь ты под моей защитой, снова кивнул «аристократ», храни заколку, как Кащей свое яйцо. В нужный момент камень начнет светиться желтым светом. Ты почувствуешь, когда это произойдет. Где бы это ни случилосьуединись. Дотронься до камня. Тебе раскроется личность того, кого нужно будет отвести на кладбище. Остальные подробности проговорим у тебя дома.
Только теперь Пашка заметил, что «Джип» остановился напротив его подъезда.
Неделя выдалась тяжелой. И дело было вовсе не в неожиданном разоблачении «шалости» финансового департаментак таким вещам он был готов всегда, и принимал их, не вовлекаясь эмоционально. На сердце давило какое-то странное предчувствие. Сны стали странными: он все чаще возвращался в прошлое. То благословенные девяностые, то поздний совок, то даже детство. Как будто нечто всеми силами пыталось ему напомнить что-то важное из его прошлого.
Потом подоспели новости про Аню, главу юридического департамента. И вот они действительно смогли пробить его, казалось, неуязвимую броню разделения личного и делового. Юрист ему нравилась, с первых дней работы. У нее было феноменальное чутье на ложь, она выкручивалась из любой, самой сложной ситуации. В этом они были схожи. Но теперь доказательства против нее были очень серьезными. Заместитель фиников уверяет, что смог залезть в ее личный аккаунт, и скачать переписку с китайцами. Не без помощи айти отдела, и службы собственной безопасности. Ясно, что против нее специально копалино вся конструкция выглядела настолько логично и правдоподобно, что у Павла Сергеевича возникли некоторые сомнения.
А потом пришли тревожные новости из Колымы. Вроде бы Аня погибла вместе с водителем, молодым парнем из геологоввзрывников, которого отправили ее встречать. Причем не просто погибла; по ее машине стреляли из гранатомета, и этому есть прямые доказательства.