Не в обиду вам сказано, дражайшая хозяйка, недовольно пробурчал Джон, снова усаживаясь за стол, однако же вашим лакеям была бы кстати хорошая школа. Они дурно воспитаны.
Дорогой Джон, улыбнулась Анна, помогая распаковывать пакеты, лакеи в наше времяредкость крайняя. Позвольте же представить: это мой сын Артур. Наследный принц Озерного Королевства, она указала на Арти, и мой личный помощник, поверенный во всех моих делах Александр.
Джон с кряхтением, явно нехотя, приподнялся, и по очереди кивнул обоим молодым людям.
Весьма польщен, сказал он, однако же, крайне непросто тут, у вас в будущем. Кто же прислуживает на хозяйских пирах? Или же свободомыслие дошло до сей крайней точки, коли господа не находят зазорным обслужить себя сами?
Если говорить об этом мире, с улыбкой ответила Анна, расставляя подносы, тарелки и судки из фольги с вкусно пахнущими яствами, то пиры сейчас называются приемами, банкетами, фуршетами или же коктейлями. Как правило, их обслуживают официанты.
О, ответил Джон, округлив глаза, j'ai compris! Оfficiant этот тот, который officier! Признаться, думал, после Войны французский не будет tellement populaire.
Он не очень популярен, покачала головой Анна, мир сильно изменился. Современный лингва франкаэто английский.
Вот как? Джон поднял бровь.
Да давно к этому шло, вмешался Виктор Михайлович, янки ушлый народ! Уж сколько они на Великой Войне заработали, и не сосчитать!
Янки? Удивился Джон, да они про Наполеона слыхом не слыхивали! Помяните мое слово, как только джонни оприходуют Флоридугрядет война, между американским севером и американским югом. Что им за дело до Большой Войны в Европе? Хотя ходят слухи про неких банкиров
Дорогой Джон, вмешался Михаил Михайлович, полагаю, Виктор Михайлович имел ввиду Первую Мировую войну. Которая случилась, по моим прикидкам, лет эдак через восемьдесят после вашей безвременной кончины.
Вот как, смутился Джон, что ж
Господа, вы не находите, что разговоры о политике не способствуют хорошему аппетиту? Вмешалась Анна, и добавила, обращаясь к Саше и Арти, мальчики, принесите нормальные приборы, пожалуйста. Не есть же, в самом деле, этим пластиком, она неприязненно убрала в сторону пакетики с одноразовыми приборами.
И все-же, сказал Виктор Михайлович, аккуратно промокнув губы салфеткой, и отложив приборы, я бы хотел вернуться к некоему своего рода совпадению в роде занятий присутствующих.
Да, кивнула королева, тоже откладывая приборы, нам следует объясниться. Итак, господа, она обвела взглядом воскрешенных, вы были избраны моим мужем, Алым Королем. Причина, по которой он избрал именно вас, мне неизвестна. Однако же она может быть известна Оракулу, Анна вздохнула, затем продолжила, Оракулэто сущность в нашем мире, древний магический артефакт, который раз в год способен дать абсолютно верное предсказание действующему монарху нашей страны. Мой муж велел мне после вашего возвращения доставить вас к Оракулу.
Позвольте поинтересоваться, вмешался Михаил Михайлович, монархом какой страны является ваш дражайший супруг?
Являлся, поправила Анна, увы, являлся. Меня короновали после его гибели. Я являюсь королевой Анной Первой, правителем Озерного Королевства.
Это Ингерманляндия нынче так именуется? С сомнением в голосе нахмурился Джон.
Отнюдь, покачала головой королева, моя страна находится в другом мире. Магическом. Он во многом похож на этот. И, наверно, был бы похож еще большеесли бы не магия. Мы же с вами находимся в мире, где магические манипуляции были практически невозможны до недавнего времени.
Волшебство едва слышно прошептал Виктор Михайлович; было видно, что сказанное произвело на него сильное впечатление. И без того худощавый, он, казалось, еще сильнее осунулся, и побледнел. Глубоко посаженные карие глаза заблестели, а жидкая бородка вдруг начала топорщится, вы так говорите об этом, как будто оно само собой разумеется. Я всю свою жизнь искал то, свидетелем чего являлся в глубоком детстве. И под конец жизни отчаялся, да. Но веры этой не утратил.
Достаточно взглянуть на ваши полотна, чтобы это понять, кивнула королева, так получилось, что они стали живым свидетельством подлинного прошлого этого мира.
Они точно приходили сами, художник потер переносицу, прорастали сквозь меня, сдавленно проговорил он, я словно всю жизнь охотился за своей тенью
Как я, однако же, вас понимаю! Сказал Михаил Михайлович, я же научился находить волшебство в повседневности. И это, скажу я вам, увлекательнейшее занятие!
Досточтимая госпожа! Вмешался Джон; потом стушевался, и поправился:Ваше величество. Однако же, для чего ваш супруг не был воскрешаем? Подобно сим досточтимым господам, и вашему покорному слуги?
Некромантиясложная наука. Вам ли не знать, улыбнулась Анна, оказалось, что мой покойный супруг прав, и у вас в мире остались недоделанные важные дела. Иначе после воскрешения вы бы превратились в неразумных чудовищ, неуемно жаждущих человеческого мозга.
Вот как, пробормотал Виктор Михайлович, однако же, позвольте. Почему Джон должен был знать об этом факте?
Его народ весьма сведущ в магических делах. Даже таки специфических, как некромантия, ответила Анна.
Ирландцы? Волшебники? Улыбнулся Михаил Михайлович, сдается мне, вы несколько их переоцениваете. Они давно настолько окатоличились, что даже обычное суеверия в деревнях, по слухам, уже не в ходу.
Никто не говорит об ирландцах, Анна покачала головой, но мы подошли к вопросу, который меня саму очень интересует, она хотела было сказать «до крайности занимает», однако же сознательно нарушила строй вязкой, старомодной речи, на которой говорил воскрешенный эльф, объясните, Джон?
Музыкант тяжко вздохнул, потянулся было к бокалу с вином, потом передумал и, опустив взгляд, произнес:
Полагаете, это необходимо знать всем присутствующим?
В моем родном мире вам не удастся скрывать свою тайну, Анна покачала головой, вы прибыли в этот мир извне, и застряли здесь, когда магия исчезла? Или же вы все-таки местный?
Я из мира сего, ответил музыкант, Ennas dilthen ammen chil, пробормотал он. Слова похожи на синдаринские, но акцент был такой сильный и странный, что Анна едва уловила смысл: «Нас осталось немного». Словно спохватившись, Джон продолжил на русском, уже громче и увереннее:Однако же, господа, вынужден признать, что я принадлежу древнему и славному эльфийскому народу.
Вы эльф? Переспросил Виктор Михайлович; потом, нарушая все правила вежливости, неожиданно прыснул, и рассмеялся в голос.
Джон побагровел; его глаза налились кровью, и он приподнялся над столом, набирая в грудь воздух для какой-то ответной тирады. Положение спасла королева.
Не стоит воспринимать эту реакцию на свой счет, мягко сказала она, тем более не принимайте это как оскорбление. Совершенно убеждена, что Виктор Михайлович не имел намерение как-либо задеть вашу честь. Понимаете ли, какая ситуация. Дело в том, что представление о вашем народе во времена, когда жил Виктор Михайлович, сильно отличалось от истины. И он мог счесть ваши слова весьма забавной шуткой.
Музыкант нехотя вернулся на место, продолжая злобно зыркать на художника.
Простите великодушно мой друг, сказал Виктор Михайлович, отсмеявшись, но это весьма, весьма забавно. Имея ввиду ваш рост, он снова широко улыбнулся.
За разговором никто не заметил, как Арти тихонько встал со своего места, пробормотал что-то про помощь Питеру в уходе за драконом, и вышел. Анну в тот момент куда больше занимала загадка: почему Джон и остальные эльфы не попытались спастись, покинув этот мир? Почему не уничтожили негаторы магии? Ответ же оказался прост и банален: они пытались все это сделать. Многие годы из утекающей между пальцев некогда отведенной им вечности они старались разбить клетку негаторв. Джон родился одним из последних; он не помнил те времена, когда мир был полон волшебства, и не был бессмертным от рождения. Со временем дети в эльфийских семьях, и без того очень редкие, прекратили рождаться совсем. Народ рассеялся: кто-то смешался с людьми, кто-то просто тихо погиб, коротая отведенные дни в отдаленных лесных поселениях.
От долгого разговора и выпитого вина голова была тяжелой. Анна мечтала поскорее принять душ, и забраться в кровать. Можно даже без Питера, который все еще возился со своим драконом где-то в саду. Однако, проходя по коридору из опустевшей гостиной, она бросила взгляд на веранду. Арти сидел на ступенях, опустив голову, весь какой-то поникший и, пожалуй, потерянный; его взъерошенные волосы серебрились в свете фонаря, освещавшего дорожку. У Анны защемило сердце. Даже сейчас, когда она, наконец, нашла сынапочему-то находятся обстоятельства, отнимающие ее время. Такой ли матерью она хотела быть, об этом ли мечтала, проливая реки слез зимними безлунными ночами над опустевшей кроватью в комнате сына, перебирая вещи, еще хранящие его запах?
Арти Тихо сказала она, присаживаясь рядом.
Ты извини, что так он вздохнул, и смущенно отвернулся, из-за стола. Мне правда надо было выйти. Это становилось невыносимо.
Это твой дом, осторожно сказала Анна, ты можешь поступать тут так, как считаешь нужным.
Арти кивнул, и снова замолчал, уставившись куда-то вдаль.
Становится прохладно, Анна снова попыталась завязать разговор, хочешь, я принесу плед?
Что? Он непонимающе посмотрел на нее; потом его взгляд стал осмысленным, и Арти ответил:Нет не надо. На самом деле, мне нравится прохлада.
Он снова отвернулся, и опустил голову.
Хочешь поговорить? Предложила Анна.
Нет тихо, почти шепотом, сказал Арти.
Только не сиди долго, хорошо? Попросила Анна, поднимаясь, простуда нам сейчас совсем ни к чему!
Арти промолчал. Анна поглядела на сад, потом вздохнула, и направилась в дом.
Подожди! Арти окликнул ее, когда она уже протянула руку, чтобы взяться за ручку, и открыть дверь, вернись, пожалуйста. Давай поговорим.
Анна вернулась к Арти, и села на уже нагретое место.
Это все ужасно неправильно, сказал Арти сдавленным голосом, точнее, нет. Наоборот. Слишком правильно, понимаешь?
Пока что не очень, Анна покачала головой, объясни, пожалуйста.
Ты знаешь меня третий день, сказал он, но относишься, будто я и в самом деле твой сын. Будто мы давно знакомы.
Арти, мы уже обсуждали, что начала Анна, но сын перебил ее.
я помню, что мы обсуждали! И дая правда чувствую в тебе что-то родное. Наверно, это так и есть. Но это ужасно неправильно, понимаешь?
Нет, Арти, нет! Королева всплеснула руками, не понимаю! Ты начинаешь меня пугать. Что произошло?
У любого мальчишки, который остался без мамы, есть неутолимая мечта: однажды эту маму найти, Арти не смотрел на Анну; он по-прежнему глядел вдаль, на звездное небо, ты мне снилась. Много раз, в детстве. Со временем эти сны поблекли, но не исчезли совсем. В детстве, в летнем лагере, куда меня отдавал отец, дети дежурили по вечерам, а те, кто постаршедаже ночью. Знаешь, как хорошо такими ночами мечтается? Я часто представлял себе всякое. И то, что я потерянный принц с какой-то далекой планеты, которого родители пытались здесь спрятать от страшных врагов, но сами погибли. И то, что янаследник могущественного древнего клана, которого случайно перепутали при рождении. Много всякого такого. А все знаешь почему? Потому что много книжек читал, всяких разных. И про приключения, и про инопланетян, и про эльфов! Это отличный способ сбежать от реальности, на самом деле, очень рекомендую, если вдруг он всхлипнул, если вдруг понадобится.
Арти сказала королева, и придвинулась поближе, пытаясь его обнять. Но он отстранился.
Я не закончил еще, сказал он, слушай теперь, раз уж нашла в себе силы поговорить, Арти вдохнул, вытер локтем слезы, потом продолжил:однажды отец проболтался. Он вообще редко выпивал. А то подумаешь, что он тираном каким-то был, или как-то сильно меня обижал. Нет. Не был. Бывало, конечно, что ремнем доставалось, но чаще всего за дело, и не это главное, он говорил путано, как будто извиняясь за что-то; сбился на секунду с мысли, потом потер глаза ладонями, и снова заговорил, он признался, что я не родной. Он был так пьян, что на утро ничего не помнил из того разговора. Но я был точно уверен, что он сказал правду. И это было мучительно, наверное. Хотя как посмотреть. Стало понятно, почему другие родители детей любята мне этого как-то не доставалось.
Анна почувствовала, как окружающий мир вдруг теряет резкость, и проваливается в странный туман. Ей понадобилось время, чтобы понять: это непрошенные слезы туманят взор. Слушая сына, она пыталась хоть как-то заглушить боль в сердце, которая становилась все более резкой.
Так что книг я перечитал множество! Телевизора у нас в доме не былои это хорошо, да? Игры меня тоже особо не занимали, да и комп часто приходилось делить с отцом, продолжал Арти, понимаешь, ты вдруг оказалась прямо точно такой же, как в моих мечтах и снах! Разве такое возможно?
Арти, ответила королева, стараясь говорить ровно, без всхлипов, хотя слезы, катящиеся из ее глаз, утаить было невозможно, ты видел меня. Твое подсознание сохранило образ.
Да? Хорошо, кивнул Арти, но как тогда объяснить этих троих? Почему все именно так, а? Кто мог знать?
Сынок, я не понимаю, снова попросила королева, объясни пожалуйста.
Фортепиано, произнес Арти, отец очень старался играть роль прилежного родителя. Я ходил в музыкальную школу, и подавал определенные надежды. Наверно, я и сейчас могу неплохо сыграть. Но в свое время меня заворожили фортепианные ноктюрны. Я начал с известных вещей, восхищался Шопеном. Потом, все глубже закапываясь в слои музыкальной истории, открыл для себя Филда. И был покорен. Это настоящее звездное волшебство, понимаешь? Я чувствовал, что его вещи исполняют неправильноони очень сложны для техники, тут надо понимать полутона, и душу не всегда можно записать нотами. Но я чувствовал. Это была моя вторая отдушина, после книг.
Была? Уточнила Анна.
Моего пса сбила машина, когда я был за инструментом. Ты можешь себе представить, что такое свой пес для мальчишки, который растет с черствым отцом? Можешь, на самом деле. Думаю, можешь, он покачал головой, Барни был очень добрым, считал нас полноценной семьей. Всегда выбегал на улицу встречать отца. Вот и в тот вечер
Арти, не нужно. Пожалуйста.
Тяжело, да? Арти перестал плакать, и теперь смотрел на мать прямо, и даже как-то упрямо, можешь представить себе, каково мне?
Мне очень жаль, сынок но ты должен понимать, что это жизнь. Особенно жизнь в костном мире.
Васнецов. Художник, продолжал Арти, честно говоря, я не знал его фамилии, пока в школу не пошел. Репродукция его «Ковра самолета» висела у меня в комнате, сколько я себя помню. И она была даже не знаю, как сказать правильно. Она была живым свидетельством, что все мои детские мечты вполне могут стать реальностью. Ведь такое мог написать только свидетель волшебства. И я все детство в это верил, хотя никому в этому не признавался. Это очень личное, понимаешь? Он вздохнул, нормальные дети вешали у себя в комнате плакаты с супергероями, или, там, с группами. Постеры игр. Фотки рэперов. А у меняклассическая картина.
Это нормально, что ты знаешь знаменитых художников и музыкантов, сказала Анна, что же тут такого? У тебя развито чувство прекрасного, ты мой сын, в конце концов.
Пришвин, продолжал Арти, самый страшный писатель в школе. Ты читала его повесть про двух детей-сирот, один из которых полночи провел в болоте, потому что его затянула трясина?
Смутно припоминаю, ответила Анна, но это, скорее всего, не настоящие мои воспоминания.
После него я полюбил читать страшные книги, горько улыбнулся Арти, поэтому мне легко представить, что мы сейчас там, на Колыме. Тихо умираем, задыхаясь от недостатка кислорода. Потому что я, простой парень, сирота с приемным отцом, попал под ваши корпоративные разборки. И в смертельный момент мое подсознание подсовывает мне то, что я искал всю жизнь. Образ мамы. Пускай даже в лице холодной корпоративной акулы-юриста, главы нашего юридического департамента, с которой мы умираем вместе
Арти, твердо сказала Анна, даже не смей думать такое. Да, реальность куда сложнее, чем тебе представлялосьно мы с тобой живы, в здравом уме и твердой памяти. Мыздесь и сейчас. Не позволяй загнать себя в ловушку сознания. Самая страшная бездна, куда мы можем упастьэто наш ум.