Но ты же говорила, что таких, как мы, мир живых принимает с распростертыми объятиями.
Мы не должны терять связь с Потустороньем, иначе мир живых может взять нас в плен, а это чревато
А нити не помешают нам передвигаться? Флинн представил себе, как золотые нити опутывают все улицы Инферсити, превращая город в паучье гнездо.
Нет, они умеют проходить сквозь препятствия. Хольда повернулась к Ариадне спиной и подняла темно-рыжие волосы, оголив шею. Ариадна, привяжи меня к миру мертвых.
Медная голова перестала вращаться, и одна из нитей осторожно, точно питон, боящийся спугнуть свою жертву, подползла к Хольде и стремительно вцепилась в ее шею. Девушка даже не вздрогнула; она опустила волосы, слегка пригладила их и поправила черную замшевую куртку.
Твоя очередь, сказала она и уступила свое место Флинну.
Прочистив горло, он сделал неуверенный шаг, встал точно там, где только что была Хольда, и повернулся к Ариадне спиной.
Ариадна Флинн запнулся, от волнения забыв нужные слова.
Привяжи меня к миру мертвых, терпеливо подсказала Хольда.
Флинн выпрямил спину и уже более уверенно произнес:
Ариадна, привяжи меня к миру мертвых.
Он не видел, как к нему подползала сияющая нить, но почувствовал ее на расстоянии. Его голова против воли наклонилась назад; ледяная игла проткнула шею, и знакомый холод растекся по венам. Тот же холод царил и в костяном коридоре резиденции Смерти. Флинн будто оказался на вершине горы, где свирепствовал буран.
А почему тебе не холодно? стуча зубами, спросил Флинн.
Опыт, сказала Хольда, пожав плечами. Она залезла во внутренний карман своей куртки и достала серебристую флягу с выгравированным на ней кроликом. Выпей, это поможет согреться.
Он трясущейся рукой взял флягу, кое-как открутил крышку и сделал глоток. Внутренности обдало таким жаром, словно где-то в районе его живота растопили камин. Изо рта повалил дым, и когда Флинн закашлялся, то к дыму присоединились еще и оранжевые искры.
Круто, да? заулыбалась Хольда. Ты только не увлекайся, а не то и самовоспламениться можно, предупредила она, забирая флягу.
Что это было? еле выговорил Флинн осипшим голосом.
Коктейль «Дыхание дракона». Хольда тоже отпила из фляги и, выпустив изо рта несколько искр, спрятала ее обратно во внутренний карман куртки.
Очень сильная штука.
Шивонн других и не делает.
Кто такой Шивонн? спросил Флинн, стуча ладонью по своей груди: искры все никак не хотели покидать ее. Они поднимались вверх, трещали где-то в горле, а потом снова опускались вниз. Ох, ну и адская изжога у него будет!
Скоро узнаешь, загадочно ответила Хольда. Она подняла голову и сощурилась. О, наши уже едут.
Из темноты космоса, противно скрипя, опустился лифт. Решетку отодвинул Танат Флинна, рядом с ним стоял Танат Хольды.
Как прошла партия? поинтересовалась Хольда, зайдя в лифт.
Если бы я мог испытывать эмоции, то абсолютно точно ответил бы, что было весьма занимательно, ответил Танат Хольды.
Но так как ты бесчувственный чурбан, то было никак, да? рассмеялась Хольда, и Флинн удивился тому, насколько фамильярно она общалась со своей Смертью.
Какая еще партия? спросил Флинн, тоже зайдя в кабину лифта.
Партия в покер, бесцветным голосом сказал его Танат. Граф Л каждую пятницу устраивает вечер покера, где собираются все Танаты посыльных Смерти.
Флинн с улыбкой представил себе эту картину: Граф Л сидит за круглым столом и пытается обыграть не одну Смерть, а сразу несколько. Рисковый парень этот Граф Л.
Фантазии Флинна прервала Хольда: она задвинула решетку и нажала на кнопку с номером 0. Лифт издал звон и двинулся вниз. Сияющая нить, приросшая к шее, немного натянулась, и сердце Флинна затрепетало от предвкушения. Мир живых ждал его.
8«Зеркальный кролик»
По просторному залу растекался тихий блюз. Ему как-то удавалось не смешиваться с гомоном людских голосов, а течь ясным потоком, как подводная река течет посреди моря, не сливаясь с ним в единое целое. За барной стойкой находилось зеркало во всю стену, и прямо к нему крепились полки с бутылками, которые с легким звоном подрагивали в такт музыке, напоминая этакий стеклянный хор. Запах жженого сахара решил, что он тут полноправный хозяин, поэтому пропитал собой все: и лиловый бархат диванов, и полупрозрачные абажуры, рассеивающие голубоватый свет ламп, и низкие деревянные столики, перебивая их родной запах лака.
Долго еще будешь стоять как истукан? спросила Хольда, всем своим видом показывая, что она борется с желанием вытолкать Флинна из кабины лифта.
А это точно мир живых? Флинн осторожно высунулся наружу, с подозрением рассматривая зал. Чутье подсказывало ему, что здесь кроется какой-то подвох.
Не совсем. Бар «Зеркальный кролик» это нейтральная зона, уточнила Хольда. Здесь собираются все посыльные Смерти перед тем, как пойти на задание.
То есть все эти людипосыльные Смерти? А где же их Танаты? Я ни одного не вижу. Подозрительность Флинна обострилась еще больше.
Хольда мотнула головой, и ее косички хлестко ударили по замшевой куртке. Она тихо фыркнула и, расправив плечи, вышла из лифта, так и не ответив Флинну.
Следом из кабины выскользнул ее Танат, с которым, как только его начищенные до блеска туфли коснулись глянцевого пола, начали происходить стремительные перемены. Его силуэт будто залили черной краской, затем он потерял четкость и стал сжиматься. В воздухе повисло бурлящее темное пятно, постоянно менявшее форму, пока не приобрело очертания бабочки, вырисовывая нечто знакомое. Передние крыльякоричневые, задниежелто-оранжевые, полосатое брюшко, похожее на пчелиное, толстые усики и рисунок на груди в виде человеческого черепа. Флинн раньше видел эту бабочкув энциклопедии, которую однажды дала ему Кейти, это была мертвая голова. Только вот ее размеры поражали: размах крыльев был не меньше двадцати сантиметров!
Мертвая голова перестала неподвижно висеть в воздухе. Она упорхнула и села на спину Хольды, превратившись в рисунок на ее куртке.
Ну где ты там? обернувшись, спросила Хольда. Шевелись! А не то господин Аяк опять будет жаловаться Властелину Смерти, что посыльные вечно задерживают лифт.
Флинн, стряхнув оцепенение, быстро покинул кабину. За его спиной с бряцанием задвинулась решетка, и он машинально повернул головуего Таната и след простыл. Догадавшись, в чем дело, Флинн снял кожаную куртку и глянул на нее. На задней стороне теперь была такая же мертвая голова, как и у Хольды.
Предугадывая вопрос, отвечаю, начала Хольда, наши Танаты должны всегда сопровождать нас в мире живыхтаков порядок, но, чтобы не отвлекать нас, они принимают другую форму. Смерть теперь всегда за нашими спинами, усмехнулась она.
А мы разве не выдадим себя? Ты же говорила, что одержимых сначала нужно выследить, а если они увидят мертвую голову, то все поймут и разбегутся, сказал Флинн, надев куртку.
Нет, этих бабочек видят только посыльные Смерти и духовидцы, растолковала Хольда. И нити, связывающие нас с миром мертвых, тоже видим только мы и духовидцы, поспешно добавила она, как только Флинн раскрыл рот. Духовное зрение тебе не просто так дали.
Хольда уверенным шагом направилась к барной стойке; встречавшиеся на ее пути люди расступались, как будто она была акулой, а они пугливой стаей рыб. Флинн следовал за ней как на привязи, кидая по сторонам непонимающие взгляды. То тут, то там он выуживал обрывки фраз: «Опаленная пошла». «Смотри, делает вид, что ничего не произошло». «Это все ее вина Бедная Ноя».
Шивонн, два «Живительных нектара»! И выдай новенькому его флягу! крикнула Хольда, умостившись на высоком барном стуле.
Популярностью среди посыльных Смерти ты явно не пользуешься, шепотом сказал Флинн, пристраиваясь рядом. Почему они так отреагировали на твое появление?
Давняя история, с безразличием ответила Хольда, едва заметно постукивая ногтями по стойке. Но ты прав: здесь в кого ни плюнь, обязательно попадешь в того, кто меня, мягко говоря, недолюбливает.
Как же они тогда с одержимыми сражаются? Где же их добродетели? Разве осуждение другихэто нормально?
Для людей это так же нормально, как и дышать. Хольда нервно засмеялась. Легче все тайны мира разгадать, чем отыскать того, кто бы ни разу никого не осуждал.
Два полных стакана скользнули по мраморной поверхности стойки и остановились прямо напротив Хольды и Флинна.
А флягу сейчас смешаю, подмигнул внезапно нарисовавшийся перед ними бармен.
Флинн старался не пялиться на Шивонна, чтобы не показаться грубым, но внешность у того была очень нетипичной: шесть рук ловко подбрасывали бутылки с разноцветными неоновыми жидкостями, черные закрученные рога то и дело цеплялись за низко висящие лампы, отчего свет иногда уползал в сторону, ненадолго уступая место полутьме. Под белой накрахмаленной рубашкой играла целая гора мышц, будто Шивонн не коктейли смешивал, а тяжеленные валуны целыми днями таскал. Но самым необычным в его образе, пожалуй, был тонкий хвост, с помощью которого он не глядя брал бутылки с полок позади и ставил перед собой.
Выпей все до дна, приказным тоном сказала Хольда и залпом осушила свой стакан.
Я не хочу пить, отказался Флинн, принюхавшись к темно-коричневому напитку. Ему в нос ударил запах жженого сахара. Вероятно, это самое популярное пойло, раз весь бар пропах им насквозь.
Возражения не принимаются, отрезала Хольда. Это в Чистилище ты ел и пил чисто по привычке, но сейчас это необходимость. Считай, что «Живительный нектар» нечто вроде клея, без которого твое новое тело опять распадется на звездную пыль.
От услышанного у Флинна округлились глаза. Он моментально схватил стакан и выпил все залпом. Язык обволокла сладковато-терпкая жидкость, немного тягучая, и в голове сразу возникли воспоминания из детства: как бабушка сидела на веранде своего маленького загородного домика и пила кофе, сваренный из желудей, которые они вместе собирали в лесу неподалеку. Она делала небольшой глоток и щурилась от наслаждения, а затем отправляла в рот кусочек подсушенного бисквита. Флинн не любил кофе из желудей, но всегда составлял ей компанию, потому что в нем жила твердая уверенность, что, когда люди делят одну и ту же еду, это по-особенному сближает их.
Тем временем Шивонн, не прекращая жонглировать бутылками, с помощью хвоста достал из-под барной стойки флягу с выгравированным кроликом и начал ее наполнять. Яркие светящиеся струи влетали в узкое горлышко, и Флинну казалось, что Шивонн смешивает ему жидкую радугу.
Готово! сказал он, закрутив крышку и пару раз подкинув флягу, которая в конечном итоге приземлилась точно перед Флинном. Здесь весь набор: «Живительный нектар», если тело начнет распадаться, «Дыхание дракона», чтобы согреться после связывания себя с миром мертвых, и «Слезы единорога», чтобы очиститься от прикосновения одержимого. Хватит на неделю, если будешь разумно расходовать.
И все это добро в одной фляге? Флинн открутил крышку, и неоновое облако вырвалось наружу.
Да, просто мысленно произнеси название коктейляон сам отслоится от остальных и поднимется на самый верх, ответил Шивонн.
Удобно, закивав, одобрил Флинн.
Ко-оого я ви-иижу, протянул кто-то позади них.
Хольда не сдержалась и, прикрыв глаза, тихо выругалась.
К ним расслабленной походкой приблизился высоченный парень. Темные корни свидетельствовали о том, что родился он брюнетом, но потом, на каком-то этапе жизни, решил, что этот цвет ему совершенно не к лицу, поэтому выкрасил волосы в бледно-зеленый. В его левом ухе покачивалась круглая серьга с подвеской в виде шипа, на правой бровировно по центрубыла выбрита полоска, а шею обвивала татуировка, изображавшая ветку терновника. Весь облик парня кричал о том, что он тот еще бунтарь.
Холли, ты даже не поздороваешься со мной? спросил он, облокотившись на барную стойку, и надул губы. И это после всей той химии, которая была между нами? После всех тех бессонных ночей, проведенных вместе? Он взял одну из ее темно-рыжих косичек, поднес к заостренному носу и глубоко вдохнул, а потом блаженно закатил глаза.
Тигмонд, ты, наверное, сегодня головой споткнулся? дернувшись, чтобы освободить волосы, огрызнулась Хольда. О каких таких ночах ты говоришь? О тех, когда мы вместе патрулировали улицы Инферсити? Или о тех, когда ты видел пошлые сны обо мне? Но вообще пора бы тебе запомнить, что между нами могут быть только две вещи: работа и пропасть.
Холли, солнышко, ну что ты несешь? Разве можно споткнуться головой? Спотыкаются ногами, погладив ее по щеке, промурлыкал Тигмонд.
Хольда в ответ резко повернулась и попыталась цапнуть его пальцы зубами, но промахнулась: Тигмонд вовремя отвел руку в сторону.
Раз можно думать задницей вместо мозговты тому живой пример, то почему споткнуться головой нельзя? рявкнула она. Все в этом мире возможно, кроме тех мерзких фантазий с моим участием, которые копошатся в твоей гнилой башке!
А я так надеялся, что после произошедшего с Ноей ты станешь ко мне добрее, вздохнул Тигмонд, подперев подбородок ладонью. Нужно ценить тех, кто рядом.
Не смей упоминать Ною своим грязным ртом. Хольда так сильно сжала стакан, что по нему пошла трещина. Иначе я вырву твой язык и прибью к стене своей комнаты как трофей.
Ооо, Холли, поверь мне, Тигмонд наклонился к ее уху и зашептал, мы можем найти более удачное применение для моего языка.
Фу, немедленно прекрати! Хольда подорвалась с места и опрокинула стул, на котором сидела. Поганый извращуга, злобно процедила она.
Обожаю твою строптивость, заулыбался Тигмонд. Он перевел мечтательный взгляд на Флинна и обратился к нему: А ты кто?
Это мой новый ученик, сказала Хольда. Она подняла стул, демонстративно отодвинула его от Тигмонда и снова опустилась на мягкое сиденье.
Ааа, так вот почему ты перестала со мной видеться по ночам, разочарованно произнес Тигмонд. Граф Л подкинул тебе новичка. Кстати, парень, предупреждаю сразу: не клади глаз на мою Холли, она хоть и показывает свой характер, сопротивляется, но когда-нибудь точно станет моей.
И в мыслях не было, торопливо ответил Флинн.
Хрена с два я стану твоей! Лучше сдохнуть!
Ничего, Холли, я подожду, когда тебя снова воскресят. Взгляд Тигмонда медленно заскользил по Хольде. И все же Властелин Смерти настоящий кудесник: каждый раз твое тело становится все красивее и красивее.
Тигмонд, скажи, вот почему после каждого разговора с тобой хочется пойти и принять душ? Что с тобой не так? Как у тебя вообще получается ловить одержимых?! Ты сам будто одержим демоном Похоти!
Просто ты замечаешь только мои недостатки, Холли, а вот мои бесчисленные достоинства, напротив, упрямо игнорируешь. И да, если соберешься в душ, не забудь позвать меня, я тебе спинку потру.
Так, все, мое терпение лопнуло. Флинн, мы уходим! воскликнула Хольда и вскочила со стула.
Флинн схватил с барной стойки флягу и спрятал ее во внутренний карман куртки.
Холли, ну куда ты убегаешь? Ты ведь знаешь, что от судьбы не сбежать.
От судьбы, может быть, и нет, а вот от похотливого придуркавполне реально!
В следующей жизни у нас будут просто очаровательные дети, с придыханием сказал Тигмонд.
Настойчивый у тебя поклонник, заметил Флинн, поравнявшись с Хольдой.
Если он и дальше будет таким настойчивымклянусь! собственными руками сброшу его в Лимб!
Она нырнула в узкий коридор слева от барной стойки, заканчивавшийся серебристой дверью. На ней был изображен лежащий на спине черный кролик, который держал в лапе коктейльный бокал с оливками внутри. Флинн вспомнил, что раньше уже видел этого ушастого пьянчугу: на вывеске над входом в кабаре «Черный кролик».
Готов к миру живых? спросила Хольда, обернувшись.
Он опустил глаза. Понизу, прошмыгнув в щель между полом и дверью, тянулись десятки сияющих нитей. Видимо, сейчас Инферсити просто кишит посыльными Смерти.
Главное, чтобы он был готов ко мне, попытался пошутить Флинн.
Хольда покачала головой и открыла дверь. В коридор ворвался зажигательный джаз вперемешку с громким смехом и звоном бокалов. Сердце Флинна сделало в груди кульбит и чуть не вырвалось наружу, волнение застряло в горле, не давая вздохнуть. Его одновременно разрывали два противоречивых желания: тело мечтало со всех ног ворваться в мир живых, а вот душа была готова выпрыгнуть и бежать обратно в мир мертвыхи они никак не могли договориться, поэтому Флинн застыл на пороге: еще не в этом мире, но уже и не в том.