«Нравится?» спросил барон Николас, когда они с Сашей въезжали во двор.
Нет, буркнул мальчик.
Где-то на середине тоннеля он крепко зажмурился и открыл глаза, только когда по векам ударило солнце. Барон засмеялся, по обыкновению, беззвучно.
«Это ты еще детскую не видел».
В прошлом году Саша был на экскурсии в Выборгском замке и примерно представлял, что должно быть за стенами. Открывая глаза, он ожидал увидеть мастерские, колодец, склад и донжонжилую башню.
Саша увидел сад. Вернее, сначала он его учуял. Прямо посреди двора в два ряда росли яблони и вишни. Между ними шла аккуратная мощеная дорога. Деревья цвели, и в воздухе разливался головокружительный аромат.
Мастерские тоже были. Они лепились к крепостной стене и, казалось, старались вжаться в нее, чтобы дать больше места саду. Саша, активно вертя головой, смог опознать кузницу и амбар. Барон направил лошадь через сад, который вскоре превратился в огород. Грядки шли рядами, по пять с каждой стороны. На тех, что слева, росла самая настоящая клубника. Кустики над правыми рядами подозрительно напоминали картофель, а на самой последней грядке Саша увидел помидоры.
За грядками, у подножья донжона, стоял деревянный дом. Это был хороший бревенчатый дом, двухэтажный, с двускатной крышей и резным рушником. Он был выкрашен в жизнерадостный песочный цвет и в общем производил впечатление некоторой пряничности. Над крышей выступала печная труба, на ней шапкой лежало громадное гнездо. Правда, птиц в нем не было.
Барон подъехал к самому дому.
Дверь открылась, и в проеме показалась высокая строгая женщина. Саша подумал, что ей больше бы подошло явиться из ворот замка, в сопровождении свиты и охотничьих собак, а еще лучшевовсе не появляться, а ожидать вновьприбывших, сидя на троне в большом и холодном зале донжона. Ее тонкие губы представляли собой линию, которая могла в любой момент искривиться гневом или презрением. Колкие голубые глаза смотрели на мир, будто решая, достоин ли он в данный момент ее внимания, или у нее найдутся дела поважнее. На плече у нее лежала совершенно седая коса, такая толстая, что не оставалось сомнений, в кого у барона Николаса такие волосы.
Потому что в дверях пряничного домика стояла его мать, вдова Вильгельма Кровавого.
Увидев, кто перед ней, она всплеснула руками и стремительно подошла к коню.
Ник! Ну, наконец-то. Я беспокоилась. Все в порядке?
Ее губы улыбались, а взгляд потеплел. Видимо, барон что-то ей ответил, потому что она кивнула. Только тогда барон Николас спешился и спустил мальчика с седла. Тот оказался прямо перед его матерью, и она внимательно посмотрела на него. Саша попривык к своему одеянию и уже успел о нем позабыть, но сейчас, под взглядом этой женщины, он снова вспомнил про платье и ощутил всю нелепость своего наряда. Женщина хохотнула, но тут же отвернулась, перевела дыхание и посмотрела на Сашу уже серьезно. Вернее, почти серьезно. В ее глазах искрились смешинки. Это было так заразительно и так странно, что он сам улыбнулся. Совсем чуть-чуть, но женщина заметила и отразила его улыбку, как зеркало. Саша ничего не мог поделатьего губы расползлись шире, и женщина позволила себе первый осторожный смешок. В животе у Саши стало щекотно, и вот смех вырвался наружу. Он и мать барона стояли перед домиком и хохотали, глядя друг на друга.
Хороший мальчик, сказала женщина и обратилась к сынуПравда, когда я говорила тебе обзавестись, наконец, детьми, я имела в виду не это.
Барон улыбнулся.
Надо бы тебя переодеть и отмыть, сказала она уже Саше. Идем. Мое имя леди Элеонора. Твое я знаю.
И она повернулась спиной и исчезла в доме, ни минуты не сомневаясь, что мальчик последует за ней. Однако Саша остался на месте. Когда леди Элеонора отвернулась, исчезло и вдруг охватившее его веселье. Он напомнил себе, что нужно быть настороже, а еще лучшемолчать, как барон Николас. Хотя, последний оказался довольно разговорчив для немого.
«Ступай же», раздалось у него в голове, и барон легонько подтолкнул его в спину. Саша понял, что у него нет выбора, и зашел в дом.
Внутри оказалась очень просторная и очень богатая комната. У стены стояла огромная кровать под балдахином, с нее свешивалось расшитое покрывало, а на полу рядом с ней лежала шкура, вопиюще не овечья. Рядом с кроватью стоял большой окованный железом сундук, также исполнявший обязанности прикроватного столика. На нем расположилась фарфоровая чашка с розочкой. Напротив кровати, у другой стены, была печь. Возле нее стояло нечто вроде кресла, а на кресле лежало вязание.
Садись, не то предложила, не то приказала Элеонора.
Саша послушно сел прямо на вязание.
Ой!
Просто сбрось на пол. Ничего ценного. Я вяжу, когда обдумываю дела.
Пауза перед последним словом напомнила Саше, что эта женщина была замужем за человеком с прозвищем Кровавый. Должно быть, это отразилось на его лице, потому что Элеонора засмеялась.
Нет, я не планирую убийства. Хотя иногда это бы очень помогло. Я имею в виду торговые дела.
Вы что, торгуете? эта мысль показалась Саше настолько дикой, что он забыл о своем решении стать немым.
О, нет. Я посредничаю.
Элеонора извлекла откуда-то две чашки и аккуратный заварочный чайник и теперь делала чай на крышке сундука.
Есть люди, которые хотят что-то продать, и есть люди, которые хотят что-то купить. Я помогаю им встретиться и слежу за тем, чтобы сделки были честными. Меня мало кто решается обмануть, знаешь ли.
Саша молча кивнул, скорее себе самому, потому что Элеонора стояла к нему спиной. И все-таки даже посредничество совершенно не вязалось с величием и строгостью этой женщины.
Но ведь вы же баронесса
И что с того? Я должна быть гордой и умирать от голода? Нет, дружок. Когда мой муж умер, оставив мне сына, разваливающийся замок и кучу долгов, у меня был выбор между гордостью и будущим.
Она подала Саше чашку и примостилась на краюшек огромной кровати. Саша осторожно попробовал жидкость. Это оказался обыкновенный чай с мятой, правда, без сахара.
Как видишь, я выбрала будущее. И теперь время от времени ссужаю деньгами тех, кто выбрал гордость.
Что вы со мной сделаете? спросил Саша.
Брови Элеоноры приподнялись, образовав две идеальные седые дуги.
Для началадам тебе мужскую одежду, накормлю настоящим обедом и выделю комнату в замке. А потом, когда станешь достаточно толстым, я тебя съем.
Чашка дрогнула в Сашиной руке. Он внимательно посмотрел в лицо Элеоноры, обдумывая эту перспективу.
Нет, ответил он наконец. Это я немного подрасту и съем вас.
Элеонора расхохоталась. И снова у Саши защекотало в животе. Сейчас он в полной мере почувствовал, что значит заразительный смех. Противиться этому было невозможно. Он тоже засмеялся.
В дверь деликатно постучали. Элеонора откашлялась и проговорила:
Зайдите!
Появился слуга. Он кое-как удерживал на вытянутых руках стопку одежды, и Саша невольно подумал, как же ему удалось постучать.
Господин приказал доставить это вам, госпожа, сказал слуга.
Она кивнула в сторону кровати, слуга сгрузил там свою ношу, почтительно поклонился и исчез за дверью.
Это для тебя, обратилась Элеонора к Саше. Выбери, что подойдет. Через минуту тебе принесут горячую воду, освежишься. А я распоряжусь насчет обеда.
И она вышла, оставив мальчика одного. Он быстро выпутался из платья, натянул первые попавшиеся штаны и рубаху и прокрался к двери. Саша был уверен, что его заперли, и очень удивился, когда дверь приоткрылась от толчка. Мальчик приник к щелочке и оглядел двор, сколько мог увидеть. Леди Элеоноры и барона нигде не было видно.
Саша распахнул дверь и побежал. Он несся через огород, сквозь сад, он не думал, куда бежал, его больше волновало откуда. Никем не остановленный, Саша ворвался в арку с горгульями.
Горгульи задвигались. Торчащие из стен лапы потянулись к нему, каменные челюсти защелкали совсем близко, коготь схватил его за полу рубашки и потянул к себе
Ай!
Неведомо откуда появилась рука, схватила Сашу за плечо и резко развернула. Мальчик оказался прижат к чьей-то спине. Человеческой спине. Он зажмурился.
«Цел?» спросил голос в его голове.
Ага, ответил Саша.
Барон Николас осторожно, но твердо вывел его из-под арки обратно во двор.
«Они могут разорвать тебя на части за минуту. Ты даже не успеешь ничего понять и почувствовать».
Саша смотрел на него огромными от страха глазами. Ему нестерпимо хотелось и в то же время ужасно не хотелось обернуться, чтобы увидеть горгулий еще раз.
Барон Николас опустился на корточки, и теперь смотрел на мальчика снизу вверх.
«Послушай. Ты нам не доверяешь, и я это понимаю. Ты можешь ничего не рассказывать, если не хочешь. Но только не пытайся бежать. Король жестокий человек, и он тебя убьет, как только поймает. А вне замка, одного, он поймает тебя очень быстро. Здесь ты в безопасности».
Но я не хочу быть здесь! закричал Саша. Я хочу домой. Я хочу вернуться домой.
Он заплакал.
«А где твой дом?» спросил барон.
Далеко, буркнул Саша.
Барон вздохнул. Саша ожидал, что его вернут в деревянный домик или вовсе запрут в подвале, но барон Николас повел его в сад. Здесь, под цветущими яблонями, пряталась маленькая скамейка. Барон усадил мальчика на нее.
«Побудь здесь, сколько тебе хочется. Поплачь, если хочешь плакать. Или просто посиди. Когда успокоишься, возвращайся к деревянному дому. Там тебя будет ждать горячая ванна и обед».
Барон отвернулся и пошел прочь, оставив Сашу одного.
«Мы не враги тебе», раздалось у него в голове напоследок. Саша зажмурился и закрыл руками уши, как будто это могло его спасти от голоса барона.
Яблони пахли. В ветвях сновали и пересвистывались птицы. Если не открывать глаза, можно было представить, что он сидит на скамейке в парке, и мама вот-вот подойдет к нему и скажет: «Идем домой!». Но время шло, и никто не подходил. Барон и вправду был хитер, а может быть, даже мудр, и привел мальчика в очень правильное место. Еще никому не удавалось долго грустить рядом с цветущими яблонями. Слезы высохли, и Саша смог успокоиться.
«Я здесь, подумал он. И я здесь один. Даже Юльки нет. Значит, нужно думать самому и решать самому».
Он вспомнил, как успокаивалась Кукушка, когда Эльдар держал ее и не пускал в горящий лес, и тоже несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. И открыл глаза.
Рядом с ним парил сэр Александр.
Как вы?!..
Тише, призрак был почти прозрачным, сквозь него отчетливо проступало соседнее дерево и дорожка за ним. Я здесь давно, просто тебя никак не оставляли одного. А меня не должны видеть. Я уже минут пятнадцать пытаюсь до тебя дошептаться, но ты не слышишь. Как ты?
Саша пожал плечами. Он пока не знал подходящих слов, чтобы выразить свое состояние.
Ясно Что они от тебя хотят?
Они хотят знать, почему меня ищет король. И откуда я. И вообще все, кажется.
Ты что-нибудь сказал?
Ничего.
Вот и молодец. И не говори. Что хорошо, так это то, что король до тебя здесь точно не доберется.
Саша вспомнил горгулий и поежился, но все-таки бросил взгляд под арку. Чудовища были там, застывшие и безобидные на вид. Призрак проследил за его взглядом.
Да-а Это ты еще детскую не видел
А что там?
Призрак красноречиво махнул рукой и задумался.
А Юлька как? И Кукушка? прошептал Саша, прерывая его раздумья.
У них все хорошо. Стригут. К нам приходили солдаты, но ничего не поняли. Девчонки передают тебе привет.
От этих слов Саше стало тепло. Друзья думают о нем и скоро наверняка все исправят.
Ты вот чтосказал призрак после недолгого молчания. Будь вежлив и очень, очень осторожен. Не серди барона и его мать, они куда могущественнее и умнее, чем кажутся. Хотя, думаю, ты это уже понял.
Саша кивнул.
Если будешь молодцом, это даст мне время. Я постараюсь ускорить сказку. Если все получится, вы с Юлей в ближайшее время вернетесь домой.
Саша едва не запрыгал от радости, но спохватился, что это привлечет внимание.
Как? прошептал он.
Сэр Александр пожал прозрачными плечами:
Вмешаюсь в ход, как же еще.
Но ведь нельзя! Вы же говорили! Может быть все, что угодно!
Боюсь, что если мы сейчас не вмешаемся, будет только хуже Никто не спасет принцессу, король останется королем, и наверняка начнется война А вас найдут. Я не могу этого допустить.
Он протянул руку и погладил Сашу по голове. Ощущение было такое, будто по волосам прошелся ветер.
Мне пора, сказал сэр Александр. Помнивежливость и осторожность. Я тебя еще навещу.
Скажите Юльке
Но призрак уже исчез. А Саша глубоко задумался. Он впервые попробовал сложить вместе все, что с ним происходило. Почему король так испугался, когда они упомянули принцессу? Неужели он не хочет, чтобы принцесса вернулась? Но почему? Ведь это же хорошо! Нет, подожди, ты думаешь так, потому что читал сказку. Но здесь все не так. Эта сказка больше. Но ведь это все еще сказка, так? Чего обычно боятся короли в сказках?
Злых колдуний. Проклятий. Других королей.
Саша почувствовал, что почти поймал правильную мысль. Она мелькнула где-то за глазами и тут же исчезла. Он зажмурился и попытался еще раз подумать в нужную сторону. Это было все равно, что идти через густой туман. Вдруг у него громко заурчало в животе.
«Ладно. Я пойму, только попозже, как на математике».
И Саша медленно побрел в сторону домика, где ему обещали еду и ванну.
Король стоял на крепостной стене и смотрел на город. Он ненавидел эту крепость. Даже через семь лет она была такой же затхлой и неуютной, как в тот день, когда он решил сюда перебраться.
Когда-то, когда воевать было выгоднее, чем торговать, эта крепость защищала город с востока. Она считалась неприступной. Толстые стены, мощные, окованные железом ворота, баллисты на стенах Сто двадцать лет назад это была сила. А потом все пошло не так.
Страны стали объединяться в торговые союзы. Вдруг оказалось, что покупать и продавать куда полезнее, чем просто убивать друг друга, завоевывая и отвоевывая одни и те же земли. У людей появилось свободное от войны и страха время, и они начали думать. Учиться. Развивать новые идеи. Объединяться в сообщества. И сообщества стали диктовать королям свои правила.
Король нашел взглядом купол университета и от души плюнул в его сторону.
Как они смеют! Вмешиваться в решения короля! Открыто требовать! Говорить ему, что он не прав! Ха! Он король, и его словозакон.
Даже ландрийский король, ближайший сосед и друг, стал прислушиваться к умникам. Надо же было дойти до такогоотменить собственное решение! Вернуть закон на доработку, потому что народ недоволен. Слабак! Народ вечно недоволен! Народ должен знать, у кого сила, и где его место.
Король взглянул вниз, на улицу. По ней катили телегу несколько оборванцев из мастеровых. Телега была закрыта куском брезента. Под ним угадывалось что-то большое и тяжелое, и на секунду королю померещилась баллиста. Он отпрянул от края. Сердце забилось у самого горла. Нет, не может быть! Они не посмеют!
Он осторожно выглянул снова. Телега уже поворачивала, и порыв ветра приподнял брезент. Король разглядел свежие доски и низ стремянки. Никакой баллисты не было. Просто плотники.
Он почти рассмеялся. Разве же они отважатся на бунт? Нееет, он их крепко прижал. Побольше налогов и запретов, и побольше солдати никто не посмеет поднять голову. Они будут слишком заняты выживанием. А если все-таки найдутся недовольные Ведь только король и его армия могут защитить от дракона. Жуткого, кровожадного и очень полезного дракона, который так любит жечь лес.
Если бы не этот проклятый барон! Как теперь узнать, остались ли дети в живых после пожара? Их больше никто не видел, но это еще не доказательство. Если Ларс найдет их первым, и если они расскажут Ларсу то, что рассказали ему В свое время король позаботился о том, чтобы у Черного Колдуна не было друзей. Он распустил о нем леденящие кровь слухи, а каждого, кто помогал ему и прятал его, король обещал казнить. Ларс был совсем один. Он должен был быть совсем один.
Руфус забарабанил пальцами по стене. А так ли он в этом уверен? Достаточно ли он сделал, чтобы умный, хитрый, талантливый Ларс не нашел поддержку? Королю стало страшно.
Нужно было принять меры.
Король спустился к себе в кабинет. Вскоре из дворца вылетел неприметный серый голубь. На спине он нес мешочек с письмом.