Тьма была настолько тьмой, что казалась сверхъестественной. И тишина тоже. Не слышно было ни единого звука, кроме шороха их шагов, да и тот как-то слишком быстро затухал, словно его глушило что-то в окружающем пространстве. Создавая странное впечатление, будто и нету вокруг никакого пространства, а идут они на самом деле внутри маленького тесного чуланчика, передвигающегося неким удивительным образом вместе с ними, за пределы стен которого звук попросту не может вырваться. Все это, вместе взятое, ложилось тяжким гнетом на душу, и чудилось, будто воздух тоже сгущается, под стать темноте и тишине, и с каждым шагом становится все труднее дышать
Таковы, во всяком случае, были ощущения Пиви, которые Дуду сейчас воспринимал отчего-то с необычной остротой. Но страх ее не раздражал его, как бывало. Наоборот, хотелось ее подбодрить да только он не знал как. Поэтому через некоторое время пробормотал только: «Все нормально, не бойся».
Она перевела взгляд с одного светящегося ромба на другой.
«Который из вас ты?»
«Тот, что к тебе поближе».
«А», сказала Пиви. «Симпатичный».
И нервно хихикнула.
Дуду хихикнул тоже.
На душе неизвестно почему стало легче.
«Далеко еще до реки?» спросила Пиви.
«Нет. Из парковых ворот выходим, осталось метров триста всего».
Она завертела головой, но никаких ворот не увидела, конечно. Взгляд живого человека не мог привыкнуть к этой специфической тьме. Даже спутников своих ей удалось бы разглядеть, только если бы они вдруг заслонили собой мерцание неприкаянных.
Димыч оглянулся на Дуду, велел догонять, стремительно понесся вперед и растворился во мгле.
«Куда это он?» испуганно спросила Пиви.
«Предупредить остальных, что мы подходим».
«А без него ты найдешь дорогу?»
«Конечно. Я-то все здесь прекрасно вижу».
«Хорошо тебе», сказала она. И тут же спохватилась: «Ой что-то я не то ляпнула, извини!»
Дуду снова хихикнул.
«Ладно На самом деле в данный момент мне и вправду получше, чем тебе».
«Не страшно?»
«Нисколечко», слегка приврал он. «Чего бояться? одни деревья кругом, а больше никого и ничего. Да и не деревья это, а пучки местной псевдоматерии. Вот вы не видите их сейчас и, между прочим, спокойно сквозь них проходите, напрямик. А если б виделине смогли бы!»
«О», сказала Пиви. «Кажется, поняла теперь. С рекой будет то же самое, главноене видеть ее?»
«Именно!..»
Давно они так мирно не беседовали, и в этом было что-то невыразимо приятное. Дуду хотелось даже затянуть немного дорогу.
Тем неприятней оказалась представшая глазам картина в ее конце
Когда он покидал около часа назад речной берег, отправляясь в особняк за своими подопечными, Димыч занимался тем, что выстраивал команду своихцепочкой, уходившей с берега в воду. А поскольку команда его была не слишком велика, требовалось расставить духов как можно дальше друг от друга, но так, чтобы живые все же хорошо видели свой следующий ориентир, ибо всего один неверный шаг грозил вывести их в другой пространственный слой.
Но сейчас вместо этой одинокой и весьма реденькой цепочки неприкаянных ими были усеяны весь берег и вся поверхность водынасколько видел глаз. Невесть откуда набежавшие фальшивые призраки роились толпами. И все они при виде Дуду с компанией живых загалдели, заулюлюкали и замахали руками, глумливо их приветствуя.
* * *
Э начал было Идали и примолк.
Я бы на твоем месте такой уверенности не испытывал, сказал Кароль. Вполне возможно, что он скорей отпустит ее с кем-то другим! И вообще ты к чему завел этот разговор? Предлагаешь отправить парня и девушку обратно? Сейчас? Раньше надо было предупреждать!
Я всего лишь хотел сказать, что рассчитывать этим двоим на мою помощь нечего, Идали насупился.
Кароль повернулся к аркану.
Ты рассчитывал?
Тот только фыркнул, сунув в рот волшебное семечко. И прошепелявил:
Дашь запить?
Держи.
Кароль передал ему коньячную фляжку, посмотрел на Диону.
Та словно бы и не слушала их. Лежала и смотрела в огонь, прищурившись, подобрав под себя все четыре лапы и обернувшись хвостом. И, судя по ее виду, даже слова-то такого не знала«рассчитывать». Разве что на своем теперешнем, кошачьем языке, не доступном людскому пониманию.
Займись ею поскорее, попросил Кароль.
Раскель, возвращая фляжку, кивнул:
Сейчас, и поднял Диону на руки.
Ты меня смутил, признался Идали. Я как-то упустил из виду, что вы с Феррусом уже сталкивались и у тебя остались с ним незаконченные дела
У меня с ним? Кароль хмыкнул. Я бы так не сказал. У него со мнойэто да, это может быть Поскольку я бежал тогда из его башни быстрее лани. Как молодой гепард. И возвращаться отнюдь не собирался.
Прости, Идали скривился. Об этом я не подумал.
Как и о многом другом, Кароль повторил его гримасу. Уж конечно, ты понимал, за каким именно чертом занесло меня в бродячий театр. А значит, отдавая этого «черта» Феррусу, вполне мог бы догадаться, что я за ним и сюда попрусьв любом случае, даже если у тебя все будет в ажуре и ты благополучно засядешь у себя дома в обнимку с женой. Да ладно чего уж теперь об этом. Замнем. Итак, мы выяснили наконец, что помощи от тебя никто не ждет. Что дальше?
Дальше?
Идали хлопнул глазамив растерянности, которую даже не трудился скрывать. И видеть это было так непривычно, что у его младшего брата защемило сердце.
Не знаю. А как же быть, если он тебя и впрямь не отпустит?!
Полагаю, заставил себя усмехнуться Кароль, тебя волнует вовсе не моя участь при этаком нехорошем раскладе. И правильно, с собою я и сам разберусь. Как с Клементиной быть ну что ж, вот тут-то нам и может пригодиться наша девушка. Я говорил уже, что она не человек?
Говорил. А кто?
Неважно. Главное, что, став самой собой, она способна будет справиться с любым демоном. Особенно если кликнет на подмогу своих. Так что за Клементину можешь не волноватьсяесли не я, то она ее точно выведет.
Своих на подмогуэто вряд ли. Идали нахмурился. Никто ее зова не услышит. Как и нас никто не дозоветсяизвне. Хотел я тебе раньше сказать, когда о нянюшке говорили, да не успел, отвлекся Здесь такие стены стоят, что даже ее молитвы бессильны.
Он сделал паузу, давая брату время осознать сказанное.
И добавил с горькой иронией:
Поэтому сейчас тебе ничто не препятствует проявить свой ум и сообразительность в полной мере!..
Глава 13
Дуду застыл на месте, с испугом глядя на множество ехидно ухмыляющихся призрачных рож, и к нему подлетел разгневанный Димыч.
Напакостили-таки, гады! крикнул он, перекрывая гвалт бесов. Что делать будем? Твои моих среди них не различат!
Не различат, растерянно подтвердил Дуду.
Для живых, конечно, светящиеся ромбы были все на одно лицо, если можно так выразиться Но видят ли они эту свору?
Он оглянулся на Пиви и ее друзей и убедился, что видят.
Открывши рот, все трое удивленно таращились на феерическую картинуподобие раскинувшегося над поверхностью земли звездного неба.
Цепочка огоньков? скептически спросил неведомо у кого Юргенс Хиббит.
Э-э-э протянула Пиви, растеряв, видимо, все слова.
Дуду сказал ей нервно: «Минутку!», и повернулся к собрату.
Думай, Димыч, как быть! Надо выпутываться
Сам думай, да побыстрее! огрызнулся тот и погрозил кулаком присунувшейся слишком близко бесовской харе. Прогнать их мы не можем. За руку твоих веститоже
За руку? повторил Дуду.
А это была мысль
Возможно.
Во всяком случае, ее имело смысл рассмотреть.
И, отмахнувшисьпогоди, мол, от продолжавшего бухтеть что-то Димыча, Дуду поспешно этим и занялся.
Вспомнил Элис, которой удалось невозможноеуплотнить свое призрачное тело настолько, чтобы затормозить падение живого ребенка.
Она понятия не имела, как это делается, и все же смогла а ему механизм был теперь, в принципе, известен. Правда, уплотняться до такой степени, чтобы воздействовать на материальные предметы, почему-то не позволял. Но что, если повторить эту процедуру несколько раз? Столько, сколько понадобится? Ведь главный принципэто сила желания! Элис хотелось спасти ребенка, а ему хочется так хочется довести Пиви наконец до тех, кто действительно может ей помочь, магов Хиббитов! Сдать ее с рук на руки, снять с себя ответственность
Вот оно! понял вдруг Дуду. Вот что на самом деле давит на него, вызывая неуютное чувство, ответственность! Ведь это по его милости, считай, Пиви оказалась здесьу черта на рогах, в буквальном смысле. Из-за него она подвергается опасности, от которой он не в состоянии ее защитить. Такой, что она может и погибнуть а тогда все будет конченои для нее, и для него и это теперь, когда в душе его шевельнулось наконец, кажется, что-то похожее на
Додумывать, слегка испугавшись последней мысли, он не стал. Да и некогда было. Димыч торопил не зряв любой момент пространственные слои могли сместиться, отделив их от братьев Хиббитов расстоянием гораздо большим, чем сейчас. Поэтому, решительно отбросив все лишнее, Дуду сосредоточился на глубинах своего энергетического существа.
Каковое представляло собой нечто вроде текучего дерева. Основной канал энергии служил стволом, изливавшиеся из него и возвращавшиеся в него же многочисленные канальцы-ручейкиветками. И вся эта сложная система, походившая местами на тончайшее кружево, поддавалась, как ему объяснили в призрачном городе, управлениюмыслью и волей. Рисунок «кружева» можно было изменять. Что Дуду уже и сделал, чуть раньше, для того чтобы стать видимым для живых, сплел на стволе дерева посреди живота подобие цветка из мелких ручейков-веточек
Места для других таких цветков хваталои выше по стволу, и ниже, и, возможно, их количество могло перерасти в качество. А вдруг и впрямь удастся уплотниться настолько, чтобы выглядеть в глазах живых человеком, а не ромбом, и сделать свое прикосновение ощутимым?
Проверить это предположение не мешало. Тем более что никакой другой возможности выбраться из устроенной бесами засады Дуду не видел.
Но только он, напрягшись, повел усилием воли к стволу одну из тонких энергетических веточек, как рядом откуда ни возьмись появился Станнус, все в том же обличье неприкаянного духа.
И ядовито сказал:
Не перестарайся смотри! Система не резиновая, оборвешь хоть один каналкалекой сделаешься. И ради чего?
Не твое дело, буркнул Дуду.
Главноене отвлечься.
Он изогнул веточку в виде круга, превратив ее в подобие лепестка, приладил аккуратно к стволу и начал подводить к ней вторую.
Неужели ради бывшей женушки-злыдни? съехидничал бес.
А хоть бы и так!
Надеюсь, ты ее еще не полюбил, сменил тон на сочувственный Станнус. Ведь она-то тебя не любит.
Дуду промолчал, выкладывая третий лепесток.
В другого по уши влюблена, сообщил Станнус. И будь ты чуточку внимательней, давно заметил бы это сам!
Последний лепесток потребовал от Дуду гораздо больше усилий, чем предыдущие. Показалось даже, что сдвиганию очередной веточки противится все дерево и та действительно вот-вот оборвется Но все-таки он довел дело до конца.
Услышал, как Пиви ахнула. Вскинул голову.
Встретился с ней взглядом, увидел в ее глазах удивление и радость. И понялполучилось.
Дуду пролепетала она.
Не глядя на Станнуса, он сказал:
Пошел вон.
Ой, пожалеешь! хмыкнул тот.
Ты это кому? удивилась Пиви.
Наглый бес оставался для нее молчаливым ромбом, как и Димыч, зато Дуду она теперь не только видела, но и слышала
Не тебе, любимая, ласково ответил он, подчеркнув последнее словоназло Станнусу.
Тот зашипел, а Пиви вытаращила глаза.
Дуду протянул ей руку.
Возьмись, попробуй.
Она нерешительно дотронулась до его призрачных пальцев. И отдернула свои, ощутив проскочивший между ними электрический разряд.
Еще раз, не бойся!
Третья попытка удалась.
Конечно, это не назвать было настоящим прикосновениемобоим казалось, что держат они нечто невесомое, ускользающее но все же у них получилось сцепиться пальцами, после чего Дуду легонько потянул Пиви к себе. Она почувствовала это, шагнула вперед, и он вздохнул с облегчением.
Димыч присвистнул. И, воспрянув духом, тоже шуганул Станнуса:
Вали отсюда, змей, хватит подличать!
Я-то свалю, ответил тот. А вот соперник останется! и, дико захохотав, сгинул.
Дуду, продолжая держать Пиви за руку, посмотрел на ее спутников.
Они тоже явно видели сейчас перед собой человека, а не ромб, потому как разглядывали его оба весьма внимательно. Катти Таумс благожелательным интересом, а Юргенс Хиббит наоборотбез всякого дружелюбия. Скорее, неприязненно.
Уж не о нем ли бес?
Ну ты молодец! крикнул Димыч. Голова! Сделал-таки! И Дуду, польщенный, на время позабыл, о чем думал. Давай, веди их теперь! А я вперед полечу, встану на свое место!..
* * *
С ответом капитан Хиббит нашелся не сразу.
Тоже помолчал, прежде чем сказатьдовольно небрежным тоном:
Спасибо, что все-таки предупредил. Лучше поздно, чем никогда. Хотя и я сам уже догадывался!..
Ни о чем он на самом деле не догадывался и, честно говоря, до сей минуты очень даже на нянины молитвы надеялся. Но Идали это знать было ни к чему.
Не хотелось снова видеть его в растерянности
Старший брат всегда казался Каролю воплощением Силы. Земля под ногами могла разваливаться на куски, небеса могли падать на нее, горыходить, рекиповорачивать вспять, но Идали был несокрушим, как атлант, и способен удержать на плечах три небесных свода.
И у этого атланта обнаружились вдруг глиняные ноги. Нет, у колосса они были а впрочем, какая разница! Главное, что он оказался уязвимым. Да еще как!
И его можно было понять.
Нет страха хуже, чем страх за тех, кого любишь.
Совсем недавно капитану пришлось узнать это на собственном опыте. И ради спасения своих близких решение он принял тогда, надо заметить, не менее самоубийственное, чем Идали. Хорошо хоть до дела не дошло, явилась помощь в последний миг за что, наверное, тоже нужно было благодарить няню.
Теперь она помочь не сможет, как выяснилось.
Но
Если хорошенько подумать, то помощь тогда пришла не сказать чтобы совсем уж неожиданно. Не с пустого места взялась. Ведь он для этого все-таки сделал кое-что подготовил, можно сказать, почвупусть даже и не зная наперед, что именно из нее вырастет.
Так, может быть, не так уж и плохо у него на самом деле с умом и сообразительностью?
И не впервой ему рассчитывать только на себя. Внезапное озарение в последний миг перед гибельюда кто же на такое всерьез рассчитывает? Даже если это случалось неоднократно?
Капитан вздохнул.
Посмотрел на Раскелятот, заметно взбодренный колдовским семечком, сидел и наглаживал кошку против шерсти, тихонько нашептывая ей что-то. Диона злилась, выпускала когти, пыталась вырваться. Но взгляд ее пронзительных желтых глаз становился все более осмысленнымна человечий манер.
Идали тоже наблюдал за этой парой, с видом усталым и нетерпеливым одновременно.
Я был тебе плохим братом, сказал он вдруг, не глядя на Кароля. Прости.
Ну, я тоже не был хризантемой в саду, ответил Кароль.
И вздрогнул.
Кажется, когда-то он уже говорил эти слова. Именно Идали. И в ситуации ничуть не лучшей, чем эта
Углубляться в воспоминания, тем более подобного рода, не хотелось, и он поспешно добавил:
Если выберемся, все будет по-другому.
Идали промолчал.
Не слишком веря, видимо, ни в первую, ни во вторую возможность.
А через несколько секунд он вскинул голову, как будто услышав что-то, и настороженно уставился в темноту леса.
Что там? Кароль тоже прислушался.
И уловил раздававшееся где-то очень далеко тихое потрескивание. Словно по лесу кто-то шел.
Он вопросительно взглянул на брата.
Никого живого здесь быть не может, сурово сказал Идали. Ни человека, ни зверя. Ноподождем!..
* * *
Уйти так просто им, конечно, не дали, попытались все-таки еще пугнуть напоследок. Но отступать было некуда.
Они стояли уже возле кромки воды, и спохватившийся Юргенс обвязывал девушек страховочным тросом, попутно ругая себя за то, что не сообразил это сделать перед полетом на метлах, как вдруг мельтешение вокруг бесчисленных ромбов прекратилось. Все они разом угасли, и воцарилась прежняя непроглядная тьма, в которой светился слабенько только призрак Дуду Альенсывысокого худощавого юноши с приятным, хотя и несколько капризным лицом и гладко зачесанными назад светлыми волосами. И с такими томными манерами, что при первом же взгляде на него Катти живо вспомнились некоторые жеманные отпрыски аристократических семейств, частенько посещавших курортный Байем