Садись, махнул я рукой.
Доброе утро, князь то есть герцог, она села, поправив топор.
Когда вы появляетесь, любое время дня перестаёт быть добрым, проворчал я.
Клаудия с Монной была знакома только из моих рассказов и с интересом изучала её. Наверняка отметила, что она не такая уж и красивая, как Бристл, не говоря уже про Александру. Оценила мужской наряд, но не подала виду.
Спасибо, что выкупил брата, сказала Монна. У меня нет столько золота, чтобы отдать.
Забудь, я отмахнулся, уловил её пристальный взгляд на кружку в руке.
А можно попробовать? спросила она.
Держи, я вздохнул, поставил кружку рядом с ней. Насчёт золотане заморачивайся. Отдашь как-нибудь потом. Вдруг лет через сто или двести мне понадобится ваша кровь, тогда и приду за долгом.
Прямо как у Матео, заинтересовалась Клаудия.
Как-нибудьэто плохо, Монна осторожно пригубила горячий напиток, довольно покачала головой. Так нельзя. Долги нужно отдавать, иначе бог-предок рассердится. Я в твою дружину наймусь. Одна золотая монета в деньсправедливая плата. Быстро рассчитаюсь.
Быстро? я рассмеялся. Даже если две монеты в день тебе платить, это будет очень долго. У тебя внуки появиться успеют, а у мужа борода поседеет.
Пусть седеет, она фыркнула и снова пригубила отвар. Трус он, позор для рода. А внуков я бы понянчила. Будет что рассказать про большой мир.
Ты меня слышишь? Беги, пока ваши не уплыли, прыгай на корабль и плывите домой. Чем быстрее, тем лучше.
Домой не вернусь! отрезала она. В пару глотков допила отвар и стукнула кружкой по столу, расколов её.
Что ж вы кружки мои бьёте? я поднял взгляд к потолку. Вредители шерстяные. В следующий раз медную дам и кипятка налью, чтобы держать удобнее было.
Монна смешно нахмурилась, пытаясь переварить сказанное. Посмотрела на разбитую кружку, проворчала что-то и принялась складывать осколки в кучу.
Домой не вернусь, повторила она твёрдо. И князь уплыл с рассветом. Торопился.
А сын? спросил я. Его увидеть не хочешь? Кто его воспитывать будет?
Отец мой, как само собой разумеющееся ответила она. В животе Монны заурчало, и она знакомым движением погладила его, обещая, что скоро поест. Они смеялись, говорили, что меня в дружину никто не возьмёт, потому что я женщина. А у тебя в дружине женщины есть.
Железная логика. И почему именно дружина? я жестом подозвал помощницу хозяина. Из еды что-нибудь осталось? Неси быстрее, чтобы мы ещё на час не задержались. Хочу отсюда быстрее уехать.
Женщина закивала и поспешила в сторону кухни.
Берси, Клаудия положила ладонь на мою руку. Когда ты ворчишь, то только подкармливаешь неприятности. Они становятся толстыми и тяжёлыми. Не корми их, пусть они уйдут или умрут от голода.
Вот неприятность сидит, голодная, фыркнул я.
Можно дать ей шанс себя проявить, улыбнулась Клаудия. Редко встретишь человека, который честно хочет отработать долг. Только дружины у тебя нет. Но можно её в личную стражу определить. И оплата в два золотых в день вполне справедлива.
Хорошо, уговорила. Дойдём до Лекки, а там посмотрим. Столица провинции вроде тоже на реке стоит. Если Монна ни разу не подерётся с асверами и не доставит мне проблем, подумаю, чтобы в дружину взять. А иначе домой отправлю, к мужу!
Монна заулыбалась, непонятно чему больше радуясь: тому, что я согласился, или принесённому завтраку. Нет, можно её здесь бросить, но ничего хорошего из этого не выйдет. Не пройдёт и месяца, и ей придётся из города убегать как преступнице или убийце. С её силой достаточно одного удара, чтобы прибить какого-нибудь наглого грузчика в порту или ретивого стражника. Внутренний голос противно ворчал, советуя оставить эту проблему здесь и вообще не связываться, но я решительно задвинул его поглубже. Может быть, это во мне ребёнок проснулся и хотелось удивить родных, когда мы домой вернёмся. Блэс будут в шоке, когда узнают, что существуют оборотни-медведи.
«Нет, нет, я мотнул головой, оставлю её в Лекке. Или домой отправлю».
Необычно, что Клаудия встала на её сторону. Диана, сидевшая за соседним столиком, смотрела на Монну подозрительно и недоверчиво. По её мнению, эту странную женщину следовало прогнать, и чем быстрее, тем лучше. Просто мы с ней, в отличие от Клаудии, могли прочитать искренность намерений. Когда Монна говорила, что хочет отдать долг, именно это она и имела в виду. Только выбрала она довольно необычный способ заработать. Проще было попроситься в прислугу или что-нибудь в этом роде. Но не в стражу же.
Кому бы поручить? задумчиво протянул я.
На ум пришла только Ивейн, но у неё и без этого забот полно. Пока я думал, Монна успела съесть половину завтрака.
Ты верхом ездить умеешь? спросил я.
На лошади? Монна прервалась. Не знаю, не пробовала.
Понятно
В зал заглянула Ивейн. Наверняка почувствовала, что я собирался с ней поговорить. А ведь я ещё не определился. Но, раз пришла, придётся ей отдуваться.
Повозки готовы? спросил я, когда она подошла.
Всё подготовили, можно ехать. Вигор уверяет, что умеет управлять телегой, но он только лошадей пугает и мучает. Придётся кого-то пересадить к нему. Я не успела с Бальсой поговорить, она занята.
Хорошо. Монна, знакомься, это Ивейн, моя помощница. Я не уверен, понимаешь ли ты до конца, что такое служить в дружине князя или в страже герцога. Но если у тебя есть такое желание, то пока мы будем ехать к Лекке, а это где-то шесть дней, если погода позволит, будешь подчиняться непосредственно ей. Правила очень простые, с асверами не драться и ко всем остальным относиться с уважением. У нас посторонних в отряде нет, взять хотя бы верховного жреца Зиралла. Облик вол медведя можешь принимать ночью, лошадей только не пугай и предупреди Ивейн или Бальсу заранее.
Вижу тебя насквозь, добавил я, поймав взгляд, присущий всем оборотням. У них ведь всё взаимное уважение строится исключительно на силе. Ивейн главная не потому, что сильная, хотя и это тоже, а потому, что я на неё могу положиться. Доверие, понимаешь?
Понимаю, Монна серьёзно кивнула. Я могу повозкой управлять. Меня лошади любят.
Я посмотрел на Ивейн. Та кивнула, показывая, что всё сделает.
Переложи часть обязанностей на Виеру, сказал я. А когда вернёмся в столицу, выделю вам премию большую. Купите себе что-нибудь приятное.
Премию не надо, улыбнулась Ивейн. Мы справимся.
Не сомневаюсь. Монна, поела? Тогда ступайте, чем быстрее мы отправимся в путь, тем лучше.
Монна сунула в рот последний кусок хлеба и резко поднялась, едва стол не опрокинув.
Медведь и есть, хмыкнул я. Дождался, пока они выйдут через дверь кухни, и посмотрел на Клаудию. И чем она тебе приглянулась? Я уверен, что проблем она доставит очень много. Она же груба как дикий варвар и считать умеет только до пяти.
Не знаю, Клаудия пожала плечами. Знаешь, мне вдруг показалось, что это хорошая идея. Словно шепнул кто-то, что если она будет рядом, то не случится беда, о которой ты говорил. Может, это Уга подсказывает?
Не знаю, мне она ничего не говорит. Оборотни её устраивают в двух случаях: когда держатся подальше от меня и когда они лежат посреди шатра в виде шкуры. Больше них она не любит только людей.
И меня?
Нет, я рассмеялся, обнял её. К тебе она относится очень хорошо. Не удивлюсь, если на тебя скоро магия перестанет действовать.
Нет, только не это, она улыбнулась, изобразив испуг. Как мне тогда волосы сушить?
Придумаем что-нибудь. Ладно, давай посмотрим, что от меня хочет хозяин постоялого двора, и поедем уже, наконец.
Глава 4
Монна из Мон-Бевре, юго-восточный имперский тракт на пути в Лекку
Проливные дожди, едва не смывшие в реку большой портовый город, затопили всю равнину восточнее него, поэтому отряд спешил убраться как можно дальше, остановившись на стоянку только поздним вечером. Рогатые полудемоны были настроены так решительно, что Монне показалось, будто они готовы ехать всю ночь, загоняя лошадей. Лишь к позднему вечеру дозорные нашли относительно сухой участок земли на холме, рядом с фруктовым садом. Если бы не холодный ветер, то место можно было считать идеальным. Хотя в текущих условиях любой сухой ровный участок земли можно смело считать идеальным местом для стоянки. Чтобы хоть как-то укрыться от ветра, было решено установить фургоны и повозки полукругом. Сначала эта задумка показалась Монне несостоятельной, но, когда повозки заняли свои места, ветер в центре лагеря действительно стал ощущаться заметно слабее.
Дома у Монны было три лошади, что считалось большим достатком даже для зажиточных семей оборотней. Она часто запрягала их в небольшую телегу и возила на рынок товары, поэтому для неё не составило труда распрячь и почистить лошадей. Миниатюрная девочка-асвер словно мысли её читала, помогая справиться с этой работой. Много внимания они уделили копытам, проверяя каждую ногу, удаляя грязь маленьким деревянным ножом. Нужно было убедиться, что подковы крепко сидят, а в копытах нет трещин. Пропустишь подобное, и лошадь может охрометь прямо в дороге, надолго задерживая весь отряд. Затем дав лошадям немного прийти в себя после долгого пути, их отпустили пройтись по небольшой полянке перед садом. Покормить их можно будет через полчаса. В это время мужчины-асверы направились к источнику воды с парой деревянных ведёрок. Плохо, что источник был слишком маленьким, чтобы напоить всех лошадей сразу.
Монна, к женщине подошла Ивейн, невысокая и красивая сероглазая девушка. Справа на губе у неё виднелась неприятная трещинка, замазанная густой мазью. Когда она говорила, то старалась не двигать краешком губ с той стороны. Лошади в порядке?
Устали, сказала Монна, посмотрела в ту сторону. Плохо, что не остановились в обед. Подковы все целые, и никто не хромает.
Хорошо. Мужчины их накормят, она посмотрела на молодого жреца, который ходил по лагерю так, словно что-то искал. Время от времени он косился на высокую повозку, где ехал герцог. Надо палатки поставить, они в той телеге. Как раз её сдвинуть нужно немного и проверить, чтобы не покатилась от ветра.
Палаткине умею, честно призналась Монна.
Виера поможет, Ивейн показала на невысокую девушку, помогавшую с лошадьми. Как только поставите и заберёте одеяла, как раз ужин подоспеет.
Монна кивнула и направилась к повозкам. Сказать, что она была удивлена утром, когда увидела, кто поедет внутризначит ничего не сказать. Монна никогда не видела такой огромной и страшной собаки, в глазницах которой горел огонь. Она шумно выдыхала носом струйки серого дыма с яркими красными искорками. Чёрная шкура, бугрящаяся мышцами, и острые зубы делали и без того страшную собаку ещё более жуткой. Хорошо, что вовремя появился Берси и поговорил с собакой, попросив, чтобы она меньше ворчала и не вздумала искорками из носа поджечь ткань фургона. Монне же он сказал, что это огненная собака по имени Пепел и она умнее многих в отряде, только говорить не умеет. Просил не ругаться с ней, на что Монна сразу согласилась. Молодой жрец к собаке относился с подозрением, косился и всегда держал под рукой резной посох, словно собирался отбиваться с его помощь. А ещё странным было то, что от Аш, которую так звали на языке асверов, постоянно исходил жар. Из-за этого ехать в фургоне было тепло, если не обращать внимания на едва заметный запах пепла. Жрец даже уснуть умудрился, пригревшись на месте возницы. Когда же отряд остановился на ночлег, Пепел выскочила из фургона и пошла к Берси. Монна слышала, что кто-то из асверов говорил, что он её кормить огнём будет, чем поставил оборотня в тупик. Она представила, что герцог возит с собой небольшой горшочек с вечно раскалёнными угольками, как из сказки про Трольва, которыми и кормит собаку.
Устанавливать палатку оказалось совсем несложно. Девочка-асвер показала ей пару хитрых приёмов, рассказывая, как лучше закрепить и подвязать ткань, когда ветрено или когда идёт сильный дождь. Палатка предназначалась для двух человек, поэтому в ней можно было спокойно поместиться и в облике медведя, чтобы не замёрзнуть холодной ночью. Жрец со своей палаткой возился гораздо дольше, и пришлось ему помогать, чтобы вместе отправиться к костру. За ужин отвечала молчаливая женщина, вручившая Монне самую большую чашку, которая нашлась среди посуды. И, словно в шутку, ей дали самую большую деревянную ложку, но Монна ничуть не обиделась и даже посмеялась. К общему костру пришёл и Берси с невестой. Плохо, что сидел он с другой стороны и поговорить не получилось.
Ночью, когда Монна возвращалась к тесно стоявшим палаткам, намереваясь хорошенько выспаться перед завтрашним днём, половина отряда уже спала. Из палатки жреца доносилось невнятное бормотание, которое быстро стихло. К удивлению женщины, кто-то принёс в её палатку два тёплых одеяла и небольшую, но мягкую овечью шкуруодну из тех, на которых весь день спала Пепел. Свернув стёганую куртку, Монна положила её под голову и улыбнулась. Оказывается, спать на земле бывает удобно, особенно когда бок не колют острые камушки. Палатка совсем не продувалась, поэтому внутри довольно быстро стало тепло.
Дедушка рассказывал Монне, что самым знаменитым предком их семьи считался Руд Путешественник, обошедший сорок княжеств и забравшийся так далеко на север, что возвращаться домой пришлось почти два года. Тяга к приключениям и любопытство в нём никогда не иссякали, и даже когда он стал старым, часто просил сына взять его с собой на галеру, чтобы поговорить с торговцами со всего света в ближайшем торговом порту. Отправившись на спасение брата и покинув родной город, Монна поняла, что эта семейная черта перешла именно к ней. Только начавшееся приключение, новые земли, люди, рогатые полудемоны, маги и огромные чёрные собаки порождали в её душе радость и чувства, которые она никогда не испытывала прежде.
Уснула Монна с какой-то детской наивностью, ожидая, что каждый день будет приносить ей новые открытия и чудеса. И как всегда, пожелала увидеть во сне сына.
* * *
Погода на равнине наладилась только через три дня. Ушли с неба тяжёлые тучи, чаще стало появляться солнце. Ещё дважды мы ночевали под открытым небом, но чем ближе подходили к Лекке, тем больше становилось постоялых дворов. Только радости от этого было немного, так как, пользуясь сложной ситуацией в провинции, хозяева этих чудесных заведений безбожно задрали цены. Если бы не Рикарда, отчаянно торговавшаяся, а чаще просто запугивавшая их, то я бы предпочёл и дальше ночевать под открытым небом. Когда же до столицы провинции оставался день пути, мы проехали мимо места казни преступников и бандитов. Ощущение складывалось такое, словно их ловили полгода, дожидаясь, пока приедет наместник и не прикажет всех разом казнить. Бруну не подвёл и, как мне показалось, даже разбираться не стал, одну часть повесив, а другую обезглавив. Поражал масштаб этого действа. Я насчитал четыре десятка виселиц, пока не бросил это занятие. Тела уже начали разлагаться, и запах стоял такой, что лошади спешили проскочить этот участок как можно быстрее. Видно было, что на площадке копошатся несколько человек, снимая и закапывая трупы. Работали не спеша, толкая перед собой узкую тележку для тел. Если они не поторопятся, то через пару дней трупы будут выглядеть и смердеть так, что на километр не подойдёшь. Пригласили бы целителя избавлять тела от плотиуправились бы быстрее.
Ещё через три часа пути мы столкнулись с большим отрядом конницы легиона, обеспечивающего безопасность на дорогах. Девятнадцать всадников и огненный маг в качестве поддержки. На вымпелах знак золотой птицы на красном фоне. Я сначала подумал, что они группу бандитов поймали, но стоило подъехать немного ближе, и стало понятно, что легионеры нарвались на очень знакомых оборотней. Восемнадцать крепких широкоплечих мужчин действительно выглядели как бандиты, потерявшие оружие и вещи. Все в одинаковых стёганых безрукавках, рубашках и штанах из плотной серой ткани. Пришлось мне пересаживаться на лошадь и спешить к ним, пока легионеры не поняли, что это не они бандитов поймали, а как раз наоборот. Кто-то из оборотней уже куртку и штаны снимал, чтобы не испортить. И маг им был не шибко страшен.
Нас заметили и те и другие. Всадники, окружившие оборотней, приободрились, готовые хвастаться. Навстречу выехали командир отряда вместе с магом.
Пятый центурион Золотых уток, Аверн, представился он.
Барон Госс, негромко сказал маг, хмуро глядя из-под маски на асверов. Голос скрипучий и вряд ли принадлежащий молодому мужчине, недавно закончившему академию. Скорее всего, это был старый маг, которого привлекли только потому, что других не осталось. И если я не ошибаюсь, Госсыэто род племянника мятежного герцога, и вполне возможно, что сегодня нам встретился лично глава и хозяин этих земель. Вроде бы им принадлежали равнины рядом со столицей провинции, но я не помнил, с восточной стороны или с южной.