Куналу не удавалось отбросить эти мысли.
Гадюка мог быть девушкой. Хорошенькой девушкой. Хорошенькой, умной и забавной.
Косвенных доказательств было множество. Никто из солдат не стал бы предполагать, что Гадюка женщина; большинство мечтали забыть, что всего лишь десятилетие назад в Джансе царил матриархат и женщин-воительниц почитали. Мужчины склонны думать, что только они могут быть коварными и хитроумными воинами так проще для их самолюбия.
Версия про женщину также укладывалась в образ действий Гадюки. Торговля являлась единственным пока доступным для женщин ремеслом, где они никому не бросались в глаза. Она легко могла смешаться с толпой, и ее навыки шпионажа гарантировали успех.
Сменилась тема разговора, и Кунал навострил уши. Ракеш перестал хвастаться своим воинским мастерством, попутно унижая слушателей, и начал запугивать их историями о Гадюке.
Это Кунал был готов слушать очень внимательно.
Гадюка настоящий зверь, произнес Ракеш, наклоняясь вперед и поправляя упавшую на потный лоб прядку. Он сидел, не прислоняясь к дереву, и вздрагивал всякий раз, когда частички сияющей пыли оседали на коже. Он скользит, как змея, и жалит, как скорпион.
Совсем как его меч-плеть, ровно сказал Лакш, но Кунал различил насмешку в его голосе. Я слышал, что говорили капитаны. Скорее всего, Гадюка это группа, а не один человек.
Уголком глаза Кунал заметил, как Ракеш подался вперед и схватился за нож, оглядывая дерево позади себя. Он быстро спрятал клинок, убедившись, что никто не заметил момента его слабости.
Может быть. А моя бабушка верит, будто Гадюка возрожденный змеиный бог, чья главная цель разрушить королевскую армию и защитить справедливость, сонно, но уверенно сказал Амир. Совсем как пропавшая принцесса, она смотрит на луну и рыдает, ожидая возмездия за семью.
Пропавшая принцесса это сказочка, которую распространяют мятежники, чтобы им сочувствовали. Настоящая принцесса Реха умерла от оспы через неделю после переворота, и слухи, что она еще жива, полная чушь! У джансанцев других дел нет, кроме как выдумывать себе сказки на сон грядущий, фыркнул Ракеш, качнув головой в сторону Амира.
Ракеш обдирал ветки, как будто даже с удовольствием, и куча коры уже валялась у его ног.
Но Гадюка и правда нечеловечески силен и коварен.
Если Гадюка такой монстр, почему вы все вызвались добровольцами? Вроде бы никто из вас на самоубийцу не похож, спросил Кунал с искренним удивлением.
Пожалуй, из них именно Лакш лучше всего подходил на роль командующего. Сильный боец, с острым умом и здоровыми амбициями. У Кунала не было возможности поговорить с ним наедине: он еще не знал, поделится ли своими догадками о Гадюке, но ему очень хотелось побеседовать с другом свободно.
Амир был мечтателем до мозга костей. Насколько мог судить Кунал, Амир остался лишь ради того, чтобы стать свидетелем похождений Гадюки и после выхода в отставку рассказывать о них многочисленным ребятишкам.
Ракеш был могучим солдатом, свирепым в бою, но он никогда не стремился к ответственности и не блистал талантом командующего, хотя и желал власти. Куналу следовало бы за ним приглядывать.
Ракеш ответил первым.
Во славу короля. Он замялся и добавил: И чтобы отомстить за генерала.
А не ради поста командующего? поинтересовался Лакш, с силой швыряя в Ракеша кору. Тот раздраженно уклонился и повернулся к Лакшу.
Ладно, ладно. И ради этого тоже, бросил Ракеш. Куналу показалось, что он почти что покраснел. Странно. Стоит к нему присмотреться.
Он потел, даже когда лесная жара не была такой удушающей, а движения казались слишком резкими и дергаными. Ракеш был крупным молодым мужчиной высоким, широкогрудым и, скорее всего, попал в армию только из-за размеров. И не стеснялся использовать свое преимущество в росте и весе.
Кунал разочарованно сморщил нос, ковыряя сандалией лесную грязь. По крайней мере, они послушались его совета сойти с тропы и углубиться в глухой лес. В противном случае группа бы стала легкой добычей для налетчиков или даже Гадюки. Он или она? мог быть где угодно.
Может, стражнику девушка почудилась.
Сердце подпрыгнуло при этой мысли, но Кунал сдавил эмоции железным кулаком разума.
Нет, юный Щит был кем угодно, только не глупцом. Он не отвергнет ни одной возможности, пока не получит все факты.
В ушах перестало шуметь, а мысли встали на место.
Что ж, нельзя отбрасывать и другую версию что она невиновна. Кунал ощутил, как вино бродит в крови. Ему захотелось оказаться одному хоть ненадолго. К тому же он хотел как следует разглядеть Тей, особенно ночной, а товарищи уже отказались от этой затеи. Уйти из этой чащи, не увидев ее красоты? Это было бы непростительно.
Он встал. Ребята, увлеченно обсуждавшие оружие для схватки с Гадюкой, вопросительно уставились на невесть куда собравшегося товарища. Кунал указал на пустую фляжку и повернул большой палец в направлении леса. Зов природы был ничем не хуже другой, истинной причины уединиться.
Не попадись в зубы тигру, отсалютовал Лакш.
Или Гадюке! добавил Амир, расплываясь в широкой глуповатой улыбке.
Ракеш ухмыльнулся.
Кунал ничего не сказал подобрал оружие и растворился в ночи.
* * *
Он шел по своим же зарубкам на деревьях, но найти их ночью, несмотря на свечение, оказалось трудновато. Идея полюбоваться ночным лесом казалась все глупее по мере того, как выветривались винные пары.
Сначала его отвлек высокий пронзительный вскрик синекрылого попугая, а затем низкое ворчание какой-то кошки, и вот он осознал, что заблудился в глухом дождевом лесу. Кунал потер глаза.
Всю жизнь звери будто пели для него, увлекая в свой мир. Хотя в Крепости были слоны и лошади, пребывание в джунглях оказалось иным, почти непреодолимо соблазнительным. Тяга, от которой не скрыться, ибо он ощущал ее в каждом уголке души.
То была завораживающая песнь.
Песнь, которая напоминала ему о детстве и о матери. Кунал помнил ее голос, нашептывающий старинные народные песенки и предания джансанской истории, и эти воспоминания приходили к нему бессонными ночами снова и снова. Его мать была женщиной, полной жизни и музыки.
Ее лицо до сих пор стояло у него перед глазами. Мать убили в ночь переворота, несмотря на незначительное положение при дворе: она просто оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. Последнее воспоминание она запирает Кунала в их крошечной спальне вместе с няней. Дядя Сету обнаружил племянника позднее и забрал к себе, взяв с него слово никому не рассказывать об увиденном той ночью.
Кунал никогда не оспаривал приказов. Он почти не сопротивлялся, когда дядя снова привел его в Крепость, убеждая, что он может стать великим воином, как отец Кунала. Он погрузился в солдатскую жизнь, надеясь, что она поможет забыть прошлое и стереть мягкосердечие, которое генерал на дух не переносил.
В самые темные и одинокие ночи в Крепости Кунал размышлял, какой могла бы стать его жизнь, если бы в ночь переворота они с матерью сбежали из дворца. Если бы они ушли раньше или няня не потащила его прочь, чтобы спрятать
Возможно, они до сих пор жили бы вместе, рисовали бы вместе, как раньше. Каждый вечер он с широко раскрытыми глазами наблюдал за закатом из самого высокого окна дворца, а мама учила его, как передать оттенки света и тени. Тогда его шрамами были пятна краски на руках, полем битвы холст.
Кунал прикусил губу и потряс головой, словно надеясь таким образом вырвать из разума осколки памяти и вытряхнуть их на землю.
Он едва знал отца, за исключением пары смутных воспоминаний, но мама даже десять лет спустя раны от ее потери так и не зарубцевались. Ее фамилия, Дхаган, вот и все, что у него осталось.
Была причина, по которой он избегал ворошить прошлое.
Кунал попытался вернуться в настоящее, поскольку с каждой минутой становилось все яснее он заблудился в Тее. Ну, хотя бы догадался прихватить с собой оружие. Он споткнулся о большой узловатый корень и ухватился за ствол дерева. Вдруг под ладонью почувствовал зарубку и с облегчением выдохнул. В худшем случае он заночует здесь, а утром вернется обратно. Кунал потер ладони, стирая разводы от коры и зеленую пыль.
За спиной тихо треснул сучок. Он резко обернулся, мгновенно придя в боевую готовность, отточенную многолетними тренировками Щитов.
Шумели неподалеку, причем звук удалялся; кто бы ни находился тут в лесу, он был близко и пока не знал о присутствии Кунала.
Зверь? Разбойники? Гадюка?
На его стороне был элемент внезапности, а значит, можно пойти на разведку. Если это звери или разбойники он вернется к остальным. Но если это Гадюка, у него появится шанс занять первое место в состязании.
Тей был единственной дорогой от Крепости, располагавшейся в стороне от главного торгового пути. Они уже опросили патрули на главной дороге, и впустую.
Кунал рискнул и, неслышно ступая, последовал за источником шума. Звук был слабым, однако годы тренировок позволяли различать самые легкие шаги. Кто бы там ни был, он не желал слежки и двигался скрытно.
Он присел, всматриваясь в поверхность земли. Изгиб ветки, на которую кто-то наступил. Более темные в лунном свете листья еще один след.
Тот, кого он преследует, совсем рядом.
Кунал схватился за нависшую ветку и выпрыгнул на поляну.
Фигура в штанах и тюрбане стояла на поляне в прекрасной защитной стойке, с кинжалом и всего в двух шагах от него.
Спиной к нему.
Кунал узнал темные кудри, развевавшиеся на легком ветру.
Он прочистил горло, дав Эше секунду на то, чтобы развернуться.
Глава 12
Когда низкий голос прошептал ее имя, Эша чуть из кожи не выпрыгнула.
Она развернулась и едва успела остановить руку с кинжалом, в последнюю секунду узнав яркие глаза солдата из Крепости.
Кунал смотрел на нее тяжело и мрачно, явно ожидая объяснений ее появлению в лесу.
Мысли, как и сердце, пустились в галоп. Нет, драться с ним нельзя. Сейчас намного, намного более серьезные причины для беспокойства. Когда молчание затянулось, он заговорил:
Что ты
Ш-ш, прошипела она в ответ, сжавшись от страха.
Кунал их выдал!
Среди деревьев раздался свирепый рев, и глаза Кунала расширились, потому что теперь он понял, от кого готовилась защищаться Эша! Он обнажил меч и, крепко схватив Эшу за руку, оттащил назад, закрыв собой.
Эша едва не начала сопротивляться, но передумала. Если солдат в броне хочет стать между ней и тигром, грех не воспользоваться этим преимуществом! Она поудобнее перехватила кинжал.
Тигр выскочил на поляну, как оранжево-черная молния, и молча замер, переводя взгляд с Эши на Кунала. Его ярко-желтые глаза казались мудрыми и древними, как сам лес.
Кунал вроде бы выжидал, но чего Эша не понимала. Похоже, зверь его зачаровал. Или он зачаровал зверя, хотя этого быть не могло: только члены королевских династий обладали, помимо кровного дара изменений, даром общения с животными.
Должно быть, он никогда раньше не видел тигра настолько близко.
Тигров в лесах Джансы было много, их почитали. По крайней мере раз в месяц охотники пытались обрести великую удачу, поймав тигра, и лишь немногие возвращались с целыми руками и ногами.
Эша огляделась в поисках пути для бегства и заметила нечто вроде расчищенной тропки, которая вела к прогалине с высокими тонкими деревьями.
Слишком хлипкие для тигров, что идеально для людей. Она едва заметно повернулась. Этого оказалось достаточно, чтобы тигр сосредоточился на Эше. Зверь испустил пронзительный вой звук настолько сверхъестественный, что ужас пробрал ее до костей.
Беги, шепнула она в ухо Куналу.
Она не потрудилась оглянуться и проверить, следует ли он за ней, но спустя несколько мгновений уловила сзади его шаги и тяжелое дыхание. Тигр снова взревел, и Эша помчалась как на крыльях. Волоски на шее встали дыбом. На бегу она лихорадочно шарила взглядом по тропке, чувствуя, что тигр совсем рядом.
Туда!
Схватив Кунала за руку, она потащила его вперед и отпустила только у подножия высокого баньяна.
Она начала взбираться вверх, не дожидаясь Кунала. Единственное, что Эша помнила о лесных тиграх, совет вскарабкаться так высоко, как только можно. Тигр не полезет следом, его размеры и вес слишком велики даже для прочных ветвей баньяна.
Кунал вцепился в ветку рядом с ней. Внизу она слышала мягкое шарканье рыскавшего зверя. Пока что Эша находилась в безопасности.
Увидев тигра в полночь, отведи взгляд, ибо ты встретил воплощение прошлых грехов.
Эша с облегчением выдохнула и взглянула прямо на Кунала, в глаза мужчины, который, возможно, искал ее искал Гадюку, не зная об этом. Застряли на дереве вместе на всю ночь, и ее единственная защита притянутая за уши легенда о торговке маковыми семенами.
Похоже, ей придется расплачиваться за прошлые грехи.
* * *
Едва непосредственная опасность миновала и они наконец-то отдышались от ночной погони и успокоились, воцарилось неловкое молчание. Но Эша знала, что долго оно не продлится, и приготовилась к вопросам.
Кунал нарушил тишину первым.
Лесной тигр? В полночь? Я-то думал, это лишь сказочка, чтобы детей пугать, потирая бок, выдавил он.
Она подняла бровь, но промолчала. Незачем проявлять доброту к солдату, даже если он ранен. Ему наверняка и хуже приходилось во время кампаний в северных горах, где водятся снежные леопарды.
Я тоже так думала, но разве ты не рад, что знаешь эту сказку? Торговец, который надувал покупателей, встретил в полночь тигра, как и его брат, добродетельный мудрец. Только одному удалось убежать. Эша спохватилась, услышав свои интонации, выдохнула и заговорила мягче и непринужденнее: Я рада, что не пришлось встречаться с ним в одиночку и что мы оба выбрались.
Какое-то выражение промелькнуло на его лице, но Эша не поняла, что оно значило.
В последнюю нашу встречу я оставил тебя на тропе, ведущей в гавань. Как, во имя Солнечной девы Он умолк и с восхитившей ее легкостью обрел невозмутимый вид. Каким образом ты оказалась тут, в лесу?
Ложь легко соскользнула с ее языка.
Опоздала. Когда добралась до гавани, корабль уже ушел без меня. Она нахмурилась, надеясь на то, что он не станет торопить с рассказом. Начальник порта сказал, что я могу нагнать их в Малгахи. Лошадь, которую я одолжила, испугалась какого-то шума и сбросила меня на полпути через лес. Когда очнулась, ее уже не было, и я заблудилась. К счастью, при мне осталась сумка. Я пыталась выбраться назад, на дорогу Она вздрогнула, закусила губу и взглянула на него из-под ресниц. Я думала, что умру в этом лесу, вдали от семьи.
К чести Кунала, его лицо смягчилось, и он не стал углубляться в ее историю. Она припрятала эту крупицу знаний о его характере: сентиментален. Возможно, наблюдение еще пригодится до конца ночи.
Мы не умрем сегодня, твердо пообещал он. И, поколебавшись, придвинулся к ней ближе. Завтра тоже. Ты ведь знаешь суть сказки полночный тигр не обычный. Он исчезнет на заре, растворится в земле после того, как свершит правосудие. Будь он из другого мира или этого, но к утру потеряет интерес. Он сосредоточился точно на ее переносице. Как ты умудрилась не только потеряться в лесу, но еще и отыскать тигра? Твои «злодеяния» догнали? Кунал произнес это с ухмылкой, но у Эши сдавило горло. Если бы он знал.
Видно, мои маковые семена расстроили кому-то желудок, прошептала она. Его лицо расслабилось, и он рассмеялся.
Тигр внизу снова взвыл, и Эша дернулась от страха.
Кунал побледнел и одними губами произнес «прости».
Надо забраться повыше, ответила она. Верхние ветки безопасней, и мы сможем привязаться к стволу, чтобы не упасть во сне.
Эша быстро встала, желая покончить с разговором о мистических тиграх и правосудии. Она покачнулась, схватила ветку и, восстановив равновесие, предложила Куналу руку. По причине злодеяний или просто стечению обстоятельств, но она застряла с ним на всю ночь. Он кивнул и ловко вскочил на ноги, готовый к подъему.
Светящаяся кора оказалась на удивление хрупкой: когда Эша устроилась на выбранной ветке, ее руки, коленки и сандалии мерцали бледной зеленью. Она осторожно провела рукой по запястью, поражаясь тому, как от ее касания сияющая кора разлеталась блестящей пылью.
Низкий рык напомнил, что они здесь не одни. Возбуждение медленно угасало в крови, взамен пришла ужасная слабость. Кунал подтянулся и устроился на широком изгибе ветки напротив.