Вино есть? спросил он, утирая губы после трапезы.
Вино? ошеломленно переспросила я. Да откуда же у меня вино? Ведь не кабак держу
Кхм, он сердито нахмурил брови, видимо, решая, счесть мой ответ дерзостью или нет. А что есть из питья?
Вода.
Вода?! послышался возмущенный возглас. И больше ничего?
Молоко еще, я вспомнила о вчерашней кринке. Могу отвар из лесных трав заварить.
Эта мысль мне и самой понравилась. В голове уже начали крутиться коварные мысли о том, что за травы я ему заварю
Но додумать не успелаон кисло скривился.
Молоко давай. И это спроси там вина, если в деревню пойдешь.
Я возмутилась не на шутку:
На какие же деньги мне его покупать?
Он смущенно почесал в затылке, а затем потянулся к висящему на изголовье кровати поясу, нащупал пристегнутый к нему кошель, звякнул монетами о стол.
Вот. Только хорошего купи, а не того пойла, которым меня старый жук Ирах вчера потчевал.
Как изволит мой господин, я обиженно поджала губы, но монеты сгребла и спрятала в кармане передника.
Энгилард-Тур подозрительно покосился в мою сторону.
Воду нагрела?
Грею, огрызнулась я, убирая грязную посуду.
Пришлось оттащить стол в сторону, приволочь из чулана большую бадью для купели, втиснуть на свободное место между лежанками и опрокинуть в нее первые ведра с горячей водой. Мой новоиспеченный хозяин все это время возлежал на постели и наблюдал за моими передвижениями из-под нависших надо лбом грязных косм. Что-то мне все меньше нравилось наше с ним совместное будущее.
Наполнив бадью горячей водой, я растолкала задремавшего было Тура, а сама оделась и вышла наружу. Столько времени потеряно зряа ведь к этой поре я уже обычно первую вязанку хвороста из лесу притаскивала!
Но ничего не поделатьв лес пришлось идти с опозданием.
Глава 3. Кровь невинных
Я разорву тебя на девяносто девять ран,
Я отплачу тебе за луны полные сполна!
Согрею кровью твой голодный лик, холодный храм.
Не смей ходить в мой дом, Луна.
Группа «Мельница», «Волчья Луна»
Солнце уже начало клониться к закату, когда я вернулась из лесу и сбросила в сенях тяжелую вязанку хворостапусть просохнут до завтраи потерла ноющую спину. Загоняет меня новоиспеченный хозяин, как пить дать, загоняет.
Эй, девка! послышался из-за закрытой двери в горницу зычный рев. Это ты?
Поморщившись, вошла внутрь. Тур в нижней рубахе и холщовых штанах сидел на изножье кровати возле груды вычищенных доспехов. После мытья он выглядел получшевыбритое лицо даже слегка посветлело, хотя и заплыло лиловыми кровоподтеками, а волосы оказались светло-русыми, с мягким пшеничным оттенком, гораздо светлей, чем волосы Ульвы или моих односельчан. Любопытно все же, кем был его отец?
В руках Тура тускло поблескивал наточенный меч, который он протирал промасленной ветошью.
Я не девка, а Илва.
Все одно, сурово изрек он и смерил меня строгим взглядом. Где была?
В лесу. За хворостом ходила.
За хворостом? он сузил глаза. А волков не боишься?
С чего мне их бояться? я пожала плечами, вспоминая печальные волчьи песни, что до сей поры раздавались из глухой чащи. Я их не трогаю, и они меня не трогают.
Смелая девка, хмыкнул он. Но далеко в лес больше одна не ходи. Видала, какого зверюгу я вчера уделал? Едва отмахался от остальных
Вот ты и бойся, сердито насупилась я. Ты вожака у них забрал. Они тебе этого не простят.
Много ты знаешь, буркнул он и взмахнул перед моим носом здоровенным мечом. А вот это видала? Мне их прощение не нужнои остальных порешу, пусть только носы сюда сунут.
Я едва удержалась, чтобы не отпрянуть: меч просвистел у лица так быстро и близко, что выбившиеся из-под платка волосы взметнулись облаком вокруг головы. Ну и хвастун, помилуйте старые духи Не лучше Хакона.
Тур, похоже, слегка опечалился, не заметив на моем лице благоговейного восхищения его силой и ловкостью, и указал кончиком меча на бадью.
Пока ты по лесу шлялась, вода остыла уже. Я велел тебе мою одежду постирать.
Разве велел? вздохнула я, скосив глаза на бадью, в которой уже отмокало его рваное тряпье. Ладно, постираю.
Жрать есть что?
Я воззрилась на него с неподдельным изумлением.
Ты ж ел недавно!
Недавно? Ты рехнулась? То еще утром было! возмутился он вполне искренне.
Похоже, мне только и оставалось, что тяжко вздыхать раз за разом, но выполнять приказы домашнего угнетателя. Еще и дня не прошло с нашего уговора, а я уже не раз крепко пожалела о нем. Тур исподлобья наблюдал за тем, как я сняла телогрейку, размотала теплый платок и повязала голову тонким домашним, подбросила хвороста в печь и поставила на огонь котелок с водой. Пока закипала вода, накрошила овощей, размочила грибов, нащипала сушеных трав: будет похлебка на скорую руку. Между делом выстирала Турову одеждугрязную, местами заляпанную бурыми пятнами крови, местами зияющую прорехамии повесила сушиться над печью. Там же, превозмогая брезгливость, примостила и его мокрый сапог: сам-то не додумался, Тур и есть, что с него взять Что ума, что упрямствакак у быка. Поставила на стол перед ним дымящуюся похлебку, наскоро перехватила сама пару ложек горячего варева и принялась вычерпывать грязную воду из бадьи.
Тур придирчиво заглянул в большую глиняную миску и потянул носом запах. Повозил ложкой в густом наваре.
Грибы? А мяса нет, что ли?
Откуда у меня мясо? обиделась я. Не ем я его. Ты у меня живность видел?
А куры? прищурился он.
Я едва не задохнулась от гнева.
Курыдля яиц! Даже не думай, что я позволю тебе сожрать хоть одну! Только посмей хоть пальцем кого из них тронуть!
Да ладно, ладно тебе, раскипятилась! он даже отпрянул на стуле, примирительно поднимая руки. Жалко тебе твоих курне буду их трогать. Но, это без мяса я долго не протяну, девка.
Я Илва.
Ладно, Илва. Ярмарка когда у вас?
В воскресенье.
Хорошо, вместе пойдем.
Сказать, что я обрадовалась этой новости, значило безбожно солгать.
Кто в наших землях сейчас лордом?
Старый Хенрик.
Жив еще? удивился Тур, прихлебывая варево. А я уж думал
Жив. А что тебе до него?
Что-что он сердито рыкнул и съел несколько ложек в молчании. На службу думал попроситься, вот что. Деньги-то скоро кончатся, хозяйства у тебясмех один, а на носу зима.
А вот этой мыслью я очень даже заинтересовалась. Ведь если Тур наймется на службу к лорду, видеться дома мы будем нечасто: Старый Замок, где жила семья нашего правителя, находился далеко от Трех Холмов.
Но к Хенрику не пойду, качнул головой Тур, словно разговаривая сам с собой.
Не успев обрадоваться призрачной надежде, я снова приуныла.
Почему?
Потому. Не примет он меня. А может, и вовсе повесит.
За что?
Было дело, Тур скривил опухшее от побоев и вчерашнего пьянства лицо. Да и в опале я сейчас.
А что ты сделал? любопытство разгоралось во мне с новой силой.
Не суй нос, откуда не высунешь, дев Илва, рявкнул он, но мне показалось, что суровость его была напускная.
Я пожала плечами и отволокла бадью обратно в чулан. Положила в карман передника монеты, которыми меня осчастливил поутру новый хозяин, присовокупив их к заработанным у Ираха, и принялась одеваться.
Ты куда? насторожился Тур.
В деревню схожу. Молока возьму да вина тебе куплю.
Ладно, ступай, милостиво позволил Тур. Да не возись там дотемна: волки могут близко к деревне подойти.
Я лишь фыркнулатоже мне, смельчак выискался. Правда, мешкать я и так не собиралась: работы осталось столько, что и за день не переделать. Но если не возьму молока и хлеба, то мне и поживиться будет нечем: вечно голодный Тур не оставлял после себя ни крошки.
По дороге к трактиру я пересчитала выданную хозяином денежную пайку. Жалко было тратить такие деньжищи на вино, но ничего не поделаешь: если ослушаюсьору не оберешься. Нрав у сына Ульвы оказался взрывной, хоть и отходчивый. Интересно, удалось вчера Мире поймать его в свои сети? Я немного беспокоилась за подругу: такой-то норовистый боров мог и прибить ненароком хрупкую девушку, если что не по нем оказалось.
Илва? Ты снова тут? удивился Ирах, завидев меня. Что ты
Он осекся, нахмурившись: видать, понял, что вчера все и думать забыли, как там бедная ведьма-сиротка будет с великаном-задирой избу делить.
Что он сделал? грозно спросил трактирщик, приподнимая мое лицо за подбородок и вертя им в разные стороны.
Ничего, успокоила я его, ест только много. Можно у вас еще молока и хлеба купить? И вина еще. Только хорошего.
Я положила на стол несколько медяков. Серебряную монету, затерявшуюся среди нихнеужели случайно? приберегла покамест. Ирах чуть просветлел и отпустил мое лицо.
Не бузит? Из дому не гонит?
Нет. Разрешил остаться, если хозяйство буду вести.
Это он неплохо придумал, кивнул Ирах, отсчитывая монеты. Но лучше бы вовсе ушел.
Я вздохнула. Об этом оставалось только мечтать.
Мира дома?
А где бы ей быть?
Занята?
Да где там Не стемнело еще даже. Спит, поди.
Можно к ней ненадолго?
Ступай, мне-то что?
Я мигом взбежала наверх, постучала негромко в дверь подружкиной комнаты. Внутри завозились, и через мгновение из-за двери показался вздернутый носик Миры.
О, привет! просияла она. Не ожидала увидеть тебя сегодня. Заходи!
Она втащила меня внутрь и заперла дверь.
Мира, как ты? с порога спросила я.
А что мне сделается? удивилась она. Жива вот, как видишь.
Вчера кхм приходил к тебе этот?
Потрошитель волков? она хмыкнула. Нет. Я уж и так, и эдак к немуни в какую. Сказал, что сперва отскребется от грязи, а уж потом и женихаться время придет. Разило от него, скажу я тебе, и вправду как из помойной ямы, Мира смешно наморщила нос.
Я припомнила, как расстегивала его броню вчера вечером, и от души с ней согласилась. А Мира продолжала увлеченно рассказывать:
Но сказал, что сегодня зайдет. А ты почему спрашиваешь?
Да так. Забоялась, что прибил он тебя.
Мира хмыкнула.
Пусть попробует.
Ты уж осторожна будь. Злобный он очень.
А ты откуда знаешь? Мира подозрительно прищурилась.
Да живет он у меня
Что?! теперь в ее голосе зазвучала угроза.
«Ну и дурочка, подумалось мне, нашла к кому ревновать!»
Остынь, Мира. Мой дом оказался его домом, на самом деле. Это сын старой Ульвы.
Подруга ахнула, округлив темно-серые глаза, и тут же прикрыв рот рукой.
Не может быть! Как это
Да вот так.
Но как же Ох, Создатель, быть этого не может! Ульвин сын был красавчиккак сейчас его помню! Я тогда совсем еще девчонкой сопливой была, когда он из деревни ушел Не может ведь этот этот
Может, мрачно подтвердила я. Это он и есть. Заматерел, видать, на королевских-то харчах.
Мира хмыкнула.
На королевских? Как бы не так.
Разве нет? я непонимающе вскинула брови. Он ведь служил королевским гвардейцем.
Служил, пока не дезертировал, важно сообщила Мира, пару лет тому назад. Прямо с поля боя и удрал, как есть. Люди зря болтать не станут.
У меня отвисла челюсть.
Откуда знаешь?
Да это все знают, хмыкнула она. Глашатай тогда приезжал, приказ зачитывал, чтобы выдали его, если домой вернется.
Ульва мне ничего не говорила
Я бы тоже не сказала, фыркнула Мира. Это ж ее сын.
И ты тоже ничего не говорила! упрекнула я подругу.
А зачем? она пожала плечами. Это и так все знали. Что толку об этом болтать? А ты с Ульвой жила, вот я и помалкивала. Вдруг ты ей проболтаешься, а она меня возьмет и заколдует! Мира хихикнула и присела за столик у камина, вытянув над огнем щипцы для завивки.
Я задумалась. Вот значит, как. В девиц сапогами швыряться и мечом перед их носом размахиватьтак нашему бойцу равных не сыщешь. А как дело коснулось настоящего боятак и пятками засверкал.
Значит, его теперь выдадут? И казнят? несмотря ни на что, почему-то мне стало его жаль. Теперь ясно, почему он нашего лорда боялся.
Вот уж не знаю, Мира явно огорчилась, тщательно наматывая на щипцы длинный локон. Надеюсь, его не казнят прежде чем его денежки станут моими.
Вот дела опечалилась я. Но любопытство, разбиравшее меня со вчера, тут же перевесило печаль:А почему его ублюдком зовут?
Так ублюдок и есть. Безотцовщина. Ульва-то и замужем никогда не была, ты разве не знала?
Но как же? растерялась я. Ведь она говорила, что отец Энгиславный воин
Ну, может и был он славным, того я не знаю, Мира пожала плечами. Говорят, в то время жаркие бои шли в приграничных землях. Многих женщин тогда солдаты попортили, и свои, и чужие, вот и Ульве досталось. Кто б ее защитил? Она-то ведь одна жила в своем лесу Не пойму я ее только: ведь могла тогда ублюдка своего вытравить, не узнал бы никто. А она его взяла и родила.
Чудеса выдохнула я потрясенно. Мира Если он придет к тебе сегодня, ты уж не перечь ему, ладно? И не зови его ублюдкомне ровен час пришибет.
Ты учить меня будешь, как с мужиками ладить? снисходительно фыркнула Мира, накручивая на горячие щипцы очередной локон. Несколько красивых, ровных кудряшек уже свисали с одной стороны ее головы. Без тебя разберусь.
Ты траву пила?
Успею.
Не пропускай, смотри.
Мира недовольно засопела: больше всего не любила, когда я начинала ее поучать. За это и звала меня старой бабкой.
Ладно, я пойду.
Придешь завтра?
Попробую.
У тебя остался еще красноцвет? У меня закончилсянечем губы намазать.
Красноцветбольшая редкость в наших лесах, но если мне попадается, я собираю его для Миры: она жуть как любит карминовый оттенок на губах.
Принесу, пообещала я и поспешила назад. Ну, бывай.
Домой почти бежала: замешкалась я все-таки с Мирой, начало стремительно темнеть. А оглоед мой наверняка потребует ужин и снова будет недоволен, что мяса нет. Вот что мне с ним делать?
Но я ошибалась. Тура застала во дворе: он откуда-то приволок огромный толстый дуб и теперь рубил его на поленья, закатав до локтей рукава нижней рубахи. У стены сарая аккуратной горкой высилась свежая поленница. Я чуть рот не открыла от удивления. Волосы он связал у затылка черной лентой, по столичной моде: не раз видела такие прически у королевских гвардейцев. Несколько прядей уже успели выбиться из узла и прилипли к вспотевшему лицу. Завидев меня, он смахнул их со лба и недобро сверкнул болотными глазами.
Что так долго?
Прости, о Мире говорить не хотелось. Уже проголодался? Я сейчас быстро что-нибудь приготовлю.
Ишь ты, выучилась, довольно усмехнулся он и оперся на толстое топорище, уткнув лезвие в мощный пень. Не суетись: ужинать дома не буду, в трактир пойду.
К Мире, догадалась я.
Все равно у тебя жрать толком нечего, не преминул поддеть меня Тур.
Как изволишь, хозяин.
Так и изволю. А ты пока приберись там. Да одежду мою почини.
Я покорно кивнулалишь бы не орали направилась в дом.
Эй, Илва!
Я обернулась.
Чего еще?
Завтра в лес не ходи, он покосился на поленницу, явно ожидая похвалы. Дров достанет на первое время.
Хорошо. Спасибо.
Мне и впрямь было дивно, что Тур-лежебока взялся сделать хоть что-нибудь по хозяйству. И то верно: если в доме будут крепкие дубовые дрова, то и тратить время на поиски хвороста мне ни к чему. Рассыпаться в благодарностях я не стала, но теперь и впрямь хотелось сделать для него что-то хорошее. Поэтому, едва переступив порог и раздевшись, я сняла с гвоздя у двери его кожаную куртку и штаны и принялась спешно чистить их от засохшей грязи и пятен крови.
***
Смех один был смотреть, как он прихорашивался, собираясь к Мире. Целую вечность вертелся у медного зеркала, причесывая свои длинные космы костяным гребнемя и не знала, что у него такой есть. Гадливо кривил лицо, рассматривая в зеркале синяки и ссадиныно тут уж я ему помогать не стала: само заживет. Проверил, гладко ли выбрит, и тщательно срезал лезвием ножа несколько пропущенных волосков. Вновь связал волосы своей щегольской лентой, расправил на себе рубаху и втиснулся в кожаный верхний костюм. Покосился на меня сквозь отражение в зеркале, когда заметил, что куртка вычищена; поскреб ногтем свежий шов на рукаве, проверяя на крепость.