Конан почесал затылок:
Знаешь, что? Мы всё равно спать уже не будем. Поэтому давай-ка я отвернусь, а ты сними его и вытряси снова. Уже поосновательней. И мелкую труху повыберисвета от костра достаточно.
После некоторого колебания девица всё же согласилась:
Ты прав. Колется, зараза такая, жутко. Вот не догадалась: нужно было вначале вывернуть, а потом уже трухой и сеном набивать!
Ну уж нет. Они могли бы тогда догадаться по цвету ткани. Конан сидел спиной к костерку, и задумчиво ковырял щепочкой в зубах.
Ну-у Пожалуй. Найда, трясшая своё многострадальное платье и так и сяк, и даже выбивавшая его о ближайший ствол, имела возможность убедиться, что цвет изнанки и лица отличается, Но как ты догадался, что они сделают именно так?
Вот уж не проблема. Был бы я дочерью чародея, и пойми, что любое приближение к варвару с очень острым слухом по землене пройдёт незамеченным, уж я бы постарался по землене приближаться. Но. Воздушное пространство здесь перекрыто кронами. Густыми. Не подлетишь! Значит, остаются деревья. А по деревьям лучше всего лазают большие кошки. То естьлеопарды, если б мы были где-то в тропиках. Или рыси. Поскольку мы в тайге.
Хм-м В трезвости подхода тебе не откажешь. Да и чародейство, как и красивые девушки на тебя особого впечатления, смотрю, не производят. Ты чторавнодушный и циничный аскет? Женоненавистник? Девственник?
Конан рассмеялся. Громко, и от души. Сказал:
Послушай, Найда. Если ты в какой-то степени недоумеваешь, или, скорее, возмущена, что я никак не отреагировал на твоё «божественно стройное и прекрасное тело», и когда ты раздевалась в первый раз, и сейчас, расслабься.
Отреагировал. И вполне по достоинству его оценил. Но! Опять-такино!
Я в состоянии контролировать свои животные инстинкты.
И если б я начал делать то, что положено делать с таким телом как у тебя, любому нормальному мужчине, это просто могло бы стоить нам обеим жизни.
Вот и вся моя жизненная философия. Не позволять себя убить! Ну, а заоднои тебя. Ты же сейчас Под моей защитой. Дело чести!
А-а, вот оно что. в голосе Найды не слышалось, впрочем, особой благодарности, А я-то всё гадаю, да сомневаюсь: не извращенец ли мне какой попался?
Конан обернулся и посмотрел на неё.
Действительно, сейчас, в свете снова угасающего костра, с яркими колеблющимися бликами света на обнажённом мраморном теле, фигура его спутницы напоминала тела тех обнажённых богинь любви, барельефы и скульптуры которых он однажды видел на стенах заброшенного вендийского храма. Гладкие бёдра совершенной формы, подчёркнуто тонкая талия, небольшие груди чудесной формы
Рот киммерийца сразу пересох, и ему пришлось сглотнуть, чтоб начать говорить:
Найда. Сейчас не время.
А вот уж нет! Сейчассамое время! Ну и, кроме того, ведь должна же я, как порядочная девушка, хоть как-то отблагодарить тебя! За то, что спасаешь мне, капризной и вредной юной дурёхе, жизнь уже в третий раз! теперь она опустилась возле него на колени, и пряный запах молодого девичьего тела заставил невольно затрепетать его ноздри, и напрячься То, чему положено было напрячься!
Конан хотел было снова возразить, что этоего работа, но Найда, похоже, догадалась об этом, и мгновенно губы Конана оказались запечатаны самым страстным поцелуем из тех, что доставались на его долю за долгое время его странствий и приключений! И пусть он был и не совсем умелый и глубокий, это не умаляло его действенности!
Тому, что его пылкая и непредсказуемая спутница опрокинула его на спину и оказавшимися весьма сильными руками мгновенно стянула с него кожаные штаны, варвар уже не противился.
Чего хочет женщинатого хочет Митра!..
Ну а в его случаеКром!
К охотничьей заимке они вышли далеко заполдень.
К сожалению (А вернеек счастью!) в ней остался только один, самый старый и согнутый годами, промысловик.
Поговорив с ним, Конан выяснил, что Мехмет уже не может метко попадать белке в глаз, так, чтоб не портить стрелой ценную шкурку, поэтому они с товарищами поделили обязанности. Старик готовит, стирает одежду, и прибирается в сторожке, а остальныеохотятся. Выделяя ему половинную долю от обычного пая охотника.
Найда всё это время держалась за спиной своего спутника, пытаясь зажать руками наиболее зияющие дыры в своём платьеот неё не укрылось, что даже весьма пожилой мужчина явно по достоинству оценил её прелестипохоть в его взглядах проглядывала самая откровенная!
О цене за огромную копчёную ногу лося Конан договорился быстро: один золотой из кошелька Найды перекочевал в заскорузлую мозолистую ладоньпосле того, как один из немногочисленных оставшихся целыми зубов охотника проверил её на прочность и качество. И после того, как сделка состоялась, Найда ещё долго, пока они не скрылись за поворотом лесной тропинки, ощущала в своей спине и других местах сверлящий взор пожилого мужчины.
Когда они отошли на пару миль, Конан, тащивший огромную, на добрых сто фунтов, ногу на плече, указал девушке на небольшой ручеёк, шедший почти параллельно тропе, по которой они двигались:
Ну-ка. Забирайся туда. Нет-нет, нам не туда. А развернись-ка ты назад, и давай. Шевели ножками.
Конан! Что за дела?! С чего это я должна мочить ноги?! И идти в противоположном от нужного нам направления?
А с того. Что незачем давать умереть незнакомым, пусть и плохим, людям.
Не поняла?
Ну и правильно. А вот я сразу понял. Охотнички этиявно чужаки здесь. Пришлые. Когда я был тут в прошлый раз, неделю назад, в избе жили молодые парни, промышлявшие зайцев, белок, лис. И оленей. И добывали корень Шень-цзы. А те, кто живёт тут сейчас, промышляют волков и медведей. Я заметил за углом дома, под навесом, огромные капканы. Раньше их не было. Как и свежезарытой ямы в углу двора.
Значит, те, кто был тут до нихили ушли, или, что вероятней, погибли. Ну, или их простоубили. Чтоб промышлять в их угодьях. Или, проще говорябраконьерствовать беспрепятственно. Возможно, что они помимо всего этого ещё иразбойничают.
При виде тебя у этого старого кобеля чуть ли не пар через ноздри пошёл. Ясное дело, когда вернутся подельнички, он им всё про тебя опишет. И те, как хорошие следопыты, сразу наш след возьмут. Только вот в мои планы не входит убивать ещё пятерых озабоченных похотью насильников. Люди всё-таки! А не глупые чародейские дочери.
А по-моему ты просто их испугался!
Конан хмыкнул:
Я испугался не их. Аза тебя. Представь на минуту, что меня ранят, например, отравленной стрелой. Я окажусь парализован. Или вообщеумру. И что тогда эти злобные мерзавцы сделают с тобой? Рассказать в подробностях? Или сама догадаешься?
Найда, охватив себя за плечи руками, содрогнулась:
Чего же мы стоим? Пошли скорее!
Когда через пять миль они остановились на ужин, Конан, поджарив свои несколько палочек шашлыка, и даже съев их, выглядел всё равно недовольным и озабоченнымуж это Найда научилась определять.
Конан! Что тебя беспокоит?
Ты права. Беспокоит. Я тут на досуге кое-что вспомнил.
И что же?
Шерсть на палисаде.
Какая-такаяшерсть?!
На одной из нижних перекладин ограды двора имелись развевающиеся на ветру три шерстины. Тонкие, но длинные. Такие бывают только у волков. И волкодавов.
Ты думаешь
Да. Я уверен. Выдрессированную стаю забрали с собой те, кто ушёл на промысел. И когда они вернутся, с даже одной-единственной собакой, которая по размеру куда больше волка, выследить нас с нашими детскими увёрткамипара пустяков!
Но что же нам тогда
Тебеложиться спать. А мнепрогуляться немного назад. И организовать достойную встречу.
Конан Мне страшно будет оставаться одной! А вдруг ты
Не справлюсь? Не волнуйся. Я справлюсь.
Хорошо Но Может, дашь мне один кинжал? Так я, если что, хотя бы заколюсь! Чтоб не достаться!
Конан криво усмехнулся:
Чтоб «не достаться» тебе достаточно будет просто спрятаться. Волкодавов я постараюсь убить в первую очередь!
Конан! Ну пожалуйста!
Хм!.. Ну, если честно, запасным я почти никогда не пользуюсь. Вот, возьми. он протянул ей рукоятью вперёд кинжал с длинным узким лезвием, который вынул из одного из сапог, Ондля метания. Но и как колющее оружиеотлично!
С-спасибо. она так и осталась стоять с кинжалом в руке, поскольку пояса или ножен, чтоб засунуть или вставить, у Найды, конечно, не имелось. Конан, коротко кивнув на прощанье, добавил:
Если к рассвету не вернусьне обессудь. Иди домой одна. Кошелёк твойвон там. В моей суме!
Углубляясь в чащобу, он долго ощущал на своей спине взгляд.
Вот только чего в этом взгляде большестраха за себя, или за него, он определить так и не смог.
Место для засады варвар выбрал тщательно.
Так, чтоб с обеих сторон его прикрывали густые колючие кусты и завалы из валежника и стволов упавших сосен и елей. Узкий проход посередине не позволил бы нападавшим вот так, сходу, обойти его с флангов и тыла. И поскольку они и сами прошли именно в этом месте, Конан не сомневался, что волкодавы именно здесь и пойдут: сами ли, или на сворке. Выбрав местечко поукрытей и мох помягче, он прилёг.
Лежать ему, впрочем, долго не пришлось.
Не прошло и часа, как из чащи, с той стороны, откуда они прибыли, начали доноситься еле различимые ухом обычного человека, но столь заметные натренированному чуткому слуху варвара, звуки. Довольно большой отряд профессионалов-промысловиков двигался к нему. Разумеется, не переговариваясь, и не топая. И с ними имелся и четвероногий помощник. К счастьюодин. Но очень большой. Это Конан понял по могучему сопению собаки, жадно втягивавшей воздух в ноздри.
Киммериец чуть отполз назадза трухлявый пень. Подождать. Подождать.
Вот сейчас!
Он, не дожидаясь, когда расстояние станет настолько малым, что чуткое обоняние волкодава обнаружит его присутствие, хотя ветер был и со стороны отряда, выскочил на тропинку. И метнул кинжал!
Кинжал вошёл куда надо: в центр груди человека, удерживавшего сворку.
После этого бандит, не издав ни звука, рухнул лицом вперёд на траву, выпустив поводок. Волкодав с утробным низким рыком кинулся вперёдна Конана.
Конан не придумал ничего лучше, как встретить прыгнувшее ему на грудь животное могучим рубящим ударом сверху!
Голова собаки, пусть и обладавшая наикрепчайшим черепом, всё равно оказалась разрублена до шеи Не медведь, всё-таки!): половинки нелепо разъехались по обе стороны от туловища, и ноги какое-то время продолжали нести их обладательницу вперёд!
Но киммериец предусмотрительно отступил в сторону: тело собаки по инерции врезалось в пень! Упокоившись там навсегда.
Четверо оставшихся бандитов сориентировались быстро: двое скинули с плеч луки, и принялись накладывать на тетивы стрелы, ещё двое, разделившись, ломанули к варвару с двух сторон!
Конан, в свете звёзд и луны видевший не хуже иной рыси, смог увернуться от первой стрелы, одновременно резким выпадом поразив первого из подбежавших нападавших в бедро! Негодяй зашипел. И упал на колено. Второй бандит оказался порасторопней: удар Конана отбил, и подобно змее, изогнувшись, умудрился ударить кривой саблей и сам: Конан, еле успевший отдёрнуться, почуял боль в боку. Ощутив бешенную злость, казалось, удесятерившую его силы и скорость, он швырнул в этого нападавшего пук трухи, которую набрал, нырнув вниз, и пока тот пытался протереть глаза, вспорол ему незащищённый курткой, как у первого, живот! Проблем с завопившим, словно свинья, которую режут, негодяем после этого не было: он, как стоял, так и грохнулся наземь, подвывая, и пытаясь собрать и запихать снова внутрь своё драгоценное кишечное «хозяйство».
К этому времени перезарядили оба лучника: Конан снова бросился наземь. И чуть в сторону! Но лучники успели освоить эту тактику: пока одна стрела просвистела снова мимо, другая, выпущенная чуть позже, вонзилась-таки киммерийцу в плечо!
Понимая, что со стрелой, торчащей из правого бицепса онне слишком эффективный боец, и что следующего залпа он, скорее всего, не переживёт, Конан бросился, очертя голову, прямо на лучников! И поскольку с ним больше не было его замечательных кинжалов, метнул в того, что уже успел снова наложить стрелу, свой верный меч!
Бросок оказался настолько силён, что стрелка с мечом в центре живота отбросило на добрых пять шагов! Но Конану пришлось тут же нырнуть. Перекатиться, снова нырнуть, пытаясь подобраться поближе ко второму лучнику. Но тот и не думал стрелять: просто ждал, когда противник вынужден будет подняться на ноги, оказавшись к нему поближе! И варвар понимал, что на этот-то раз увернуться от выстрела почти в упор вряд ли удастся!..
Внезапно лучник захрипел, и, отбросив лук, схватился за шею: а в ней словно по волшебству, возникла рукоять кинжала!
Конановского кинжала.
Однако решив разобраться с ослушницей его приказа позже, Конан поспешил довершить дело: промчавшись оставшиеся до замершего врага пять шагов, свалил того наземь, вырвал кинжал из горла. И перерезал это самое горлос одного могучего удара голова нападавшего откатилась в сторону, оставляя за собой кровавый след
Конан встал на ноги, сжимая в руке любимый кинжал. Оглянулся.
Найда стояла посередине поляны, где происходила битва, широко открыв сияющие глаза, и сцепив руки перед грудью: ни дать, ни взятьиспуганная и невинная девочка.
Конан подошёл. Пристально посмотрел в ярко искрящиеся глаза. Буркнул:
Спасибо!
Девушка похлопала ресницами, словно чему-то само-собой разумеющемуся. Вроде как она просто передала ему во время обеда кусок хлеба:
Пожалуйста, Конан!
Всё равно. Конан ещё сердился, Тебе не нужно было так рисковать!
Нужно. Тут, понимаешь, какие-то противные бандиты покушаются на жизнь моего мужчины, а ячто? Должна спокойно на это смотреть?!
Конан хмыкнув, отметил про себя, что онуже не «наглый варвар!», а «её мужчина!». Но вслух сказал:
Отличный бросок. Где научилась?
Да всё там же. У папочки. Пока сидела в этих чёртовых шикарных апартаментах, надо же было как-то Поддерживать форму. Ну и заодно готовиться к очередной попытке. Со стороны милых сестричек.
Ха. И скольких из нихты?..
Только двоих. Найда снова состроила мину обиженной девочки, И вовсе я никакая не кровожадная, как ты мог бы подумать!
Конан ухмыльнулся:
Вот уж нет! Ничего такого я и не подумал! И вообще: ваша семейкакак на подбор! Всеобразцы добродетели и миролюбия!
После чего поспешил метнуть кинжал, который так и не выпустил из руки.
Найда обернулась.
Кинжал вошёл по рукоять в бок того мерзавца с раной в бедре, который попробовал было поднять один из луков. Но сейчас, со сдавленным стоном растянулся на животе.
Найда пожала плечами:
Вот ведь настырный мерзавец!
Найда! Что за выражения для юной наивной девушки!
Ах, да. Прости, милый. Нечаянно вырвалось. Я хотела сказать: как метко ты бросаешь! А уж как смертоносны твои удары мечом!.. Некоторые.
Конан почувствовал, что краснеет.
Твоя правда. Ослабил бдительность. Забыл про него.
Это всёиз-за моей неописуемой красоты, которую ты вовсе не ожидал увидеть здесь, на поле битвы!
Конан покачал головой:
А ты у менятого. и, на возмущённо вскинувшиеся брови поспешил поправиться, Я имел в видус юмором.
8. Постоялый двор
Вовсе нет. Это я просто следую твоему примеру. И холю и лелею своё раздувающееся с каждой минутой самомнение!
Конан почувствовал, что краснеет ещё сильней. Но справился со смущением:
Всё-таки ты с ним, ну, с самомнением Помягче. Не перебарщивай!
Ох, кто бы говорил!
Они оба от души рассмеялись. Но Найда вдруг посерьёзнела:
Смотри-ка! А он прилично разодрал тебе бок!
Э-э, ерунда! Просто царапина!
Ага. Царапина. Только кровь из неё уже льётся тебе в сапог! Погоди-ка
Найда, подрезав выдернутым из груди владельца собаки кинжалом подол, оторвала от своего многострадального платья длинную полосу. Отрезала и сухой кусок от рубахи бандита с выпущенными кишками. Кусок аккуратно сложила, и прибинтовала полосой к ране. После чего занялась и дырой от стрелы, которую Конан уже обломил и вынул из бицепса. Конан не без интереса наблюдал за действиями девушки, но не вмешивался. Хотел посмотреть.
Вот и выяснил. Что ни вид, ни запах крови на его подопечную особого впечатления не производятнеужели привыкла?!