Тебе выпала честь вступить в самое сердце священного леса, хуманс, того, что вы называете Местальэ, коверкая его истинное имя, сказал главный. Король ждет тебя.
* * *
Тунда! гном услышал над своим ухом шепот Кирква и тут же открыл глаза, вскочив на ноги.
Что стряслось? Тунда удивленно огляделся по сторонам.
Глаза во мраке различили, как просыпаются остальные гномы его отряда. Повозка стояла на месте. Кирква остановил лошадей и, более того, сам стоял внутри повозки, самовольно покинув свой пост.
Тунда нахмурился. Такого в походе, где каждый отвечал не только за себя, но и за жизни тех, кто рядом, допускать было нельзя. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы Кирква поступил так. А для Тунды оправданием могло служить разве что вдруг вылезшее из-под земли стадо минотавров, перегородившее дорогу.
Ты мне ответишь за свои шуточки! Что стряслось, я спрашиваю? заорал он.
Кирква указал на дорогу со словами:
Иди и посмотри, что стряслось.
Тунда, извергая из себя самые страшные ругательства, которые знал, подошел к краю повозки и выглянул наружу. Следом за ним двинулись остальные трое гномов. Лишь Кирква остался стоять на месте, проводив их взглядом.
Гном, продолжая крыть Киркву на чем свет стоит, высунул голову из повозки, и в следующий миг ругательства резко прекратились. Тунда присвистнул.
На дороге, тут и там были видны следы сражения. Имперцы схватились с зелеными. И не понятно, на чей стороне был перевес. Повсюду лежали трупы. У кого-то была отрублена кисть, у кого-тоцеликом рука или нога. На земле местами виднелись следы волшбыогромные воронки полные пепла и сажи, куда, похоже, попали молнии магов Арканума или влетели фаерболы. Шлемы, мечи, копья, кинжалы были разбросаны по всей дороге. Тунда к своему удивлению увидел на поле боя трупы нескольких магов. Такое редко случалось в бою, чтобы мага удалось убить наповал, без какой-либо возможности на восстановление. А тут
Он насчитал целых три трупа. Гильдия Огня. Гном не понимал все эти людские забавы с гильдиями и стихиями, он вообще не понимал: кому нужнаи главное, зачем? такая структура, поэтому вспомнить название башни гильдии не мог. Маруот, Вотун, Гетиз, Карах? Впрочем, это не имело принципиального значения.
Вот это дела Порезвились, Тунда покачал головой. Так, вы двое, он указал на Эгорда и Булдука. Хорош пялиться. Слезли, да убрали. Быстро.
Повторять не потребовалось. Гномы послушно слезли с повозки, и подошли к первому трупу, гоблину с крепко зажатым в руках копьем и отрубленной головой валявшейся неподалеку.
Рядом с ним лежал имперец. Пехотинец, с коротким мечом, которым он, видимо, и отрубил голову гоблину, но сам при этом не успел уйти от булыжника, который метнул ему один из троллей прямо в голову. Шлем пехотинца лежал рядом с телом, деформированный и залитый кровью, а голова превратилась в сплошное месиво. Парню не повезло.
Глаза Тунды остановились на трупе тролля. Бедняга, перед тем как испустить дух, скорчившись в предсмертной муке, пытался вытащить секиру, которую засадил ему прямо в грудь пехотинец. Обычно тролли казались Тунде несколько поувертливее.
Были здесь и с десяток орков, сложивших свои головы на поле боя. Кто с чем: кто с топорами из камня, кто с луками, а ктопросто с дубинками размером в человеческий рост из крепкого дуба. Одного из орков разорвало магическим зарядом.
Тунда попытался определить, какова была волшба, убившая орка, но не смог. То ли сражение происходило слишком давно, и магические нити затерялись в пространстве, то ли чары магов Арканума оказались чересчур сложными для примитивной магии гнома.
Эгорд и Булдук один за другим выбрасывали трупы за обочину дороги, освобождая проезд. Все же, если трупы не успел убрать никто из воевавшихможно судить, что сражение произошло совсем недавно.
Тунда опытным взглядом еще раз окинул поле боя. Да, кровь не успела засохнуть и не везде впиталась в дорогу. Значит, сражающиеся не успели далеко уйти. Гном задумался. В таком случае в любой момент можно было ждать неприятностей. Причем, как с одной, так и с другой стороны. Даже на глаз их тут человек сто полегло. Обе стороны теперь усилятся, убоясь прорыва неприятеля
«Затейнички», подумал Тунда.
Тунда слез с повозки и подошел к своим бойцам, отбросив ногой в сторону пернач одного из Имперских пехотинцев, на котором уже начала запекаться кровь.
Он пригладил бороду и оскалился.
Что ребят, бойня, а мы трупы, значит, подбираем? Непорядок! он хохотнул и, нагнувшись, схватил мертвого гоблина с торчащим из груди кинжалом и отшвырнул труп в сторону обочины.
Эт, Тунда, они разбойниками, небось, решили заделаться, да встретили друг друга в глуши! Кого еще тут встретишь? Нас то, небось, ждать не захотели!
Гномы дружно расхохотались, ничуть не беспокоясь, что кто-то услышит их в ночи. Если бы зеленые, а тем более имперцы с их магическими штучками поставили бы перед собой цель вести разведку на этой землехочешь не хочешь, а их повозка была уже обнаружена. Смейся тут, не смейся
Но Булдук, собравшийся было поднять настроение отряду очереднойкак он думалшуткой, вдруг замолчал и неуверенно покосился на Тунду.
Ты бы глянул, командир, он указал на труп мечника у себя под ногами, скорчив брезгливую гримасу на лице.
Чего тычешь? Я бы тебе сказал, куда пальцы свои тыкать, да уши поберегу. Что там случилось? Тунда подошел к бойцу и взглянул на мертвого мечника, которого ему показывал БулдукХоть блюй, хоть не знаю Что, слов нет. Откуда здесь это? Тунда поморщился.
По спине имперца, там, где проходила рана от удара оружия, можно было разглядеть гниющую плоть и виднеющиеся кости.
Что там командир?
Черная смерть, ответил гном.
Черная смерть? бойцы, оставшиеся в повозке, попрыгали на землю. Чума, что ли?
Чума, кивнул Эгорд.
Проверь, сколько таких, чумазых, Тунда с отвращением пнул мертвого мечника в бок, и тот перевернулся на спину.
Лицо человека оказалось буквально выедено заразой, из зрачков и открытого рта текла кровь. Тунда сплюнул и отошел от трупа.
Воняет, пояснил он.
Отойдя подальше от трупа, гном дал своим бойцам приказ не трогать зараженных Чумой, которых оказалось десять человек людей и четверо зеленых, и побыстрее расчистить дорогу, чтобы как можно скорее двинуться в путь.
Несмотря на то, что Чума не действовала на гномов никоим образом и была заразой лишь для людей, зеленых и некоторых других рас, не хотелось иметь дело с инфекцией. Мало ли чего можно ждать от Черной смерти, когда перед тобой открытая рана?
Тунда заглянул в повозку. Щиты на месте, провиант в сундуке. Он остановился взглядом на своем магическом чертеже. Руны перестали гореть привычным блеклым светом, а корешки, сдвинутые со своих мест после резкой остановки повозки Булдуком, теперь были перемешаны. Вторично их уже не используешь. А чтобы создать такое заклинаниекруг придется чертить заново. И самое неприятное здесь, что такое можно сделать только когда повозка не на ходу, иначе высока вероятность, что линии окажутся кривыми, и Сила будет в лучшем случае теряться, а в худшемобернет заклинание не в то русло.
Тунда сжал кулаки и стукнул по краю повозки, оставив там несколько небольших дырочек. Все-таки шипы на перчатках, которые он никогда не снималгрозное оружие.
Готовопослышался сзади голос одного из бойцов.
Отлично. Тунда вздохнул. Раз готовозначит их больше здесь ничего не держит, нужно выдвигаться в путь. Все равно начертить новый магический круг сейчас по такой темени не удастся, а рисовать руны при свете факела или свеч было бы равносильно тому, что рисовать их на скаку. Поэтому стоило дождаться рассвета, да и где вероятность того, что им не придется останавливаться еще раз этой ночью, чтобы размять кости?
Он дернул шеей. Хрустнули суставы. Коли так, то нечего и думать. Нужно отправляться в путь.
Не оборачиваясь, он махнул своим бойцам рукой и крикнул:
Запрыгивайте, поедем.
Необычайно проворно для гнома, он с ловкостью, достойной любого ассасина, запрыгнул в повозку и вовремятуда, где он стоял только мгновение назад, со свистом вонзилась стрела с красивым ярко красным оперением. Будь Тунда знаком с обычаями ведения военных действий у имперцев, по которым такая стрела, пущенная к ногам врага, означала призыв к началу переговоров, и услышь он, готовые сорваться с губ одного из своих знающих об этом бойцов слова о том, что имперцы хотят вести диалогего последующие действия, возможно, несли бы другой характер.
Но Тунда, никогда не служивший Царю Янтарных рудников и не знавший тонкостей военной стратегии, отреагировал по-своему. Точнее, за него это сделал мини-арбалет, висевший на поясе, а теперь оказавшийся в руке гнома.
Тунда точным выстрелом поразил стрелявшего арбалетчика наповал и, перекувыркнувшись, выхватил топор, издав боевой клич. Как он мог быть таким неосторожным, ведь все говорило о возможности засады!
Бойцы, оставшиеся снаружи, метнулись к повозке, выхватывая по пути оружие. Теперь, благодаря выстрелу Тунды, ни о каких переговорах не могло быть и речи. В пролеске замелькали фигуры Имперских воинов, и в следующий миг по повозке гномов ударил залп арбалетчиков.
Гномы поспешно попрыгали внутрь, прячась за щитами, расставленными вдоль стенки. Две стрелы на вылет пробили плотную ткань повозки и вонзились в противоположенную стенку.
Я им башки-то поотрываю, прошипел Тунда.
Стрела! Они хотели поговорить, бросил Эгорд.
Тунда стиснул зубы. Какого дракона им надо? Какие еще разговоры? Но теперь поздно жалеть о чем-то. Нужно показать людям всю свою накопившуюся за годы дурь.
Обстрел арбалетчиков закончился. Они загнали их внутрь, теперь по закону жанра должно пойти наступление пехоты. Если среди них нет тех, кто может всадить в повозку молнию или чего похуже. Но никаких магических импульсов Тунда не чувствовал.
«Похоже, придется принимать бой. Если сейчас пустить лошадей, то арбалетчики дадут новый залп, и дальше придется идти пешком!», подумал он.
Снаружи послышались голоса и лязг металла. Пехотинцы ставили строй.
В повозку могли полететь зажигательные смеси. Поэтому нужно как можно скорее выбираться отсюда.
Тунда схватил щит и прокричал:
Строем! Или как там у вас говорят! Из повозки! Каждый прикрывает себя и за другим присматривает! Он занес топор, резким ударом разрубил ткань повозки и, выставив перед собой щит, выпрыгнул вон. В атаку!
Остальные гномы, не мешкая, метнулись следом за Тундой. Если бы не щиты, которые гномы так успешно додумались прихватить с собойследующий арбалетный залп, данный людскими стрелками, пригвоздил бы всех до одного подземных воинов к повозке.
Имперская пехота знала толк в тактике и начала наступать на противника круговой атакой, смыкая ряды.
Тунда, прижимаясь спиной к повозке и прячась за щитом, окинул довольно плотный строй пехотинцев.
Не успели стрелы второго залпа вонзиться в щиты гномов, как тут же арбалетчики дали третий залп, умело перезарядив оружие.
Тунда зашипел. Они оказались в окружении. Палатку сжимали, словно в тисках. Засевшие в подлесье стрелки не давали гномам совершенно никакого маневра, а пехота, сомкнув щиты и выставив перед собой копья, приближалась к повозке, подготавливая атаку.
Стройся, покажем гадам, как воевать, прорычал Тунда. Круг! Спина к спине!
Оставалось надеяться, что прием, который он не раз использовал в сражении с огненными драконами, защищаясь от шквала огня, поможет и тут, а его бойцы знают такое построение, ведь в Янтарных рудниках оно используется в боях и строевой подготовке. Гномы, похоже, действительно были знакомы с тактикой круговой обороны и с грохотом, сойдясь спина к спине, сомкнули щиты.
Четвертый залп стрел арбалетчики выпустили сверху, стараясь пробить оборону гномов с незащищенной стороны. Однако Тунда в последний момент поднял щит. Тут же последовал выпад пехотинцев, бросивших свои копья. Утяжеленные, они врезались в щиты, но лишь отскочили от металла с лязгом. Тогда пехотинцы бросились в рукопашную, выхватив из ножен мечи.
Тунда выверенным движением перезарядил мини-арбалет и, не целясь, разрядил его в людской строй. Один из пехотинцев рухнул замертво. Но остальные, не обратив внимания на потерю товарища, приблизившись, атаковали спрятавшихся за щитами гномов.
Щиты заскрипели под тяжестью ударов, но, выкованные в кузницах пещерных мастеров, выдержали натиск. Куда тяжелее пришлось гномам. Тунда почувствовал, как его сапоги от напора пехотинцев и того веса, что вдруг обрушился на щит, проскользнули по земле, но, подкованные шипованными вкладками, тут же врылись в землю.
Гномы ухнули. Неожиданно в щель меж щитами скользнул меч, прошедший в нескольких дюймах от бедра Булдука. Следующий подобный удар поцарапал броню Эгорда, пройдясь по панцирю.
Щиты, размыкаем щиты! Да побыстрее, кому дорога жизнь, прохрипел Тунда.
Держаться больше не было сил. Гном понимал, что если сейчас не перейти в атакупехотинцы могут продавить их оборонительный колпак.
В круговой обороне каждое звено было равноценно, и если одно лопалосьрвалась вся цепь. Пока был шанс контратаковатьнужно его использовать в полной мере. Именно сейчас они оказались полностью прикрыты от прямых Имперских стрел, оказавшись в гуще пехоты, если, конечно, арбалетчики не попробуют стрелять прицельно, но рискуя при этом убить своих.
Тунда, издав рык, со всей своей недюжинной силой подался вперед и опрокинул щитом первого попавшегося на пути мечника. Топор, с легкостью брошенный следом, разрубил следующего пехотинца ровно пополам где-то в районе талии, не замечая, ни брони из прочной стали, ни кольчуги. Гном не останавливаясь, крутнулся на полный оборот. Сверкнул кулон, привязанный к самому кончику его бороды и врезавшийся прямо в голову человека, которому не посчастливилось оказаться на его пути. Кулон прошел сквозь шлем, будто нож сквозь масло, подтаявшее на летнем солнце, и снес бедолаге челюсть. Кровь вперемешку с мозгами брызнула во все стороны. Тунда, почувствовав привкус смерти, взревел.
Один из пехотинцев направил прямой удар ему в грудь но меч лишь скользнул вдоль адамантиновых доспехов даже не оставив на тех царапины, а неосторожный воин тут же рухнул с пробитым черепом. Гном ударил наотмашь кого-то рукой в рукавице с металлическими вставками и шипами. Другие гномы, не рискнули идти в рубку так же яростно как их командир но, укрываясь за щитами, тем не менее, разили одного пехотинца за другим. Арбалетчики, растерявшись, решились все же на залп, но стрелы, найдя лишь щиты гномов и доспехи Тунды, сразили вместе с тем несколько пехотинцев. Тунда, схватив одного из мечников, кинул его в заметно поредевший строй людской пехоты.
Командир людского отряда, насчитывавшего теперь не больше двадцати человекесли не брать арбалетчиков, уже успевших покинуть свои позициидал сигнал к отступлению. Но вместо положенного маневренного отхода началось бегство.
Гномы успели убить еще несколько человек.
Тунда презрительно плюнул на землю и одним ударом топора срубил застрявшую в щите, там, где он имел деревянную основу, стрелу.
Бойцы победно вскинули топоры и молоты. Победа оказалась безоговорочной. На земле, рядом с трупами, оставшимися от прошлого сражения, теперь лежали еще два десятка человек.
Единственное, что удивлялоотсутствие магиков в их рядах. Или это был разведотряд в пятьдесят единиц? Если это так, то хумансы весьма осторожничали. Но почему, если это осторожностьмага, который лучше любого воина мог засечь врага, как раз и не было с ними?
Тунда задумался. А может, это было не успевшее подойти вовремя подкрепление для подавления мятежа зеленых? Насчет того, что это был мятежсомневаться не приходилось. В связи с эпидемией Чумы люди временно приостановили свое продвижение на север и сдерживали орков, гоблинов и троллей в тех границах, в которые их удалось загнать ранее. Не будет ли такого, что придется встретить еще и отряд зеленых?
Гном поморщился. Не хотелось бы еще одной неприятной встречи. Он не столько переживал за себя и своих бойцов, сколько боялся остаться в пути без лошадей. Где в такой глуши можно было найти хоть какую-никакую пару гнедых? Не идти же в хумансовую деревню через заставы, через магиков, через тех же пехотинцев с арбалетчиками или того хужекавалерию, чтобы покупать их там. И все ради того, чтобы купить исхудалую клячу, точнее, забрать ее силой, потому что в этих землях вряд ли что-то продадут. Во время Черной смерти золото стало ничем не лучше обычных медяков на северо-востоке Торианской Империи.
А отсюда все же следовало убираться, да поскорей. Пока те же бежавшие не добрались до заставы и не сообщили старшим о случившемся.
Тунда посмотрел на повозку.
Каким-то чудом лошади остались целы. Сражение происходило в нескольких десятках футов от повозки, хотя изначально бедные лошадки оказались в самом центре поля боя.