Нужно было быстрее загружаться в повозку, да мчатся отсюда во весь опор, пока вести о случившемся не добрались до ближайшей заставы.
Глава 5
Дорожка с непонятно откуда взявшимся свечением, возникающим прямо из воздуха и пропитанного пыльцой подснежников разбросанных тут и там, привела отряд светлых эльфов и Сораха к дворцу лесных жителей, если, конечно, то, что раскинулось перед глазами мага в этот миг, можно было назвать дворцом.
Сорах от удивления раскрыл рот, и чуть было не потерял связь с Торсионным полем, в котором, зрея, томились заклинания.
Дворец представлял собой величественное зрелище. Возведенный из крепко сросшихся лиан, дававших в основе фундамент, он поднимался огромным куполом вверх, венчаясь кроной-верхушкой дуба-исполина на самом верху, раскинувшего свои ветви на десятки и десятки футов вширь и переплетаясь с другими деревьями. От листьев дуба шло приятное свечение по типу того, что Сорах уже видел на дороге, нокуда более яркое. В этом свете чувствовалась мощь и сила древнего леса.
Над куполом, среди ветвей дуба летали птицы, в которых Сорах не сразу сумел различить прекрасных и величественных грифонов. Целыми стаями они ныряли меж веток деревьев, то исчезая, то появляясь вновь, кувыркаясь в воздухе и издавая пронзительные крики. По ветвям свисающих лиан прыгали туда-сюда причудливые создания, чем-то напоминающие гоблинов, такие же зеленые, но с длинными руками и шерстью. На поляне вокруг дворца бездумно сновали ручные черные пантеры, видимо, охранявшие покои эльфов.
Сорах с некоторым отвращением заметил того самого монстра, с которым он встретился на поляне у самого входа в Местальэто ли медведя, то ли тигра с оперением вокруг шеи. Но сейчас тварь выглядела как самая безобидная овца и спокойно прогуливалась по зеленой траве, равнодушно наблюдая за летающими в небе над поляной с изумрудной травой феями.
Сам дворец, или точнеекупол, в охвате тянулся на целую милю и возвышался на добрую сотню футов над землей. А если учитывать еще и крону могучего дерева, самого красивого и высокого среди тех, что Сораху приходилось видеть в Местальэдворец тянулся ввысь на несколько сот футов. Дерево явно росло здесь не один век, теряясь где-то среди облаков.
«Не оно лиэто, то самое Дерево Грез, о котором мне приходилось читать в энциклопедиях в университете?», подумал маг.
Хитрые сплетения живого узора, казалось бы, превращали стены дворца в единую картину.
Приглядевшись, Сорах увидел, что толщиной с человека лианы вились, образовывая некие иероглифы и руны на стенах замка. По всей видимости, язык их был настолько древним, что маг так и не сумел прочитать ни одной из них. Хотя обычно, в таких случаях светлые эльфы предпочитали превозносить свой лес и его достижения в битвах, сохраняя традиции предковэльфов основателей, в отличие от своих братьев с востока, чтивших теперь темную сторону и отказавшихся от истории отцов.
Вам никогда не достичь того, что дала нам сама природауслышал Сорах голос главного.
Далане дала
Сорах не стал спорить и двинулся следом за отрядом прямо к воротам замка, у которого только сейчас заметил несколько лучников, прятавшихся среди лиан в серебряных платьях. Был тут еще один маг, и сновадевушка-эльфийка. Наверное, будет лучше, если Сорах сделает вид, что он их не заметил. Так спокойнее и им, и самому себе. Хотя про себя Сорах отметил, что защита от посторонней магии здесь стояла ничуть не меньше и никак не слабее той, которой связывала его по рукам и ногам эльфийская чародейка из отряда сопровождения. Ребята соблюдали все меры предосторожности и, похоже, не хотели допустить промаха.
Не успел отряд дойти до ворот, как маг почувствовал легкое прикосновение чужой волшбы. Открылись ворота. И тут же следом та самая волшба на этот раз более жестко и бесцеремонно, словно кипятком, обдала Сораха с ног до головы.
«Старайтесь, но до Торсионных полей вы не доберетесь!», он стиснул зубы, перебарывая неприятное жжение.
Со стены кивнули, и главный, на миг замерший перед самым входом, двинулся дальше. Да, эльфы неплохо соблюдали все меры предосторожности.
Но с другой стороны, на что мог рассчитывать Сорах? Это дворец самого Короля лесного народа светлых, а не какая-нибудь захудалая обитель придворного феодалишки.
Как только последний эльф отряда переступил черту ворот, они захлопнулись, и Сорах снова почувствовал укол магической Силы за спиной. Он не мог прочитать ни одного заклятья! То ли от того, что магия леса была каким-то образом искажена, то ли от того, что его сознание на использование обычной магической Силы держала под прицелом эльфийская чародейка.
Еще Сорах чувствовал нечто необычное в этом месте. Что-то, что он пока не мог объяснить, что не могло уложиться в обычные привычные рамки магии леса, что не было похоже на мощь и Силу самого Местальэ
Легкие, накатывающие, словно волны на берег толчки энергии, сжимающие грудь, шли со всех сторон. Сорах пока не мог определить источник магии, но он чувствовал, что тот находится где-то в этих стенах. Маг не обратил бы на эти толчки, непонятно откуда взявшейся Силы, внимания, если бы они своими глухими накатами не будоражили и не искажали Торсионные поля.
Эльфы вдруг резко остановились. Главный обернулся к Сораху:
Мне велено скрыть от тебя дальнейший путь, он достал непонятно откуда появившуюся повязку черного цвета. Она будет надета на твои глаза, хуманс.
Сорах, молча, кивнул. От повязки, в конце концов, еще никто не умирал. Если светлым кажется, что так они смогут обеспечить свою безопасность, топожалуйста. Он дождался, пока главный завяжет повязку на его голове.
Куда прикажете идти теперь?
Кто-то из эльфов взял его под руку. Сорах почувствовал все то отвращение, что прошибло светлого в тот момент, когда он коснулся мага. Бедного лучника аж встряхнуло. Тем не менее, рука не отпустила Сораха, и маг последовал за ведущим его эльфом далее, как хотелось верить, в тронный зал к Королю.
Толчки незнакомой Силы нарастали, и Сораху пришлось отложить в сторону свою затею: сотворить заклинание Всевидящего ока. Невидимые волны колебали нити, связывающие его с Торсионным полем, поэтому не хотелось рисковать и потерять те два готовых заклятия, которые можно было в любой момент пустить в ход.
Неожиданно Сорах почувствовал, как нагрелся во внутреннем кармане кафтана свиток, переданный ему магистрами. Чтобы это могло означать? Эльфы каким-то непостижимым образом разузнали о том, что он несет, и пытаются прощупать, что там внутри? Или же свиток сам, как величина магическая, заколдованная лучшими магами, пытается что-то до него донести?
Первое предположение можно отбросить сразу, по крайней мере, не брать его в расчет, как шпиону. Сам он не знает что там внутри, ну, а если светлые действительно сумели каким-то чудесным образом разузнать о свитке, тогда попробуй они с ним что-либо сотворитьпергамент превратиться в прах. И делай с ним, даже руками лучших эльфийских мастеров и жрецов рун, восстановление или скрипты обрядностиникакой информации от свитка им уже не получить. Но вот второе
Сорах задумался. Действительно, не может ли быть такого, что свиток почувствовал адресата? КОРОЛЬ ЛЕСНЫХ ЖИТЕЛЕЙ
Вот это да, если все это окажется правдой, он, пожалуй, съест собственный капюшон. Как магистры смогли выйти на связь с этим безжалостным к людям Королем Местальэ? Что такого они могли сказать ему и чем заинтересовать?
«Не торопи события!», оборвал он ход своих мыслей.
Вполне могло быть, что этот самый Король просто удивился тому, что какой-то несчастный хуманспусть даже и маг, Сорах был удивлен эльфийской разведкойрешился войти в Местальэ. И захотел увидеть наглеца воочию прежде, чем отдать приказ о самой жестокой казни, да такой, что даже не могла придти в голову разгоряченной лесной расе лучников.
Размышления Сораха прервал толчок в бок. Весьма грубый и болезненный. Светлые, впрочем, сразу дали понять, что отнюдь не собираются с ним церемониться.
Поворот налево. Длинный коридор. Маг, не спеша, шел следом за ведшим его лучником. Нельзя сказать, что главный сумел скрыть от его глаз все. Сорах сквозь тонкую щелочку, оставшуюся меж повязкой и его глазами снизу, видел ноги эльфа, мелькавшие на фоне пола дворца.
За те минуты, что они шли, никто так и не проронил ни одного слова. Все казалось каким-то странным, будто его вели на тайное свидание с дамой в ее покои. Если бы не одно «но». Те самые толчки, они обретали все большую силу и теперь больно сжимали с каждым накатом грудную клетку мага.
Наконец отряд остановился. На всякий случай Сорах сосчитал все повороты и шаги. Мали ли что его могло ждать впереди?
Чья-то рука грубо сорвала с Сораха повязку, и он тут же огляделся по сторонам. Они стояли в коридоре, точнее, в самом его конце у грубой деревянной двери. Коридор по всей длине был освещен факелами, вставленными в стенные подставки через каждые десять шагов. На стенах можно было разглядеть гобелены с изображением каких-то дивных существ, наверняка, плодов причудливой лесной магии.
Тебесюда, главный указал на дверь.
Сорах покосился на эльфа. Все семеро тут же отошли в сторону и выстроились возле стены в стройную шеренгу. Главный, лучники и в концемагичка.
Сорах с удивлением обнаружил, что та магическая хватка, что так усердно поддерживалась чародейкой, теперь была снята. К чему бы это в такой ответственный момент? И куда ведет эта дверь? Коридор своей мрачностью и пустотой совсем не походил на вход в Королевские хоромы.
Решив не рисковать, он мгновенно сплел заклинание Обнаружения ловушек, зачерпнув самой обыкновенной Силы из потока, но руны, словно после похмелья в голове, распались. Волны неведомого потока Силы больно сжали грудь, и он с трудом вдохнул воздух, который, несмотря на весь мрачный вид подземелья, оставался здесь на удивление свежим. Ничего не оставалось, как просто взяться за ручку и открыть дверь. А там будь, что будет
Сорах осторожно потянул дверцу на себя, затаив дыхание. Ладони коснулась холодная сталь и
Больше ничего. Никаких ловушек или других сюрпризов. Дверь оказалась чиста. За дверью Сораха обдали приятные ароматы. Он зашел в зал, а оказавшись там и бросив на эльфов с застывшими каменными лицами последний взгляд, закрыл дверь за собой.
Может быть сейчас? Пока никого нет, пока нет слежки, выдрать из Торсионных полей чары Исчезновения и атаковать эльфов Деформацией. Их магичка не сумеет выставить блок
Сорах прогнал подобные мысли из головы. Свиток, врученный ему Советом Властелинов, теперь пылал.
То, что на первый взгляд показалось Сораху залом, на самом деле оказалось небольшой комнатой, в которой, однако, была превосходная обстановка: на стенах висели зеркала в оправах из легкого камня, добываемого из самых глубоких пещер, куда мог пробиться разве что самый умелый гном или троглодит; прямо на полу, из тех же стен росли невообразимые растения, дивно переплетаясь с мебелью, из которой здесь были лишь широкая тумба в виде кустарника с ровно остриженными краями и несколько скамей-лиан; в подсвечниках горели самые обычные свечи, сменившие здесь факела; посреди комнаты, выстланной листьями, с деревянными ручками, на которых росли бутоны еще не пробившихся листков и оббитый шелковой тканью зеленого цвета, с вышитыми на ней серебристыми нитками Деревом Грез, стоял массивный стул.
Но, где же Король? Или он был обманут?
Сорах чувствовал, как свиток в его кафтане готов буквально выпрыгнуть наружу. И что делать теперь? Ждать?
Впрочем, ждать пришлось недолго. Сорах почувствовал, как очередной толчок магии, и без того сжимавшей его грудь, чуть не вывернул его наизнанку. На стуле, стоявшем посреди комнаты, появилось свечение, и, словно черви, вырытые из-под земли, зашевелились кончики растений. Маг не верил своим глазам. Лианы начали расти и, переплетаясь, обретать форму. Чужая магия давила
На стулеили же это был трон? медленно всплывала фигура эльфа, облаченного в платье с накинутым на голову капюшоном яркого зелено-серебристого оттенка.
Здравствуй, хуманс. Как я понимаю, я могу называть тебя Сорах, сын Совета Властелинов Силы?
Сорах невольно сделал шаг назад. Со стула-трона на него смотрели черныедаже невероятно черные для светлого эльфа! полные безразличия глаза Короля жителей священного леса.
Первое, что пришло в голову: как это обрело плоть и кровь? Как? Вопрос словно перегородил сознание. Что за чары были использованы Королем Местальэ? Сорах и раньше не ощущавший никаких заклинаний светлых эльфов в Местальэ, теперь тем более остался не у дел. В том, что перед ним появился именно он, Король у Сораха практически не было никаких сомнений. То, что применил этот эльфне было обычной телепортацией. Здесь явно была сотворена волшба такого уровня, над которой бы поломали голову даже магистры Совета Властелинов.
Неужели перед ним на троне восседал сам Тамалий Зеленый?
От осознания действительности мага пробила дрожь. Только вот, где тогда легендарный тронный зал, что описывался в книгах, где свита, слуги? Неужели эта маленькая комнатушка и есть приемная великого Короля Тамалия Зеленого?
Но это было не так уже и важно, куда как важнее было то, что Король знал, кто он и откуда пришел. Сорах почтительно поклонился и
Свиток, обжегший грудь, вдруг вывалился на пол и медленно, словно ведомый какими-то чарами, покатился к ногам Тамалия. Значит, все было так и рассчитано: грозный легендарный Король светлых эльфов и есть адресат, тот, кому было поручено доставить свиток в руки.
«Но Но Как он узнал?».
Словно ответом Сораху послужил невероятной силы толчок магической энергии. Он едва устоял на ногах и из последних сил удержал нить связи с Торсионным полем. Источник открытой мощи находился совсем рядом, возможно, даже в этой комнате. Не он ли помог Тамалию? Король, не утруждая себя какими-либо магическими заклинаниями, нагнулся и поднял свиток.
Как я понимаю, хуманс, ты рассчитывал увидеть несколько другой интерьер? в отличие от тех эльфов, которые привели Сораха сюда, на лице Тамалия нельзя было прочитать ни одной эмоции. Он был холоден и спокоен, говорил размерено, четко и ясно. Несмотря на мой возраст, я еще не выжил из ума и не хотел бы, чтобы кто-то узнал о нашей встрече. Ты можешь себе представить, как взволнуется мой народ, если кто-либо узнает, что у меня была встреча с грязным хумансом?
Сорах примерно понимал, о чем говорит Тамалий. Мало кто из светлых эльфов, тех, кто считал себя предками первородных правителей мира Ториан, смог бы стерпеть не то что присутствие людей в Местальэ, а даже какие-либо контакты за пределами священного леса. Светлый эльф никогда не разговаривал с хумансом, светлый эльф его убивал, помня о прошлом и чтя настоящее.
Поэтому я был вынужден предпринять кое-какие меры предосторожности и послать тебе навстречу людей из моей личной охраны, чтобы те провели тебя самой короткой тропой через лес к Дереву Грез. Иначе ты бы встретился по пути с неприятностями. Не знаю, решил бы ты их или нет, да мне и не очень важно это на самом деле, но я знаю: это вызвало бы определенные неудобства для меня. Поэтому ты попал сюда так. Все, что меня интересуетэто свиток и разговор.
Свиток в ваших руках, сухо ответил Сорах.
Тамалий кивнул.
Я ожидал, что посланник магистров окажется именно таким как ты. Мудрецы Совета не перестают меня удивлять.
Сорах не знал, как расценивать эти слова. Оказывается, все это было одной сплошной уловкой, и он на нее попался! Или же выполнил с достоинством задание? От подобных рассуждений голова могла превратиться в сплошной котел, где варилось отвратительное зелье годное разве что для желудков гоблинов, что из северных пустошей.
Тамалий переломил печать, скрепляющую свиток. Сорах прищурился, но ничего не произошло, свиток не сгорел и остался лежать в руках Короля. Тамалий развернул пергамент, окинув его взглядом. Глаза Короля сузились, и он посмотрел на Сораха, корчившегося неподалеку от не прекращавшихся потоков Силы, казалось бы пронизывающих все пространство вокруг.
Единственное качество, которое я в вас ценю, хумансы, это осторожность. Ты можешь взять свиток.
Сорах поклонился и, морщась от боли, подошел к Королю, протягивающему ему свиток из своих рук. Пергамент оказался пуст. Но, оказавшись в руках мага, он начал светиться, и на белой как снег бумаге, высветилась первая линия, заструился дымок, словно пергамента коснулось раскаленное перо из металла. Одна за другой стали появляться руны и магические символы в форме гексаграмм и пентаграмм. С каждым следующим штрихом магического чертежа глаза Сораха делались все шире и шире, несмотря на негласный гильдейский запрет скрывать свои эмоции при каких бы то ни было обстоятельствах, и не смотря на глухую, давящую на виски и грудь, боль.