Летучка завтра в восемь. Не опаздывай! Таннер отвернулся, складывая пузырьки и флакончики обратно в аптечку, словно поставил точку. Я вышла из кабинета.
Спускаясь по лестнице обратно на третий этаж, я размышляла, как ему удается быть таким невозмутимым снаружи, когда внутри он полон ломающего бессилия. Если это железная выдержка, то как мне такому научиться?
За дверью фитнес-центра слышались мужские голоса. Я застыла, взявшись за ручку, и невольно прислушалась.
Тебе уже давали отсрочку, Хикс. Ты клялся, что погасишь долг. Время вышло! произнес хриплый голос.
У меня есть деньги. Я все верну, голос Хикса.
Ты играешь с огнем, владелец хриплого голоса явно потерял терпение. Патрон не любит тех, кто не держит слово.
За дверью завозились.
Дайте пару дней, я достану деньги, заорал Хикс. Потом он заговорил быстро и тихо, а потом наступила тишина.
Я ринулась по лестнице наверх. Не хватало только попасться кому-то на глаза. Из дверей вышла парочка крепких парней. Они отправились вниз, а я вжалась в стену, ожидая пока стихнут шаги. Может, Хикс поэтому все время такой злой, что денег должен? Интересно, а босс об этом знает?
В эту ночь, засыпая, я думала о Чарли Таннере.
Осень 2012
Глава 6. Потеряться в лабиринте
Марта настойчиво приглашала на ужин, и я сдалась, сходив в большой дом несколько раз. При встречах две сестры Джоша болтали без умолку. Когда они уставали, балом правила Марта: рассказывала о своей общественной жизни, участии в ботаническом кружке и взятой на себя обязанности засадить цветами округ Портола. Меня ни о чем не спрашивали, и необходимость врать отпала.
Через три месяца я сдала экзамены и стала гордым обладателем лицензии охранника. С фотографии в документе удивленно глядела девушка с кривым каре: она словно недоумевала изменениям в своей жизни. Джош назначил меня своим напарником и пообещал много тяжелой работы. Зная его, я предположила, что речь идет всего лишь о размеренном ежедневном труде с восьми до пяти, но Джош зря пугал меня рутиной. Напротив, я находила успокоение в однообразных и предсказуемых действиях: пробежки и плавание ранним утром, когда рана зажила, карате, учеба или работа допоздна, иногда вечерняя пробежка, чтобы вымотаться и быстрее заснуть.
Несколько раз я ходила в библиотеку искать информацию об эмпатии. Сначала мне выдали кучу книг про эффективное общение с коллегами, конструктивные отношения, радость понимания близких и все в таком духе. Я прочитала пару брошюр, но все это оказалось бизнес-литературой для успешного проведения переговоров или маркетинговых манипуляций. Эмпатия трактовалась как выгодное умение при общении с людьми, которая поможет понять человека и найти к нему подход. Моя эмпатия работала не так, или, возможно, я сама делала что-то не так, или, может, название, которое дала Келли, не совсем подходило. Я попыталась найти информацию о реальных научных исследованиях и откопала упоминания парочки лабораторий, которые этим занимались. Одна даже находилась в Сан-Франциско, но никакой конкретики в статье не было. Потом я закопалась в книги по анатомии мозга, узнала кучу интересного о мозговых центрах эмоций, префронтальных зонах и сенсорных системах. Но ответа на вопросоткуда у меня такая способность и что с ней делатьпо-прежнему не было.
Попытки найти источник нестандартных умений завели меня в раздел фантастики и фентези. Я прочитала несколько увлекательных книг про приключения суперлюдей и киборгов, потом парочку книг про ведьм, но сказки тоже не давали ответов.
В сентябре Сан-Франциско погрузился в туман, и я перестала бегать по утрам. Туман вызывал панический страхказалось, вот-вот накроет и погребет черная глубина. Я пускала в ход все методы, чтобы только не думать о прошлом, но плавание, наоборот, прочищало мозги и давало место новым страхам, а книги больше не приносили радости. Истории рождали слишком много ассоциацийвоспоминаний о людях, которые исчезли из моей жизни.
Я пыталась дозвониться до племянника КуртаТеодора. Телефонный номер остался на сожженной в лесу бумажке, но это не имело значения, потому что я видела цифры, едва закрывала глаза.
Каждый раз набранный номер отвечал резкими гудками блокировки. Я набирала и слушала гудки, пока не начинало звенеть в ушах и ломить виски. Номер верныйфотографическая память ни разу не подводила. Может, дело в другом? Курт отправил племянника подальше от Виктора, в США, отправил, чтобы мы могли помогать друг другу. Неужели он не добрался? Или что-то случилось уже здесь? Телефона Курта у меня нет. Да и матери звонить рискованно: выдавать себя я не намерена! Я не представляла, что делать, и могла только звонить и звонить, надеясь, что беспечный подросток не выронил телефон в океан, а просто забыл зарядить.
* * *
Календарь никак не хотел висеть ровно. Я поднимала его повыше, спускала, брала правее, ближе к кровати или, наоборот, сдвигала почти к самой двери, но яхта на фотографии опасно кренилась и собиралась пойти ко дну. Как и мои надежды. Телефон Теодора был недоступен уже неделю.
Несколько недель я искала его по социальным сетям. Придумала себе псевдоним, загрузила в качестве аватарки первую попавшуюся картинку и перебирала варианты имени Теодора Бириха. Меня заваливало таким количеством бесполезной информации и совершенно непонятных страничек с похожими именами, что толку от этого не было. Я не знала, как выглядит Бирих и десятки фотографий в сети никак не помогали. Все равно что пытаться найти одну определенную каплю в океане. Этот путь задачу явно не облегчал.
Вдруг из-за меня у Курта неприятности? Вдруг Виктор каким-то образом узнал об обмане и добрался до отца и Адаберты? Что, если я совершила чудовищную ошибку, подстроив свою смерть? Вдруг Виктор похитил племянника Курта и шантажирует его семью? Или моего отца?
Что, если побег из Портлендаогромная ошибка?!
Мысли носились по кругу, а жуткие предположения изматывали. Я сама скоро пойду ко дну, как эта самая яхта на дурацком календаре.
В дверь постучали. Если на пороге Марта с очередным приглашением на ужин, то меня нет дома. Воскресеньеотличный повод для разгрузочного дня. Сомневаюсь, что в ближайшее время мне кусок в горло полезет.
Скай, открывай. Я знаю, что ты здесь.
Я распахнула дверь. Джош застыл, занеся руку, чтобы снова постучать.
Ты что, следишь за мной?
Янет, Джош расплылся в лукавой улыбке. Миранда сказала, ты не выходила. Он помолчал, внимательно заглядывая в лицо. Пошли, тебе надо проветриться. Последнее время ты какая-то хмурая.
Я занята, голова была забита возможными трагедиями, я не могла расслабиться. Вряд ли сейчас из меня выйдет приятная собеседница.
Правда? Джош будто удивился. И чем же?
Он вытянул шею, заглядывая в комнату. Думает, я гостей принимаю? Лучше уж гости, чем бесцельное самоедство.
Злость на свою беспомощность скоро проест дыру в желудке. Обычно в таких ситуациях очень помогал Джош. На работе даже во время обеденных перерывов я беззастенчиво воровала его оптимизм и самоуверенность. По выходным и вечерам он утаскивал меня куда-нибудьв кино или просто пройтись по набережной, и я была ему благодарна за поддержку, хоть он и не знал, насколько это для меня ценно. Я сойду с ума, сидя целый день наедине со своей беспомощностью.
Как обычно? печально уточнила я.
Как обычно, он расплылся в улыбке.
Но в этот раз Джош привез меня в Парк Голден Гейт и остановился на маленькой парковке посреди леса. Пешеходная дорожка петляла среди тсуг и лиственниц. Никаких рамок и границсловно в сказку попала. Шагая по опавшим иголкам, вдыхая пряный сосновый запах, я ощутила, как проясняется голова.
Эй, подожди. Ты на соревновании, что ли? окликнул Джош. Он догнал и пропыхтел: Беру свои слова обратно.
Какие? удивилась я.
Про то, что ты пропускала занятия девочек-скаутов, пробурчал Джош.
Я рассмеялась.
Неужели ты был на всех, чтобы отмечать мое отсутствие?
Джош от души расхохотался.
Мы вышли к океану и оказались на высоком утесе, даже скале, а внизу бились волны. Ветер дул в лицо, далеко впереди на холмах возвышался Сан-Франциско, слева уходил вдаль самый красивый мост в мире.
Мыс Дьявола, с умиротворенной улыбкой проговорил Джош. Мое любимое место.
Влажный воздух пах солью и йодом, на языке появился пряный привкус. Я прислонилась к шершавому и холодному камню на краю утеса. Как такой валун, выше меня ростом, еще не свалился вниззагадка. Мир вокруг дышал и жил. Я оглянулась и впервые за долгое время вдохнула полной грудью. Эта красота оставалась неизменной миллионы лет до нас и останется такой еще много тысяч лет после. Какими несущественными и пустяковыми кажутся заботы рядом с такой незыблемостью.
Я уселась на скалу, и Джош опустился рядом. Слушая океан и ветер, я расслабилась и закрыла глаза, дополняя картину звуками и запахами океана. Джош молчал, давая возможность насладиться почти забытыми ощущениями простора и свободы. Потом я долго смотрела на горизонт, думая о том, что выиграла битву с Виктором, но проиграла битву с отцом. Вряд ли его жизнь стала легче. Ему придется смириться с моим выбором и изгнанием до конца своих дней. Я тоже никогда не смогу вернуться и носить прежнее имя. Одна ловушка сменилась на другуючужую жизнь, которая, возможно, окажется мне не по плечу. Родители помогают детям советом или даже просто присутствием в их жизни, а я лишила отца такой возможности. Принцесса умерла, но что делать с дочерью?
Потом мы вернулись в город и бродили по набережным и пляжам, болтая о всякой чепухе. Джош показывал парки, сады, улицы и магазины. Мы проехали на канатном трамвае, и под шум металлических тросов и грохот колес о рельсы Джош рассказывал о Сан-Франциско. Даже не знала, что в городе столько удивительных мест. На Пирсе 39 мы наткнулись на лежбище морских котиков. Оказалось, они тут и живут, почти городские жители. Ветер долго разговаривал с нами криками чаек и мяуканьем котиков. За мостом Голден Гейт нашелся лабиринт, выложенный из булыжников. Джош быстро пробрался в центр, а я умудрилась заблудиться и просто перешагнула через камни.
В торговом центре Джош затащил меня в фотобудку и не отпускал, пока нас не завалило снимкамипарой десятков фотографий со смешными рожами напарника и моей недоуменной улыбкой. Проходя под мостом, Джош показал свои граффити на опорах и сваях, граффити сохранились со времен его юности. Потом мы на спор полезли на дерево, и только на самой вершине я удивилась своей решительности.
Удобно расположившись в развилках ветвей, мы долго болтали. Джош показывал примечательные места, тыкая в разные стороны, и бесконечно смешил безумными историями. Истории о езде на велосипеде по тонкой доске, проложенной между сараями, и о разрисовывании моста граффити, когда для страховки была только одна веревка подмышками, я слушала, затаив дыхание. Стало интересно, поддерживал ли юный Чарли Таннер безумные начинания кузена, но про него Джош говорил неохотно, и я не стала настаивать.
Неожиданно появилась пожилая женщина и начала громко ругаться, обзывая нас варварами, губящими деревья, да еще на ее территории. Она согнала нас с насиженного места, и мы сбежали, смеясь, как дети.
Вечером я еще раз набрала номер Теодора Бириха, и мне ответил бесстрастный голос «Абонент не отвечает или временно недоступен». Я поморщиласьинтонации, как у матери. Но зато прогресс: телефон, по крайней мере, существует и просто не в сети. Зачем вообще нужны телефоны, если никогда не получается дозвониться?
Скорее всего, с Теодором ничего ужасного не случилось: Виктор ни о чем не узнал, и племянник Курта благополучно добрался до США, но забыл включить телефон или просто его потерял. Я заработаю язву и сердечную недостаточность из-за небрежности подростка.
Джошу удалось привести меня в порядок. Я поела и придумала выход из положения. Для того, чтобы найти Теодора нужен Мак. У Маккензи была лицензия частного детектива.
* * *
Мы с Джошем отчитались за все сегодняшние перевозки. Он собирался домой, а яна тренировку. Джош на спарринги не ходил, но я уже ощутила пользу от такой «психотерапии»: научилась не путаться в чувствах, отличать свои эмоции от чужих. Жаром и холодом больше не обдавалоя просто понимала границы «я» своего, и «я» другого, и это было великолепно.
Слушай, мои друзья из колледжа на выходных собираются встретиться, Джош нажал кнопку лифта. Я могла бы спуститься по лестнице на два этажа, но, видимо, придется проводить Джоша до выхода. Хотят доехать на мотоциклах до Лос-Анджелеса и погонять по Топанге. Поехали с нами?
На мотоцикле по горам? Сомнительное развлечение.
Приехал лифт.
Эй, меня подождите, из офиса выбежал Шеферд.
Два дня на природе. В лесу. Как ты любишь, Джош придержал лифт.
Звучит круто, не хотелось отказывать при Шеферде. Он начнет подкалывать Джоша, Джош будет на меня дуться, и завтра я не получу свою порцию оптимизма.
Моррис, ты сегодня с Хиксом в паре? поинтересовался Шеферд.
Я кивнула. Тренировки должны быть каждый день, даже если партнером по спаррингу оказывается злобный Гринч.
Да ну, давай я тебя домой отвезу, Джош произнес таким тоном, будто был уверен в моем согласии.
Я такси вызову, никто, конечно, на третий не нажал. Мы поехали на первый.
Да ну, плюнь на Хикса, недовольно заявил Джош. С Шефердом потом потренируешься. Да, Клайд?
Э-э-э, ну можно, Шеферд поджал губы, словно Джош предложил ему что-то неприятное.
Ну вот, Джош кивнул. Поехали.
Я сама решу с кем мне выходить на спарринг, а с кем нет, четко произнесла я. И когда ехать домой.
Джош опешил на секунду, хотел что-то сказать, но только недовольно скривился. Шеферд ехидно на нас покосился. Лифт приехал на первый этаж. Я подождала пока они выйдут и нажала на кнопку третьего.
Вот уж не думала, что Джош раскомандуется. Обычно он не обращал внимания ни на что, кроме своих желаний. И чего ему так приспичило отвезти меня домой? Я уже месяц ездила на автобусе.
В холле спорт клуба было непривычно пустынно. Девушка на ресепшн приветственно кивнула, я кивнула в ответ, переоделась и прошла в зал.
Я всегда возвращаю, раздался голос Хикса сразу за входными дверьми.
Инстинкт избегать неприятностей пригвоздил к полу.
Ты всегда задерживаешь, ответил знакомый хриплый голос. Его я слышала на лестнице, когда только попала в «Сентинель». У патрона кончилось терпение. Мы продадим твой долг Мину, если задержка повторится.
Нет, не надо Мину, в голосе Хикса звучал страх. Завтра я все принесу. Дайте один день. И не ходите сюда. Я же здесь работаю.
Завязывай со ставками, раз все время проигрываешь
Я юркнула за угол и застыла у входа в мужской туалет. Двери спортзала распахнулись, и оттуда вышли те самые крепкие парни, которых я уже видела три месяца назад. Судя по их лицам, они бы не стали ждать так долго. Хикс, видимо, успел задолжать еще. Что он делает с таким количеством денег?
Бугаи ушли, и я рискнула зайти в зал. Хикс разминался с мрачным видом, но, увидев меня, фыркнул и молча вышел. И как это понимать? Сегодня спарринга не будет?
В углу на деревянной лавочке сидел Бенсон. Он растерянно поморгал вслед напарнику и жалобно глянул на меня, словно просил за него прощения. Я посмотрела на руки Роннискорее даже лапищи, он мог обхватить меня одной рукой и метнуть на сто ярдов; посмотрела на плечитуда можно было посадить меня, нашего секретаря Беку и еще парочку девушек. Ронни бы даже не напрягся. Каждый раз, как я видела Бенсона, он казался все больше, словно его тело обрастало мышцами, как пена пузырями. Победить такого колосса абсолютно невозможно, но кто мешает попытаться?
Я поманила его пальцем. Ронни вскинул брови и встал. Лавочка жалобно застонала, но выдержала.
Фуф, выдохнула я через полчаса, упав на мат раз в двадцатый. Пол затрясся, лязгнул металл. Надеюсь, особо резвый тренажер с расшатанными нервами не свалится на нас, пока мы выбиваем пыль из матов.
Бенсон поднял меня как пушинку, даже не заметив веса.
Ты в норме? он опасливо поглядывал. Его смущало, что я так пренебрежительно отношусь к его силе, вынуждая бросать меня на мат во время спарринга.
Ага, более чем, удовлетворенно кивнула я и слегка поклонилась. Домо аригато.
Мы пожали друг другу руки. От Ронни пахло маслом, бензином и металлом. Такой знакомый запах, будто я снова попала в детство. Келли так пахла, да и я сама, наверное, тоже, ведь мы много времени проводили в машине. Ронни Бенсон, человек-гора с железными мышцами, напомнил мне, как здорово просыпаться на рассвете под пение птиц и бежать к ледяному ручью, умываться, обжигая пальцы, таскать воду и разводить костер, а потом снова обжигать пальцы, но уже грея воду для чая и рисовой каши.