Ариадна кивнула, и он поднял руку, вытянув её к центру стола. Секунду спустя в воздухе появилось маленькое существо. Оно выглядело очень похожим на пчелу.
Этоодин из крайтэков, начал Тирион. Для тех, кто не знаком с Ши'Хармы способны создавать временных солдат для защиты наших рощ. Все они называются «крайтэками», но посторонних это может сбивать с толку, потому что крайтэки могут принимать почти бесконечное множество разных форм. Мы можем подгонять их под любые наши нужды. Тот, что вы видите в этой иллюзии, создан для обнаружения АНСИС. Из-за маленького размера их можно создавать в огромных количествах, и, как вы можете видеть, у них есть крылья, что придаёт им чудесную мобильность.
Когда ты говоришь, что они «временные», спросила Ариадна, что именно ты имеешь ввиду?
Они живут лишь три месяца, ответил Тирион. Это ограничение встроено в них при создании, чтобы избежать вороха проблем, которые появились бы, если бы мы создали новый вид, и решили бы его выпустить. Крайтэки создаются деревьями-отцами, в то время как наши деревья-матери создают настоящих детей Ши'Хар, не имеющих временны́х ограничений, и продолжающих наш вид.
Лорд Балистэйр поднял руку:
Вы показали нам невероятные вещи, но у меня вопрос. Как только эти ваши маленькие насекомые обнаружат врага, как они передадут эти сведения? Если вы предлагаете отправить их в полёт через весь Лосайон, их будут разделять сотни миль.
Отличный вопрос, сказал Тирион. Рядом с пчелой появилась вторая фигура, похожая на человека. Первый показанный мною крайтэк, ищейка, обладает ограниченными магическими способностями и минимальным интеллектом. Он может использовать их не только для обнаружения врага, но и для передачи сведений другим крайтэкам. Я предлагаю создать некоторое количество похожих на людей крайтэков, которые могли бы работать вместе с вашими стражниками.
Роуз нахмурилась:
Говоря «похожих на людей», вы имеете ввиду
Они будут выглядеть точно так же, как любой другой житель королевства. Они могут быть одеты в ту же броню и одежду, что и обычные стражники, чтобы не тревожить население. По-правде говоря, я могу придать им любую внешность, но думаю, что это будет наилучшим вариантом, чтобы не создавать паники. Эти крайтэки будут получать сведения от своих маленьких соратников, и будут способны координировать действия с вашими собственными силами, объяснил Тирион.
А обычные Ши'Хар не могут делать то же самое? спросила Роуз.
Нас слишком мало, сказал Тирион. Дерево Лираллианты ещё слишком молодо, и потому весьма невелико. Доступное для создания число детей, в случае с деревом-матерью, или крайтэков, в случае с деревом-отцом, напрямую ограничено размером дерева. Существа размером с человека требуют значительных затрат времени и энергии. Из-за этого до сих пор было произведено на свет лишь несколько детей Ши'Хар. Моё дерево очень старое и довольно большое, поэтому создание стай этих ищеек и приличного числа человекоподобных координаторов не является проблемой.
Звучит как отличная идея, сказала Королева. Сколько времени потребуется, чтобы привести её в исполнение?
Как вы уже могли догадаться, я создал некоторое количество мелких крайтэков. Более крупные координаторы почти готовы. Они смогут начать работать с вашими людьми в течение недели, как только я перенесу их из моего дома, сказал Тирион.
Малверн нахмурился:
Вы создали армию, не посоветовавшись со своей Королевой?
Они живут лишь несколько месяцев, объяснил Тирион. И в начале этого процесса я ещё не был вассалом Королевы. Будьте уверены, мои намерения по отношению к нашему королевству исключительно благожелательные.
А что будет, когда пройдёт три месяца? спросил Кэнтли.
Всё это время я буду продолжать их создавать, объяснил новый Герцог Западного Острова. Как только угроза минует, или когда Королева решит, что необходимость отпала, я прекращу это делать.
Обсуждение продолжалось ещё какое-то время, но Роуз почти не участвовала в нём. Вместо этого она слушала и, что более важно, наблюдала. Подробности предложения Тириона она запомнила, но это было лишь небольшой частью того, что она узнала. Важнее всего были вещи, которые никто не высказывал. Проблески и намёки на закулисные беседы, которые можно было увидеть лишь наблюдая за лицами говоривших людей.
«Лиманд и Эйрдэйл сблизились, а Тирион явно общался с Кэнтли и Эйрдэйлом перед этим заседанием», отметила она. Но больше её заботил тот факт, что ей было видно: Ариадна и Тирион также уже успели наладить между собой отношения. «Как же я это упустила?»гадала Роуз.
В отличие от остальных, Кэнтли и Малверн ничего не знали заранее об обсуждавшемся на заседании вопросе. Судя по его словам, Малверн вроде был дружелюбно настроен по отношению к Мордэкаю, а вот Кэнтли был несколько враждебен.
В конце концов выводы ей не понравились. Тирион укреплял связи с остальными, и хотя о своём потомке он отзывался тепло, было ясно, что он собирался использовать недоверие, питаемое остальными к Лорду Камерону, чтобы укрепить своё собственное положение. В результате лишь Королева и, возможно, Лорд Малверн были на стороне Мордэкая.
И Королева явно была без ума от Тириона. Роуз видела это во взгляде Ариадны, когда та на него смотрела.
Прежде чем заседание было закрыто, и все начали уходить, Роуз уже составила мысленный список свежих приказов для своих подчинённых. За всеми собравшимися в комнате нужен был пристальный пригляд, но некоторым из них следовало уделить особое внимание, если она хотела узнать все их намерения.
Глава 4
Домой я вернулся один. Айрин всё ещё была в столице, хотя я предположил, что через некоторое время она вернётся, если только не решит провести какое-то время с Кариссой Торнбер.
Дом пустовал. Полностью. Алисса ещё не вернулась, Мэттью и Керэн отсутствовали. Если она куда-то взяла его с собой, то они могли быть буквально в любой точке мира.
Наверное, со дня смерти Пенни я впервые был дома совершенно один. Я думал, что уже привык к преобладавшему там пустому чувству, но теперь оно стало настолько острым, что мне захотелось сбежать, вырваться оттуда.
«Это никуда не годится», подумал я. Мне надо было чем-то себя занять.
Работы было полно. У меня был недавно созданный замок, над которым следовало поработать. Он всё ещё был слишком горячим, чтобы кто-то мог войти туда без защиты, но я мог попытаться ускорить процесс охлаждения. Иначе на рассеивание запасённого в камне тепла мог уйти год. К сожалению, перемещение такого количества воды вновь потребовало бы от меня использования способностей архимага, и я не осмеливался делать это без Айрин.
У меня всё ещё были незаконченные проекты по зачарованию в мастерской, поэтому я решил посмотреть, не смогу ли я найти там что-то, чтобы отвлечься. Я направился туда, но по пути миновал общую комнату. Там, на столе, была большая бутылка янтарной жидкостиподарок от Чада Грэйсона.
Я почувствовал искушение сесть и хлопнуть стопку или десять. В последнюю неделю я много пил, в основном в «Грязной Свинье», с Сайханом и Чадом. Мне никогда особо не нравилось пить одному.
До этого момента.
Долгий миг я стоял неподвижно, пялясь на бутылку, прежде чем пойти дальше. Сейчас было не время напиваться. Пройдя через кухню, я вышел через задний вход, и пошёл по саду. Даже чёртовы овощи заставляли меня думать о ней.
Наконец я добрался до своей мастерской, до моего тихого убежища. Я уже не одну неделю там не появлялся, но нисколько не волновался по этому поводу. Это было единственным местом, которое было полностью моим, только моим. Там я занимался личными проектами. Пенни почти не бывала внутри, и определённо не занималась декорированием этого помещения. Если и было какое-то место, где было меньше всего напоминаний о моей потере, так это там.
Встроенные в потолок зачарованные шары зажглись, когда я вошёл, заливая комнату радостным, тёплым светом. Одна из стен была заставлена книгами, в основном моими записями, набросками и личными журналами. Я держал их не для себя, а для своих потомков. Моя память была такой, что я никогда не испытывал нужды с ними сверяться.
У другой стены был длинный стол, заваленный различными старыми проектами и особыми инструментами, а также сырым материалом. Это было что-то типа склада, случайной кучи вещей, которые я отложил, чтобы не захламлять своё основное рабочее местоглавный стол в центре комнаты.
На этом столе лежал почти готовый комплект латной брони. Рядом с бронёй лежал почти завершённый протез руки. И то и другое предназначалось для Пенни.
«Чёрт побери!»
Мои эмоции поднялись, и ударили по мне подобно гигантской волне, уничтожив моё внутреннее равновесие. Не думая, я покинул мастерскую, быстро закрыв за собой дверь. Пытаясь не вспоминать то, что только что увидел, я пошёл обратно в дом, зашёл в общую комнату, и схватил бутылку. Затем я уселся, и начал пить.
Всё это время я старательно пытался держать голову свободной от мыслей совершенно безуспешно пытался. Используя свою легендарную способность сосредотачиваться, я пытался сфокусировать внимание лишь на одной мысли. «Налить, выпить, проглотить».
Когда жжение после каждой рюмки утихало, я наливал ещё одну, игнорируя попытки бунта со стороны моих многострадальных внутренностей. «Пенни бы это не одобрила», праздно подумал я.
В ответ на эту мысль во мне вскипел гнев, и пустая рюмка у меня в руке начала вибрировать. Я метнул её через всю комнату, и она разбилась о каменную облицовку камина.
Это была самозащита, грубо пробормотал я. Если бы я её не бросил, она бы раскололась у меня в руках.
«Да и вообще, не нужна мне рюмка», осознал я. Подняв бутылку одной рукой, я печально хохотнул:
У меня же есть бутылка. Та была наполовину полной, поэтому я поднёс её к губам, надеясь исправить эту проблему. И подавился.
«Хорошо, что Чад этого не увидел», подумал я, снова поставив бутылку, пока сам пытался совладать со своим бунтующим желудком. Единственным преимуществом жжения и тошноты было то, что благодаря им было легче не думать о моих внутренних страданиях. Алкоголь начал всё больше проявлять себя, и мир вокруг меня слился в приятное пятно.
«Пятнадцать минути я уже пьян. Когда мне в голову ударит остальное, я буду в хлам». На миг я заволновался. Я так не набирался уже ну, очень давно. Вероятно, последний раз был до того, как я обнаружил в себе способности архимага.
По крайней мере, дома никого нетна случай, если я начну плавить всё вокруг, нечётко промямлил я. Мой взгляд упал на разбитую рюмку, и мне пришло в голову, что кто-то мог наступить на неё, и порезаться. Потянувшись своей силой, я попытался собрать осколки, но сумел лишь ещё больше их разбросать. «Блядь».
Низкий стол в центре комнаты начал будто бы качаться на ставших гибкими ножках. Я попытался встать, и быстро бросил эту затею, поскольку ощущение было таким, будто дом закачался на штормовых волнах. Всё моталось туда-сюда.
Однако рюмка продолжала меня беспокоить. Мне нужно было что-то с ней сделать. Поскольку мой контроль приказал долго жить, было разумнее сделать кое-что попроще. Раскрыв свой разум, я попытался соскользнуть в разум камня. Это должно было прояснить мой разум.
Это я так думал.
Какой-то эффект от этого был. Однако я больше не был уверен, было это моим намерением или нет. Куски расколотого стекла утонули в полуэто хорошо, однако всё остальное также начало плавиться. Стены дома провисли, и мебель вокруг меня начала сползать. Подняв руку, я стал смотреть, как мои пальцы стали капать на пол, и засмеялся. Видел ли кто-нибудь когда-нибудь что-то настолько смешное? Я в этом сомневался.
За этим последовал неопределённый период безумия, в течение которого комната кружилась и менялась. Тени воспрянули к жизни, и Дориан с Маркусом появились, танцуя по комнате медленный вальс. Стол, который должен был стоять у них на пути, к тому моменту уже давно исчез.
В какой-то момент Айрин объявилась с озабоченным видом, глядя на меня.
Папа! Что ты делаешь?
Я попытался ответить, но выкатившийся у меня изо рта язык каким-то образом оказался достаточно длинным, чтобы дотянуться мне до пояса. Не нужно и говорить, что это делало вменяемую речь невозможной.
Айрин встревоженно огляделась, несомненно удивлённая видом дерущихся друг с другом в углу стульев. Я хотел сказать ей не волноваться, поскольку это была дружеская потасовка между членами семьи нашей мебели, но слова снова меня подвели. Я уставился на неё слезящимися глазами, надеясь, что она расслабится.
И тут её лицо начало сползать вниз с одной стороны, будто её кости превращались в студень. Её рот раскрылся, и мои уши наполнились её вызванным ужасом воплем.
«О, нет! Что же я наделал?». Не в силах контролировать себя, я слишком поздно осознал, что моя дочь пала жертвой моих безрассудных капризов. Заточённый в собственном теле, я смог лишь молча возопить: «Пенни!».
После чего мир растаял.
* * *
Я очнулся некоторое время спустя. Я был в кровати, и несмотря на моё недавнее злоупотребление, ни малейшего признака головной боли не было. Я осторожно поднял голову, и подвигал ей из стороны в сторону, просто чтобы убедиться, что похмелье не ждало в засаде. Ничего.
Ни боли, ни тошноты, и мир оставался уютно устойчивымни малейшего следа покачивания или кружения. «Что случилось?»
И тут я вспомнил. Вскочив с кровати, я распахнул дверь спальни, и пробежал по коридору к комнате Айрин. Я нашёл её внутриона спала, имея во сне тихий, ангельский вид. Не было никаких следов ужасного оплывания, которое я видел в ней прежде.
«Мне что почудилось?». Это показалось мне маловероятным. Алкоголь никогда не вызывал у меня галлюцинации, хотя, конечно, так сильно я напился впервые. Тихо закрыв дверь, я пошёл в общую комнату, гадая, что там найду.
Всё выглядело нормально, хоть и подозрительно чисто. Стол вернулся на своё место, а стулья не были переплетены друг с другом. Ничего не изменилось, за исключением того факта, что в комнате кто-то тщательно убрался. Вся пыль исчезла, пол был подметён, или возможно даже вымыт. Алисса что, вернулась пораньше?
Мой магический взор не нашёл никаких следов присутствия в доме ещё кого-то. Озадаченный, я поднял руку, и потёр свою бородулишь чтобы обнаружить, что она исчезла. «Чё?»
Вернувшись в спальню, я посмотрел в зеркало над туалетным столиком Пенни. Как мои рука и магический взор уже подтвердили, я был чисто побрит. В целом я предпочитал держать на подбородке хорошо ухоженную бородку, а также усыно сейчас они исчезли. В течение последних нескольких недель я за собой не следил, в результате чего мои щёки покрывала густая, колкая щетинано теперь её не стало. Даже волосы у меня были аккуратно подстрижены.
Это действительно странно, сказал я себе. Как можно нажраться, а потом убраться в доме и побриться? Вообще говоря, я ещё и помытым был. Мой нос улавливал лёгкие нотки масел с запахом роз, которые Пенни держала в нашей ванной. Мысль о том, что кто-то брил, раздевал и купал меня, пока я был без сознания ну, это было мягко говоря тревожно. Единственным человеком, способным по моему мнению на такое, была Алисса, а её поблизости не было. И моя дочь наверняка не могла всё это сделать, прежде чем пойти спать. А если бы смогла, то это смутило бы меня ещё больше.
На туалетном столике стояла пустая бутылка лучшей выпивки МакДэниела, и под ней я увидел лист бумаги. Отодвинув бутылку, я поднял лист, и осмотрел его. На нём была короткая строка, состоявшая из слов столь коряво написанных, что они были почти нечитаемы. Я мгновенно узнал почерк, ибо лишь один известный мне человек писал настолько ужасно. Пенни.
Ты идиот. Ещё раз подвергнешь наших детей опасности, и я позабочусь, чтобы в следующий раз ты не проснулся.
Мои глаза затуманились. «Прости меня, Пенни». Встав, я расправил плечи, и пошёл искать свою одежду. Естественно, я нашёл её аккуратно разложенной для меня, и выглядящей подозрительно гладкой, будто её погладили.
Пытаясь не думать о том, что всё это значило, я пошёл на кухню. Утро уже подходило к концу, и Айрин наверняка должна была проснуться голодной. Работать было почти не с чем, но во дворе были свежие яйца, а в кладовой ещё оставался хлеб, так что я старался как мог. Яичница и бутерброд с масломэто всегда хорошо.
Почуяв запах плодов моего труда, в кухню забрела Айрин: