Леголас подстрелил кролика и принялся разделывать его с помощью маленького кинжала Агаты, отчего она смогла проникнуться к нему. Принц чувствовал эту перемену, и его собственные мысли так же успокаивались, а разговоры смелели, находя поддержку в нежной улыбке под резкими тенями от костра.
И чем занимается твоя семья в Волде? спросил он, подбрасывая в пламя еще одну сухую ветку.
Тем же, чем и всеконеводством, ответила девушка и торопливо положила в рот большой кусочек мяса, желая избежать подробных расспросов.
Ей было стыдно за то, что никакая она не благородная дама, а в высший свет попала волей злого рока и собственной глупости. Однако эльф не заметил этого настроя, потому как сам боролся с нахлынувшими сомнениями.
И твой муж сейчас там? спросил он через какое-то время, сев на землю и вытирая грязные руки о траву.
Но Агата не спешила отвечать. Глубоко вздохнув, она опустила взгляд и поерзала на пеньке, словно это могло как-то помочь с ответом.
Тебе поведали о моем муже, тихо сказала она, когда устроилась, , но неужели не рассказали всей истории?
Рассказали, но Смутившись, эльф так же скрыл глаза под ресницами. Я не понял, как такое может быть?..
Он догадался, что сказал что-то неверное, и отвернулся, желая разобраться самостоятельно. Но ответ не находился, сколько бы принц ни вглядывался в кривые кусты, будто двигавшиеся из-за шустрых игр света и тени.
В народе Эльдар брак был неотъемлемой частью жизни любого эльфа, как пища или воздух. Многие соединяли свои судьбы, едва переступив через детство, и обиход их всегда шел тихо и безмятежно. Почему же у людей все иначе? Неужели свой короткий век они и впрямь рады тратить на ссоры и разногласия?
Значит, в Волде только твои родители? спросил Леголас через несколько минут, желая прекратить тяжелое молчание.
Но звонкий треск костра будто сообщил эльфу, что он ошибся и здесь.
Их забрала война, шепнула Агата и опустила подбородок на ладони, я искала их, когда все закончилось, но
Вздохнув, синда хотел пожелать им скорейшего возвращения из Чертогов Намо. Однако вовремя вспомнил, что фэар людей в Арде лишь гости, и после смерти уходят из нее навсегда. Впрочем, девушка его словно бы и не услышала: она смотрела на искрящиеся угольки в костре и вспоминала жуткое полымя, уничтожившее ее жизнь.
Будто эхо вдалеке, ей послышались отчаянные крики людей и животных. Вспомнилось, как из-под ног исчезла опора, а в живот уткнулось костлявое плечо спасителя, обтянутое грубой тканью, источающей запах пота и навоза. Это был отец ЭвитыАгата узнала голос подруги, которая умоляла об отдыхе, потому что была уже слишком большой, чтобы ее нести.
Но мужчина не останавливался. Он бежал всю ночь, шатаясь и хрипя от усталости, при этом с силой прижимая к себе двух испуганных девочек. А они вглядывались в проясняющийся горизонт и наблюдали, как трава поглощает столпы дымавсе, что осталось от их дома.
Неожиданно зеленые стебли обратились в круглый изумруд, одолженный у Эвиты сегодня утром, и девушка торопливо прижала руки к груди. Но золотая цепочка была на месте и надежно держала камень, сияющий подобно одинокой звезде в ночном небе. И блеск этот привлек внимание эльфа, нагло ворвавшись в кладовые его памяти, где хранилась не только радость.
Моя мама тоже умерла, когда я был совсем маленьким, сказал Леголас, будто извиняясь за то, что Валар подарили ему лучшую судьбу, отец рассказывал, что я уже мог связно говорить, когда это случилось, но мне не удается ее вспомнить.
Взглянув на принца, Агата увидела застывшие черты лица и сдвинутые брови, что выдавало напряжение. Но уголки его губ были чуть приподняты вверх, как и всегда.
Возможно, ты помнишь, но не знаешь, что это твоя мама, предположила она, пока эльф мял в руках маленькую сосновую шишку.
Иногда, тихо заговорил он после недолгого молчания, когда я вижу какой-нибудь жест, взгляд что угодно, мне кажется, будто я начинаю вспоминать, но выбросив шершавый кругляшек, синда плавно обернулся к своей спутнице, думаю, это всего лишь мое желание.
Он улыбнулся, будто освободившись от ноши, а некогда твердые глаза прояснились. Они напомнили девушке голубой аквамаринсветлый камень с нежным оттенком, при верной огранке будто ловивший в свой плен отблески света, чтобы приумножить его.
Отец сохранил многие ее драгоценности, продолжал Леголас, опустив взгляд на сверкавший в складках воротника изумруд, в детстве я часто перебирал их, рассматривал Пока однажды не забрал одну вещь, сказав, что потерял ее. Больше отец мне их не показывал.
На это Агата широко улыбнулась, с трудом представляя благоразумного эльфа маленьким ребенком. С такими же забавными косичками и искренними глазами, вертящего в руках звенящие украшения и пытающегося нарисовать образ мамы в своей голове.
Ты так и не признался?
Нет, рассмеялся он, думаю, Владыка сразу все понял.
Это признание заполнило сердца обоих нежным теплом. Рассказало, что пусть отличия народов и велики, однако какие-то частички их душ все же отзываются на одни и те же мелодии.
Но внезапно повисшее молчание было резко нарушено громким треском. Словно ожидавший этого Леголас молниеносно вскочил с земли и направил в сторону дрожащих кустов лук, которого еще мгновение назад и вовсе не было рядом с ним. Испуганная Агата смогла лишь дернуться и вжалась в пень, отгоняя кровавые образы недавней схватки. Однако она не увидела стремительно несущихся теней; лишь мужской силуэт, не спеша раздвигающий густые заросли, будто плывя по волнам.
Гостя стрела отнюдь не тревожила: белая лошадь, символ Рохананарисованная на металлическом нагруднике, защищала солдата, наслышанного о чувствительном зрении Эльдар. Выбравшись на маленькую полянку, он устало оборвал сковавшую ноги траву и поклонился, демонстрируя взъерошенные светлые волосы. Под украшенными резьбой наручами и оплечьями у мужчины застряли веточки с листьями: оказалось, Леголаса искали так долго из-за суматохи в Эдорасе, чьи власти не успели заменить уставших людей.
А виной тому был приезд Трандуила, державшийся в строжайшем секрете ради безопасности. Даже время прибытиярассветвыбрали не случайно. Но известие о таком событии оказалось невозможно удержать за пределами Золотого Чертога, и народ еще затемно стал собираться у ворот изгороди.
Солдаты, часть из которых отправили в лес, не справлялись с наплывом зевак. Маршалам пришлось вызвать дворцовую стражу, но и это не помогло: люди уходили и приходили вновь, уступая любопытству. Ведь когда еще все эти крестьяне, лавочники, швеи и кузнецы смогут увидеть эльфов? И не просто эльфов, а самого Владыку Лихолесья, помнящего Дориат и Битву Последнего Союза. Который живет, и еще будет жить столько, сколько они и представить себе не могут!
Эти мысли пьянили людей, снова и снова маня их к воротам и приводя в отчаяние королевских советников, в итоге уступивших толпе. Людей поставили вдоль извилистой дороги, ведущей от изгороди к Медусельду, но боясь возвращения «прокаженного» орка или еще кого, всех стали тщательно досматривать.
Однако процесс затянулся из-за громких криков и освещенной факелами возни, иногда перераставшей в мелкие драки: солдаты забирали все, что напоминало оружие. Даже палки у стариков, что возмущенный народ принял за оскорбление. Все ругались, взывая к справедливости, даже не задумываясь о том, что если на Владыку Леса совершат покушениеисход будет суровым для всех.
Подготовка завершилась лишь с восходом желто-оранжевого солнца, еще не слепящего глаза, в отличие от блеска ледников вокруг города. Люди, закутанные в серые и коричневые плащи, беспокойно шептались, наблюдая, как стремительно проясняется нежно-розовое небо и рассеиваются пушистые облака. Но когда снаружи послышался громогласный звук рога, и тяжелые ворота стали медленно отворяться, толпа вмиг затихла, готовясь увидеть полубожественных существ. Только вместо них, звонко гремя подковами, в Эдорас галопом ворвались десятки белоснежных лошадей в синих попонах, расшитых медными нитями. Они несли на себе эльфийских стражей в черных плащах, легких кольчугах и плотных шлемах; настолько плотных, что удавалось разглядеть лишь кончики носов из-под Y-образных прорезей.
Двое первых всадников несли знамена на высоких древках, превосходящих человеческий рост. Но изображение на полотнах было трудно разобрать, и людские взгляды приковали к себе треугольные щиты с такими же неясными узорами. Прямиком за воинами скакала другая группа эльфов, тоже в кольчугах, но отсутствие шлемов выдавало, скорее, приближенных Трандуила Орофериона, чем стражей. Их плащи были красными или алыми, волосы украшали ажурные обручи или косы, заплетенные на висках. При этом ехавшего в центре Владыку можно было узнать и без королевских регалий. Изначально толпу заинтересовало странное животное, похожее на огромного оленя, чья лоснящаяся шкура отражала свет. Но рога на голове зверя казались лосиными, отчего мнения наблюдателей разделились.
Наездник вызывал не меньше сомнений: он ехал слишком быстро, что не позволяло рассмотреть лицо. Только волосы белели на фоне ярко-малинового плаща. Однако было ясно, что эльф молодразве этот статный и крепкий мужчина, горделиво вздернувший подбородок, мог видеть самого Исилдура и Саурона?
Нет, хоть люди и слышали о нетленной молодости Эльдар, поверить в такое чудо оказалось слишком трудно. И поэтому они тянулись к гостям, кричали и галдели, вынудив солдат у дороги взяться за руки, чтобы удерживать неумолимую стихию любопытства земляков. К их облегчению, эльфы не собирались развлекать толпу и быстро промчались к насыпи, где располагался Медусельд, золотые стены которого сияли золотом. Мраморную площадку перед ним заполонили дворцовые обитатели, старавшиеся поразить друг друга количеством украшений и яркостью нарядов, отчего напоминали садовую клумбу.
Лишь у Маршала из Волда это глупое соревнование не вызывало эмоций; впадинки на рябом лице углубились, глаза покраснели, а украшенный каракулем желтый кафтан едва держался на ослабших плечах. Леголаса все еще не нашли, и мужчине оставалось лишь беспомощно хмурить густые серые брови, считая минуты до катастрофы. Однако Валар были добры к нему, и еще до того, как Владыка Леса спешился и направился к лестнице, за спинами крестьян промчалась лошадь, везущая на себе принца и его спутницу.
Подъехав достаточно близко, эльф спрыгнул на землю, и, одарив Агату улыбкой, направился в толпу. Разумеется, девушке тоже хотелось посмотреть на чужеземцев, но усталость подавила интерес. Она лишь дождалась, пока Трандуил с сыном показались над головами людей, а затем пришпорила коня, намереваясь попасть в Золотой Чертог с помощью коридора для слуг.
***
Проснись! Да проснись ты! Женский голос так неожиданно развеял сон, что Агата не сразу вспомнила, как оказалась в кровати. Ты что, с ума сошла?
Валар Что такое? простонала девушка, морщась от ноющей боли во всем теле.
Почему ты не явилась на праздник в честь приезда эльфийского Короля? не унималась Эвита, склонившись над подругой и напугав ее своей кремово-желтой вуалью под цвет платья.
Да кто заметит, что меня нет? Девушка перевернулась на бок и стала шарить рукой по ночной сорочке, ища пропавшее одеяло.
Все! Абсолютно все заметили, что тебя нет! Даже Его Величество поинтересовался, где же та невезучая красавица, которую лихолесский принц донес до спальни!
Какой еще спальни?! встрепенувшись, Агата и села на кровати. Только до выхода с ярмарки!
Король сказал, до спальни, значит, до спальни. Вставай! Скоро вечер: Леголас полдня сам по себе бродит! Хотя пусть поскучает
Что же теперь будет? вздохнула девушка, запоздало расстраиваясь из-за неудачного «знакомства» с Его Величеством.
Да ничего не будет: мой покровитель сказал, что красавица перенервничала и отдыхает! улыбнулась Эвита, присаживаясь на кровать. Рассказывай давай, что там у вас случилось в лесу!
Но полусонная девушка не ответила и медленно повернулась к своей служанке Вигдис, белый чепчик которой маячил перед глазами. Эта молодая коренастая женщина оказалась единственной, кто расслышал стук в дверь, и теперь протягивала хозяйке небольшой мешочек из красного бархата.
Что это?
Приходил эльф, пояснила служанка, но замолчала на секунду, рассматривая россыпь голубых камней, выпавших из мешочка на ладони ее госпожи, сказал, что это от принца
Эру выдохнула Эвита, хватая украшение и расправляя два ряда тонких цепочек из белого золота, держащие цветные алмазы в виде маленьких капелек, подрагивающих и будто готовых вот-вот упасть. Ты все-таки это сделала!
Не понимаю мы ведь только разговаривали
Конечно, усмехнулась женщина, держа колье на весу и любуясь его блеском.
Ничего не было! заверила Агата и пересказала все, о чем ей довелось говорить с принцем.
Женщина слушала молча, то прикладывая украшения к своей груди, то начиная выискивать изъяны, указывающие на подделку. Но их не было, отчего ее ухмылка становилась только шире:
Если это всего лишь за разговоры, то что же будет после
Перестань, буркнула девушка и коснулась пальцами висков: разговоры о корысти и плате за свое время так и оставались неприятными, хоть смириться с этой мыслью уже почти удалось.
Ведь ей так надоела бедность, а закрыть глаза на сплетни из-за неудавшегося брака казалось невозможным. Агате отчаянно хотелось исчезнуть, уехать из мест, где все об этом знали. Но для путешествия нужны средства Возможно, не так уж и страшно опуститься раз, чтобы спокойно жить дальше?
Хватит. Ну смотри же, пропела Эвита, разворачивая колье, тебе ведь нравится.
Конечно, нравится, только стук в дверь на миг прервал рассуждения, мне и надеть-то его не с чем.
Намекнешь в следующий раз, женщина улыбнулась, но тут же напустила на себя серьезный вид, поймав гневный взгляд, или продай эту вещь, как хочешь.
Госпожа, подала голос Вигдис, явно чем-то удивленная, пришел другой эльф. Он ждет вас, чтобы проводить к Владыке Трандуилу.
К кому? изумленно переспросила хозяйка.
К Владыке Трандуилу. Он сказал, что это срочно.
На минуту в комнате повисла тишина, которую подруги старательно растягивали, будто опасаясь накликать беду. Однако Эвита, чаще имевшая дело с высокородными особами, первой догадалась, что беда случится из-за опоздания.
Так, неси платье аметистовое, велела она служанке, Агата, вспоминай, что могло случиться?
Боюсь девушка запнулась, боюсь, он мог решить, что я как-то причастна к нападению
Это казалось правдоподобным, и женщина в очередной раз мысленно обругала себя за то, что не помешала дурной затее Маршала, но тут же отбросила эту идею:
Если бы эльфийский Король так думал, ты бы уже была в темнице. К тому же он ждет лично тебяне многовато ли чести? Возможно, Леголас мог что-то ляпнуть?
Только то, что я замужем. Но Королю-то какое до этого дело?
«Нет, все же догадался!»промелькнуло в голове у Эвиты. Но вслух она высказала совершенно другие предположения, которые Агата внимательно слушала, но не могла найти подходящего; Ороферион вполне мог решить, что именно она и завела его сына в ловушку.
Собирайся пока. А я найду Маршала: если нам и следует беспокоиться, то этот жук уж точно знает причину!
Глава 1.4. Не к добру столько внимания
Эвита встретила Маршала на площадке у Золотого чертога, но, вопреки ожиданиям, он ничего не знал о планах Трандуила.
Да пусть идет, безразлично сказал мужчина, ища направление, где ветер не так сильно трепал бы волосы, она ничего не знает и не представляет для нас опасности.
Но мы с ней подруги, а я работаю на вас, возразила женщина, так же опасаясь за свою вуаль и придерживая ее рукой, если эльфы хорошенько расспросят Агату
Ничего не будет и никто не догадается, рыкнул Маршал, я сказалпусть идет!
Шатенка не собиралась отступать, но уничижительный взгляд напротив заставил ее поперхнуться словами: этому человеку нет дела до своей «пчелки», а обелиться за счет двух женщин с ужасной репутацией будет не трудно. Если правда и выйдет наружу, то ее быстро замнут, чтобы не волновать королевских советников, и без того мечтающих подсидеть друг друга.
Эвите ничего не оставалось, как вернуться к подруге и с натянутой улыбкой заверить ее в надуманности всех опасений. Но помогло это слабо: беспокойство девушки не утихало и мешало ей втиснуться в узкие рукава аметистового платья, прямоугольный вырез которого открывал лишь ключицы. При этом пышная и аккуратная грудь не оставалась без внимания из-за россыпи восково-желтых опалов на ней, собранных в ромб и привлекающих внимание ненавязчивым блеском.