Оба человека слабо кивнули, словно говоря: «Мы принимаем ваше утверждение, поскольку оно стоящее».
Камергер смело посмотрел в лицо высокого человека. Он вынул свиток из-за своей тоги, развернул его, внимательно рассмотрел, затем посмотрел вверх.
ТыФафхрдварвар с севера и боец?
Высокий немного подумал и затем сказал:
Ну и что, если я?
Камергер повернулся к низенькому.
Он еще более внимательно посмотрел в свой пергамент.
А выизвините, но здесь так написаноэтот нечистокровный, давно подозреваемый ночной вор-взломщик, мошенник и убийца, Серый Мышатник?
Маленький человек взбил свой плащ и сказал:
Если это имеет какое-то значение для васхорошо. Он и я в какой-то степени могли быть связаны.
Словно эти бессмысленные ответы все решили, камергер энергично свернул свой пергамент и сунул его в свою тогу.
Тогда мой хозяин желает видеть вас. Вы можете оказать ему услугу за значительное вознаграждение.
Серый Мышатник осведомился:
Если всесильный Глипкерио Кистомаркес нуждается в нас, почему он допустил, чтобы на нас напали, инасколько он мог знатьмы могли быть убиты этой компанией громил, которые сейчас убежали отсюда?
Камергер ответил:
Если вы из того сорта людей, которые позволили бы убить себя такой толпе, то вы бы не вправе были держать в руках назначение или выполнять поручение, которое в голове моего хозяина. Но время торопит. Следуйте за мной.
Фафхрд и Серый Мышатник посмотрели друг на друга, и мгновение спустя они одновременно пожали плечами, а затем кивнули. Немного важничая, они подстроились к камергеру, копейщики и трубадуры присоединились к ним, и кортеж двинулся путем, которым он пришел, оставляя площадь совершенно пустой, за исключением, разумеется, крыс.
Глава вторая
По-матерински щедрый западный ветер наполнил их коричневые треугольные паруса, изящная военная галера и пять широких кораблей, нагруженных зерном, вышедшие две ночи назад из Ланкмара, держали курс на север через Внутреннее море древнего мира Нехвона.
Время было после полудня, одного из тех ясных дней, когда океан и небо одного и того же цвета, неопровержимо доказывая общераспространенную гипотезу, почитаемую ланкмарскими философами, что Нехвонэто огромный пузырь, возвышающийся над кодами вечности с континентами, островами и большими драгоценностями, которые на ночь становятся звездами, аккуратно плавая на внутренней поверхности пузыря.
На корме последнего грузового корабля, который был тоже самым большим, плевался Серый Мышатник темно-фиолетовой кожурой с подветренной стороны и отчаянно хвастался:
Лучшие времена в Ланкмаре! Не один день прошел в городе Черной Тоги после нескольких месяцев без приключений, и мы получили это легкое задание Повелителя, а также аванс.
Я давно не доверяю легким деламответил Фафхрд.
Жуя, он открыл подбитую мехом куртку так широко, чтобы ласковый ветер мог более сильно обдувать его грудь со спутанными волосами.
А мы умчались из Ланкмара так быстро, что даже не успели заплатить наши счета. Однако, я должен признать, что могло случиться и худшее. Полный кошелекэто лучший груз для любого морского путешественника, особенно для того, кто везет письма маркиза для дам.
Капитан корабля Слинур посмотрел назад спрятанными под капюшоном оценивающими глазами на маленького, гибкого, одетого в серое человека и его высокого, более ярко расцвеченного товарища-варвара. Капитан «Скуинда» был ухоженным, одетым в черное человеком средних лет. Он стоял за двумя коренастыми моряками в черных туниках, с обнаженными ногами, которые с готовностью держали высокий дугообразный румпель, который вел «Скуинд».
Как много вы вдвоем действительно знаете о вашем легком деле? тихо спросил Слинурили, вернее, насколько благороднейший Глипкерио рассказал вам о цели и предыстории этого путешествия?
Казалось, два дня удачного плавания открыли плотно закрытый рот капитана корабля в желании обменяться откровенностями или в конце концов обменяться вопросами и ложью.
Из сумки, сплетенной из веревок, которая висела около бортовых перил, Мышатник достал темно-багровую сливу, пронзив ее кинжалом, который он назвал Кошачьи когтем. Затем он беспечно ответил:
Эта флотилия везет подарок от Повелителя Глипкерио Кистомаркеса для Моварла Восьми Городов в благодарность за уничтожение Моварлом мингельских пиратов во Внутреннем море и за помощь, которая заставила степных мингельских дьяволов отказаться От атаки Ланкмара через затопленную Землю. Моварлу нужна пшеница для его охотников-земледельцев, бывших горожан солдат и, особенно, чтобы поддержать его армию, освободившую его братский город Клелдж-Нар, который осаждают мингелы. Фафхрд и я, как ты можешь видеть, маленький, но мощный арьергард для зерна и для, конечно, более деликатных предметов из груза Глипкерио.
Ты подразумеваешь этих?
Слинур указал на загородку по левому борту.
«Эти»было двадцать больших белых крыс, расположенных в четырех клетках из серебряных прутьев. С их белым мехом, голубыми глазами, окаймленными белым, и особенно их маленькими, изогнутыми дугой верхними резцами, они выглядели подобно клике высокомерных, прискучивших, потомственных аристократов, и вид, с которым они смотрели на котенка, который взобрался с вытянутыми когтями на загородку с правой стороны, словно держась как можно дальше от крыс, был, по-своему, наскучившим, аристократическим.
Фафхрд вытянул руку и прошелся пальцами вниз по черной спине котенка. Котенок выгнулся дугой, расслабившись на минуту в чувственном удовольствии, но затем отошел бочком и продолжал свое удивленное разглядывание крыс
деятельность, в которой принимали участие два одетых в черные туники рулевых, оба казались обиженными и испуганными пассажирами в серебряных клетках на корме.
Мышатник обсосал со своих пальцев мякоть сливы и аккуратно слизнул кончиком языка каплю, которая угрожала упасть с его подбородка.
Затем он сказал:
Нет, я не имею в виду этот перекормленный подароккрыс.
Ответив Слинуру и легко встав на колени, внезапно дотронувшись многозначительно двумя пальцами до потертой палубы, он сказал:
Я подразумеваю, что это именно она, которая ниже, что выселила тебя из твоей каюты капитанской и настаивает, что подарок крысы требует солнечного света и свежего ветра, что кажется мне странным способом нежить любящих норы и теней паразитов.
Подстриженные брови Слйнура поднялись. Он подошел ближе и прошептал:
Ты думаешь, что Демоиселла Хисвет может не полностью передать подароккрыс, но и также может взять себе часть дара Глипкерио Моварлу? Почему? Ведь она дочь самого крупного торговца зерном в Ланкмаре, который увеличил крупную торговлю золотым зерном с Глипкерио.
Мышатник загадочно заулыбался, но ничего не сказал.
Слинкур нахмурился, затем зашептал еще тише:
Правда, я слышал историю о том, что Хисвет уже преподносила дар отца Хисвина Глипкерио, чтобы купить его покровительство..
Фафхрд допытался опять погладить, котенка, с небольшим успехом, чем, чтобы прогнать его под мачту, и обернулся при этомПочему? Ведь Хисвет только ребеноксказал он почти с упрекомнемного чопорная и красивая барышня. Я не знаю Тлипкерио, он кажется декадентом.
Это слово не было оскорблением в Ланкмаре.
Но несомненно, Меарл Северный, хотя и лесной человек, любит только блистательных, смелых и совершенных женщин.
По-твоему, без сомнений? заметил Мышатник.
Он смотрел на Фафхрда через полуприкрытые веки.
Разве можно торговать похожей на ребенка женщиной?
Фафхрд мигнул, словно Мышатник толкнул его в бок. Затем он пожал плечами и медленно сказал:
Что особенного в этих крысах?
В большинстве случаевсказал с отвращением Слинурони изображают людей. Хисвет научила их танцевать под музыку, пить из чашек, держать маленькие копья и шпаги и даже фехтовать. Я не видел этого и не имею желания.
У Мышатника возникла воображаемая картина. Он представил себя маленьким, как крыса, дерущимся с крысами, вокруг шеи и запястий которых висели кружева, скользящим по запутанным туннелям их подземных городов, ставшим большим знатоком сыра и копченого мяса, возможно добивающимся королевы крыс и захваченным врасплох ее мужем, королем крыс, сражающимся с ним в темноте на кинжалах.
Затем он заметил, что одна из белых крыс внимательно смотрит на него через серебряные прутья холодными нечеловеческими голубыми глазами, и внезапно его фантазия вообще не показалась ему удивительной. Он задрожал в солнечном свете.
Слинур сказал:
Нехорошо, когда животные стараются стать людьми.
Хозяин «Скуинда» мрачно вглядывался в молчании в белых аристократов.
Вы когда-нибудь слышали легенду о нерешительно начал он.
Затем он внезапно оборвал себя, тряхнув своей головой, словно решив, что он сказал и так много.
Парус! слабо донесся крик из «вороньего» гнездаЧерный парус с наветренной стороны!
Какой корабль? закричал Слинур.
Я не знаю, капитан. Я вижу только верх паруса.
Наблюдай, парень! приказал Слинур.
Я наблюдаю, капитан.
Слинур прошел к правому борту судна и обратно.
Паруса Моварла зеленыезадумчиво сказал Фафхрд.
Слинур кивнул.
Ильмарскиебелые, пиратовкрасные, главным образом. Ланкмарские паруса однажды были черными, но сейчас этот цвет предназначен только для похоронных барж, и они никогда не рисковали оказаться вне видимости земли. По крайней мере, я никогда не знал
Мышатник прервал его:
Ты говорил о непонятной предыстории этого путешествия. Почему непонятной?
Слинур опять отступил обратно к перилам, в сторону от коренастых рулевых.
Фафхрд немного согнулся, пролезая под дугообразной мачтой.
Они все трое посмотрели на пенящийся след. Их головы склонились друг к другу.
Слинур сказал:
Вы были за пределами. Ланкмара. Вы знаете, что это не первый дарфлотилия с зерном для Моварла?
Мышатник кивнул.
Мы знаем, что была другая. Она каким-то образом потерялась, в шторм, я думаю. Глипкерио представил все это в лучшем виде.
Были двесжато и выразительно сказал СлинурОбе потерялись без всяких следов. Шторма не было.
Что тогда? спросил Фафхрд.
Он осматривал тихо копошившихся крыс.
Пираты?
Моварл уже выгнал пиратов с востока. Каждая из флотилий, как наша, охранялась галерой, и каждая плыла в хорошую погоду с хорошим западным ветром.
Слинур слабо улыбнулся.
Без сомнения, Глипкерио не рассказал вам эти подробности, боясь, что вы не согласитесь. Мы, моряки, подчиняемся Ланкмару из-за долга и славы Города, но последний Глипкерио имел трудности, нанимая специальных агентов, которых он любит использовать для вторичных ударов. У него посредственные умственные способности, у нашего повелителя, хотя в большинстве своем он использует их на то, чтобы мечтать о посещении других пузыреймиров в большом колоколе для погружений, в то время пока он сидит с выдрессированными девочками, смотря на выдрессированных крыс, платит врагам Ланкмара золотом и оплачивает всегда жадным друзьям зерном, не солдатамипроворчал СлинурВы знаете, Моварл становится более нетерпеливым, он угрожает, что, если пшеница не придет, он отзовет свой пиратский дозор, объединится с сухопутными минголами и двинется на Ланкмар.
Жители Севера, даже не из снежных жилищ, в союзе с минголами? заметил ФафхрдЭто невозможно!
Слинур посмотрел на него.
Я скажу именно это, глотающий лед житель севера. Если бы я не верил в такой союз, как возможный и вероятныйЛанкмар в связи с этим в страшной опасностия никогда бы не поплыл с этой флотилией, честь и долг или нет. То же самое верно для Лукина, который командует галерой. Я не думаю, что Глипкерио должен был бы иначе послать к Моварлу в Кварч Нар своих благороднейших играющих крыс и изысканную Хисвет.
Фафхрд тихо пробурчал:
Ты сказал, что обе флотилии потерялись без следа?
Слинур кивнул головой.
Первая. Кое-какие обломки второй были замечены илмарским торговцем на границе Ланкмара: настил палубы одного из торговых кораблей. Он был выдран из корпуса корабля и расщеплен. Как и чем ильтмариец не смеет предположить. К куску перил был привязан капитан, умерший за несколько часов до этого. Его лицо было искажено ужасом, тело истерзано.
Рыбы? спросил Мышатник.
Морские птицы? добавил Фафхрд.
Драконы? предположил третий голос, звонкий, сдерживающий дыхание и такой же веселый, как у школьницы.
Трое обернулись, Слинур с провинившейся быстротой.
Ростом с Мышатника, стояла Демоиселла Хисвет, но, судя по, ее лицу, запястьям и лодыжкам, она была явно тоньше.
Лицо ее было чувственным, с узким подбородком, маленьким ртом и надутой верхней губкой: она была достаточно высока, чтобы показать блеск жемчужных зубов. Цвет ее лица был кремово-розовым, кроме двух пятен яркого цвета на ее щеках. Ее прямые, прекрасные волосы, которые низко спускались на ее лоб, были настоящего белого цвета с проблесками серебра, и все они были пропущены через серебряное кольцо у нее за шеей, откуда они свешивались, убранные подобно хвосту единорога. Ее глаза с темно-розовыми радужными оболочками, но белые, как китайский фарфор, вокруг больших черных зрачков. Ее тело было закутано и скрыто просторной одеждой из фиолетового шелка, кроме тех моментов, когда ветер обозначал округлости ее девичьего тела. Фиолетовый капюшон был наполовину откинут, рукава надулись, но скрывали запястья. Она была босая, кожа ее здесь была такая же кремовая, как и на лице, но около пальцев имелся розовый оттенок.
Она быстро им всем одному за другим посмотрела в глаза.
Вы шептались о пропавших флотилиях? обвиняюще спросила онаФи, капитан Слинур. Мы все должны сохранять мужество.
Всегдасогласился Фафхрд.
Он находил, что эта реплика по его вкусу.
Даже дракон не напугает храброго человека. Я часто видел морских чудовищ, гребенчатых, рогатых, а некоторых с двумя головами, игравших в волнах внешнего океана, в то время когда они прорывались через скалы, прозванные Морскими Когтями. Они не страшны, если человек успевал всегда засечь их уважающим взглядом. Они вместе здорово резвились, самцы, преследовавшие самок, и шедшие
Фафхрд сделал огромный вдох и затем заревел так громко и воюще, что двое рулевых подпрыгнули:
ХУНЕК! ХУНЕК!
Фи, человек-с-мечом Фафхрдчопорно сказала Хисвет.
Краска смущения покрыла ее щеки и лоб.
Вы самый бестактный. Секс драконов
Слинур повернулся к Фафхрду, схватил ее за запястье и закричал:
Тише вы, чудовищный дурак! Вы не знаете, что мы сегодня ночью плывем мимо Драконьих скал под лунным светом? Вы накличете на нас их!
Во Внутреннем море нет драконовуверил его Фафхрд.
Он улыбнулся.
Существует нечто, что разбивает кораблиупрямо утверждал Слинур.
Мышатник воспользовался этим коротким перемещением, чтобы поближе подвинуться к Хисвет, трижды поклонившись, когда он двигался.
Мы не получим большого удовлетворения из-за вашего отсутствия на палубе, Демоисслламягко сказал он.
Увы, сэр, солнце не любит менямелодично ответила онаСейчас, когда оно готово зайти, его лучи смягчены.
Потом она добавила с содроганием:
Затем, эти грубые моряки
Она замолчала, когда увидела, что Фафхрд и капитан Слинур прервали свой разговор и повернулись к ней.
Ох, я не имею в виду вас, дорогой капитан Слинуруверила она его.
Дотянувшись, она дотронулась до его черной одежды.
Должно быть, фантазия Демоиселлы подогрела солнцем охлажденную ветром черную сархснмарскую сливу? предположил Мышатник.
Он деликатно взмахнул в воздухе Кошачьим Когтем.
Я не знаюсказала Хисвет.
Она рассматривала иглоподобный кончик кинжала.
Я не должна думать о расположении внизу Белых Теней до того, как наступит вечерняя прохлада.
Верносказал Фафхрд.
Он льстиво улыбнулся, поняв, что она подразумевает белых крыс.
Это было очень мудро, Маленькая Хозяйкапозволить им провести день на палубе, где они, несомненно, не могут мечтать о том, чтобы порезвиться с Черными Тенями. Я имею в виду, разумеется, их черных свободных братьев и покрытых грязью восхитительных сестер, будьте уверены, скрывающихся здесь в трюме.
На самом корабле нет крыс, резвящихся так или иначе,