немедленно уверил Слинур.
Его голос был резким и злым.
Думаете, я вожу крысиный бордель? Извините, Демоиселла! Я имею в виду, что на борту «Скуинда» нет общества крыс.
Тогда, конечно, это первый корабль с пшеницей, так облагодетельствованныйсказал Фафхрд ему со снисходительной благоразумностью.
Ярко-красный диск солнца опустился до уровня моря на западе и разгладился, как мандарин. Хисвет опять прислонилась к перилам под дугообразной реей. Фафхрд был справа от нее, Мышатникслева со сливами, повесив их назад ближе к серебряным клеткам.
Слинур высокомерно продвинулся вперед, чтобы что-то сказать рулевым или сделать вид.
Я возьму эту сливу, Человек-с-кинжалом Мышатниктихо сказала Хисвет.
Когда Мышатник повернулся со счастливым повиновением и полным грации жестом деликатно ощупал плетеную сумку, чтобы обнаружить самый нежный плод, Хисвет протянула свою правую руку в сторону и, не глядя на Фафхрда, медленно пробежала своей рукой с растопыренными пальцами по волосам на его груди, остановившись, когда она добралась до другого бока, где она ущипнула его за волосы, затем прошлась обратно по волосам, которые она взъерошила.
Ее рука возвратилась обратно точно в тот момент, когда обернулся Мышатник.
Она томительно поцеловала сливу, затем потянулась всем телом, чтобы взять черный фрукт с кончика кинжала Мышатника.
Она деликатно пососала острие Кошачьего Когтя и задрожала.
Фи, сэр!
Она надула губы.
Вы сказали мне, что они должны нагреться солнцем, а они не теплые. Все уже охлаждено вечером.
Она задумчиво огляделась вокруг.
Почему Человек-с-мечом Фафхрд весь покрылся гусиной кожейзаявила она.
Затем она покраснела и упрекающе похлопала своими губами.
Запахните свою куртку, сэр. Это спасет вас от катара и, возможно, от дальнейшего смущения девушки, которая непривычна к любому виду мужского тела, кроме рабов.
Вот румяная сливаоткликнулся из-за сумки Мышатник.
Хисвет улыбнулась ему и легко подбросила зажатую в ладони сливу, которую она попробовала. Он бросил ее за борт и кинул ей вторую сливу. Она легко поймала ее, слегка сжала ее, прикоснулась ею к своим губам, опечаленно тряхнула своей головой, хотя все еще улыбалась, и швырнула сливу обратно. Мышатник, также мягко улыбаясь, поймал ее, бросил за борт и кинул третью.
Некоторое время они играли таким образом. Акула, сопровождавшая по пятам «Скуинд», полакомилась.
Черный котенок возвратился вдоль перил по правому борту, внимательно наблюдая за левым. Фафхрд мгновенно схватил его, как любой хороший генерал делает ход в разгар битвы.
Вы видели корабельного кота, Маленькая Хозяйка? окликнул он. Он подошел к Хисвет. Котенок почти скрылся в его больших руках.
Или, возможно, мы должны назвать «Скуинд» кошачьим кораблем из-за того, кого он усыновил, самостоятельно скачущего по палубе, в то время как мы плывем под парусами. Вот, Маленькая Хозяйка, сейчас он на ощупь теплый, как солнце, теплее, чем слива.
Он протянул котенка, сидевшего на ладони его правой руки.
Но Фафхрд забыл, какова точка зрения котенка. Его шерсть встала дыбом, когда он увидел, что его несли к крысам, и сейчас, когда Хисвет протянула к нему свою руку, показывая свои верхние зубы в тонкой улыбке и говоря: «Бедный маленький беспризорник», котенок свирепо зашипел и как будто граблями провел своими вытянутыми когтями.
Со вздохом удивления Хисвет отдернула руку. До того, как Фафхрд смог ударить или отбросить котенка в сторону, тот прыгнул на его голову и оттуда на самый верх дугообразной мачты.
Мышатник устремился к Хисвет, между тем крича на Фафхрда:Болван! Недотепа! Ты ведь знал, что зверь наполовину дикий!
Затем Хисвет:
Демоиселла! Вы ранены?
Фафхрд яростно ударил котенка, и один из рулевых повернулся, чтобы ударить его тоже, возможно, потому, что он подумал, что неуместно для котят ходить по мачте.
Котенок сделал большой прыжок к перилам правого борта, поскользнулся на них и зацепился двумя когтями над пляшущей водой.
Хисвет убрала с Мышатника свою руку, и он сказал:
Лучше позвольте мне осмотреть ее, Демоиселла. Даже слабая царапина грязного корабельного кота может быть опасна.
Но она почти игриво сказала:
Нет, ничего, я говорю тебе ничего, Человек-с-кинжалом.
Человек шагнул к ограждению правого 6opтa, полный желания скинуть котенка за борт, но каким-то образом, когда он подошел к ограждению, он обнаружил, что вместо этого он взял котенка за загривок и поднял его обратно на ограждение. Котенок немедленно впился зубами глубоко в основание его большого пальца и убежал за мачту.
Фафхрд с трудом подавил вопль. Слинур рассмеялся.
Тем не менее, я осмотрю еевластно сказал Мышатник.
Он с силой взял руку Хисвет. Она на момент позволила ему схватить ее, затем вырвала и, потянувшись, холодно сказала:
Человек-с-кинжалом, вы забываетесь. Даже собственный врач не дотрагивается до Демоиселлы из Ланкмара, он трогает только мою служанку, на которой Демоиселла указывает свои боли и симптомы. Уходи от меня, Человек-скинжалом.
Обиженный Мышатник опять возвратился к ограждению. Фафхрд облизал основание своего большого пальца. Хисвет подошла и встала позади Мышатника. Не глядя на него, она тихо сказала:
Ты должен был вызвать мою служанку. Она довольно хорошенькая.
Пальцеобразный обрезок красного солнца опускался на горизонте.
Слинур окликнул «воронье» гнездо:
Что с черным парусом?
Солнце зашло со слабым зеленым блеском. Хисвет повернула свою голову и поцеловала Мышатника в щеку пониже уха, пощекотав языком:
Сейчас я потерял тебя из виду, капитаноткликнулся матрос из вороньего гнездаТуман с севера. К северу маленькое черное облако, похожее на черный корабль, движется по воздуху. Сейчас оно также исчезло. Все исчезло, капитан.
Хисвет подняла свою голову. Слинур, ворча, подошел к ним.
С «вороньего» гнезда видно так же мало.
Хисвет задрожала и сказала:
Белые тени замерзнут. Они изнежены, Человек-с-кин-жалом.
Мышатник вздохнул.
Вы, Демоиселла, восхитительная Белая Тень.
Затем он подошел к серебряным клеткам, громко говоря для Слинура:
Будет ли нам доставлено удовольствие лицезреть их, Демоиселла, завтра на палубе? Это должно быть довольно поучительно, наблюдать вашу власть над ними.
Он поласкал воздух над ними и сказал явно неправду:
По-моему, они прекрасные, красивые парни.
В действительности он всматривался, полный предчувствия, в какое-то подобие маленьких копий и шпаг, о которых упоминал Слинур.
Двенадцать крыс без любопытства смотрели на него. Одна, казалось, даже зевнула.
Слинур отрывисто сказал:
Я должен предостеречь вас от этого, Демоиселла. У моряков сумасшедший страх и ненависть ко всем крысам. Будет лучше нс возбуждать их.
Но это просто крысысказал Мышатник, пока Хисвет только готовилась ответитьОни замерзнут.
Фафхрд, слышавший это, убрал руку ото рта и подошел, торопясь к Хисвет, говоря:
Маленькая Хозяйка, может, я снесу их вниз? Я буду мягок, как Клешитская Кормилица.
Он поднял между большим и третьим пальцами клетку с двумя крысами. Хисвет наградила его улыбкой, сказав:
Я хочу, чтобы вы сделали это, любезный Человек-смечом. Грубияны матросы обращаются с ними так грубо. Но две клетки вы можете спокойно понести. Нам нужна подходящая помощь.
Она посмотрела на Мышатника и Слинура.
Так, Слинур и Мышатник, второй к своему отвращению и недоброму предчувствию, должны были осторожно взять каждый серебряную клетку, и Фафхрд с двумя пошли сопровождать Хисвет к ее каюте на корме.
Мышатник не мог удержаться, чтобы скрытно не прошептать Фафхрду:
Глупец! Сделать из нас крысиных грумов! Может, ты хочешь быть укушенным крысами, чтобы противопоставить их кошачьему укусу?
В дверях каюты черная служанка Хисвет, Фрике, забрала клетки. Хисвет поблагодарила трех ухажеров более сжато и холодно, и Фрике закрыла двери перед ними. Раздался приглушенный звук упавшего засова и шум цепочки, запиравшей засов.
Темнота окутала воды. Зажгли желтый фонарь и подняли его в «воронье» гнездо.
Черная боевая галера «Шарк»временами ее коричневый парус убиралсяна веслах подошла, чтобы побеспокоить, к «Клейму», следовавшему впереди «Скуинда», чтобы там не торопились устанавливать сигнальный огонь на мачте, затем возвратилась к «Скуинду», пока Лукин и Слинур обменивались криками насчет черного паруса, тумана, маленьких облаков в форме кораблей и Драконьих Скал. В конце концов галера опять заторопилась вперед со своими ланкмарцами в доспеха из коричневого железа, чтобы плыть под парусами во главе колонны. Замерцали первые звездыдоказательство того, что солнце не ушло сквозь воды вечности на какой-то другой мировой пузырь, а уплыло, как оно и должно, на восток под океан неба. Его блуждающие лучи зажигали плавающие звездные камни во время его перехода.
После восхода луны Фафхрд и Мышатник каждый обнаружил повод, чтобы подойти к двери Хисвет. Они постучались, но никто ничего не выгадал из этого. На стук Фафхрда Хисвет открыла себе маленькую решетку в двери и тихо сказала:
Фи, стыдно, Человек-с-мечом! Неужели вы не видите, что я раздета!
Она немедленно закрыла дверь. В то время, когда Мышатник тихо попросил выйти на минутку «Восхитительную Белую Тень», появилась веселая рожа черной служанки Фрике за решеткой, сказав:
Моя хозяйка приказала поцеловать мою руку и пожелать вам спокойной ночи.
Что она и сделала, после чего закрыла дверь.
Фафхрд, который следил, встретил удрученного Мышатника сардоническим восклицанием:
Восхитительная Белая Тень!
Маленькая Хозяйкаколко парировал Мышатник.
Черная слива из Сархенмара!
Клешитская Кормилица!
Ни один из героев этой ночью не спал спокойно, и две трети этой ночи гонг «Скуинда» подавал сигналы с некоторыми интервалами вместе с отвечающими гонгами с других кораблей. Когда появился первый проблеск света, на палубу вышли двое.
«Скуинд» тащился через туман, который скрывал верх паруса. Двое рулевых переговаривались, как будто они ожидали увидеть привидение. Паруса были надуты.
Слинурего глаза потемнели от усталости и смотрели с большим беспокойствомкратко и выразительно объяснил, что туман не только не исчез, но и раскидал флотилию.
Следующий за нами«Тунни». Я могу позвать его гонгом. За «Тунни»«Кар»? Что с «Шарком»? Мы все еще не прошли Драконьи Скалы? Нет, я не хочу видеть их!
Разве некоторые капитаны не называют их Крысиными Скалами? вставил ФафхрдИз-за крысиной колонии, оставшейся там после крушения.
Верносогласился Слинур.
Затем он кисло усмехнулся наблюдавшему Мышатнику.
Не правда ли, лучший день для показа крыс на палубе? Самое лучшее для этого тумана. Я терпеть не могу этих белых скотин. Хотя дюжина их напомнила мне о Тринадцати. Вы когда-нибудь слышали легенду о Тринадцати?
Я слышалугрюмо сказал ФафхрдМудрая женщина из Холодных Пустынь однажды рассказала мне, что каждый вид животныхволки, летучие мыши, китыобладает тринадцатью существами с почти нечеловеческойили дьявольскоймудростью и мастерством. «Ты можешь найти вожака этого внутреннего кругасказала Мудрая женщинаи затем через них управлять всеми животными этого вида».
Слинур пристально посмотрел на Фафхрда и сказал:
Она была, в общем, не глупой женщиной.
Мышатник подумал, был ли также и для людей внутренний круг Тринадцати.
Черный котенок призраком подошел из тумана вперед по палубе. Он подошел к Фафхрду, громко мяукая, затем остановился, подозрительно изучая его.
Возьмите, к примеру, котенкасказал Фафхрд.
Он усмехнулся.
Где-то в Нехвоне сегодня, может быть, порознь, но, вероятнее всего, вместе тринадцать котов со сверхкошачьей сообразительностью как-то чувствуют и управляют судьбой всего кошачьего рода.
Что они чувствуют сейчас? тихо спросил Слинур.
Черный котенок выпятился на левый борт и зашипел. Внезапно его худое тело одеревенело, мех встал дыбом на его спине, а тощий хвост встал трубой.
ХЕНГК!
Слинур повернулся к Фафхрду с проклятием, только чтобы увидеть северянина, смотревшего с закрытым ртом и пораженного. Было ясно, что ревел не он.
Глава третья
Из тумана по левому борту высунулась зеленая змеевидная голова размером с лошадиную, с белыми, как кинжалы, зубами за красным ртом, пугающе раскрытым. Со смертоносной быстротой она устремилась вниз на Фафхрда своей бесконечной желтой шеей. Ее нижняя челюсть с треском разломила палубу, и белые кинжалы сомкнулись на черном котенке, вернее, там, где был котенок. Для последнего, казалось, потребовалось не так уж много, чтобы поднять себя, возможно, с помощью хвоста на правый борт и отсюда тремя большими скачками оказаться на вершине бизани.
Рулевые бросили друг друга вперед.
Слинур и Мышатник кинулись к ограждению правого борта. Неуправляемый румпель медленно качался над ними, представляя собой хоть какую-то защиту от чудовища, которое подняло свою лошадиную голову и качало ее так, чтобы все время немного уклоняться от Фафхрда. Видимо, оно охотилось за, черным котенком или больше любило его.
Фафхрд стоял, как вкопанный, сначала от полнейшей неожиданности, затем из-за мысли, что сперва перед любым его движением он должен огрызнуться.
Тем не менее, когда он хотел броситься на этокроме того, что чудовище ужасно пахлоиз тумана вынырнула вторая зеленая голова раза в четыре больше, чем первая, с зубами, похожими на ятаганы. На макушке этой второй головы сидел человек, одетый в багровое, как Гарольд из Восточных земель, в красных ботинках, в плаще и шлеме. Последний был с синим окошком, которое, казалось, было непрозрачным стеклом.
Это было гротескным и не вызывало ужаса, кроме как ощущения бреда. Фафхрду так и показалось. Он почувствовал, что как будто ему снится опиумный сон.
Все было, несомненно, реальным, но все же это не имело того воздействия, которое могло бы действительно его устрашить.
Он заметил такие совершенно причудливые детали, как то, что две желто-зеленые шеи разветвлялись из общего тела.
Кроме того, ярко одетый человек или демон, управлявший большой головой, казался очень уверенным в себе, что может быть, а может и не быть, хорошей вещью.
Сейчас он прилагал усилия к меньшей голове, кажется с упреком, с помощью тупой с крюком пики, которая была у него, и орал либо под, либо через свой красно-синий шлем тарабарщину, которую можно было представить так: «Готт фер даммтер унгехейер!» (проклятое чудовище).
Меньшая голова низкопоклонно удалилась, хныкая, как семнадцать щенков.
Человек-демон выхватил маленькую книжечку и, посмотрев в нее, дваждыочевидно, он мог все видеть через голубое окошкокрикнул на ломаном ланкмарском:
Что это за мир, друг?
Фафхрд никогда в своей жизни до этого не слышал такого вопроса, даже просыпаясь накаченным бренди. Тем не менее, в своем похожем на опиумный сон настроении он свободно ответил:
Этот мир Нехвон, колдун!
Гот шен, Данк! пробормотал человек-демон. (Спасибо, Господи!)
Фафхрд спросил:
А из какого мира вы?
Вопрос, казалось, поставил человека-демона в тупик. Торопливо посмотрев в свою книжечку, он ответил:
Вы знаете о других мирах? Вы не верите, что звезды являются только огромными драгоценными камнями?
Фафхрд ответил:
Каждый дурак может видеть, что огни в небедрагоценные камни, но мы не простаки, мы знаем о других мирах. Ланкмарцы думают, что ониэто пузыри в бесконечных водах. Я верю, что мы живем в черепе умершего бога с драгоценными камнями в кости. Но, без сомнения, существуют другие такие черепа, поскольку вселенная вселенныхэто большое, холодное поле битвы.
Качавшийся румпель, в то время как «Скуинд» барахтался с хлопавшим парусом, ударил меньшую голову, которая повернулась вокруг и укусила его, затем стряхнула со рта занозы.
Скажи колдуну, чтобы он сдержал этого! крикнул Слинур.
Он ретировался.
После более яростного листания страниц человек-демон сказал:
Не пугайся, чудовище ест только крыс. Я поймал его на маленьком скалистом островке, где живет много крыс. Он принял твоего маленького черного кота за крысу.