Как случилось, что вы оказались на берегу? В такое время?
Мы пошли следом за Кейлевсдоттир, как и положено, объявил один из воинов. Ты же сам сказал, ярл, что твоей жене позволено ходить по всей крепости. Только за стены выпускать нельзя. Так она туда и не шла. А про время в твоих приказах ничего не было.
Это я идти, безрадостным голосом подтвердила стоявшая рядом Сванхильд.
И всхлипнула.
Харальд помолчал, остывая.
Похоже, капкан сработал. И девчонка, вспомнив то, что должна была вспомнить, захотела постоять на берегу. Он, конечно, не этого желал и ждал
Но как вышло, так и вышло. А всполошился он зря. Хотя тут лучше перебдеть, чем недобдеть. О Ермунгарде забывать не следует. И доверять емутоже.
А теперь нужно изменить приказы, отданные страже.
Отныне, как только солнце начнет закатываться, Кейлевсдоттир должна возвращаться в опочивальню, громко сказал Харальд. И к берегу, за навесы, ее больше не пускать. За руки не хватайте, просто преграждайте путь. А Сванхильд Кейлевсдоттир, которая меня сейчас слышит, думаю, поймет, что своим непослушанием она делает плохо только самой себеи воинам своего мужа
Он рассчитывал на то, что Сванхильд, со своей вечной жалостливостью, усовестится. И в другой раз не полезет к воде. Сама начнет возвращаться, когда положено.
Цепь сажай, дрожащим голосом посоветовала ему вдруг девчонка. Конец им давай.
И попыталась было выдернуть руку, но он не отпустил. Перед глазами еще гуще плеснуло красным
Только прохладная ладонь, зажатая в кулаке, успокаивала.
Я с тобой еще поговорю, мысленно пообещал ей Харальд. А может, и на цепь посажу, как сама же и подсказала
Он проворчал, обращаясь к своим воинам:
Вы все поняли? С теми, кто выйдет на стражу завтра, я тоже поговорю. А сейчас тут по крепости бегает пара людей из тех, что должны охранять вход в мой дом. Найдите их, пусть возвращаются назад. Потом идите отдыхать.
Он снова подхватил Сванхильд, вскинул, наполовину завалив на свое плечо. На этот раз она успела освободить рукии вцепилась в его рубаху. Молча.
Харальд тоже нес ее молчадо тех самых пор, пока за ними не захлопнулась дверь опочивальни. Затем прислонил секиру к одному из сундуков и сбросил Сванхильд на постель. Тут же улегся сверху, не давая встать.
И, приподнявшись на локтях, начал расстегивать на ней пряжку плаща. Потребовал, не глядя ей в лицо:
Говори, что случилось. Я слушаю.
Она дернулась возмущенно. Но освободиться не смоглаон для ее силенок был тяжеловат. Помолчала, потом всхлипнула. Попыталась вскинуть руку, по локоть прижатую полой плаща.
Харальд молча перевалился на один бок, откинул полу, освобождая руку.
Харальд, сказала наконец девчонка, раза два хлюпнув носом и снова всхлипнув. Ты дал Красаве рабыню.
Сработало, удовлетворенно подумал он. Ну, посмотрим, что она скажет дальше.
Дал, согласился Харальд, по-прежнему не глядя ей в лицо. Перевалился на другой бок, откинул вторую полу.
Сванхильдпод ним снова дернулась, уже посильней.
Но ни слова не сказала. И он посмотрел ей в лицо.
Она плакала. По вискам от синих глаз протянулись размазанные дорожки от слез, щеки тоже были мокрыми. Даже под носом поблескивало
Я дал ей рабыню, уронил Харальд. И что?
Он распустил узел под шеей, державший платок вишневого шелка. Подумалей идет этот цвет. И красное тоже идет. Надо сказать, чтобы на йоль она надела красное платье.
Я больше не ложиться в постель, где лежать Красава, напряженно объявила Сванхильд. Даже дрожь из голоса куда-то пропала.
И Харальд долю мгновения осознавал, что же именно она сказала.
А когда понял, то чуть не расхохотался. Бабы, подумал он, глядя на Сванхильд все с тем же равнодушным выражением лица, что было у него и до этого. Так она решила, что рабыняэто милость, которую он оказал, потому что снова хочет ее темноволосую сестру?
Если бы Кресив его интересовала, он не стал бы ее пороть.
А что до его постели, так она уже занята. Ее греет каждую ночь смешная дуреха
Пряди, укороченные огнем и не успевшие еще отрасти, выбились из кос. Разметались золотистой паутиной по вишневому шелку, лежавшему сейчас у девчонки под головой.
Моя основная цель была проста, подумал Харальд, разглядывая золотистые пряди на вишневом. Сделать так, чтобы Сванхильд перестала бегать к Кресив. Забыла эту бабу, часть своей прошлой жизни. Отвернулась от нее, перестав по-глупому жалеть темноволосую.
Он шел к своей цели окольными путями. Даже решил ради этого надавить на ее чувство жалости.
Но вышло даже лучше, чем он себе наметил. Легко жалеть соперницу, которую уже отверглиа вот попробуй-ка пожалеть ту, что вот-вот может залезть в постель к твоему мужику
И девчонка, что тоже хорошо, попутно не расхныкалась от жалости к рабыне, отданной в услужение к темноволосой.
Получаетсявсе сошлось и получилось. Хоть и не так, как он рассчитывал.
Теперь только осталось выкрутиться по-умному. Чтобы девчонка была по-прежнему послушнойно при этом продолжала ревновать его к Кресив. Чтобы держалась от нее подальше.
Или даже разобралась бы с ней так, как положено, отдав приказ стражникам. Один раз, ему и этого бы хватило. Жене ярла нет нужды самой разбираться с рабынями. На это есть воины. Надо будет спросить у Кейлева, успели или нет его невестки рассказать девчонке о том, что стража за ее спинойэто не только охрана
Ты так много и так сильно жалела мою рабыню, Сванхильд, неторопливо сказал Харальд, что мне тоже стало ее жаль. Я сходил к ней, посмотрел на нее. Пожалуй, я был с ней слишком жесток.
Синие глаза расширились. Девчонка закусила нижнюю губу, посмотрела на него с отчаянием.
И ради тебя я решил о ней позаботиться. Если хочешь, я буду заботиться о ней еще сильней. Но только ради тебя, Сванхильд.
В конце концов, насмешливо подумал Харальд, женский дом в Йорингарде большой. И сейчас стоит почти пустой. Если дойдет до этого, можно даже переселить туда эту Кресив. Чтобы Сванхильд ревновала еще больше.
С ней надо сейчас надо поступить как с луком. Согнуть так, чтобы стрела попала в цельно при этом не сломать
Впрочем, днем со Сванхильд не спускает глаз стража. Ночью за ней приглядит он сами утром уйдет попозже. Все равно зимовье, в такое время люди встают поздно.
А теперь мы поговорим о глупых словах, что ты сказала перед моими людьми, Харальд наклонился, коснулся губами мокрой соленой щеки. Рука сама собой скользнула ниже, нашла под одеждой одну из грудок. Про цепь. Еще раз я услышу такое, и действительно посажу тебя на цепь. Не думай, что с женами у нас так не поступают. Я знавал одного конунга, который привязывал свою жену к кровати целых три года после свадьбы. Чтобы не сбежала.
Выражение отчаяния с лица Сванхильд ушло. Теперь она посмотрела на него отстраненно.
Это выражение я уже знаю, подумал Харальд. И рывком перекатился на бок. Встал. Заметил, берясь за пряжку пояса:
Но ты ведь сама выпила мой эль, Сванхильд? Разве не так? И сама поднесла мне эль в ответ. Я это помню. А ты помнишь?
Девчонка рывком села. Кивнула, помедлив.
Тогда встречай меня, как положено жене, бросил он. С лаской. Прямо сейчас, на моей постели, на которой спишь только ты. Ну?
Врет ведь, растерянно подумала Забава, поднимаясь с кровати.
Врет и не краснеет. Сам говорил когда-то, что жалость у них не в чести. И что он ее не жалеет. Что лишь женщины это могутно втихомолку.
А нынче заявил, что ему жаль Красаву. Да у него небось и сердца-то нет, для такого дела.
Но тут же Забава вспомнила, как Харальд ее берегс первых же дней. Следил, чтобы всегда в тепле была, покрывало подтыкал, словно за дитем малым присматривал.
Забава залилась стыдным румянцем. Выходит, он ее все-таки жалеет, только по-своему. Но вслух никогда не признаетсяраз здесь это не в чести. А она-то, глупая
Вот только плохо, что он и Красаву жалеть начал.
А если все-таки не жалеть, с замиранием сердца подумала она. Красава, хоть и исхудала после всего, что с ней случилось, все равно была красивая. Покрасивше ее самой.
И Харальду она наверняка в ноги будет кланяться, как тетка Наста дядьке Кимряте. Или уже кланялась?
А дядька Кимрята за это жене благоволил
Харальд уже скинул рубаху и сапоги, стоял в одних штанах. Смотрел на нее с извечным своим каменным выражением на лице. И не поймешь, о чем думает.
Отвернись, выдохнула Забава.
Стыдным казалось, скинув рубаху и платье, остаться перед ним в мужских штанах. И подол задирать, чтобы сначала штаны развязать и снять, а уж потом стащить остальное, тоже не хотелось.
Но Харальд, вместо того, чтобы отвернуться, заявил:
Я взял жену, чтобы на нее смотреть. Чтобы знать, что у нее под одеждой. И что на уме. Ты уже второй раз просишь отвернуться. Почему?
Штаны под платьем, покраснев еще гуще, пробормотала Забава.
Харальд шагнул к ней и одним движением задрал платье с рубахой до бедер. Замерона почувствовала его кулаки, прижатые к ее бокам. Сказал медленно:
Со своими штанами я всегда могу тебе помочь. Вот с прочим как прошел твой день, Сванхильд? После обеда я оставил тебя в опочивальне спокойной и довольной. А вечером мне пришлось искать тебя по всей крепости. И ты зачем-то стояла ночью на берегу. Забыла про краке? Может, хотела утопиться? Из-за какой-то рабыни?
Забава молчала.
Отвечай, потребовал Харальд.
И сдернул с нее одеждуа ей только и осталось, что руки поднять.
Харальд швырнул скатку из платья и рубахи на сундук, потянул, надавил ей на плечи, усаживая обратно на кровать. Присел на корточки, взялся за завязки на ее сапоге.
Но глаз от нее так и не отвел. Серебро во взгляде сияло. Казалось почему-то ласковым. Светом в окошке
И Забава вдруг почувствовала, как внутри словно что-то отпустило. Выпалила, прикрыв грудь руками:
Я знаюу ярлов всегда быть рабыни для утех. И женщины, которые свободные, но
Она сбилась, со страхом осознав, что говорит не то. Что надо молчать. Беречь то, что есть. Чтобы он и дальше на нее смотрел так, как сейчас. Встречать его ласково, улыбаться и терпеть, даже если что-то случится. Как Гудню с Тюрой советовали. Чтобы не было между ними ссор
Свободные наложницы, помог ей Харальд. Стянул сапог и взялся за второй. Спросил, по-прежнему не отводя взгляда от ее лица:И что еще есть у ярлов? А то вдруг я неправильный ярл. Живу и не знаю, что у меня должно быть.
Вторая жена, с отчаянием сказала Забава. А конунг Ольвдан, который прежде тут быть хозяиниметь много жен.
Она замерла, хлюпнув носом. И когда Харальд, потянувшись к завязкам ее штанов, коснулся пальцами живота над поясом, вздрогнула.
Вторая жена, подумал Харальд. Тут как бы за одной углядеть.
Вот сидит Сванхильд, которая сначала бегает к рабыне и носит ей свои платьяа потом начинает к ней же ревновать.
Хоть бы спросила сначала, почему он оказал такую милость бабе из рабского дома. Но нет, побежала на берег, забыв про краке, про участь старухи по имени Грит
И он носится по крепости, на глазах у своих людей разыскивая жену, которая не пожелала прийти вечером в его опочивальню. Жену, которая дерзит ему на людях.
Потом она заливается слезами. И объявляет, что не ляжет в постель, где спала другая.
И ведь не ляжет, подумал Харальд, припомнив Хааленсвагетам девчонка отказалась идти в его покои, откуда он только что выставил темноволосую. Помниться, тогда он пообещал, что ударит ее, если она посмеет снова ослушаться его, да при людях.
А в этот раз за дерзкие слова всего лишь пригрозил посадить на цепь. Причем по ее же совету.
Что-то я размяк, подумал Харальд. И ухмыльнулся, на этот раз открыто. Объявил:
Боюсь, Сванхильд, на другую жену моей мужской силы уже не хватит.
Ведь не поймет, мелькнула насмешливая мысль. И Харальд пояснил:
Мое мужское копье на второй жене сотрется. Или сломается. Если, конечно, ты по-прежнему будешь спать в моей опочивальне. Двух жен я не выдержу.
Сванхильд глянула сначала подозрительнои тут же посмотрела как-то так как-то непривычно, решил Харальд. Сказала:
Тогда, в день свадьбы Рагнхильд, ты говорить, что будет вторая жена, если я не идти. Тогда ничего не сотрется? И не сломаться?
Он хохотнул и тут же посерьезнел. Закончил распутывать завязки, погладил мягкий живот, пощекотал его над тем местом, где начинались завитки. Нежная округлость в ответ вздрогнула. Сванхильд громко вздохнула. Однако не отодвинулась.
Говорить правду не хотелосьно она уж слишком сильно переживала из-за того, что он заведет себе другую жену. Ложь, которой он кормил Сванхильд, была щадящей. Правда пострашней
И все же. Сегодня он нашел ее на берегу. Где она найдется завтра? И главное, какой будет при этом?
Может, открыть ей часть правды, подумал Харальд. Все равно люди в крепости знают, что должно случиться весной. И рано или поздно кто-нибудь скажет об этом Сванхильд. Конечно, девчонка будет переживать
Но она и так переживает. Причем из-за глупостей, из-за своих выдумок. В которых и он немного виноватпотому что сам первым заговорил о второй жене.
Так пусть лучше расстраивается из-за того, что действительно опасно.
И если я хочу, чтобы она вела себя как взрослая женщина Нартвегра, подумал вдруг Харальд, то и относиться к ней следует, как к взрослой женщине.
Сванхильд, объявил он. Этой весной сюда придет чужое войско. Очень большое войско. Мои враги придут, чтобы драться со мной. И если они победят
Живот под его пальцами вздрогнул. Девчонка вздохнула уже судорожно, синие глаза расширились.
Тогда ты останешься без меня, закончил он быстро, не давая ей вставить слово.
И так знал, что скажет. Не умирай, Харальд.
До весны осталось меньше пяти месяцев. Если меня не станет, тебя заберет Кейлев. Но ты должна научиться жить, как женщина Нартвеграза эти месяцы. А их осталось не так много. Поэтому я соврал про вторую жену. Чтобы ты пошла на пир. Чтобы все видели тебя рядом со мной. То, как я тебя почитаю. И уважали тебя, когда меня не станет. За твою силу. За то, что встала и пошла, даже раненая.
Тонкие ладони легли на его запястья. Поползли к плечам.
Второй жены не будет, объявил Харальд, глядя ей в глаза.
Которые снова начали заплывать слезами. На лице был ужас. Уже без обиды, просто неприкрытый, безумный страх.
Беда с этими бабами, подумал Харальд. Ложь они принимают легче, чем правду.
Если я не сумею победить, Кейлев о тебе позаботится. Его сыновья тебя защитят, случись что. Клятву с них я уже взял. Но тебя должны уважать, как женщину Нартвегра. И для этого ты сама должна уважать себя. А еще беречь, Сванхильд. Этому никто не сможет тебя научить. Это можешь сделать только ты. Ты сама, понимаешь? Береги себя. Защищай себя.
И может, мы еще увидимся, торопливо подумал он. Выходил же его родитель на берег время от времени. Хотя бы для того, чтобы зачать сына.
Пока ты со мной, никаких других жен, строго бросил Харальд. Но на берег больше не бегайэто опасно. И не перечь мне на людях.
Сванхильд кивнула, потом потянуласьи обняла его. Плечо Харальда тут же стало мокрым от слез.
Он обхватил Сванхильд, встал, приподнимая легкое тело. Слишком большие для нее штаны соскользнули на пол.
Харальд уложил ее на кроватьи начал целовать соленые губы.
Почему-то их вкус напомнил ему о море.
ГЛАВА 2. Сестры
После того, как ярл Харальд заглянул в рабский дом, Красаве не спалось. И она, высунув голову в проход, зашипела:
Нежданка. Иди сюда, поганая девка.
Для рабыни, которую ей дали в услужение, места на нарах поблизости не нашлось. Так что змеища улеглась далеко от нее.
Рабыни, уже начавшие засыпать, заворочались. Несколько баб подняли головы, что-то забубнилипо-своему, на здешнем чужанском наречии.
Нежданка. Иди, говорю, гадина, уже в голос крикнула Красава.
И победно посмотрела на бабу напротив. Подумаланичего, потерпят. Все, небось, уже знают, что сам ярл ей в услужение рабыню дал. И то, как сюда вечером заскакивал, все видели.
А вышел ярл Харальд только после того, как посмотрел на нее.
Проведать заходил, гордо подумала Красава. Приглядывает, ждет, когда она от порки оправится. Небось, соскучился уже по ее ласке, устал об Забавкины мослы колотиться.
А что выпоролне беда. Она сама в том виновата. Зачем напраслину на себя возвела? Да еще такую срамную? Хорошо хоть, ярл Харальд в это не поверил. И доискался до правды. Зато теперь ярл знает, что она ни с кем, кроме него