Я не ответила. Я отвлеклась. Неожиданно сильно защипало ожоги на предплечьях. Так, словно
Палачповторил колдун с сумасшедшей радостью. Всегда в маске, чтобы скрывать лицо и не видеть чужую боль, не выпачкаться в крови. Но из-за неё ты не видишь дальше собственного носа. Не видишь простых вещей, и рассмеялся сипло. У тебя нет шансов, девочка. Нет, не было и не будет, и, воровато оглядевшись, добавил шёпотом: Ты даже не понимаешь, как она близко к тебе! Не видишь рядом Сфи
И не договорил. Случилось непредвиденное. Невидимая рука, схватив меня за шиворот, отшвырнула от колдуна, оторвало от его тени. Ожоги вспыхнули огнём, и меня вырвало чужой кровью. И связь порвалась. А когда, очнувшись и наспех вытершись, я схватилась за поисковый кристалл, стало поздно. Ожоги остыли, замерев в прежнем мелкоболезненном состоянии, а Циклоп был мертв. Растянулся на полу лицом вниз, в луже собственной крови, с разбитой головой. И это ощущение в комнатезнакомое ощущение присутствия той, что
Я не медлила. На ходу сделав сразу несколько делвытершись и прикрыв иллюзией испачканное платье и неприятный запах, подобрав туфли и обувшись, я выскочила из подвалов и побежала к ближайшей остановке. Циклоп далеко забрался, а ещё этот проклятый имидж с каблуками и боязнь высоты Но нужно избавиться от тела и добыть камень. Хотя бы.
Автобус подошёл быстро. Сев на свободное место, я достала планшет и написала начальникугде, что и как. И спросила: куда дели тела убитых из банды Ехидны? Почему их кости «вдруг» всплывают у бывших коллег? Как наблюдатели прошляпили украденный материал такой ценности?
Начальство, разумеется, с суровым и занятым видом промолчало, а я спрятала планшет и уставилась в окно. Сфинкс уже здесь Как они маскируются, с помощью чего прячутся?.. Я не знала. Циклоп прав: мы растеряли много нужных знаний, и я маленькая. По сравнению с ними, добравшимися до части знаний стародавних и успешно их освоившими, да, маленькая.
Сойдя на нужной остановке, я сразу отыскала дом. Старая хрущёвка, третий этаж, приоткрытая дверь слева. Уже стемнело, улицы опустели, и, снова разувшись, до подъезда я добралась бегом. Взлетела на нужный этаж, ворвалась в квартиру, включила свет и деловито взялась за поиски. Камень, камешек За диваном, под диваном, под ковром и на полу, в углах и под столом Я обшарила каждый сантиметр пола, но амулет защитника пропал. Или я плохо ищу, или кто-то меня опередил.
Я открыла окно, впуская в комнату свежий воздух, и задумчиво посмотрела на звёзды. Никаких следов живых, только от Циклопа Но я руку даю на отсечение, что до меня здесь побывало одно юное сердечкотот, кто наблюдал за мной исподтишка. Сферы силы связывают коллег друг с другом. Я не почувствую в городе колдовства, например, огненной ведьмы, но вот целительство учую за верстуза десять вёрст. Юное сердечкотелепорт. Выводы напрашиваются очевидные. Ощутил, прилетел проверить ограбил. Меня.
Злость я задушила в зародышеона на вопросы не ответит. Кто его прикрываеткто стёр следы? Это под силу только опытной ведьме. Значит, пара. Сфинкс ли? Может быть. Но точно не начальствооно бы велело убраться и прихватить тело Циклопа с собой, для нужд науки. А тело на месте. И начальство будет в бешенстве.
Я отошла от окна, открыла шкаф и зарылась в вещи колдуна, перебирая рубашки, ремни, носки и амулетыведь почудилась же Ехидна, значит И руки искали одно, а силадругое. Но юного сердечка или нет в городе и областиа дальше я не дотягиваюсь, или его спрятали. Конкуренты. А кто у нас конкурент? Во-первых, последователи Ехидны. А во-вторых, Круг ведьм. Заклинатели всегда жили особнякомсвоя община, своя команда: с кем хотят, с тем и работают. Они считают своим долгом усмирение нечисти и абсолютно равнодушны к тайнам стародавних. А вот ведьмы и Круг
Закрыв шкаф, я методично распотрошила чемодан. А вот ведьмы всегда мечтали добраться до знаний стародавних. Кто-то открытои примкнул к Ехидне, а кто-тотайно. Даже я, знающая об опасности большинства знаний, мечтала. Однако я знала и о расплате, и она останавливала. А ведьмы Круга всегда знали меньше наблюдателей даже о собственном «наследстве». Но, надеюсь, мозги у них на месте, и Круг не ударит мне в спину
Чье же ты, «сердечко»? Ехидны или Круга?
В сумке, как и в шкафу, ничего интересного не нашлось, и я присела около Циклопа. Кровь, потемнев, уже впиталась в ковер. Туфли, рубашка, брюки, ремень Стянув последний, я посмотрела на пряжку и невольно поморщилась. По пальцам пробежались судороги, и снова заныли ожоги. Я выругалась про себя и на себя. Похоже, Ехидна находилась в Циклопеон был ею одержим, а я не поняла И верно, не вижу дальше собственного носа А теперь она ушла. К кому?.. Других имён он не назвал, и я никого постороннего в городе не ощущала.
Я снова изучила пряжку. Змеились, переплетаясь, линии, чернели глаза крошечных гранатов. Похоже, опять придётся писать любимому мужчине и говорить, что он мне нужен Что значит этот символ, я не знала, и интуиция подсказывала, что в наблюдательских архивах о нём ничего нет. Но сфотографирую его и попрошу поискать. Не найдут сведенийтак пусть подумают и придумают.
Убравшись и избавившись от тела, я вышла на улицу. Городской транспорт заканчивал ходить часов в десять вечера, и домой я отправилась пешком. Заодно проверила жителейпрощупала бегло на предмет странности, и неожиданно искомое обнаружила. Местная достопримечательностьлюбимая баба Зинаисчезла. Ни в городе, ни в области её не было. И меня затерзали смутные сомненья, связанные с неким юным сердечком, также отсутствующим.
Я нахмурилась, вспоминая биоритмы «сердечка» и бабы Зины, прослеживая кровотоки. И, не выдержав, села на скамейку у автобусной остановки, достала ручку и блокнот и при скудном освещении уличного фонаря взялась рисовать. Сначала«сердечко», потомбаба Зина, а после сравнить и Они родственники. Бабкапрабабка и внукправнук. Стало быть, и баба Зина
Неожиданно подъехал, еле перекатываясь с колеса на колесо и возмущённо скрежеща, припозднившийся автобус. Спрятав схемы в сумку, я зашла в салон, поздоровалась с недовольным кондуктором, оплатила проезд и села у окна. Ехать-топять остановок, но я устала. Когда меня отбросило от Циклопа, на адреналине поскакала за амулетом, а сейчас усталость брала своё, и мелко дрожали руки, и тяжелело тело. Выспаться бы, включить «восстановительный» сон, но
Я опять достала схемы.
Колдовской дар среди обычных людей не появляется. Точка. Только передаётся по наследству. Однако после вековых гонений осталось много волшебных родовпотухших и погасших. В потухших рождаются необычные люди. Колдовского дара не имеют, но живут дольше других, обладают отменным здоровьем и в любой момент способны родить мага или ведьму. Баба Зина под это описание в принципе подпадает но её тридцатилетняя печень меня смущает до крайности. Даже если она из погасших, при такой внешности её организму должно быть лет пятьдесят, не меньше.
А если потухший род за тринадцать поколений не производит мага, он считается погасшим, раз и навсегда теряя прежние качества. И это явно не случай бабы Зины. Может быть, она от Ехидны. А может, круговая и замаскированная. И, как и я, охотится за защитниками. Да, самое время написать любимому мужчине: пусть пробьёт, кого из круговых не хватает собственно в Кругу. И надо былонадо! заняться этим раньше, но я так хотела после безумных лет погони пожить в покое
Я достала планшет, настрочила письмо и, заметив свою остановку, попросила кондуктора притормозить. Вышла из автобуса, побрела к дому в ожидании информации, а муж вдруг позвонил. Хотя нельзя. Я ж законспирирована, и мало ли вокруг чужих глаз и ушей Но трубку, поколебавшись, сняла.
Как ты? спросил он просто и без приветствия.
Никак, ответила я тихо. Сил на притворство не осталось.
Муж помолчал, пощёлкал мышкой и перешёл к делу:
Мы проверилив Кругу действительно есть некая Зинаида Петровна Марченко, огненная ведьма, светлая и боевая, входит в Совет и приближена к Верховной. Еще не «рука», но первая в очереди на должность правой. Возрастсто пять лет. По легенде сейчас она лечится на водах после стычки с нечистью. Время точного отсутствия сказать не могуона то появляется на несколько дней в Кругу, то улетает лечиться. Сейчас она в Кругу.
Да-да, на водах Я хмыкнула. На моих лекарствах то есть. Дело за малым: отловить и прижать.
Теперь останки, продолжал он деловито. После допросов все приспешники Ехидны были захоронены на общем ведьмовском кладбище. Захоронены, запечатаны защитой Упустилиэто тебе Павел Сергеевич передаёт. Предполагал бы, говорит, такое, ещё бы охрану поставил но не помогла бы, добавил уже от себя. Мы им по силе и знаниям не ровня. Только у тебя есть шансы достать их через боль.
Да, только у меня и только через боль И стало зябко. И страшно. На мнеи Ехидна, и её шайка с защитниками, и баба Зина со своим пацаном, и чёрт знает, что ещё всплывёт. И умиратьстрашно, и не справитьсятоже Можно было бы выбрать если бы было, из чего выбирать.
А вот символ интересный, вещал меж тем мой собеседник, и от его низкого спокойного голоса мне тоже становилось спокойнее. Не одна. В архивах такого нет, но Таня, наш эксперт, считает, что оннаследие стародавних, что-то вроде печатизапнулся, подбирая слова, и сказал прямо: Вроде твоих ожогов. Печать владения. Или принадлежности. И пообещала разобраться в том, как он работает, какую силу излучает и можно ли его засечь.
От слова «принадлежности» я невольно вздрогнула, но от правды не отворачиваются, даже от такой. Да, по сути, я принадлежу Ехидне. И у меня осталось меньше десяти дней, чтобы или сорвать печать и прижать гадину, или Или мне уже будет всё равно, что происходит в этом мире и куда он стараниями Ехидны покатится.
Нашла ещё кого-нибудь?
Нет, призналась я нервно. Они не находятся. Фактически я случайно на них натыкаюсь. И не могу понять, как маскируются Как баба Зина замаскировалась?
Муж хмыкнул:
Недоучка Меньше надо было с мальчиками гулять и больше учиться. Внутренняя иллюзия с отводом глаз, только и всего. Завязана на амулет или на цепочку амулетов. Ты не видишь в ней силу. И носители защитников, думаю, прячутся подобным же образом. Какой-нибудь амулет с апгрейдом от стародавних. Мы ищем к нему ключи и найдём.
Я улыбнулась. Никогда не упустит случая напомнить, что я поздно его заметилатолько когда мы попали в одну группу по работе с приспешниками Ехидны И я действительно пропускала мелкую теорию, зная, что мне предстоит, и стараясь взять от жизни всё, пока я принадлежу сама себе. Пока у меня есть моя жизнь. И сила, которую мне прикрыли серьёзнее простого отвода глаз. Даже нечисть её без явной наводки не почует, а что почует, то будет очень слабым, настоящим, но не представляющим угрозы.
От воспоминаний стало тепло и приятно. И почти прошёл страх. Почти. Опять и сновапочти.
Ты справишься, добавил он уверенно, но очень тихо. Мы найдем к ним ключи, и ты справишься, слышишь?
Я прикрыла трубку ладонью, отвернулась и неприлично хлюпнула носом. И только потом поддакнула: дескать, угу.
Будет новая информациянапишу, пообещал муж. Держись, и отключился, не прощаясь.
Держись Было бы, за что. Когда-то я верилаочень верила, что справлюсь. А теперь осталось только отчаяние. И сумасшедшее упрямство. И тупое животное желание выжить. Избавиться от печати принадлежности, обязанностей палача и уехать из этого проклятого места. Меня ведь так ждут дома С победой или с провалом, со щитом или на щитеневажно Просто ждут.
Живой.
Глава 5
Магияне наука, не искусство и не религия.
Магияэто ремесло.
Занимаясь ею, мы не молимся и не загадываем желаний.
Чтобы произвести в мире одну из специфических перемен,
мы применяем волю, знание и умение.
Лев Гроссман «Волшебники»
Утро началось с проверки на профпригодностьмоей и беса. Я убила три часа на поисковую медитацию, но две вещи нашлакостёр для погибших душ в Долине смерти и некие старые кости в походном рюкзаке вновь прибывшего. Оный возле костей не ощущался, как и нового биения сердца я не услышала, лишь поймала слабые остаточные биоритмы от вещейновые и незнакомые. Поэтому взялась за беса.
Он проснулся с удовольствием. Долго тянулся, катался по кухонному ковролину и старательно его драл. Я понаблюдала за ним, пока завтракала, и заметила:
Ты же бес, а не кот. Веди себя, как положено.
Если бы я вёл себя, как положено, мы бы с тобой не разговаривали, оскалилась нечисть. Кого искать?
Восемь вещей, исключив «отработанных» Химеру и Медузу, я загодя разложила на полу, но «кот», обойдя их, лишь раздражённо сморщился:
Нет. Никого из этих нет.
А новых?
Бес вскочил на подоконник, высунулся в открытое окно и долго-долго нюхал воздух. А потом обернулся:
Нечисть осталась только в холмах. Людей не чую.
Я задумчиво глотнула кофе и уточнила:
А что именно ты чуешь? Кровь? Или силу?
Силу. И чем её большетем лучше чую. А с кровью на месте разбираюсь, и снова оскалился.
Тогда скажи, друг мой, я осторожно подбирала слова, как от тебя можно спрятать силу? Я знаю, что новый человек в городе точно есть, но не могу его найтине слышу новое сердце. И ты не чувствуешь силу, хотя в этом конкретном персонаже её должно быть с избытком. Есть ли способ спрятаться даже от тебя?
Бес поскрёб за ухом задней лапой, повернулся и посмотрел в упор:
А каковы твои возможности, ведьма? Ты слышишь новых, а если серьёзно проверить каждого? Сколько времени на город? И хватит ли тебя?
Я прикинула:
Если серьёзно и каждого, считывая и запоминая биоритмы Недели две-три. Но обычно мне хватает звучания сердца и недели.
А если оно не бьётся?
Теперь я посмотрела на него в упор:
Что ты хочешь этим сказать?
И замолчала, наконец сообразив. Они же знают особенности моей силы, и первое, что спрячут, это биение сердца. А его можно скрыть только двумя способамивременной остановкой или анабиозным замедлением. Я ведь не услышу новое сердце случайно, только если ищу целенаправленно, и на короткие промежуткина час-дваможно просыпаться и смело ходить в любой личине, даже у меня под носом. И так же скрывается сила. Я же живой человек, а не механический радар, настроенный на определённую частоту, не спящий, не устающий
Спячка? спросила я резко. Но как она возможна без целителя? Только мы умеем так работать с организмом.
А откуда твои знания и умения, ведьма? бес склонил голову набок. От стародавних. Огрызки, но из прошлого.
Всё. Я поняла. Отставив чашку, я подошла к «коту» и от избытка благодарности почесала его за ухом. Он из вежливости и для полноты образа сипло заурчал.
Не хочешь прогуляться? улыбнулась ему. На пару часов. Но никаких искушений, болезней и явлений людям. Тихо, подворотнями и кустами. И нечисть местную не тронь.
Само собой, поймёшь же, фыркнул бес и сиганул в окно, только хвосты мелькнули в яблоневых ветвях.
Я обернулась на склянку и нащупала в кармане халата пробку. Не вернётсяверну. Пропитался зельем так, что никуда не денется и будет вести себя смирно. А я пока займусь делом.
Перенеся вещи в гостиную и открыв походный сундук, я зарылась в амулеты и заготовки. Есть два варианта: или они спят полумёртвым сном, иногда просыпаясь, или умеют делать то же, что и Ехиднаподселяться второй душой к человеку, подобно нечисти, и смотреть его глазами. И хранить в своём теле искру жизни.
Как? Не знаю. О тонкостях одержимости наши сказки молчат. Но одно знаю точноизменения в сердечном ритме будут минимальными, и я могу их не заметить. И если бы не ожоги Ехидны и её безмолвное присутствие за спиной, я бы этим предположениям не поверила. Но с некоторых пор я верю очень многому. Даже тому, что колдуны и ведьмыпо сути своей людиспособны уподобляться высшей нечисти.
Разложив на полу заготовки для амулетов кругом, я села в центр, закатала рукав, собралась с мыслями и пережала вену на левом локтевом сгибе. Чёрное пламя, помедлив, привычно охватило локоть, потекло по коже к пальцам.
Пламяэто коллективная память Верховных, древнее хранилище знаний. Но моёслабое, молчаливое. По-настоящему сильное Пламя горит лишь у тех, кто с ним рождается или получает в наследство в артефакте Верховной Круга. Я же своё выстрадала и разожгла сама из скромного «угля» первичной силы. И много раз пыталась с ним «поговорить» возможность беседовать с умершими родными была ещё и частью древнего дара палача, но Пламя молчало. А теперь