Но ведь это правда, благодушно заявил вдруг Огер.
И выдержал угрюмый взгляд отца. Продолжил:
Именно так мы и скажем моему племяннику, если он все-таки вернется. И добавим, что его люди почему-то спрятались в крепости, не желая его искать. А мы хотели взять его невесту под свою защиту. Чтобы вместе с ней отправится на поиски нашего родича. Но его люди и в этом нам помешали
Да, это верные слова, со злостью сказал Турле. Мы, в конце концов, ярлы, а не простые вояки. И мы всего лишь хотели, чтобы Харальд вернулся. Все было сделано только ради этого. И хоть бы он не вернулся
На стену Забава взобралась удачноудачней не бывает. И не заметил никто, и не услышал.
А вот спустилась неудачно. Повисла на руках, спрыгнула, подвернув лодыжку. Наверху, на стене, тут же затопали, услышав шум
И Забава, прихватив в зубы узел с тряпьем, взятым с собой, поползла на четвереньках в сторону, уходя от того места, где упала. По-собачьи поползла, потому что щиколотку сводило болью.
Но все-таки успела убраться с места падения раньше, чем туда вонзились две горящие стрелы.
Она немного посидела под стеной, дожидаясь, пока боль утихнет. Потом встала и похромаласначала в темноту, а потом вдоль стены, поглядывая на ее кромку, что вырисовывалась на звездном небе.
Шла Забава к открытому месту перед воротами. Тому самому, откуда Кейлев вчера начал искать Харальда.
Добравшись до ворот, она зашагала в ту сторону, куда отступало войско Гудрема, напавшее вчера на крепость. Сначала шла медленно, щупая ногой землю, чтобы не упасть.
Потом, когда рассвело, пошла уже быстрей. Шагала, немного путаясь в направлениивсе-таки Кейлев вел ее по это дороге ночью. На всякий случай сворачивала то влево, то вправо.
На первое тело Забава наткнулась, когда солнце уже поднялось высоко. Лежало оно в кустах, и сначала Забава увидела только ногу. Отступила, присев. И замерла.
Но нога не шевелилась, и она пошла глянуть, что там.
У человека не было обеих рук. Мясо на плечах висело лохмотьями. Забава глухо охнула и отступила. Постояла в соседних кустах, пережидая головокружение и навалившуюся слабость. По телу от ужаса тек холодный пот, липкий, противный.
Ей вдруг вспомнились слова бабки Малениесли сила в руках немерянная, то косточку от косточки можно отщипнуть, как ломоть от пирога. Все от силы зависит, а у нашего ярла, когда зверь в нем проснется, она огромная
Радоваться ли тому, что здесь был Харальд? Или огорчаться? А если он и ее так
Забава задохнулась и почему-то пошла дальше.
В какой-то момент Харальд оступился и свалился в ручей.
Ледяная вода плеснула, принимая его телоа в голове вдруг стрельнула мысль.
Он в лесу, вокруг светает, а его людей рядом нет. Девчонки тоже.
Зато над склоном небольшой ложбины, через которую протекал ручей, замерли две фигуры. Драугары. Охраняют?
От холодной воды, в которой он растянулся, захватывало дух. И тело сводило.
Но едва Харальд приподнялся, в голове снова все начало выцветать и сереть. Мысли угасали, словно он засыпал на ходу.
Харальд снова плюхнулся в воду. Застучал зубами.
Пресная вода, вдруг вспомнил он. Гудрем приказал своему хирдману, как только зацепит ярла Харальда стрелами или копьем с зельем, не давать ему пресной воды.
А он сейчас сидит в ручье.
Харальд поспешно опустил голову, потянулся ртом к воде. Глотал, пока его не затошнило.
И только потом осторожно выбрался на берег. Желто-бурая листва, покрывавшая землю, казалась блеклойно цвет ее был вполне различим. И не торопился выцветать, переходя в серое.
Значит, так, подумал Харальд. Сколько прошло времени с того момента, как его зацепило стрелами с зельем, неизвестно. Ищут ли егоили уже похоронили, тоже непонятно.
И он не знает, надолго ли хватит выпитой воды, чтобы продолжать чувствовать себя человеком. Поэтому отходить от ручья нельзя. Но можно идти вдоль русла
Вот только в какую сторону двигаться, подумал Харальд. Где здесь Йорингард?
Он огляделся. Солнце вставало над другим берегом ручья. Значит, сам поток течет с севера на юг.
Йорингард или на севере, или на юге. А может, и на западе. Единственное направление, которое ему не нужновосток, там Йорингарда точно нет
В глазах начало сереть, и Харальд поспешно вернулся в воду. Снова начал пить.
Руки у него были темно-серые, ногти почернели. Вот такими скальды и описывают драугаров, подумал он вдруг насмешливо.
И оглянулся на настоящих драугаров, стоявших на берегу. Те замерли двумя столбами, на распухших лицах поблескивала вода.
Они никого ко мне не подпустят, осознал Харальд. И, наглотавшись еще водыхотя к горлу уже подкатывал комок от выпитоговзбежал вверх по склону. Вцепился в одного из драугаров, рванул на себя, пытаясь стащить вниз, к ручью
Не получилось. Мертвец стоял как вкопанный. А потом саданул ему по затылку рукоятью мечамолниеносно, неожиданно, так что Харальд даже не успел уклониться.
Он скатился вниз, в ручей, ощущая, как мир перед глазами стремительно сереет.
В следующий раз Харальд двинулся вверх по склону уже с камнем, который вывернул из дна ручья. Драугар увернулся, махнул мечом плашмяему по рукам, выбивая валун
Мертвец слишком быстр, подумал Харальд. И слишком силен. По крайне мере, теперь ясно, кто выбил ночью ворота Йорингарда, положив начало штурму.
И раз за разом драугары не нападали, а лишь отражали его наскоки. Хотя там, у ворот, один из них поднял на него меч.
Но убить все равно не убил бы, равнодушно подумал он. Лезвие было направлено так, чтобы зацепить плечо. Его жизнь, его тело, похоже, стоят слишком дорого. Все-таки плоть от плоти самого Ермунгарда. Только разум его никому не нужен, и время от времени его пытаются превратить в безумное чудовище
Но теперь драугары даже не нападали. Просто охраняли.
Может, Гудрем все-таки мертв? И приказ о нападении отдать уже некому?
Если так, то у него хоть что-то получилось.
Он встал, сделал по воде несколько десятков шагов, решив посмотреть, что произойдет. Оба мертвеца тут же двинулись следомпо берегу, на некотором расстоянии от него. Точно привязанные.
Эти не отвяжутся, осознал вдруг Харальд. Раз так, будет честнее уйти к морю, уводя драугаров за собой. Чтобы на негоа значит, и на мертвецовне наткнулись его люди. Которые приведут с собой и Сванхильд. Сванхильд-Добаву
Второго убитого Забава обнаружила, заметив ворон, кружившихся над телом. Она посмотрела на него издалека, не подходя близко.
У этого не хватало половины бока. И нога была оторвана по колено.
К глазам подступили слезы, Забава всхлипнула, поморгала. А затем быстро зашагала, подумав испуганно на ходуХаральд не в себе. Поэтому и творит такое.
Вот только когда он порол Красаву, мелькнула у нее мрачная мысль, был очень даже в себе.
Она на ходу нахохлилась, ладонью вытерла слезы. Дальше шла, уже не разбирая, куда идет. Просто шагала по лесу.
И неожиданно наткнулась на ручей. Спустилась по бережку, напилась из ладоней. От воды заломило зубы. Мягкая земля, поросшая негустой травой, под ногами проминалась, кусками сползая вниз. Оголяла камни, прячущиеся в склоне.
Забава уже собиралась отойти от ручья, когда на глаза ей попалось третье тело, лежавшее на пологом берегу в трех десятков шагов.
К этому она тоже не рискнула подойти близкобагровые пятна то ли крови, то ли еще чего, разбросанные среди пожухлой листвы и голых кустов, бросались в глаза издалека.
След от Харальда, тупо подумала Забава, стоя возле кривых берез, росших на берегу, и глядя оттуда на багровое. Прижалась на мгновенье к одному из стволов, уткнулась в него лбом, пережидая тошноту.
И снова пошла, отходя от ручья далеко, сотни на четыре шагови опять возвращаясь к нему. Шагала все быстрей и быстрей.
Надо спешить, стучало в уме. Могут и за ней пойти с собаками. Непонятно только, почему псы не нашли Харальда?
Может, от него теперь пахнет по-другому? Если потемнел, то и запах мог измениться
Харальд шел медленно. Вокруг был мир людей, и в нем так много оставалось всегодраккары, победы, его люди
Добава. Добава-Сванхильд, лебединая битва, тонкие ладони, синие глаза.
Время от времени он наклонялся над ручьем, пил, зачерпывая водудолго, через силу. Чтобы мысли не угасли. Чтобы не остановиться. И продолжать идти к морю.
Потом за спиной кто-то слабо выкрикнул его имя. Голос был женский. Харальд примерно представлял, кто это мог быть.
Уходи, рявкнул он, разворачиваясь.
И увидел Сванхильдв двух сотнях шагов, ниже по ручью. Все верно, дуреха, способная пойти за ним следом, узнать со спины да еще и окликнуть, в эти краях лишь одна.
Шла она неровно, оступаясь и пошатываясь. Но все равно слишком быстро. И прямо к нему. В руках болтался какой-то узел
Она не понимает, мелькнула у него мысль. Ни того, что здесь происходит, ни языка.
Нет, крикнул он. Приказываюуходи. Беги отсюда.
Девчонка продолжала ломиться вперед по берегу. Харальд кинул взгляд на драугаров. Ожившие мертвецы неторопливо шагнули вперед, к ней. Мечи уже были в руках, наизготовку.
И не перехватить. Не остановить.
Если выскочить из ручья, чтобы увести драугаров в сторону, за собой, через несколько десятков шагов мысли у него в уме уснут. И понятно, что будет потом.
Но Сванхильд и тогда к нему не подпустят. Даже потемневший, он не способен справиться с мертвецами.
Где Кейлев и все остальные, с ненавистью подумал Харальд, торопливо бухаясь в ручей и заглатывая воду. Понятно, что его охранников им не победить. Но почему девчонку отпустили шататься одну по округе?
Он выпрыгнул на береги кинулся на драугаров. Девчонка была уже в трех десятках шагов от них. Шла медленно, неуверенно, смотрела на него и мертвецов.
Оба драугара, не оборачиваясь, увернулись от Харальда, превратившись в смазанные тени. Один махнул рукой, свободной от меча, и его отбросило назад.
Серое небо, расчерченное голыми ветвями, оказалось вдруг перед глазами.
Он вскинулся, поднимаясь на ноги. И увидел
Все словно замедлилось у него перед глазами, время потекло тягуче, не спеша.
Сванхильд напоследок все-таки отступила от драугаров. Назад и в сторону, к ручью.
Меч грязно-серой полосой опускался на женское плечо, прикрытое плащом. Нацеливаясь сверху вниз, так, чтобы пройти через всю грудь. Разрубая ребра. Ясно, что после такого ей не выжить.
И мир перед глазами стремительно выцветал, точно падающее лезвие убивало не только девчонку, но и краски.
Ермунгард прохрипел Харальд, кидаясь вперед. Не ее
Ишибануло. Изнутри, такой злобой, что лицо перекосилось. Он заревелбез слов, без смысла, просто рыком зверя. В прыжке скручиваясь от ненависти, что рвала сейчас внутренности. Огнем, болью, застарелой горечью, новорожденной яростью
По глазам полоснуло красным, следомкипящим золотом.
И тут же мир перед глазами стал привычным.
Харальд перехватил руку с мечом, уже успевшим коснуться девчонки. Рванул назад, заводя за широкую припухшую спину, выламывая из сустава.
Его кисть на мокром, холодно-липком запястье драугара оказалась самой обычной, человеческой. Ни темно-серого, ни серебра на коже не было.
Но второй драугар уже нападал, и Харальд развернулся к нему. Уклонился от меча, падавшего в его сторону плашмя. Вбил правую руку в бок, прикрытый лишь кожаным доспехоми выдрал кусок плоти. Снова развернулся к первому мертвецу, упавшему на колени и тянувшему сейчас уцелевшую руку к Сванхильд.
Та упала в ручей головой. Белое пятно лица уже погружалось в воду, пленка поверхности покрылась рваными кругами, принимая ее. Следом сомкнулась сверхукак посмертная пелена.
А по ручью текло красное пятно. Кровь, алая, широкой полосой
Харальд завыл и подхватил выпавший из руки драугара меч. Снес голову тому, что ударил Сванхильд. Лезвие, хрустнув, переломилось. Но шею мертвецу наполовину срезало, не справившись лишь с хребтом.
Он отшвырнул в сторону второго драугара. Выдернул девчонку из воды, ухватившись за плащ.
И вернулся к мертвецам, чтобы сделать с ними то, что прежде делал с людьми. Разделать на части.
Теперь получилось.
Молодость не верит в собственную смерть, мелькнуло в уме у Харальда, когда он наклонился над ней, покончив с драугарами. Только в чужую. Поэтому и лезет на рожон, словно хочет узнать, насколько люди смертны.
Добава. Сванхильд
Из раны все еще текловялыми толчками, едва-едва. Он скомкал плащ, придавливая разрез. Недоверчиво коснулся шеи под подбородком.
И ощутил слабое, тонкой нитью ползущее под его пальцами, биение. Вспомнилв последний момент дуреха начала заваливаться спиной в ручей. То ли нога подвернулась на камне, то ли перепугалась наконец достаточно, чтобы дернуться, выходя из-под удара.
И он не дал лезвию дойти до конца.
Но на плече осталась рана. Скулы заострились, дыхание было почти не заметным.
Харальд с шипением выдохнул. Расстегнул плащ, рванул на ней рубаху, замотал разрубленное плечо влажной тряпкой. Завернул голую до пояса Сванхильд в мокрый плащ.
И, вскинув на руки, зашагал по лесу, оглядываясь на ходу. Мест этих он не знал.
Голова кружилась. Сколько времени он тут бродил? И как вышло, что здесь бродила еще и Сванхильд, одна?
Он шел и шел, двигаясь в ту сторону, откуда пришла девчонка. Ярость потихоньку угасала, потом и вовсе сошла на нет. Ноги начали подрагиватьтело, став человеческим, обретало и человеческие слабости.
Вскоре Харальд уже не шел, а брел, с трудом переставляя ноги и спотыкаясь время от времени.
Сванхильд, безвольно лежавшая у него на руках, вдруг задрожала. Губы зашевелились, выталкивая какое-то слово.
Ха Хара
Харальд, Харальд, проворчал он, прижимая ее к себе покрепче, чтобы тепло его тело прошло сквозь плащ.
И вспомнил вдруг рабыню-славянку, которую пришлось забить плетьми. Та кашляла так, что было понятнодолго не протянет. Если девчонка сейчас тоже простынет
А ведь она еще и ранена. От этой мысли свело челюсти, потому что ранили Сванхильд при нем. От меча драугара он ее уберечь не смог, а если еще не убережет от простуды
Кто-то должен был пойти за ней, подумал Харальд. Если только его люди совсем не разболталисьто кто-то должен был до этого додуматься.
Он замер посреди невысоких кустов, заорал, почти ни на что не надеясь:
Ко мне.
Сначала никто не отозвался. Но когда Харальд уже бухнулся на колени, решив, что сначала разотрет трясшуюся от озноба Сванхильд, и лишь потом пойдет дальшеиздалека вдруг долетел чей-то возглас. Едва слышный, тихий.
Он заревел:
Сюда.
В ответ прилетел новый крик, уже более громкий. Потом по кустам, перепрыгивая через те, что пониже, и проламываясь сквозь заросли повыше, прибежали двое его людей. Замерли в одном полете стрелы, всматриваясь в него.
Харальд рявкнул:
Я в порядке. Ко мне, я сказал.
И как только те подбежалиоба с улыбками от уха до уха, словно увидели не своего ярла, а красивую девку, уже начавшую им подмигиватьраспорядился:
Олаф, дай твою рубаху. Снугги, одолжишь плащ? В Йорингарде верну. Отвернитесь пока оба. Сколько времени меня не было?
Олаф, разворачиваясь, сказал:
День, ночь и сейчас уже второй день кончается, ярл.
Харальд поймал брошенные ему рубаху и плащ. Спросил, сдирая со Сванхильд штаны и начиная растирать посиневшее тело:
Что сейчас в крепости?
Там весело, ярл, отозвался Олаф. Нас уже отодвинули от берегачтобы мы не украли драккары, как заявили люди ярла Турле. Твои родичи по всему Йорингарду искали твою невесту, когда она сбежала
Рука Харальда на мгновенье застыла.
Надо было догадаться, молча подумал он. Девчонка одна и в лесузначит, устроила еще один побег. Только на этот раз не от него, а к нему.
Или просто сорвалась в неизвестность, когда он исчез?
Сванхильд под его руками тряслась. Смотрела затуманенными глазамии все равно поглядывала в сторону его людей, вяло пытаясь прикрыться одной рукой. Тряпка на плече пропиталась кровью.
А у Кейлева твои родичи требовали, чтобы он отдал им Сванхильд, завершил Олаф. Сказали, что эль свободной шеи не был сварен, как положено. И по всем правилам Кейлевсдоттиррабыня.
Харальд, темнея лицом, натянул на Сванхильд рубаху Олафа, закрывшую ее до колен. Завернул в сухой плащ Снугги, теплый, из козлиных шкур. Второй, мокрый, накинул на себя.
Значит, она не просто так сорвалась в неизвестность. В крепости и впрямь веселились, пока он гулял по лесу.
Повернитесь, буркнул он. Есть эль? Дайте глотнуть.