Задумавшись уже о другом, он подхватил дрожавший в воздухе кулачишко и опустил его вниз, на постель.
Все было готово к отплытию. Даже казну заранее перенесли на его драккарХаральд не хотел рисковать, оставляя ее здесь.
Почти все воины, отобранные им для охраны крепости, раньше служили у Гудрема. В этом был смысллучше, если им не придется сражаться со своими прежними товарищами.
Тот же Убби, так помогший ему при штурме Йорингарда, сделал все, чтобы дать уйти из фьорда людям ярла Хрорика, с которыми перед этим ходил в походы.
Для верности он разбавил воинов Гудрема своими. И назначил Кейлева приглядывать за крепостью в его отсутствие
Харальд, вдруг сказала Сванхильд.
Он, оторвавшись от своих мыслей, шевельнул бровями, давая знать, что слушает.
Это, девчонка показала здоровой рукой на повязку, плохо?
Сказано было не очень чисто и Харальд задумался, что она имеет в виду.
Очень плохо, с разнесчастным видом заявила вдруг Сванхильд.
И Харальд, нахмурившись, придвинулся поближе. Медленно стащил с нее рубахуона даже не стала прикрываться здоровой рукой. Только покраснела.
Узлы на шее и подмышкой, державшие повязку, оказались затянуты слишком сильно. Так что пришлось повозиться, пока он их распутал. Полотно отстало от раны не сразу, а отдирать его рывком Харальд не хотел.
Он уже собирался намочить присохшую ткань элемединственное, что было сейчас под рукой. Но тут повязка отошла. Сванхильд прикусила губу, судорожно выдохнула.
Края у раны оказались красноватые, но без желтых корок. Харальд прошелся пальцами по обеим сторонам от шва, осторожно придавил. Кожа не проминалась, как случается над гнойным пузырем, капли нигде не выступали
На всякий случай Харальд наклонился к ране и понюхал. Нет, гнилью не пахло.
Девчонка морщилась, вздыхалаи смотрела печально.
Хорошо, сообщил он наконец. Добавил не столько для нее, сколько для себя:На мужиках, конечно, заживает быстрей, но для женщины и так неплохо. Скоро только рубец
И тут Харальд осекся, глянул на нее повнимательней. Снова задумался, но уже о ней.
Она только-только начала вести себя как женщина. И тут рубец на плече. У женщин свои битвыа оружием в них они считают свое тело. Не без основания, надо сказать.
Но тут такая мелочь. У него самого этими шрамами вся шкура посечена.
Правда, на нем все заживало как на звере, оставляя лишь тонкие белые полоски. Иногда даже без них обходилось
Он двумя руками подхватил ее тело под грудками, привлек к себе. Приподнял, стараясь не задеть руку со стороны раны, посадил себе на колени.
Соски, пока еще мягкие, коснулись его груди. Потерлись о его поросль, тревожа кожу, когда девчонка задышала чаще
Так оно лучше, удовлетворенно подумал Харальд. Никакой рубахи, никакой ткани. И волосы, потоком падающие за плечи, ловили сияние светильника, поблескивая золотом.
Это, он коснулся губами ее плеча возле раны. Заявил, вскидывая голову:Хорошо.
Сванхильд смотрела по-прежнему печально. И Харальд, глядя ей в глаза, добавил:
Ты жена ярла. Для жены ярла этохорошо.
Внутри неожиданно всколыхнулась ярость. Этот шрам станет еще и напоминаниемо том, что бывают враги, от которых не может защитить даже он.
Надо будет проследить, чтобы кнорр шел впритык к его драккару всю дорогу до Веллинхела и обратно. Хотя вряд ли Ермунгард рискнет что-то сделать. Не теперь, после его обещания отыскать конунга Готфрида из германских земель, и попросить у него зелье, если его женщина умрет
Лицо Сванхильд немного разгладилось. Но осталась легкая печальв уголках глаз, в легкой дрожи нижней губы.
Харальд помолчал, притискивая ее к себе еще плотнее. Девчонка дышала часто, и теплая мягкость грудок, прижавшихся к его груди, завораживала.
Со временем она пойметесли он держит ее при себе, не выпуская из собственных покоев, значит, такая мелочь, как шрам, ему не помеха.
Харальд вернул на место повязку. И, уложив Сванхильд на кровать, начал целовать. Долго, настойчиво, прогоняя из глаз остатки печали.
ГЛАВА 5. Поход в Веллинхел
Море было серо-синим, и пенные волны катились по нему частыми рядами. Ветер свистел холодный, пронизывающий
Но попутный.
Или Ермунгард не против того, чтобы он наведался в Веллинхелили ему благоволит кто-то еще из богов.
Харальд оглянулся. Кнорр шел за его драккаром, как привязанный. А по бокам, уступами, шли еще четыре драккара. Два по левому борту, два по правому.
Шесть дней на море. Сванхильд будет нелегко, но ей придется привыкнуть к тому, что она жена ярла, который ходит в походы.
Он отвернулся от кнорра и замер на носу, глядя на волны. Ветер свистел в снастях, туго натягивая парус
Драккары Харальда подошли к гавани Веллинхела уже к вечеру третьего дня. Но драки, на которую он надеялся, не получилось. Сторожевые лодки при его приближении разошлись в стороны испуганными птицами, торопливо выгребая к далеким берегам широкой гавани.
А от причала крепости поспешно отчалил чужой драккар. Взлетели весла, корабль рванулся в их сторону.
И вскоре Харальд с разочарованием разглядел белый щит на мачте. Головы дракона на носу тоже не оказалось.
Я Трюгви, сын Гудрема, заорали с подплывавшего драккара. Ярл Харальд, хочу с тобой поговорить.
Харальд поморщился. Голос был юношеский, еще ломкий.
Так говори, рявкнул он.
Чужой драккар подплывал все ближе, и он уже мог разглядеть Гудремсонаневысокого паренька, стоявшего на носу. Без шлема, без кольчуги, даже без плаща.
Мы хотим заключить мир, закричал тот, надсаживаясь. И готовы заплатить гельдплату за то, что ты не тронешь людей Веллинхела. Три тысячи марок.
Вы пустите меня в крепость, сказал Харальд.
Уже просто сказал, потому что драккар Гудремсона был близко, а его собственный голос и без того звучал достаточно громко, не срываясь при этом в петушиный крик, как голос самого Трюгви.
И сделаете все, то я скажу. Тогда я не трону людей Веллинхела. А когда уйду, вам не придется справлять арваль по убитым
Я согласен, торопливо завопил сын Гудрема.
Харальд скривился. Стоял бы на берегу, так и сплюнул бы. Но в море плевать нельзя
Три причала Веллинхела оказались сработаны так же просто и надежно, как причал в его Хааленсвагеуходящие в море мостки, настеленные на бревна, вбитые в дно. Из пяти драккаров, с которыми Гудрем когда-то ушел из Йорингарда, у причалов сейчас покачивались лишь троесчитая и тот, на котором его встретил Трюгви.
Может, после смерти конунга кто-то из хирдманов решил, что клятвам настал конец, а уходить с пустыми руками глупо?
Если так, мельком подумал Харальд, тогда понятно, почему Гудремсон вместо драки решил выплатить гельд. Три его хирда против пяти чужих. Сам Трюгви по молодости лет видел не слишком много битв, а при таком раскладе надежд на победу мало
Харальд ступил на мостки первым. Распорядился, не оборачиваясь к Свейну, сбежавшему следом:
Собери три команды, человек по двадцать. Пусть возьмут чужие драккары под охрану. Людей Гудрема тут Харальд поправился:Людей Трюгви гоните на берег. На кораблях ничего не трогать, я сам потом их осмотрю. Крикни нашим на других драккарахпусть идут к соседним причалам. И берут под охрану мостки и берег.
Свейн тут же начал выкликать имена. Харальд зашагал к началу мостков, где его уже ждал Трюгви. За спиной у того толпились воины. Смотрели угрюмо, безрадостно
Ярл Харальд, Гудремсон, невысокий парень лет восемнадцати, с бледным веснушчатым лицом, смотрел исподлобья, но не так угрюмо, как его люди. Я скорблю по своему отцу, но хочу мира.
В своем доме мира хотят все, хмуро ответил Харальд, только в чужом он никому не нужен куда делись еще два драккара? У Гудрема, как я помню, их оставалось пять.
Хирдманы Торбъерн и Скалгрим исчезли вместе с кораблями. Отстали от всех, когда возвращались из Трюгви споткнулся.
Из последнего похода твоего отца, закончил за него Харальд.
И огляделся. Даже с учетом двух ушедших драккаров воинов на берегу было маловато. Или остальные сидят в крепости?
Я хочу побеседовать с теми хирдманами Гудрема, что остались, сказал Харальд. И с тобой, Гудремсон.
Пройдем в главный дом? торопливо предложил Трюгви. Добавил, напряженно блеснув голубыми глазами:Ярл Харальд
Нет, поговорим здесь, Харальд ткнул секирой, указывая на берег перед причалами.
А затем двинулся вперед, прямо на Гудремсона и его воинов. Те попятились, выбираясь на полосу галечника у водыи уступая ему дорогу.
Харальд отмерил от причала два десятка шагов, развернулся к идущему следом Трюгви. Окинул взглядом трех мужчин, державшихся рядом с юным конунгомнемолодых, наполовину седых, иссеченных шрамами.
И кивнул одобрительно, увидев, что его собственные воины, не дожидаясь приказа, уже отсекают эту четверку от остальных людей Трюгви. Сказал неторопливо:
Меня интересуют три вещи. Во-первых, я хочу получить зелье, что дал вам Гудремдля стрел и копий, предназначенных для меня. Все, до последней капли. Во-вторых, я хочу знать, что делал и как жил Гудрем, начиная с того дня, как его драккар утонул, а сам он все-таки вернулся. И то, как часто конунг Гудрем приносил жертвы моему отцу, Ермунгарду. В-третьих, я хочу знать, откуда взялись драугары у ворот моей крепости
Он замолчал, рассматривая хирдманов Гудрема.
Те смотрели безрадостноно было в них нечто, что его тревожило. И несколько мгновений Харальд решал, что именно.
И вдруг понял. Ветераны Гудрема не выглядели подавленными. Смотрели они угрюмо, но держались при этом спокойно. У двоих ноги отставлены, колени чуть согнутырасслабленно, вольно. Люди, решившие сдаться без боя и не знающие, что их ждет, так не стоят
Кроме того, один из них, заслышав имя Ермунгарда, бросил быстрый взгляд в сторону домов Веллинхела. А не на залив, как следовало бы
Еще я осмотрю весь Веллинхел, добавил Харальдпросто чтобы посмотреть, что будет дальше. И, пожалуй, заберу всю казну. Вместо гельда, который ты, конунг Трюгви, мне назначил.
Это твое право, раз уж мы сдались без боя, Гудремсон скривился. Хотя в гавани ты обещал мне другое. Но я согласен и на это
Сказано было безрадостно, но Харальду в голосе Трюгви почему-то послышалась едва заметная тень облегчения.
Один из хирдманов переступил с ноги на ногу. Второй глянул на негос легким предостережением во взгляде
Я обещал только одно, с холодком ответил Харальд, что вы пустите меня в крепость и сделаете все, что я вам прикажу. А я за это не трону людей Веллинхела. Вот так мы и поступим. Вы сделаете все, а я не трону никого.
Трюгви кивнул, пробормотал:
Как я уже сказал, я хочу мира. Пусть будет так, как ты желаешь, ярл.
Харальд шевельнул бровями. Сын Гудрема сдался слишком быстро. А ведь он только что сказал, что оставит его без казны.
С чего начнешь осмотр крепости, ярл Харальд? вмешался в их беседу один из хирдманов.
С зелья, бросил Харальд. Где оно?
Баклаги с зельем, которые дал нам прежний конунг, лежат теперь в кладовой, там, где казна, сказал все тот же хирдман. Вместе с золотом. Без Гудрема они нам не нужны. Можем проводить тебя в кладовую прямо сейчас, ярл Харальд.
Кладовая с казной Гудрема. Ну, понятновсякий, кто получит возможность похозяйничать в крепости, первым делом отправится туда.
Харальд ухмыльнулсяшироко, напоказ. Так, чтобы в нем видели берсерка, жаждущего добраться до чужого золота.
Лица хирдманов просветлели. Трюгви вздохнули кажется, с облегчением.
Его слишком упорно затаскивали в кладовую. Все правильногде еще готовить ловушку, как не там, где золото. К тому же у кладовых с казной обычно толстые стены и крепкие двери. Значит, там его что-то ждет.
Харальд окинул взглядом Веллинхел. Края высоких укреплений и здесь выходили к самой воде, как в Йорингарде. Но в отличие от него, тут построили еще одну стену, прикрывавшую крепость со стороны берега. Каменную, в полтора человеческих роста, с воротами посередине.
Сейчас створки ворот стояли широко распахнутыми. А над краем стены не было видно человеческих лиц.
Что, если все пять хирдов все-таки тут, подумал Харальд. А драккары спрятаны где-нибудь в соседнем фьорде, чтобы берсерк расслабилсяи рассказ Трюгви о сбежавших хирдманах подтвердился
Что ждет его на этот разопять драугары и зелье? Или теперь приготовили что-то другое?
Расскажите мне о Гудреме. Потребовал он, продолжая размышлять.
Если предположить, что против его пяти хирдов будет пять чужих, а его, отравив или еще как-то скрутив, запрут где-нибудь
Тогда он не сможет вернуться к берегу. А Сванхильд вести за стену нельзя. Одна удачно пущенная стрела, и ее не станет.
И если он не выйдет потом к своим драккарам, девчонки ему уже не видать.
Можно, конечно, вообще не идти в крепостьно он пришел сюда за зельем. А еще чтобы отбить охоту приходить к нему в гости у всех желающих. Так что идти придется.
Честно говоря, нам нечего рассказать тебе о Гудреме, ярл Харальд, нехотя сказал один из хирдманов.
Отец, когда его драккар пропал, а сам он вернулся через несколько дней, остался таким же, как всегда, с горечью перебил того Трюгви. И здесь, в Веллинхеле, жертв Ермунгарду он не приносил. Только там, в Йорингарде. Если мой отец и делал что-то в наших краях, то тайно, не показывая никому
А драугары откуда? напомнил Харальд.
И продолжил разглядывать крыши домов, выглядывавшие из-за невысокой стены. Мысли его текли своим чередом.
Если тут и впрямь ловушка, ему позволят дойти до казны, а потом не выпустят. Как? Да Хель его знает
Может, он зря беспокоится? И видит ловушку там, где ее нет? А молодой наследник Гудрема действительно растерян, людей у него немного, крепость защищать некому, поэтому он готов на все, даже расстаться с казной?
Что касается драугаров, ломким голосом заявил Гудремсон, то и об этом мы знаем очень мало. Перед тем, как отправиться в Йорингард в последний раз, мой отец посадил двух своих воинов в лодку и отправился в море. Вернулись эти люди уже драугарами. И слушались только моего отца
Харальд перевел взгляд на хирдманов. Спросил с усмешкой:
И вы все равно ему служили? Зная, что он превратил своих людей в живых мертвецов?
Конунг Гудрем был щедр, проворчал один из них, и я знал его много лет. А эти двое вышли с ним в море по доброй воле. Откуда я знаю, какой у них был уговор? Мы тем двоим ничем не обязаныда и пробыли они в нашем войске недолго, пришли наниматься уже в Йорингарде
Сказавший не отвел глазаа Харальд ощутил, как оскал довольной ухмылки на его лице перерастает в озлобленный.
Ему вдруг вспомнился тот человек в Йорингарде, что предал его ради сына. Он так и не решил, что с ним делать, оставив предателя под стражей
Так мы идем, ярл Харальд? спросил Трюгви.
Конечно, идем, неторопливо ответил он, убирая с лица ухмылку, от которой уже сводило челюсти. Только сначала сделаем кое-что. Скажи своим людям, чтобы они сложили оружие. Прямо сейчас.
Трюгви нахмурилсяно не слишком сильно, словно ждал этого. Заявил после паузы:
Но ты же обещал никого не трогать.
А разве я трогаю кого-нибудь? изумился Харальд. Мои парни заберут у твоих мечи, чтобы не порезались, если что. Прикажи лучше своим отдать оружие. И все будет хорошо, Гудремсон.
Трюгви глянул с вызовом, крикнулуверено, неожиданно твердым голосом:
Сложить оружие.
Чужие воины с равнодушными лицами начали кидать на землю мечи. Харальд, наблюдая за ними, заметил:
Что-то маловато у тебя воинов, Трюгви, сын Гудрема. Здесь я вижу не больше сотниа в трех хирдах, что у тебя остались, должно быть не меньше четырех сотен клинков. Драккары у причалов крупные, каждый на сорок пар весел
Многие ушли, сердито заявил Трюгви. Сбежали, испугавшись. Кое-кто бросил мне прямо в лицо, что со смертью отца умерли и их клятвы. Еще около пяти десятков человек стоят сейчас на стенах. Они тоже могут сложить оружие, если хочешь. Но для этого нам с тобой придется пройтись по крепости. Мне, чтобы приказать, а тебе с твоими людьми, чтобы забрать мечи.
Харальд едва заметно кивнул.
Все было гладко и достоверно.
Может, качнуть лодку?
От тех, кто прислуживал Гудрему, надо ждать любой подлости, с расстановкой сказал он, глядя в упор на трех хирдманов. Думаю, кое о чем вы умолчали. А спрошу-ка я вас по-другому. С пристрастием. Сейчас мои люди разожгут костры. И я узнаю, что ждет меня в кладовой