И поцеловала его в шею. Легко, только прикоснувшись губамипрохладными, мягкими, подарившими странную вспышку удовольствия, тут же отозвавшуюся во всем теле.
Мысли Харальда сразу же потекли в другую сторону. Отдых до завтрашнего утра, захмелевшая девчонка в его палатке
Вечером разведу костер тут рядом, пообещал он. Погреешься.
И потащил из-под нее покрывала. Уложил Сванхильд на спину, соорудил вокруг гнездо из мехов. Позволил прикрыть краем покрывала и его самогодевчонка, кажется, всерьез считала, что это он может простыть, а не она. Сказал, укладываясь рядом:
Поучить тебя языку Нартвегра, Сванхильд? Вот этоцеловать
Он накрыл ртом ее губы. Ощутил легкую горчинку от эля, вдруг напомнившую ему о хульдре и породившую отзвук злости.
Но от девчонки пахло свежестью, а не гнилостно-сладким запахом, ладони ее бродили по его плечам, словно изучая, какой он на ощупь. А в синих глазах таяло тихое счастье
Так что воспоминание о хульдре угасло, словно снежинка, на которую он сам же и дыхнул.
Ласкать, сдавленно пробормотал Харальд.
И отловил ее рукуту, что со стороны здорового плеча. Потянул тонкую ладонь к своему животу. Чуть приподнялся, нависая над ней, повторил хрипло и требовательно:
Ласкать.
Сам запустил руку под рубаху Сванхильд, глядя на то, как ясно прописывается на ее лице смущениеи радуясь прикосновению прохладных пальцев к мышцам живота. Дыхание уже участилось, сердце билось быстро, мужское копье вздыбилось
Девчонка прогнулась, едва заметно прижавшись грудкой к его руке в ответ на ласку.
Хороший день, удовлетворенно подумал Харальд.
Вечером, когда он выбрался из палатки, в нескольких шагах его ждала куча дрови Убби рядом с ней. Напряженный, переминавшийся с ноги на ногу.
Сейчас за Рагнхильд просить будет, с ленцой подумал Харальд.
После половины дня, проведенной со Сванхильд, его переполняло благодушие. Было в ней что-то теплое, убиравшее неприятные мыслии оставлявшее в уме только хорошие
Ярл, негромко сказал Убби. Хотел тебя попросить где костер разжечьрядом с палаткой или подальше?
Так о чем ты хотел меня попросить, Убби? вопросом на вопрос ответил Харальд.
Тот тяжело вздохнул, наклонил голову.
Как ты и приказал, ярл, Рагнхильд из Йорингарда я уберу. Тут ты прав, ни к чему ей болтаться по крепости. Я уже присмотрел заброшенную хижину в лесу за Йорингардом. Поставлю рядом новый доммесяца хватит, чтоб под крышу завести. Посажу ее там, куплю на торжище во Фрогсгарде трех рабынь покрепче, чтобы приглядывали. Еще пару рабов
Рабы без хозяйского присмотрадело опасное, вполголоса заметил Харальд. Не боишься, что Рагнхильд захочет остаться вдовой?
А я мать туда привезу, уверенно заявил Убби. Она женщина крепкая, хоть и старая. Приглядит и за хозяйством, и за Рагнхильд. Может, еще и первую жену поселю там же.
Харальд едва заметно улыбнулся. Отчаянный все-таки мужик его однорукий хирдмансобрать под одной крышей мать и двух баб, одна из которых дочка конунга
А если что-то случиться, так я их всех уму-разуму поучу, твердо сказал Убби. Вон как петух своих кур учит. Ни одна без трепки не уйдет. А у тебя я хочу попросить разрешения, ярл. Позволишь привести на твой свадебный пир Рагнхильд? Пусть посидит и посмотрит. Глядишь, попрощается с ненужными мыслями.
Харальд прищурился, глядя на Убби. Значит, даже его простоватый хирдман догадался, из-за чего Белая Лань творит глупости.
И разрешил, помолчав:
Приводи.
Спасибо, ярл, обрадовано прогудел Убби. Где костер-то разводить?
Он наклонился, собираясь подхватить охапку дров. Харальд бросил:
Ступай. Сам этим займусь. А когда вернемся в крепость, возьмешь десяток людей себе в помощь. Чтобы дом поставить не за месяц, а за несколько дней. И можешь разобрать один из срубов в Йорингарде. Там есть опустевшие овчарни я их видел, бревна крепкие, еще послужат.
Убби обрадовано кивнул. Харальд вдруг припомнил еще кое-что.
Раз уж речь зашла о пире твой свадебный эль был сварен раньше моего. Но ты его еще не пил.
Так ведь поход, ярл, хирдман пожал плечами. Не до свадьбы. Бочку с элем я оттащил в кладовую, на холод. Вот придем в Йорингард, созову всех, кто меня знаети поднесу перед ними свой свадебный эль Рагнхильд. Буду рад, если и ты придешь, ярл.
Сделаем по-другому, неторопливо сказал Харальд. Я хочу устроить пир для своих хирдов, когда вернемся. В тот же вечер. Притаскивай в главный зал свою бочку, и отпразднуем твою свадьбу все вместе. И Рагнхильд на мой свадебный пир придет уже твоей женой.
Благодарю, ярл, Убби кивнул. Помолчал, немного виновато глядя на Харальда. Это честь для меня. Я ведь понимаю, ярл, что Рагнхильд для тебя как кость в горле
Объяснись, уронил Харальд.
Хирдман смутился.
Ну, я слышал краем уха, что Рагнхильд в свое время просила тебя жениться на ней. И сама приплыла к тебе в Хааленсваге. Опять же к невесте твоей с глупостями лезла
Слухи расходятся, подумал Харальд. И с этим уже ничего не поделаешь.
Я об этом не помню, спокойно сказал он. Значит, этого не было. От баб умных дел ждать не приходится, а вот глупостейвсегда. Долгой жизни тебе с молодой женой, Убби. И здоровых детей.
Хирдман глянул прочувствованно.
Спасибо, ярл. И тебе долгой жизни с твоей невестой
Ту часть пожелания, в которой говорилось про детей, Убби возвращать не стал. И потопал к кострам основного лагеря.
ГЛАВА 7. С корабля на пир
Берег Йорингарда приближался. Харальд уже мог различить лица людей, собравшихся на берегу.
На воде возле крепости мирно покачивались драккары, в вечернее небо один за другим поднимались дымкиКейлев, разглядев и пересчитав идущие корабли, понял, кто идет в Йорингард. И приказал готовить угощение.
Сам старик уже стоял на берегу, встречая вернувшиеся драккары.
С возвращением, ярл, объявил Кейлев, едва Харальд ступил на землю. Я распорядился готовить столы в главном зале. Подадим малое угощение в честь
Он замялся, выжидающе глядя на ярла.
В честь победы, бросил Харальд. Конунг Трюгви Гудремсон мертв, казна Веллинхела у нас. Распорядись, чтобы подавали большое угощениелюди это заслужили. Мы привезли из Веллинхела вино, так что не скупись, пусть столы ломятся. Потом, если надо, прикупим во Фрогсгарде скот. Кстати, отпразднуем заодно свадьбу Убби. Его свадебный эль уже давно созрел, вот пусть и поднесет его Рагнхильд. Прямо сегодня.
Я распоряжусь, понятливо сказал Кейлев. Все будет сделано как положено, ярл.
Харальд посмотрел на дымки.
Что ж пока будем выгружать добычу, угощение как раз поспеет. То, что причитается воинам, я раздам завтра. В крепости, пока меня не было, ничего не случилось?
Все в порядке, ярл, отозвался старик. Никто из чужих не появлялся, Ольвдансдоттир под охраной.
Харальд поморщился, вспомнив Уббии его просьбу. Хель с этой Рагнхильд, может, и впрямь успокоится, посидев сначала на своей свадьбе, а потом на его. Лучше жизнь с Убби, чем та участь, что ждет ее сестеррабство в неизвестных краях, у чужих людей
Как Сванхильд? тем временем спросил Кейлев.
Жива, неопределенно ответил Харальд. Однако рабыни, которые были с ней на кнорре, погибли.
Он замолчал, потому что зналсейчас старик начнет спрашивать. И как отец Сванхильд он имел на это право.
Что-то случилось, ярл? спросил Кейлев.
И метнул тревожный взгляд в сторону драккаров, с которых уже выгружали мешки и сундуки с казной.
Болли, вернувшегося на корабле самого ярла, старый хирдман уже заметил. Но Ислейва пока не увидел.
У меня всегда что-то случается, бросил Харальд. Баб с кнорра сманил за борт краке но мужчин он не тронул, только усыпил. Оба твоих сына живы и здоровы.
Вот как, пробормотал старик, успокаиваясь. И снова посмотрел на ярла. А что за краке?
Харальд посмотрел в сторону фьорда. Буркнул:
Гость из морских глубин. С щупальцами. Спросишь потом у Болли, он его видел, правда, только с берега. Но больше мы с этой тварью не встретимся. Я принес жертвы моему отцу, и мы договорились не трогать друг друга.
Бывает, что родичи ссорятся, Кейлев пожал плечами. А потом мирятся. Я подберу новых рабынь для Сванхильд. Прикажешь найти для нее славянку?
Харальд качнул головой.
Нет. Пусть отныне разговаривает только на наречии Нартвегра. Быстрей научится.
Хорошо, ярл, старик на мгновенье задумался, потом предложил:Ислейв и Болли могли бы привезти сюда своих жен. Кому, как не им, быть рядом с Кейлевсдоттир? И присмотрят, и научат
Разумно, подумал Харальд. Для жен Кейлевсонов благополучие его невесты важнопоскольку от этого зависит будущее их мужей. И детей.
Пусть везут. Я сейчас отнесу Сванхильд в опочивальню.
Кейлев глянул вопросительно, он пояснил:
Я повредил ей ногу. Она уже почти прыгнула за борт, следом за другими бабами. Пришлось ловить и затаскивать обратно.
Лицо старика стало задумчивым.
Может, отложим свадьбу, ярл? У моей дочери еще до похода была рана на плече. А теперь это
Нет, оборвал его Харальд. Свадьба состоится в тот день, который я назначил. Послезавтра. Если понадобиться, я отнесу Сванхильд к столу на рукахи на руках же дотащу до своей опочивальни. Впрочем, твоя дочь ходит, только сильно хромает.
Как скажешь, ярл. Действительно, чего тянуть
Пришли рабынь в мои покои, бросил Харальд, разворачиваясь к драккару. Поскольку сегодня Убби поднесет Рагнхильд их свадебный эль, будет правильно, если Сванхильд тоже выйдет в главный зал.
Он двинулся к кораблю, но на ходу подумалвсе-таки будет пир, да еще свадебный. Бабы перед такими делами любят ходить в баню. Только вот ему надо приглядеть за выгрузкой, пройтись по крепости
Кейлев, сказал Харальд, разворачиваясь к старику. Пришли к моей опочивальне Болли. Сванхильд, возможно, захочет ополоснуться перед пиром. Пусть брат поможет ей дойти туда и обратно.
Конечно, ярл.
У них были две ночи на обратном путии та половина дня.
И хоть Забаве было стыдно, но по ночам она редко вспоминала о бабке Малене и других рабынях. Харальд был рядом, ночная тишина наполнялась его ласками, теплом и тяжестью его тела, его голосом. Он учил ее словамда еще и на ней показывал.
Бесстыже так показывал, без всякого стеснения. И посмеивался в темноте. Лица Харальда Забава не видела, но смешки и сдавленное фырканье слышала.
Но днем, когда корабли шли по морю, она сидела за занавесками одна. И тихо горевала, вспоминая бабушку Маленю.
А еще думала. Выходит, Харальд не просто ярл. У них тут в Нартвегре полно богови один из них его отец.
Только этот отец или не любит своего сына или, наоборот, так сильно его любит, что хочет забрать к себе, под воду.
Странно все было, непонятно. Хотя у чужан все только так и былостранно да непонятно.
На исходе второго дня корабли причалили. И Забава, выглянув за занавески, узнала крепость, которая теперь стала домом Харальда. Тут же начала поспешно складывать покрывала. Глянула на сундук с его одеждой, стоявший в углу чуланаи со вздохом решила, что не утащит. Тут бы самой сойти, да покрывала унести
Ждать Харальда Забава не хотела. Опять придет и понесет ее на руках, на виду у всех. Ни к чему это. Ходить она могла, а что до боли в щиколотке, так рука у нее болела не меньшено ведь двигалась же.
Забава накинула на здоровое плечо сложенные поперек покрывала, краем одного из них прикрылась, как плащоми выбралась из-за занавесок.
С корабля сняли часть половиц, оттуда, из-под них, как раз сейчас вытаскивали какие-то сундуки. И переправляли на берег.
Забава осторожно протиснулась между таскавшими их воинами, отчаянно хромая и бормоча на ходу:
Прости я идти
Она взобралась на сходнино тут, на шатких досках, больная нога ее подвела. Сходня дрогнула, Забава покачнулась.
И полетела бы вниз, но сзади поддержали. Тут же подхватили на руки, вместе с покрывалами. В несколько быстрых, раскачивающихся шагов переправили на берег
Затем поставили перед Харальдом, уже стоявшим там. Принесший Забаву воин задерживаться не стал, убежав на корабль так же молча, как и принес ее.
Сам Харальд тоже не проронил ни слова. Качнул головой, поднял на руки и понес в опочивальню.
Сказал, опустив на постельвместе со всеми покрывалами:
Сейчасодеваться, умываться. Сегодня вечером свадьба
Забава, как ошпаренная, вскочила с кровати. Наступила на больную ногу, скривилась.
Свадьба?
Не наша, невозмутимо добавил Харальд. Сегодня свадьба у Рагнхильд и Убби.
И Забава выдохнула с облегчением. Опустилась на край постелино тут же задержала дыхание, услышав следующие слова:
Ты оденешься и выйдешь к столу. Одеться, понимаешь? Шелк. Красиво.
Может, нет? робко попросила она.
Харальд пожал плечами.
Ели не хочешь, то нет. Сейчас придут рабыни, присмотрят за тобой. Принесут еды
Спать лягу, безрадостно подумала Забава. Помоюсь как-нибудь, если сил хватит до бани дойтии усну. Чего там делать, на этом пиру? Только и дел, что напоминать себесиди прямо, голову вскидывай, да вскакивать не забывай, когда все встают. Речи чужанские до нее все равно доходят через пень-колоду
И Рагнхильд, что сегодня идет замуж, в мужья хотела Харальда. А выходит за другого. Как увидит рядом с Харальдом ее, Забаву, так и станет ей еще горше.
Что ни говори, а жалко беловолосую.
Только Харальд будет сидеть там, в зале. В следующий раз, может, и вовсе с собой не позовет.
Он смотрел на нее молча. Но не уходил.
Харальд размышлял.
Ничего страшного не случится, если Сванхильд не пойдет на этот пир. Она ранена, утомлена после похода
Но ему это не нравилось. И он упорно желал, чтобы его невеста сегодня вечером вышла в главный зали села рядом с ним.
Харальд несколько мгновений размышлял. И наконец понял причину своего упорства.
Точнее сказать, причин было много. Он сделал все, что мог. Дал девчонке свободу, семью, нашел достойного отца. Вот-вот женится.
Но если Сванхильд не приживется в его краютак и останется чужой для всех. Если не разделит его жизнь во всем, так и будет существовать только как постельная утеха ярла Харальда. Но не более того
Не зря краке выманивал ее за борт, обещая вернуть домой. И ведь пошла, как и другие рабыни.
Значит, девчонка помнит о своих славянских краях. Тоскует о них, чувствует себя здесь чужой.
Если его не станет, то все это обернется против нее. Тоска по родным краям помешает прижиться здесь, поладить с новыми родичамиКейлевом и его семьей
Ну а если он все-таки победит Готфрида, тогда ее тоска обернется уже против него.
Сейчас Сванхильд по-девичьивернее сказать, даже по-щенячьик нему привязана. Но пройдет какое-то время, она привыкнет к нему, к его ласкам. Детей у них не будет.
И счастье пополам с девичьим обожанием уйдет из ее глаз. Сванхильд начнет смотреть уже как женщина. На всеи на него в том числе.
Все чаще и чаще она будет думать о том, что у нартвегров и то не так, как у людей из ее краеви это. Все чаще и чаще будет чувствовать себя здесь чужой. Не будет понимать его радостей и горестей. Начнет понемногу отворачиваться от него, то и дело вспоминая о том, как ее когда-то украли, потом отдали ему на потеху. Привезли на чужбину
И чем дальше, тем больше эти воспоминания будут отдавать горечью. Она начнет таить обиду. Лелеять ее.
А жизнь с берсерком и без того нелегка. Ее ждут походы и зимовья. Причем зимой в Нартвегре тоскливо. Белые снега, замерзший фьордСванхильд будет смотреть на все это и тосковать. Начнет болеть.
Детей не будет, и ничто ее не удержит. В один из дней она тихо угаснет в одном из его домов. Он лишится того, что имеет сейчасвзгляда, вздохов, ладоней на своих плечах, тихого сопенья рядом по утрам. Ее тела, прохладного, когда у него все хорошо
И горячего, согревающего, когда у него все плохо.
Но даже если Сванхильд не заболеет от тоски, отчуждение рано или поздно встанет между ними стеной. Он будет приходить к ней, чтобы потешить телои видеть равнодушное лицо, тоскливо поджатые губы. Заскучав, заведет себе других баб. Каких-нибудь наложниц, чтобы те к нему ласкались. Пусть даже не ради его самого, а ради золота, которое он дарит, милостей, которые оказывает.