Я же так не могла. Только не сейчас, когда я знала, что он не мертв и шанс на его полный возврат есть. И шанс реальный.
Глава 9. День девятый: напоминание
Повторный поход на кладбище мне пришлось отложить, чтобы подготовить все для стола, за которым мы должны были собраться на девятый день.
Мне не нравилась это. Игорь был жив, и каждый кусок сыра и буженины, которые я нарезала, каждая тарелка, которую наполняла салатами, каждый стакан, который ставила на стол, тормозили меня. Все это было неправильным.
Я знала, что сама решила не говорить ничего родителям Игоря, которые, в общем-то, и не особо интересовались чем-то, что многое скрыла от брата и даже Марка, но смотреть на этот поминальный фарс мне было до тошноты противно, как будто весь его смысл заключался в том, чтобы вдолбить всем без исключения, что конец Игоря все-таки настал и что то, что он возвращался домой было не более чем плодом нашего истощенного горем воображения.
Как ты, Нина? Держишься?
Я кинула косой взгляд на Марка, беседовавшего с моим старым соседом Сашей.
Умно, конечно, было подослать ко мне телепата, но в случае с Ритой, не угадавшей даже с полом собственного ребенка и получившей вместо Катюшки Кирюшку, его ход попахивал отчаянием. Подозревать что-тоон подозревал, но сделать все равно ничего не мог.
Держусь, ответила я, стойко игнорируя зажатый в ее руке детский подгузник. Что мне еще остается?
Прости, что мы не пришли раньше. Рита виновато опустила глаза. Кирюшка болел.
Я понимаю, как можно добродушнее ответила я, глядя на посапывающего на ее руках младенца. Слушай, а он не слишком мал еще, чтобы так его носить?
Малому было всего три с небольшим месяца. Я, конечно, мало знала о детях, то есть вообще ничего о них не знала до того момента, когда мы с Игорем удочерили Аню и Веру, которым уже тогда было десять, но мне почему-то казалось, что вот так таскать младенца на руках было неправильным.
Если честно, Рита покраснела, как вареный рак, я понятия не имею, но по-другому он не спит, а у меня уже барабанные перепонки не выдерживают его плачь.
Я выкатила глаза, не зная, что на это ответить. Вот уж не ожидала такое услышать. И это меня еще плохой матерью называют?!
Да не смотри ты так, упрекнула горе-мать, подержи его лучше, а я пока пойду выброшу подгузник.
Не забудь только руки помыть, поучила я, принимая на руки крестника. Блин, чем вы его кормите? Тяжелый-то какой!
Рита уже, наверное, собиралась обругать меня, но малой проснулся и заплакал так, что мои барабанные перепонки почти сразу пошли трещинами.
Ого! Какой ты горластый! усмехнулась я, покачивая крестника на руках. Горластый и пузатенький! Кирюшка притих и деловито пустил слюни.
Игорь обожал его, а когда малыш так делал, так сам слюни пускал. Мне всегда это казалось странным, но сейчас, покачивая ребенка на руках, я почувствовала Даже не знаю, как это выразить или описать. Покой? Тепло? Может, любовь? Или надежду?
Мда Увидь меня сейчас муж, расплакался бы от счастья.
О, Нинанадрывно произнесла Рита, быстрее, чем я ожидала, вернувшаяся с кухни. То ли я дала слабинку и раскрылась, то ли ее способности в коем-то веке сработали как надо, но в глазах ее блеснули слезы. Игорь
Нет, поспешила ответить я, не отрываясь от малыша. Внутри все сжалось от боли, но ребенок на моих руках действовал гипнотически-успокоительно, и вместо окаменения, я улыбнулась. Я не успела сказать.
Будь уверена, вытирая слезы, сказала Рита, я никому не скажу. Она по-женски так с упреком посмотрела на Марка, наблюдавшего за нами, чем только подтвердила мои догадки, что это он ее подослал.
Буду очень благодарна, ответила я.
Рита ушла, что-то бормоча себе под нос, и ее место занял Марк.
Еще раз что-то подобное выкинешь, не отрывая взгляда от уснувшего на моих руках крестника, вкрадчиво произнесла я, гарантирую, что детей у тебя не будет никогда.
Буду иметь в виду, поджав губы, ответил он, явно разочарованный тем, что его подловили.
Ага, имей.
Когда все разошлись, я предоставила уборку и мытье посуды свекрови, и отправилась укладывать девочек. Приключения Локвуда и компании были завершены, и мы осваивали новыеприключения семьи Бошар (серия книг амер. писательницы Мелиссы де ла Крузприм. автора).
Оставшись наедине с умершим, Джоанна крепко стиснула руку Лайонела, закрыла глаза и шагнула во мрак, читала я. Мне обязательно это делать? Я зевнула. Рядом с девочками, маленькими комочками свернувшимися с двух сторон, было так тепло, что веки сами слипались. Я очень давно не спала. Может, поменяемся и вы мне почитаете? с надеждой спросила я.
Так будет неинтересно, ответила Вера, и Аня согласно кивнула.
Ладно. Снова зевнув, я продолжила читать вслух. Теперь вокруг нее был сумеречный мир душ, лишившихся тел. В темноте
Ты так собираешься это сделать? перебила Вера. Ну Папу вернуть?
Мы знаем, что он не болеет, добавила Аня.
Оторопев, я чуть не выронила планшет, с которого читала книгу, и прищурившись по очереди посмотрела на девочек.
Кто-то взял на заметку привычку подслушивать? строго спросила я.
Мы только раз, пискнула Вера. Ну, может, два Или тристушевавшись под моим взглядом, призналась она.
Я хотела их обругать, но передумала, почувствовав гордость за неугомонных дочерей, чья изобретательность в добывании новостей не брезговала подслушиванием. Да и что бы это уже изменило.
Если бы в жизни все было так же просто, как в книжках, выдохнула я, откладывая планшет в сторону.
Значит, все будет не так? осторожно взглянув на меня, спросила Вера.
Вам это не нужно знать. Ложитесь спать.
Услышав в моем голосе намек на нерушимый родительский авторитет, девочки оставили вопросы и жалостливые взгляды и послушно залезли под одеяла.
Выключив свет, я спустилась в гостиную. Сон как рукой сняло и я покрутила на большом пальце обручальное кольцо мужа. Оно более-менее село только на большой палец, и я все время боялась, что оно соскользнет и потеряется. Второе кольцо непритязательно пристроилось на пальце со своим близнецом, уменьшившись в размерах.
Вспомнив про признание девочек, я, забыв про гордость, почувствовала раздражение. Теперь понятно, почему Игорь так бесился, когда подозревал, что я что-то скрываю, а подозревал он это всегда. Только ему честь не позволяла упасть так низко, чтобы подслушивать или подглядывать.
Сейчас палец себе оторвешь. Я подпрыгнула вместе с диваном.
С дуба рухнула так пугать? взвилась я.
Я же не виновата, что ты такая трусиха, парировала белая фигура без лица, севшая на второй диван в азиатском стиле напротив меня.
Помассировав виски, я хмуро посмотрела на свою проекцию. Отвечать я ей не собиралась. Она была такой дамой, что вступать с ней в спор было себе дороже.
Даже не спросишь, зачем я пришла?
Я и так знаю, зачем ты пришла, ответила я, чтобы действовать мне на нервы.
А вот и нет, без тени обиды или привычного для нее ядовитого оттенка возразила она. Я пришла напомнить тебе, Нина, что часики тикают.
Глава 10. День десятый: зацепка
Я дернулась на кровати. Сквозь шторы пробивался солнечный свет.
"Часики тикают" эта фраза всю ночь пульсировала у меня в голове, не давая мозгам отключиться. Мне даже снились огромные песочные часы, внутри которых я барахталась, придавливаемая все новыми и новыми падающими песчинками.
Перевернувшись на бок, я обняла подушку, как и почти все в доме, пахнущую Игорем. Все верно: часики тикали, и их неумолимый бег никак нельзя было замедлить.
За завтраком собрались все члены семьи. Только одно место за столом угрюмо пустовало.
Как дела с домашними заданиями? Все нагнали?
Почти, ответил Миша, руководивший не только своим, но и занятиями девочек.
За него волноваться не нужно было, а вот за двоих ленивых мелких, только и ищущих повода отложить домашку на вечное "потом", нужен был глаз да глаз.
А что? с подозрением спросил брат.
В понедельник возвращаетесь в школу.
Все, включая родителей Игоря, уставились на меня.
Не рано ли, Ниночка? покосивших на девочек, чьи лица уже принимали бунтарское выражение, спросила Анжела Григорьевна.
Здорово, конечно, что свекровь подала признаки жизни, но принимать решения было не ей.
Не рано, беспристрастно ответила я, отставляя от себя чашку с недопитым кофе. Вы, кстати, не собираетесь уезжать?
Понимаю, вопрос прозвучал мало того, что грубо, так еще и в каком-то таком не вопросительном, а приказном тоне, но в таких ситуациях тактичность и толерантность мало, что бы изменили.
Да, Ниночка, наверное, скоро. Поджав дрожащие губы, свекровь глянула на мужа. Мы и так долго тебе надоедали.
Ну, что вы, смягчилась я, вы никогда мне не надоедали, просто Надо как-то двигаться дальше. Игорь хотел бы этого.
Свекровь всхлипнула. Аргумент я использовала грязный и подлый, но так действительно для всех будет лучше.
Да, конечно. Простите. Анжела Григорьевна встала из-за стола и скрылась на кухне.
Отец Игоря, за все время разговора не проронивший ни слова, обжег меня взглядом и так же молча удалился следом за женой.
А ты жестокая личность, укоризненно произнес Марк, выпуская облачко густого сигаретного дыма. Так открыто выперла и детей, и родителей.
Родители Игоря паковали вещи и доделывали какие-то дела. Девочки снова со мной не разговаривал, а брат был озабочен тем, что нужно было еще доделать из домашних заданий. Я же решила поехать на работу, чтобы не слоняться по дому, ловя на себе осуждающие взгляды.
Это не жестокость, возразила я, нервно покручивая в руках зажигалку. Это практичность.
И что же в этом практичного? усмехнулся Марк. Избавилась от лишних наблюдателей, чтобы спокойно реализовывать то, что задумала. Думаешь, я дурак и не знаю, что ты собираешься сделать какую-нибудь глупость?
Если честно, Марк, я о тебе вообще не думаю, ответила я, спрятав зажигалку в карман. Своих проблем хватает.
Надев куртку, я прихватила шлем с вложенными в него перчатками и вышла из магазина. В этот раз я не избегала вопросов, а четко давала понять, что отвечать на них я не обязана.
Колеса мотоцикла зашуршали по гравию. Я заглушила двигатель у байкерского бара с моргавшей, как подбитая фара, вывеской.
Черт, давно я здесь не была. Даже стыдно стало, что как помощь нужна была, так приезжала, а в другое время и думать не думала.
Тучный Ден, глава местных быков-двоедушников, встретил меня теплой улыбкой и дружественными объятиями.
Мы хотели приехать, ноОн смущенно замялся. Другие байкеры тоже виновато стушевались.
Да ладно, отмахнулась я. Даже после победы над орденом многим из магического сообщества любая смерть навевала воспоминания о павших собратьях, а так как смерть была вечной спутницей жизни, ее старались избегать. Мысленно вы были со мной, я это знаю.
Как ты справляешься? Я издала истеричный смешок.
Знаешь, Ден, тут такая штукаЯ рассказала ему обо всем.
В баре установилась такая звенящая тишина после моего рассказа, что, честное слово, можно было услышать, как работают мозги у каждого из присутствующих.
Во дела, только и выдавил байкер, после затянувшейся паузы, потраченной на осмысление того, что было услышано.
Да уж.
А знаешь Я ведь слыхал раньше про такое, выдержав еще одну паузу, сказал Ден. Думал, чушь все, но теперьОн задумчиво почесал бороду.
Ты о чем? Я поддалась вперед.
Да вот был, знаешь ли, у нас тут клиент один на битом Минске, типа некромант. Магии в нем было раз-два и обчелся, зато язык был длинный, и, как нажирался, трепал им налево и направо: мол, знает он рецепт вечной жизни или что-то такое. А как парни морду ему били, не в силах больше слушать его, так он грозил скормить наши тела каким-то могильщикам, а души навечно поработить или что-то такое.
И давно такой клиент у вас появлялся? спросила я, чувствуя, как под коленками уверенно ползет дрожь.
Да, вроде как вчера или позавчера только был. Да, парни?
Позавчера, с уверенностью сказал один из байкеров. Хвастался новым делом и обещал после него заехать к нам и угостить всех.
Попросив ребят в баре прощебетать мне, когда клиент будет у них, я вернулась домой. Изначально я планировала после бара поехать на одно из городских кладбищ и попытаться подловить могильщиков, но зацепка, которую дал мне Ден, делала поход на кладбище пустой тратой сил и времени.
С другой стороны, каждый день, каждый час, каждая минута моего бездействия сокращало время, отведенное Игорю, для обратимости того, что с ним произошло и продолжало происходить.
Дверь в библиотеку была приоткрыта, и я вздрогнула, подумав, что Игорь мог снова появиться здесь, но это оказался всего лишь Юрий Максимович, с отсутствующим видом в полной темноте сидевший на диване со стаканом виски в руке.
Юрий Максимович, я осторожно заглянула в библиотеку, у вас все хорошо?
Зря я так с ними разговаривала утром. Кто вообще мне дал право указывать, когда и куда им ехать? Они приняли меня, как родную, ни разу не попрекнули за то, что из-за меня Игорь столько раз был в опасности, а чем отплатила им я в такое тяжелое для них время?
При виде меня свекор ожил и включил торшер, стоявший возле дивана.
Да, Ниночка, все хорошо, устало улыбнулся он. Я вообще-то тебя ждал. Ты устала, наверное, но, может, уделишь старику немного времени.
Да какой же вы старикпромямлила я, раздавливаемая новым приступом вины.
Иди, он похлопал по дивану, посиди со мной.
Я послушно поплелась и села рядом со свекром.
Ты, наверное, думаешь, что у нас с матерью крыша поехала.
Да нет, я
Не перебивай!
Свекор погрозил мне пальцем, и я усмехнулась про себя: совсем, как Игорь, в свое время воевавший с моей привычкой перебивать.
Так вот, продолжил он, добившись моего беспрекословного молчания и внимания, мы с мамой Мы с мамой просто не знаем, как тебе помочь. Когда Игорь вернулся мы Я Мы растерялись, не зная радоваться нам или плакать, но ты не растерялась, и мы поняли, что не нам решать, что делать и как. Ты стала для сына смыслом жизни, ты и девочки, и если бы он знал, что у вас будет пополнение, свекор кивнул на мой живот, он был бы на седьмом небе от счастья.
Откуда выУбью Риту, если это она разболтала!
Свекор ласково улыбнулся.
Ты, сама того не замечая, постоянно за живот держалась, курить меньше стала, на поминках не пила. Я не был уверен, но ты не отрицаешь, так чтоОн снова улыбнулся.
Я не успела ему сказать. В глазах защипало. Я опустила голову на спинку дивана. Все ждала какого-то особого случая и Дождалась, короче. Потолок, в который я пялилась, начал расплываться от наполнявших глаза горьких слез.
Игорь давно начал заговаривать про то, чтобы завести своих детей. Я, конечно, была против. Ну, серьезно: я? Дети? Не-не, ребята, это не ко мне! Но природа за меня распорядилась моим телом, а я, честно говоря, этот факт вообще еще даже и не пыталась осмыслить.
Я вот, что хотел тебе сказать, дочка. Свекор похлопал меня по руке. Что бы ты не решила делать, мы с мамой на твоей стороне. Тебе, как никому другому, нужно думать о будущем. И помни, что Игорь хотел бы, чтобы ты жила, была в безопасности, даже если это означало бы быть без него.
Глава 11. День двенадцатый: наводка
Я долго не могла уснуть после разговора со свекром, и я бы соврала, если бы сказала, что такие мысли меня ни разу не посещали. Увы, но посещали.
Черт, да я небеса обрушила бы, землю расколола бы ради Игоря, но мозг уверенно подсчитывал вероятность фатальной ошибки, которую я могла допустить при выполнении своего плана.
Почему фатальной? Да потому что, если я допущу даже любую, самую маленькую ошибку и не успею в течении сорока дней (а по факту и того меньше) обратить проклятье, душа Игоря будет потеряна навсегда, и для него не будет следующей жизни. Это будет полный конец, и я не могла лишить его этого, бросить, обречь на вечное ничто без чувств, без любви, без счастья, без надежды.
И, если бы родители Игоря это знали, то вряд ли бы так лояльно отнеслись ко мне в том случае, если бы я выбрала себя, а не их сына.