"Проклятая пиявка" вскользь подумала я, но старания его хоть и могли увенчаться успехом, но с ними он немного припоздал. Я была уже слишком далеко, чтобы он мог меня затормозить или сбить с пути.
Помехи пропали. Тишина перестала быть оглушительной, и стала напоминать отдаленный шум воды. Мысли потекли где-то далеко от моего сознания, словно они были не моими. По телу пробежала конвульсия и мне стало холодно до дрожи. Кончики пальцев потеряли чувствительность. Грудь сдавило так сильно, что я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Из носа потекла кровь и вкусовые рецепторы взорвались металлом. Сердце вновь забилось быстрее и внутри снова что-то щелкнуло.
Руки поднялись сами и хлопнули в ладоши, распространяя на сигил вторую эманацию моей энергии. Звук вышел пружинистым, вибрирующим, словно я была под водой.
Холод сменился жаром. Не смотря на закрытые глаза я видела яркий, ослепляющий свет, но не могла пошевелиться, чтобы закрыться от него. Меня охватило чувство будто я падала в глубокий колодец или яму. В ушах засвистело и по шее потекли струйки крови из ушей.
Чувство падения сменилось ощущением словно меня разрывало на миллионы молекул. Энергия потекла из меня сама, бесконтрольно и жадно поглощаясь сигилом. Еще один щелчок и внутри меня разверзлась безднатемная, жидкая, живая. Сознанием я всматривалась в нее, а она в меня, словно пытаясь прочитать мои мысли, намерения, самые скрытые желания, хотя они и были скрыты в ней, ведь она и была мнойтой самой гомнистой изнанкой, которую я, как и подавляющее большинство людей, предпочитали не замечать, выдавая себя за безгрешных, чистых созданий. Увы, но это одно из многих заблуждений.
"Набериус" мысленно произнесла я и хлопнула в ладоши, направляя в бездну всю оставшуюся во мне силу.
Хлопок вышел оглушительно звонким и как будто не одиночным. Жидкая тьма пошла рябью. Запах серы душил, обволакивал, принуждал погрузиться еще глубже, но это было уже не мое желание. Я чувствовала это на уровне всех своих инстинктов и, выставив легкий заслон, позвала уже вслух:
Набериус!
Мой голос, показавшийся мне абсолютно чужим, эхом прокатился по пещере. Огонь неистово заплясал в углублениях пещеры, надписи и подобия рун покрылись кляксами. Они не нравились тому, кто пришел на мой зов.
Александра, глухо раздался вкрадчивый шепот, пробиравший опасностью каждую клеточку моего тела. Я с трудом разлепила глаза.
Это больше не мое имя, ответила я, краем глаза улавливая мимолетное движение слева от меня, сопровождавшееся шорохом.
Ты та, кто ты есть, шепот окрасился легким смехом, и волосы у меня почти стали дыбом, независимо от того, какое имя ты носишь.
Вы правы, маркиз, почтительно ответила я, уловив движение уже справа.
Александра, прошелестел смех почти мне в ухо, я в равной степени восхищен твоей смелостью и твоей глупостью.
Разве тот, кто не боится попросить о помощи, глупец?
Тяжесть навалилась на меня со всех сторон, вынуждая наклониться почти к полу. Ветер с ярко выраженным запахом серы ударил в лицо, сдувая тройное кольцо защиты из зверобоя.
Помощь? Шепот сменился низким голосом и раздался надо мной. По коже побежали мурашки. ПомощьГолос снова перешел на шепот и прошелестел надо мной. Мне ведомо твое прошлое, Александра. И ведомо твое настоящее, твои желания и страхи, но ты просишь не о помощи, а об одолжении, суть которого в том, чтобы я все сделал за тебя, чего я сделать не могу, потому что это не в моих силах.
Такой приблизительно ответ я и ожидала. Девоны были далеко не теми, кто легко и просто что-то дает. Предложить мне было ему нечего, а вот взыграть на его достоинстве и эго можно было попробовать.
Похоже, что я вызвала не того девона, усмехнулась я своим коленям. Так и знала, что надо было взывать к королю, а не к какому-то маркизу, на свой страх и риск добавила я.
Согласно лемегетону, одной из форм Набериуса был ворон, но предо мной предстала истинная форма стражатрехглавый пес, охваченный адским пламенем.
Как ты смеешь? одновременно пророкотали головы, обдавая меня зловонным дыханием.
Запах серы стал невыносим. Ноги и руки онемели до головокружительной боли, а в груди болело так, словно из нее что-то пытались вырвать.
Титаническим усилием я сдержала крик и подняла голову, решив пойти ва-банк.
Я не для того тебя вызвала, чтобы услышать, что ты не можешь, то есть не хочешь, мне помочь. Мне нечего тебе предложить, но, думаю, что ты бы не явился, если бы был уверен, что мы не сможем договориться.
Трехглавый пес исчез и пещера вновь погрузилась в зловещую темноту, звенящая тишина в которой нарушалась лишь моим прерывистым дыханием.
Шли секунды, минуты, а девон молчал.
Александра, наконец, вкрадчиво прошелестел шепот, вот так бы и сразу, удовлетворенно добавил он, переходя на голос. Но я не соврал тебе: не в моих силах вернуть душу твоего мужа. Однако я могу дать тебе то, что в этом поможет, но только при условии обратной услуги.
Я согласна.
Подумай хорошенько, Александра. Пути назад не будет и независимо от того, обернется ли твоя затея успехом, твой долг я заберу с процентами.
Я согласна, повторила я.
Сделка предложена, произнес девон, и слова прозвучали, как приговор.
Сделка принята, ответила я.
В высеченных по периметру углублениях вспыхнул огонь. Кляксы на высеченных надписях и подобиях рун расползались, видоизменяя их на те, которые были более уместными.
Незаметно для себя я оказалась в самом центре сигила. Напротив лежал череп и, не успела я подумать, что он мой, и с ужасом предположить для чего именно он нужен, как живот скрутило до такой степени, что я согнулась. Меня начало буквально разрывать изнутри. Во рту появился горько-сладкий привкус и тошнота подступила к горлу. Меня начало рвать: сначала слюной, потом желчью, потом снова слюной, а потом что-то очень гладкое потянулось из моего рта в сторону черепа, обвивая его кольцами.
Зелеными, блестящими, как изумруды, глазами змея посмотрела на меня безучастно, но уже через секунду метнулась и, открыв черную пасть укусила меня за руку. Мое сердце, бешено отбивавшее ритм, быстро разогнало кровь по телу вместе с ядом, лишая меня возможности двигаться и даже кричать.
Ладони пронзила острая боль. Новый взрыв боли пришелся на стопы. Следом невидимое острие ударило в бок. Лоб и виски царапнуло и сжало, и теплая кровь струйками потекла по влажному от пота и слез лицу.
Сигил жадно впитывал вытекавшую из меня кровь до последней капли, в то время как что-то другое, чужеродное вливалось в меня, заполняя пустоту, оставленную после извлечения души.
Казалось, это будет длиться вечно, но боль внезапно прошла. Раны начали затягиваться и боль сменилась очень странным чувством эйфории. Дыхание выровнялось, но стало каким-то хрипло-рычащим.
По каменному полу были разбросаны ядовитого зеленого цвета волосы. Пальцы, к которым вернулась чувствительность, судорожно заскребли когтями каменный пол пещеры.
Приподнявшись, я с удивлением посмотрела на свои руки с тонкой белой кожей, сквозь которую просвечивались узоры зеленых вен, в которых бежала такая же зеленая кровь, но уже не человеческая. Нижнюю губу кольнули клыки и я не без удовольствия слизала выступившую зеленую капельку крови.
Добро пожаловать в мир девонов, Александра. Грот заполнился смехом. А теперь обсудим условия сделки.
Глава 16. День пятнадцатый:
VIP
-пропуск
Дождь, накрывший город, оставил после себя озера луж, никак не стекавших в дождевые коллекторы, по большей части забитые мусором и дохлыми крысамикоренными жителями столицы.
Непримечательное здание клуба "Чистилище", прятавшееся в закоулка центра города, выглядело таким же непопулярным, как и первый мой визит.
Унылая неоновая вывеска с горящими через одну буквами отбрасывала темно-серую тень, колеблющуюся из стороны в сторону, словно шторка на ветру и "мертвый" смрад, распространявшийся при каждом его потустороннем порыве вызывал у меня аппетит, как и крупнотелый охранник, совершавший обход каждые пятнадцать минут.
Нина, что ты наделала?!
Я улыбнулась и, кинув остаток сигареты в лужу, обернулась к Славе, чье присутствие я почувствовала задолго до того, как он решился ко мне подойти.
Нравится? Я подошла ближе, демонстрируя зеленые волосы и глаза с вертикальными зрачками. Знаю, что нравится, усмехнулась я, обвивая его мощную шею руками. Слава напрягся, но не оттолкнул меня. Ты хорошо пахнешь. Я прижалась носом к его шее и вдохнула аромат ладана. От моего дыхания по его коже побежали мурашки и вена на шее запульсировала сильнее.
Я предупреждалСлава запнулся, когда я коснулась языком мочки его уха. Он хрипло выдохнул, склонив голову вниз и приоткрыв пухлые губы. Я провела по ним языком и немного скользнула внутрь.
Слава, забыв про все, что хотел сказать, ответил на поцелуй очень страстно. Ого, да у этого парня серьезные намерения! По ходу, я недооценила уровень его симпатии ко мне. Он прямо влюблен в меня! Как мило!
Позволив ему еще немного понаслаждаться моим вкусом и побродить шаловливыми ручками по моей выглянувшей из-под кожаной куртки голой спине, я выпустили зеленоватое облачко. Втянув его с поцелуем целиком и без остатка, Слава дернулся. Отстранившись от меня, он схватился за горло и, выкатив глаза, повалился на землю, жадно пытаясь сделать вдох.
Не волнуйся, улыбнулась я, наблюдая за его мучениями, это пройдет, как только я уйду, но пока я здесь, слушай внимательно: передай Агате, что я очень ценю ее небезразличие, но впредь любое ее вмешательство я буду расценивать как враждебное и принимать соответствующие меры, добавила я уже без улыбки. Это моя территория и ради вашего же блага держитесь от нее и от меня подальше. А вообщеЯ задумчиво посмотрела на крылатого. Вали отсюда лучше ты. Я взмахнула рукой, отправляя Славу на ближайшую мусорную свалку. Может, ему там понравится и он совьет себе там уютное гнездышко, в котором будет томно вздыхать, вспоминая мой поцелуй.
Отдернув курточку я надела шлем и оседлала дукати. Черт, этот красавец, доставшийся мне чисто случайно, покорил мое сердце, вытеснив из него старушку хонду!
Подлатав его и перекрасив в зеленый цвет, я накормила его маслом и бензином, и вот мы были здесь: все такие новые, красивые, готовые взять в оборот всех и вся и, что самое главное, проложить себе путь в "Чистилище".
Нет, ну, можно было бы, конечно, и пройти в клуб более цивилизованным способом, но уж больно меня заводили его защитные чары, и мне, помимо эффектного появления, просто жизненно необходимо было их взломать, испытав при этом все то, чем меня более чем щедро наградил Набериус.
Ощупав еще раз защиту вокруг клуба на предмет неожиданностей, я включила зажигание.
О, детка, проворковала я, как ты мурчишь!
Заднее колесо зашипело, виляя по асфальту и поднимая столп дыма. Двигатель, разогретый на полную, взревел, и мотоцикл сорвался с места. Охранник даже не успел вскрикнуть, как я промчалась мимо, на ходу пробивая брешь в защитных чарах "Чистилища".
Они были совсем слабыми, но только потому, что я теперь была тем, кем была. Простой ведьмак или ведьма хоть с десятью душами просто не смогли бы даже прикоснуться к стене, не говоря уже о том, чтобы пройти и остаться при этом живыми.
Двери рассыпались как пепел, пропуская меня внутрь и, какой предсказуемый сюрприз, за ними вдоль узкого полуосвещенного коридора рассредоточилась остальная охрана. Их руки проходили сквозь меня, пока я, повизгивая шинами при каждом повороте нескончаемого коридора, проезжала мимо.
Проехав последний виток, я остановилась перед темно-синей ширмой, отделявшей зал от непонятно зачем вообще нужного коридора. Ах, да! Я же заехала с заднего входа! Тогда понятно, куда вели отполированные плиты от ширмы налево до центрального входа для особо важных персон.
Ничего, я не из обидчивых. Меня и задний проход вполне устроил.
Позади возобновился суетливый шум охраны, и я пустила мотоцикл вперед. На секунду мне показалось, что ширма с ее собственными защитными чарами меня не пропустит, но я ошиблась, и она, скользнув по мне призрачным покрывалом реально потустороннего мира, без ломок пропустила меня в зал.
Мотоцикл подпрыгнул как на трамплине и колеса плавно опустились на барную стойку под аккомпанемент клубного техно и взрывные аплодисменты бьющихся бокалов и бутылок с дорогущим бухлом на любой вкус.
Фу, какая гадость! укоризненно сказала я перепуганному бармену, расстегивая на себе шлем.
Бухло, может, было и дорогущим, но воняло, как прокисшее молоко, в которое еще и кто-то помочился.
Мотоцикл тем временем уменьшался до размеров брелка. Эту идею я почерпнула от детей, показавших мне фильм Блин, забыла название, но идеяогонь прямо.
Посетители клуба с самыми разными эмоциями уставились на меня, эффектно стоявшей на барной стойке в облаке тяжелых спиртов. Интересная публика и вполне ожидаемая для такого места.
По большей части это, конечно же, были девоны, преимущественно выступавшие в образе человекоподобных существ. Вялые эманации их силы говорили о том, что они относились к самой низшей категории и не представляли для меня ни малейшей угрозы, как и личи среднего десятка, чьи пустоты, в которых когда-то были их души, были заполнены нелюдскими сущностями, сроднившимися с ними полностью.
Попадались и более интересные экземпляры со свойственными для более серьезных девонов признакамихромотой, отсутствием конечностей, наличием животных черт (волосатости, клыков, шипов, рогов, крыльев), имелось несколько асуров и нагов. Короче, вся мифическая рать, взболтанная в блендере и вываленная в одно место.
Слабо улавливались запахи могильщиков, но, видимо, они не были здесь постоянными клиентами в силу того, что даже для этой публики были омерзительными созданиями, которым были не рады.
Но особый интерес представлял собой второй этаж, с которого сказать, что веяло смертью было ничего не сказать. Он был почти полностью погружен во тьму и даже блики крутящихся под потолком шаров обходили его стороной, словно намеренно создавая атмосферу таинственности.
Мои вертикальные зрачки расширились на полную, но даже новым зрением я смогла рассмотреть лишь отдельные силуэты, а точнеетолько один силуэт, стоявший у самых перил и по-хозяйски наблюдавший за происходившем в зале.
Я чувствовала на себе его взгляд, его интерес, его силу, в разы превосходившую мою и всех присутствующих в клубе вместе взятых.
Справившись, наконец, с застежкой я сняла шлем. Зеленые волосы посыпались по черной, кожаной, мотоциклетной куртке, поблескивая от пробегавших по ним пятнам клубных шаров. Отбросив их за спину, я спрятала в карман уменьшенную копию дукати и, сметая с барной стойки остатки битых бокалов, спрыгнула на пол и направилась к лестнице, на которой меня ждал очередной предсказуемый сюрприз в виде новых охранников.
Я скрипнула перчаткой, крепче сжимая шлем. Тэнгу. Еще одна диковинка, способная сломить все существующие мифические стереотипы.
Небесные псы, в которых не было абсолютно ничего ни небесного, ни даже собачьего. Огромного роста с человеческими телами, перекошенными злобными лицами на маленьких головах, с вороньими крыльями, скрытыми под длинными лохмотьями и смертоносными когтями, которым позавидовали бы даже падальщики, они стояли по разные стороны узкой лестницы, ведущей на второй этаж, где располагался их хозяин, издавая хриплые, ворчащие звуки вперемешку с чем-то напоминающим звуки ломающихся деревьев.
Пожалуй, это могло впечатлить меня раньше, но не теперь, когда я зашла так далеко.
Хорошие песики, промурчала я, выпуская зеленое облачко.
Тэнгу принюхались, но даже не чихнули, не говоря уже о том, чтобы упасть навзничь и облегчить мне жизнь. Ну, да ладно. Легких путей я в принципе не искала.
Первый тэнгу полетел в зал, сбивая столы, от которых едва успели отбежать сидевшие за ними девоны. Второй рухнул от удара японским шлемом, что называется клин-клином. Третий и четвертый, подхваченные зелеными щупальцами, отправились исследовать потолок, а вот с пятым пришлось проявить фантазию.
Его когти прошли сквозь меня, при этом каким-то непостижимым для меня образом умудрившись-таки порвать тонкую кожу куртки и оставить на груди достаточно глубокие царапины в четыре ряда, окрасившие мое тело зеленой кровью. Тело было не жалко: царапины почти сразу же втянули кровь обратно и зарубцевались, а вот куртку было очень жалко, хотя мне и не стоило даже крошечных усилий вернуть ей первозданный вид.