Так что там на счет чего-то во мне пробуждающегося? Решила я вернуть разговор в более интересное для меня русло.
Ты тоже обладающая силой, раз Айсайар привел тебя, глядя на меня, как на маленькую и неразумную сказал Эндор.
Это что вообще значит?
Ну это Как бы сказать У вас это называется «магия», очень обрадовался провожатый тому, что все-таки смог подобрать подходящее слово.
Я даже не стала спорить, решая поберечь и так быстро истощаемые психические ресурсы, иначе мне грозила банальная бабская истерика, которая явно не избавит меня от головной боли, а вот проблем вполне может добавить.
Хорошо, так на кой простите, я тут? Не понимая, как эти бредовые объяснения связаны с тем, что я была насильно выдернута из своего мира.
Никто не знает, какой будет та сила, которая в тебе проснется, пожала плечами Эсма. Может, ты сможешь растить цветочки за пять минут, а, может, твоя сила будет управлять ураганами. Если она пробудится не здесь, где рядом будут те, кто может тебе помочь, а в твоем мире, ты можешь нечаянно убить себя и пол планеты заодно.
Ну и, конечно, еще одна причинаэто охотники. Они убивают таких как мы. Так что сегодня Айсайар спас тебе жизнь.
Моя голова уже почти перестала вмещать информацию, когда мы, наконец, дошли до простенькой двери, и ребята сообщили, что это и будет моя комната.
Спасибо вам, решила поблагодарить я за предоставленную информацию достойную записи в журналах по психиатрической практике. Однако, мне нужно домой. У меня там жених и бизнес.
Ты выходишь замуж? Обрадовалась Эсма.
Нельзя, страшно вытаращив глаза, прошипел Эндор. Ты же не знаешь, когда и как проявится сила, не знаешь, как ей управлять, а вдруг ты убьешь кого-нибудь? Или того хужесебя?
Нет, хуже, если кого-то, вставила девчонка.
Нет, хуже, если себя!
Да какая разница? Удивилась Эсма. Ее еще до того охотники найдут.
Я сжала переносицу, повторяя себе, что безвыходных ситуаций не бывает.
Ты б поспала, а то поздно уже, посоветовал Эндор. Завтра у тебя первая тренировка. Все, что нужно, найдешь в комнате.
Ты голодная? Спохватилась Эсма. Мы принесем тебе ужин немного позже. Его обычно подают на четвертую звезду.
Я решила не вдаваться в подробности на счет четвертой звезды, но и отказываться от еды не сталадаже здесь мне придется чем-то питаться.
Я вошла в комнату и уставилась на темное окно, расположенное напротив двери. «А в моем мире сейчас, наверное, позднее утро», подумала я, неосознанно касаясь кулона на шее, в виде не то снежинки, не то звезды.
Та-та-тара-та-та-та-та, грустно пропела я.
Растерянно огляделась по сторонам, будто только сейчас понимая, что на самом деле произошло. В неуютной комнате было все настолько чужим, неприветливым и оттого жутким, что я чуть не выскочила обратно за дверь, чтобы попросить близнецов посидеть со мной еще немного. Но нет, конечно же, я этого не сделаю. Сходить с ума, так в одиночестве.
Я подошла к узкой кровати, и провела рукой по оставленным для меня вещам. Грубая нить, точно ни грамма синтетики. Интересно, если я сейчас переоденусь в здешнюю одежду, все окружающее станет для меня более нормальным? Возможно, но, почему-то, я не спешила снять с себя свои любимые, хоть и не очень удобные, тряпки. Нерациональные чувства расценивали переодевание как первое предательство родного мирасначала наденешь здешние вещи, потом поспишь в здешней кровати, а потом что? Найдешь себе здесь нового Кирилла?
Я чуть не отвесила самой себе оплеуху. Нечего себя жалеть и утрировать тоже не нужно.
Пересилив себя, я потянулась к серому грубому свитеру крупной вязки, переоделась как можно скорее, чтобы не передумать. Замерзшее тело с благодарностью отозвалось на смену гардероба, вызвав во мне новую волну непрошенных образов. Нет, хватит! Разве я никогда и ни к чему не приспосабливалась? Все будет хорошо и скоро я вернусь домой.
Подойдя ближе к окну, я увидела темный лес, блестящую гладь воды, похожую на озеро и самое страшноедве луны. Одна переливалась красным прямо над кромкой леса, и, видимо, имела на своей поверхности большие кратеры, оттого напоминала огромную красную пуговицу, которую какой-то великан небрежно пришил на полотно неба; а втораябелаябыла уже высоко в небе и сияла чистотой, как стеклянное яблоко. Вот тогда-то я и заплакала. Точнее завыла как волк. Две луны к этому ох как располагали.
Глава 4. Айсар
Айсайар затаился возле окна только что приведенной девчонки из первого мира, и внимательно наблюдал, как она расхаживает по простенько обставленной комнате. Здесь, в крепости, все комнаты похожи одна на другуюто ли комнаты, то ли кельи. Все, кроме комнаты директрисы Валаринды. Поэтому седоволосый, как истинный ценитель уюта, предпочитал ночевать там.
Дарья уже переоделась в местную одежду, растеряв часть своей элегантности. Хотя стоит признать, что обычная потерянная и сбитая с толку девчонка нравилась ему гораздо больше, чем кукла с налетом деловитости. Таких в окружении седоволосого было предостаточно и без нее.
Айсар склонил голову на бок, стараясь как можно лучше рассмотреть лицо девчонки. В этом лице ему все казалось неуловимо знакомым. Голубые глаза с длинными ресницами то и дело жмурились, как будто девушка надеялась, что, когда она откроет глаза, все происходящее окажется просто дурным сном. Чуть вздернутый носик был слегка опухшим и красным, из чего Айсайар сделал вывод, что пробуждающаяся все-таки дала волю слезам до его прихода. Что ж, это хорошо, слезыхорошее средство для того, чтобы справиться с потрясением, которому она, несомненно, подверглась. Но, несмотря ни на что, держалась она хорошо, да.
Седоволосый усмехнулся своим мыслям, продолжая скользить взглядом по чертам девушки. Нижняя губа уже была искусана чуть ли не до крови, а строгая прическа рассыпалась, давая волю каштановым волосам спадать до плеч мягкими волнами. Здешний вязаный свитер был ей великоват, от чего она была похожа на подростка-беспризорника. Еще одной кривоватой улыбкой Айсар охарактеризовал свое отношение к увиденному.
Сидя на крыше, Айсайар никак не мог понять, что же заставило его прийти посмотреть на новенькую. Обычно он так не делал. Обычно уже через час он не мог вспомнить даже имени новоприбывших пробуждающихся. Он с удовлетворением отметил, что его привела сюда точно не внешность Дарьи, которая была достаточно заурядной. За время своей долгой жизни он видел и покрасивее. Но тогда что? Седоволосый нахмурился, взгляд серых глаз обратился в недалекое прошлое. Стараясь ничего не упустить, Айсар принялся пролистывать в памяти отрывки сегодняшнего дня. Вот он пытается отвести погоню от пробуждающейся. Охотники взялись за нее плотно, глушащие любые механизмы чары заставили замереть целый квартал достаточно крупного города. Машина, которую они с Эрдьяром раздобыли сразу после перехода, двигалась исключительно на энергии Айсайара. За этой девчонкой был отправлен явно не один отряд охотников, поэтому, пока седоволосый уводил одну группу злоумышленников, другая уже вышла на след Эрдьяра и Дарьи. Айсар почувствовал, что, пробуждающемуся грозит опасность, открыл переход почти под колеса машины. Ничего, он быстро регенерирует, а вот Дарья до условленного места встречи в конце улицы уже бы не дожила. От охотников отбились труднее, чем обычно, хотя седоволосый и старался показать обратное. Ему нравилось чувствовать собственное превосходство. Прыжок тоже занял больше сил, чем обычно
Стоп! Прыжок! Всегда, когда Айсайар и Эрдьяр забирают нового пробуждающего, седоволосый легонько дотрагивается до сознания новичка, чтобы поддержать его в первом переходе и избежать потери этого самого сознания на несколько дней. Слишком уж большая нагрузка для любого человека, даже обладающего силой, не говоря уже о том, кто эту силу пока не получил. В этот раз он, конечно же, сделал так, как и обычно, но почему же ощущение, которое возникло при мягком вторжении в ее сознание, кажется ему таким знакомым?
За своими мыслями Айсар почти пропустил момент, когда Дарья в это время подошла к окну и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Седоволосый замер, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие. Девушка закрыла глаза, вновь закусывая губу и стискивая в кулаках край грубого свитера. Плачет? Айсайар скорее бессознательно протянул руку к окну, но дотронуться до стекла он не успелладонь вдруг будто пронзило тысячей игл. Окно с девушкой за ним растворилось в глубокой и мрачной темноте, сквозь которую вскоре проступила болезненно реалистичная картинанезнакомая девушка с пшеничными волосами и зелеными глазами открыла рот в беззвучном крике. Эта картина заставила сердце седоволосого сжаться от ощущения неправильности происходящего. Седоволосый отчетливо понял, что прямо сейчас случится что-то непоправимое, то, что изменит такой понятный и сложившийся мир. Он схватил ртом воздух, пытаясь избавиться от наваждения, и образ вновь растворился во тьме, которая сжалилась и вернула Айсайару кое где потрескавшуюся черепицу крыши, окно с Дарьей за мутным стеклом, и его самого.
Ладонь вновь прожгло острой болью. Айсар взглянул на свою руку, по которой медленно подымался узор инея, вытесняя собой неприятные ощущения.
Айсайар сначала долго и удивленно смотрел на собственную конечность, а потом стряхнул с ладони несколько крупных снежинок и улыбнулся. Удивительное чувство. Он и прежде умел управляться со льдом, за что в Школе Жизни и Смерти его прозвали Льдом. Ощущение внутреннего могущества поднялось к горлу и окутало все тело. Сейчас он всем своим нутром ощущал, будто тогда, раньше, в нем был лишь отголосок нынешней силы, той, которой удивительным образом его наделила пробуждающаяся. Хотя, быть может, это просто совпадение. На своем опыте, Айсар не раз убеждался, что в жизни встречаются еще и не такие совпадения, но, отчего-то, он был уверен, что усиление его дара каким-то образом связано с пробуждающейся.
«Что же за сила будет у тебя, девочка?»
До встречи, Дарья, одними губами произнес Айсар.
Девушка его не слышала, продолжая поливать слезами свою разрушенную жизнь. Они все вначале думают, что их жизни разрушены. Ровно до тех пор, пока не получают свою силу.
Последний взгляд на пробуждающуюся и седовласый парень ловко перепрыгнул на следующую крышу, в чем ему неизменно помогла любимая трость. Еще пара прыжков с опорой на здоровую ногу, и, в последний раз оттолкнувшись, Айсайар мягко приземлился на поляну перед замком Школы Жизни и Смерти.
Всегда, когда Айсар с Эрдьяром возвращались в школу хотя бы на один день, рыжебородый неизменно исполнял свои странные ритуалы. Сейчас Эрдьяр, как обычно в это время, погружался вглубь своего подсознания на краю поляны. После того, как бородатый великан прожил несколько лет в первом мире, уроженкой которого является спасенная сегодня пробуждающаяся, Дьяр каждый вечер посвящал уединению с собой, называя это медитацией, и использовал данное занятие для очистки своих мозгов. Нелепое занятие, по мнению седоволосого, прописная истина во всех мирах гласит, что чисто не там, где убирают, а там, где не сорят. Так что, стоит просто не засорять мозги всяким хламом, чтобы не пришлось их после чистить.
Подходя ближе, Лед отметил, что друг опять застыл в какой-то, мало напоминающей человеческую, позе. Айсайар, с видом вселенской скуки на лице, плюхнулся на траву недалеко от живой статуи бородатому мужчине и бросил рядом трость.
Убери ее, потусторонним голосом потребовал Дьяр. В то место мне сейчас нужно перенести вес корпуса.
Сам убирай, отмахнулся Айсар, откидываясь назад и опираясь на согнутые руки.
Ему нравилось немного дразнить рыжебородого, каждый раз вступая в неравный бой с его невозмутимостью. Однажды седоволосый пообещал себе, что когда-нибудь он обязательно выведет друга из себя. Конечно, активные попытки это сделать давно прекратились, но Айсайар считал своим долгом отдавать дань былым временам.
Эрдьяр тяжело вздохнул, опустил сначала левую ногу, потом правую руку, разогнул спину и плавно уселся напротив седоволосого юноши.
Ходил смотреть на девчонку? Взгляд темно-карих глаз пытливо врезался в лицо Айсара.
Ходил, не стал отрицать седоволосый.
Зачем?
Лед не хотел отвечать на этот вопрос, потому что у него не было более-менее адекватного ответа.
Моя сила, решил сменить тему он. Ее стало больше.
Он щелкнул пальцами, желая продемонстрировать то, о чем говорит, и с них сорвался хоровод идеально ровных снежинок, которые, закружившись, сложились в снежинку побольше.
Она у тебя и была, лицо Дьяра не дрогнуло.
Не то, поморщился Лед. Другая сила. Я чувствую, будто могу все, будто во мне проснулось что-то знакомое и родное, то, что давным-давно спало, Айсар не знал, как описать свои ощущения, но надеялся, что друг его поймет.
Что ты об этом думаешь? Так же ровно, не выдавая заинтересованности, спросил Эрдьяр.
Что мы чего-то не знаем, Айсар поднялся.
Точнее, что мы не знаем ничего, прищурился рыжебородый.
Седоволосый задумчиво кивнул, подтверждая правоту Дьяра.
Передавай привет директрисе Валаринде, рыжебородый позволил себе улыбку.
Всенепременно! Шутливый поклон и Айсар шагнул под тень деревьев.
Лед не спеша обошел крепость по кругу, стараясь держаться деревьев. Ему нравилась здешняя природа, и вид старого замка в свете двух лун. Обход территории тоже можно было назвать ритуалом, почти таким же странным, как чистка мозгов Эрдьяра.
Вход в комнаты директрисы был отдельным, что на самом деле было очень удобно, особенно для предотвращения слухов. Побродив еще немного, Айсайар отправился к знакомому каменному крыльцу, под которым скрывалась крепкая дверь из темного дерева.
Он уже успел ступить на первую ступень, как услышал неясный шум слева от перил. Не задумываясь, Айсар выбросил трость в ту сторону, стараясь захватить нежданного гостя, а точнее гостью. Крюк трости пришелся как раз на тонкую шею. Как бывалый рыбак седоволосый вытянул на свет сверкающую глазами девушку. В свете двух лун блеснули ярко желтые волосы.
Недовольно фыркнув, Лед освободил свою добычу.
Сойра, ты что здесь делаешь? Он не любил, когда кто-то не понимал его тонких намеков.
Ты давно не приходил, девушка, изначально настроенная крайне решительно, теперь, очевидно, растерялась, услышав ледяные нотки в голосе собеседника.
И поэтому ты решила заявиться сюда? Айсар начинал раздражаться.
Вся школа гудит о том, что ты сегодня вернулся и привел пробуждающуюся, ее взгляд забегал по его лицу, пытаясь уловить реакцию на ее слова. Говорят, ты не просто так ее привел.
Седоволосый закатил глаза. Понятно, ревность к новенькой привела девчонку под крыльцо уже привычной соперницы.
Тебя не должно это касаться, даже если это и так, тоном школьного учителя резюмировал Айсайар. Договорились?
Но
Никаких «но», дорогая. Иди спать, мне тоже пора.
И больше не слушая юную преследовательницу, поднялся по лестнице, открыл дверь, которая была не заперта специально для него, и спустя еще три пролета оказался в спальне директрисы.
Валаринда, как и предполагалось, ждала его. Ее черные волосы рассыпались по темно-бордовой подушке, черная бретелька пеньюара вроде бы случайно сползла с плеча. Гладкая и белая, как мрамор, ножка кокетливо выглядывала из-под покрывала.
Ты долго, полусонный голос она имитировала идеально. Ложись рядом.
Айсайар всегда играл в эту игру с ней. Она претворялась любящей и заботливой женой, а он не менее любящим мужем или чем-то вроде этого. А утром они становились снова нервной и властной женщиной-директором и недисциплинированным работником, который хоть и был ценен, но не настолько, чтобы с ним о чем-то говорить серьезно. Айсар нежно улыбнулся, включаясь в игру, и шагнул навстречу открывшимся объятиям.
Девушка падала, отчаянно открывая рот и при этом не могла издать ни звука. Айсайар рванулся к ней, но он был так же беспомощен, как и несчастен сейчас, в эту минуту, когда она летела вниз с острой, обледенелой скалы. Он не мог ей помочь, он мог лишь смотреть, как она метр за метром приближается к своей смерти. Вот осталось совсем немного и ему хочется закрыть глаза и не видеть того, что сейчас произойдет, но он не может себе этого позволить. Он должен быть с ней сейчас. Хотя бы так, хотя бы взглядом.
Мгновение и хрупкое тело в развевающихся сероватых одеждах достигает первого острого камня, бьется об него и падает дальше, чтобы встретиться с еще одним, и еще. Изломанная кукла в серо-красном наряде долетает почти до самой воды, когда Айсайар понимает, что кричит, и, наверное, уже долго:
Нет! Нет! Нет!!!
Звук собственного голоса вырывает его из сна.
Он уже проснулся, все еще продолжал выкрикивать бесполезное слово. Руки седоволосого дрожали, а сердце не могло восстановить привычный ритм. Женщины, в чьей постели он провел эту ночь, уже не было рядом, иначе она бы точно вылила на него ушат воды.
Что это было? Этот сон был слишком реальным для сна. Настолько, что оставил в груди щемящее чувство невосполнимой потери. Как будто бы это все было на самом деле, как будто бы где-то действительно упала со скалы очень дорогая ему девушка, а он не смог ее спасти.