Оставшиеся у него девять стальных зубьев очень быстро, так, что Резеда даже не успевала следить, нашли себе цели: девять монстров ростом с неё словно от ударов кувалды отлетали назад и теперь громко верещали, дёргаясь в судорогах предсмертной агонии. Похоже, рука её напарника была отлично натренирована: все кинжалы вонзались точно в центр груди, наверняка пронзая чёрные сердца!
Но радоваться тому, что число нападавших сократилось на добрую треть, явно было рано: остальные, словно не замечая жертв среди своих, наступали на них плотным кольцом, вереща и рыча точно так же!
Конан вдруг нагнулся и выхватил головню из костра. Проорал:
Держи лучше это! Вначале тыкай в морду! Старайся попасть в глаза!
Сам он, судя по всему, в головне для дополнительного освещения в наступивших сумерках не нуждался: метнувшись словно молния к ближайшему нападавшему, варвар напрочь снёс тому голову с одного удара. Но киммериец не остановился и обежал весь круг тварей, сомкнувшийся вокруг костра, рубя, коля и щедро раздавая пинки и проклятья!
Резеда действительно тыкала своей веткой во все приблизившиеся к ней морды, с кровожадным удовлетворением отмечая, что тварям это явно не нравится, если сказать мягко: они, шипя и тряся головами, отскакивали от пламени, иногда даже начиная протирать полуослеплённые-полуобожжённые глаза!
Будучи реалисткой, женщина понимала: варвар прав! Воин или рубака из неё аховый. Поэтому хорошо, что он дал ей оружие, действующее с достаточно длинной дистанции, а то точно покусали бы. Или поцарапали! Подумав, она даже сунула за пояс оба кинжала свой и Конановский и схватила во вторую руку ещё одну ветку-факел!
Это сработало: тварей отгонять стало легче. Правда, так они не убивались, но Резеда уже поняла, кто здесь будет монстров убивать.
Конан между тем, даже не остановившись, начал второй круг: за его спиной верещали, пытаясь приладить назад отрубленные конечности или затолкать обратно во вспоротое брюхо вывалившиеся кишки, раненые монстры. Как вскоре поняла Резеда, киммериец вовсе не ставил себе целью убивать сразу и приканчивать во что бы то ни стало. Нет он хотел пока хотя бы временно обездвижить как можно больше нападавших и лишить их таким образом возможности драться. И сделать это он старался как можно быстрей: меч в одной и кинжал в другой руке буквально сливались в какие-то подобия сверкающих в отблесках костра полукружия и зигзаги, а враги падали как подкошенные чуть ли не охапками: словно какой-то гигантский косарь косил сено!.. Причём косил очень быстро.
Не прошло и минуты, как стоящих на ногах, а точнее задних лапах, не осталось. Но Конан вовсе не утихомирился, как наивно посчитала было Резеда: он всё так же стремительно зашёл на третий круг, теперь уже вот именно безжалостно добивая ползавших в своих кишках и лужах крови, монстров.
Как поняла женщина, киммериец старался действовать максимально надёжно и эффективно: только когда последняя из сорока с лишним голов оказалась отрубленной, он позволил себе остановиться. Внимательно осмотрелся. Доотрубил голову, что ещё болталась на обрывках кожи и мышц шеи. Вытер со лба пот и блеснул оскалом белых зубов:
Вроде все! Меня Не ранили. Ты как?
Нормально. Цела.
Хорошо. Ну, как тебе «работа» наёмника? Привлекательна?
Не знаю, что и сказать.
Да ладно уж я привык к твоим ругательствам.
Ну тогда вопрос: обязательно было изображать передо мной гнусную мразь и добивать беспомощных и уже не могущих сражаться?
Мне ни перед кем никого изображать не надо запомни это, наивная и милосердная женщина. Я действую только на основе моего личного опыта. И знаний.
Оп-па! Оказывается, ты знаешь про этих тварей что-то такое, чего не знаем даже мы, жители Порбессии?!
Ну Можно и так сказать. Правда, не надейся, что я раскрою тебе свой источник информации. Но! Я точно знаю, что если не отрубить голову чудища могут воскресать. И восстанавливаться. Например, полуотрубленная конечность очень даже запросто прирастает назад. Или вместо даже полностью отрубленной просто отрастает новая. И разрезанный живот, если впихнуть обратно кишки тоже заживает. Словом, способности к самовосстановлению у этих тварей потрясающие. Сравнить могу только с теми же ящерицами: ну, помнишь же, наверное, что если тем оторвать хвост или лапу через какое-то время просто вырастут новые.
Резеда какое-то время молчала, переваривая. Затем спросила:
Сколько их было?
Сорок три. Нападавших. И ещё двое, поменьше, наблюдатели. Но они сейчас уже слишком далеко, чтоб преследовать их. И наверняка скрылись в какой-то подземной дыре: вон, я же тебе эти камни показывал. Но туда я ночью, да ещё один, точно не полезу!
Вот это да! А как ты увидел их, этих наблюдателей?!
Да очень просто. Обратила внимание, что я даже когда разжигал наш костерок, да и потом, старался на него не смотреть?
Да. Резеда и правда поймала себя на том, что сама-то пялилась в пламя во все глаза, надеясь, что оно их спасенье от монстров и кошмаров ночной темноты.
Ну вот и заметил. Потому что зрение не притупилось, как у тебя.
А почему
Привычка. Даже если бы от нас там, снаружи, никто не прятался и никто бы на нас не напал, осмотреться нужно было. С другой стороны, останавливаясь так близко к логову врага, мы так и так не должны были беззаботно дрыхнуть. Нет: мы должны были бы караулить. По очереди. Вот сейчас, например, после ужина твоя вахта первая.
Конан! Уж не хочешь ли ты сказать, что мы прямо вот здесь и останемся ночевать?! Среди всех этих трупов и кровищи?!
А что тебя так напрягает? Мёртвые же не кусаются?
Конан! Не изображай мне тут бесчувственную и циничную скотину! Ты не моральный урод! И должен понимать
Что у такой исключительно тонкой и чувствительной натуры ещё имеются какие-то пережитки от старой, впитанной, так сказать, с молоком матери морали. И та дурацкая штука, что зовётся в просторечии совестью. Понимаю.
Ну, и?!.
Ну и только поддавшись на очарование твоих горящих неподдельным возмущением, но ещё и невысказанной мольбой лучистых глаз, я соглашусь. Перенести лагерь.
Однако! Я посажу тебя на Красавчика, и уезжайте. Он сам остановится там, где будет безопасно. Инстинкт животного, он, знаешь, никогда не подводит. Я догоню вас.
Конан. Что ты собираешься?..
Поверь: ты не захочешь этого знать.
4
Новый лагерь они разбили, вернувшись по своим же следам на пару миль назад. Именно там остановился Красавчик, показав всем видом Резеде, что дальше он двигаться не намерен. Резеда, вспоминая, что как раз отсюда на пути к первому лагерю животное начало выказывать признаки опасения и нежелания ехать вперёд, со вздохом слезла и принялась вновь распаковываться. Это не заняло много времени, и вскоре она уже лежала на одеяле варвара, напряжённо прислушиваясь к шумам ночи и вглядываясь в темноту.
Конана она всё равно не услышала: он просто возник из тьмы ночи, оказавшись сразу в зареве маленького костерка, что она разожгла для того, чтоб напарник смог легко её найти. Впрочем, как она прекрасно понимала, он нашёл бы их с конём и в кромешной тьме просто по следам.
За плечами варвара имелся полный мешок с чем-то достаточно тяжёлым и мокрым: пятна какой-то жидкости на ткани глянцево отблескивали в свете костерка. Резеда, с губ которой так и рвался вопрос, тем не менее удержалась.
Ведь он ясно сказал, что она не захочет чего-то «этого» знать!
Костёрок между тем быстро прогорел до угольков: веточки у них оставались только самые тонкие. Так что вновь укладываться на постель пришлось уже в полной темноте, в которой тем не менее варвар, как поняла Резеда, видел не хуже камышового кота. А поскольку с ужином уже было, к счастью, покончено, они позволили себе вполне мирно разлечься на Конановом одеяле, действительно обложившись для страховки верёвкой из овечьей шерсти.
Резеда некоторое время лежала молча, на спине, всматриваясь в огромные восточные звёзды и кусая губы. Конан своё воображение видами ночной степи или романтикой звёздного неба не утруждал: он, поёрзав, улёгся, наконец, так, как хотел. Буркнул:
Проклятье. Бэл его задери, вторую ночь выспаться по-человечески не дают. И почему это все эти долбаные «приключения», которые я «жутко» люблю, так и сыплются мне на голову? Ведь я такой мирный и хороший сам первый никогда никого не трогаю!
Резеда вдруг оказалась прямо у него на груди, нечто мягкое и тёплое приятно прижалось к животу варвара, и расширившиеся до невероятных пределов глазищи женщины с почерневшими зрачками буквально впились в глаза варвара:
Насчёт «хороший» я бы так смело не сказала! Сейчас проверим, если будет, конечно, на то твоё желание, о великий Конан, как ты относишься к приключениям на разные другие места!
И сможешь ли ты утешить несчастную беззащитную девушку в её печалях?! её шаловливые пальчики скользнули туда, где у Конана действительно всё для утешения уже было готово!
Конан моргнул. Затем, поняв, что чего хочет Женщина хочет Бог, улыбнулся:
Ну Постараюсь!
Конан действительно «постарался».
Он вёл себя, как позже оценила Резеда, очень нежно и заботливо.
Не накинулся на неё со всей силой животной похоти, а ласкал мягко и бережно: словно хрустальную вазу!
И это сработало. Жаркие поцелуи и мягкие касания, казалось, вновь напомнили Резеде, что она женщина. А не боевая машина или предмет для торга.
И что любить и дарить Любовь её первейшее желание и назначение!..
Когда Конан наконец вошёл в неё, Резеда поняла, чего ей так не хватало все эти напряжённые и трагические дни!
Мужчины!
Соратника. Отца. Мужа. Любовника. Защитника
И вот всё это у неё здесь, придавило её к земле, мускулистым, огромным и надёжным телом, словно щитом, огораживая её от всех проблем и опасностей окружающего Мира! Воплощённая мечта любой женщины!
Сейчас старающаяся по её просьбе утешить эту самую женщину единственно надёжным способом
Она не рыдала, но чувствовала, как слёзы ручьями текут из глаз, возможно, говоря её партнёру, что она думает сейчас не столько о наслаждении, сколько о своей незавидной судьбе, но киммериец проявил себя так, как нужно: он мягко, но нежно всё усиливал и усиливал напор. От его объятий и горячих губ, ласкавших и покрывавших огненными поцелуями её шею, плечи и грудь, исходил такой животный магнетизм, что этот вихрь всё-таки как-то незаметно увлёк её туда, где нет земных неприятностей и проблем
Когда он проник чуть глубже, она поняла, что противиться своему естеству больше не сможет. Пусть разум и полон горя, и озабочен, и ещё пытается что-то вспомнить, и рассуждать о разных вещах Но тело её, презрев требования разума контролировать сознание, больше не принадлежит ей и жаждет только одного: чтоб это длилось ещё и ещё!..
Она забилась, закричала, царапая его мускулистую спину крохотными коготочками, затем застонала, изогнув стан и полностью отрешившись, пусть лишь на сладостные мгновения экстаза, от мирских забот в пучине нечеловеческого наслаждения!..
Когда содрогания её тела прекратились, варвар так же мягко, как начинал, отстранился и вышел из неё. Резеда снова застонала, открыла глаза. Глубоко вздохнула. Сморгнула с ресницы последнюю слезу. Но слёзы словно сами вновь навернулись на глаза:
Конан! Я
Не нужно. Он осторожно положил свои сильные пальцы ей на коралловые губки, покрытые на коротеньких светлых усиках из мягкого пушка влагой сладостной испарины. Ничего не говори. Просто расслабься. И спи. Я покараулю.
Разбудило Резеду солнце. Оно слепило глаза и грело лицо.
Раскрыв же полностью почему-то слегка затёкшие очи, она обнаружила, что солнце встало уже достаточно высоко. Поэтому и преодолело, обойдя сверху, тот предмет, что явно поставил её напарник, чтоб не дать светилу разбудить её: свою огромную суму.
Доброе утро! она села, поправляя волосы и массируя щёки, чтоб её лицо не выглядело помявшимся о складки куртки варвара, которую тот, оказывается, подложил ей под голову. Спасибо за подушку!
Не за что. Завтракать будешь?
Буду.
Тогда садись. Сам Конан, оказывается, уже и поел, и собрал почти все их вещи.
С едой Резеда разобралась быстро, хоть и чувствовала буквально волчий голод: похоже, вчерашнее напряжение сил и волнения выпили до дна всю энергию, что имелась в её тоненьком и хрупком теле. Поэтому она не пренебрегла сегодня и солониной.
Киммериец тем временем скатал и спрятал одеяло и верёвку. Мешок с чем-то мокрым оказался приторочен вместо одной из седельных сумок, саму опустошённую сумку варвар, похоже, просто затолкал в другую, тоже уже полупустую. Вскоре туда же отправился и кусок материи, служивший им скатертью. Резеда спросила:
Мы Как поедем?
Прямо. Днём, я думаю, нам ничто не грозит. Особенно после того урока, который этот гарнизон получил.
Какой гарнизон?
Конан хмыкнул:
Обычный. Гарнизон сторожевого поста. Чего непонятно? Ваш монстр-маг устроил себе у вас в Порбессии вроде как государство в государстве. И его границы охраняются. Так, как положено охраняться границам. То есть имеются дозоры и секретные посты. Сменяемая стража наблюдает за подозрительными и опасными гостями. И, конечно, разведка выискивает тех, кого можно было бы приобщить. К населению ящерокоролевства.
С помощью «преображения».
После чего, улучив подходящий момент, на жертв набрасывается «группа захвата».
Звучит пугающе.
А ещё бы. Думаю, от расширения своих границ до границ собственно Порбессии это самое ящерокоролевство сейчас сдерживает лишь отсутствие достаточного количества верноподданных. А точнее слуг-воинов. Адептов. Рабов.
Но это число будет расти. По мере того как королю-магу будут приволакивать всё новых и новых захваченных рабов-мужчин. Меня, собственно, удивляет другое.
Да-а?! И что же это?
Вопрос, почему это маг-ящер не берёт в плен женщин и не преобразовывает их. Ведь тогда число его подданных росло бы куда быстрей, естественным, так сказать, путём. Потому что ящерицы плодятся очень быстро! Им же не нужно кормить детей молоком, учить, воспитывать После того как маленький ящерёнок вылупляется из своего яйца, он и так уже всё знает и умеет!
Бэл! Вот о чем я ещё не думала Но хвала Мирте Пресветлому, что эти твари пока так вроде не плодятся! Хотя Но их и так достаточно много! Правда, думаю, теперь осталось сотен восемь. Ну, с учётом того числа, что мы вчера
Мы?
Ну, вернее, конечно ты! Но я же тоже помогала!
Ага. Бодрым видом, ярким светом и верой в нашу победу.
Тут Конан получил весьма ощутимый тычок остреньким локтём прямо под рёбра, но только покудахтал, словно бы изображая смех:
Ладно, напарница. Будем считать, что ты свои обязанности по уничтожению проклятых тварей вчера полностью выполнила.
Хам! Незачем мне напоминать о моей минутной сла
Никто никому ничего не напоминает. Расслабься и получай удовольствие от интересного разговора и красивых окрестностей. Сейчас, кстати, мы должны проехать мимо кое-чего интересного.
И чего же это?
А ты осмотрись повнимательней.
Резеда, за внутренними переживаниями и разговором совсем не следившая за дорогой, даже чуть привстала, чтоб теперь осмотреться. И точно! Красавчик как раз привёз их туда, откуда они вчера
Это же место нашей первой стоянки! Но
Вот именно.
Но Конан! Кто же и когда убрал все эти трупы?!
Думаю, ответ прост. Как всё простое. Трупы убрали «коллеги» наших монстров другие монстры. Убрали ночью.
Проклятье! Получается, и следов-то не осталось! Теперь мы даже не сможем доказать, что они на нас нападали! Никто не поверит!
Сможем. Конан зачем-то похлопал по мешку у ноги. Уж я позаботился.
О доказательствах.
Как ни протестовала Резеда, пришлось ей остаться в её комнате в караван-сарае, куда они прибыли после полудня. Конан с Красавчиком, оставив Резеде на попечение наиболее тяжёлую и ненужную сейчас поклажу, двинулись во дворец.
Как ни странно, стража, узнав о цели визита могучего северянина (можно подумать, кто-то сомневался, что такой здоровый и отменно вооружённый амбал хочет чего-то другого кроме денег!), довольно легко пропустила киммерийца в Приёмный покой, ограничившись тем, что туда его сопроводило с десяток самого угрюмого вида воинов. Правда, выглядели они не блестяще: тощенькие, невысокие, чёрные от солнца и какие-то словно потерянные Варвар прикинул про себя, что если б возникла нужда, он раскидал бы такую стражу одной рукой.
Дежурный приближённый служитель, узнав, что сам великий Конан прибыл к его Величеству султану Мехмету Шестому по наиважнейшему и сверхсрочному делу, кинулся на доклад почти бегом.