Сними её, он был голый и хотел, чтобы она тоже была обнажена.
Она села и в угоду ему сняла сорочку через голову и бросила на пол. Она заберёт её утром, до прихода горничной. Ей не нравилось, когда кто-то прислуживал ей, но в этом вопросе он её переубедил. На ней и так лежало много требований, она обеспечивала несвязанных кровью, поддерживающей их силы.
Она снова легла, с улыбкой в глазах, и обняла его. Она уткнулась лицом ему в плечо, и он почувствовал, как её зубы слегка покусывают его кожу.
Он поцеловал её, крепко и глубоко, и она потянулась к нему, её руки беспокойно задвигались.
Быстрее, прошептала она.
Никаких прелюдий? поддразнил он.
Я думала о тебе последние два часа. Хватит прелюдий.
Он засмеялся, подминая её под себя и входя в неё. Её спина выгнулась, и он почувствовал, как первая дрожь оргазма прошла через него. Она знала, как сдержаться, чтобы не дать ему потерять контроль. Их ритмы были идеально подобраны, элегантный танец, который достиг кульминации в шоке удовольствия.
Это было немного по-другому. Он чувствовал её нетерпение, хотя обычно они тратили столько времени, сколько хотели.
К чему такая спешка, дорогая? прошептал он.
Она ответила не сразу, и он увидел тень старой боли в её прекрасных глазах.
Боюсь, у нас мало времени, сказала она, наконец, так тихо, что он едва расслышал.
Нет, сказал он. Перестань так думать.
Её улыбка была слабой, прекрасной, это была одна из самых эротичных её черт.
Сейчас, прошептала она.
Он не колебался. Его клыки скользнули вниз и погрузились в её шею, находя сладкое место, которое он так хорошо знал. Кровь была густой, насыщенной во рту, и он почувствовал, как спазмы начинают брать верх, почувствовал её беспомощный ответ, когда его крылья развернулись. Он перекатился на бок, забирая её с собой, его зубы ни на миг не покинули мягко пульсирующую вену, пока его член был глубоко внутри неё, когда его крылья сомкнулись вокруг них, соединяя их вместе, и когда он отдал себя единственному виду смерти, которую он когда-либо знал.
Глава 10
Я ОТКРЫЛА ГЛАЗА И ЗАСТОНАЛА. Я лежала боком на большой измятой кровати, всё ещё полностью одетая и одна.
У меня была очень раздражающая привычка просыпаться мгновенно, бодро, без потребности в кофе или мертвой тишине, чтобы подготовиться ко дню. Мне просто повезло, что я пережила годы учёбы в колледженесколько соседок по комнате были готовы забить меня до смерти из-за моей склонности болтать по утрам.
Сегодня мне пригодилась бы небольшая неясность.
Я проснулась в кровати этого мужчины, хотя и не совсем понимала, как туда попала. Последнее, что я помнила, это как заснула в гостиной, и вот я растянулась на его простынях, чувствуя себя физически уютно и психически взволновано. Я не привыкла, чтобы мужчины несли меня в постель, а потом ничего с этим не делали. Вообще-то, я не привыкла к тому, чтобы мужчины носили меня в постель.
Только он ведь не мужчина, правда? Он был каким-то чудовищем, или мифическим зверем, или причудливой смесью того и другого, но он определённо не был человеком. И я твёрдо верила, что межвидовые свидания никогда не были хорошей идеей.
Я проверила шею, просто чтобы убедиться, но не было никаких таинственных колотых ран, и никакого головокружения от потери крови, я чувствовала себя положительно энергичной, сверх моей обычной утренней прыгучести. Случилось немыслимое, худшее, что только можно вообразить. Это не был сюрреалистический кошмар. Я была мертва и жила с кучей вампиров, которые, казалось, появились из ветхозаветных апокрифов. Неудивительно, что я чувствовала себя дезориентированной. Чего я не могла понять, так это почему я была весела.
Что хорошего в тотальной катастрофепо крайней мере, был один только путьнаверх. Может быть, всё было просто.
Или, может быть, это как-то связано с мужчиной, чёрт, я не могла перестать думать о нём именно так, который привёл меня сюда. Не то чтобы он был слишком рад обременить себя моим нежеланным присутствием. Чёрт побери, это он виноват, что я оказалась на этом перекрёстке между Вальгаллой и территорией Энн Райс2.
Хорошо, что Разиэля, похоже, не интересовали мои далеко не неотразимые чары и ни сексуальные, ни социальные, ни какие-либо другие. Насколько я знала, люди Разиэля были импотентами. В конце концов, никто не мог произвести потомство.
Это казалось маловероятным. Несмотря на разницу в возрасте, между Азазелем и его женой явно чувствовалась страсть. Возможно, Разиэля просто не интересовали женщины. Или, что более вероятно, он не заинтересован во мневряд ли он был бы первым, кто не оценил мою особую разновидность харизмы.
Я уснула на полу в гостиной, и он был достаточно любезен, чтобы унести меня в постель, хотя до сих пор доброта не была главной частью его личности. Слава Богу, он оставил меня сексуально и гематологически нетронутой. Какие ещё доказательства его равнодушия мне нужны?
У меня были дела поважнее. Мне нужна была ванная, мне нужен был душ. Прошлой ночью я не переставала думать о мёртвых или нежити, имеющих реальные телесные функции. Всё, что я знала, это то, что у меня определенно эти функции остались.
Я скатилась с огромной кровати и босиком приземлилась на прохладный мраморный пол. В комнате было темно, шторы задёрнуты от яркого солнечного света. Сбоку была дверь, и я направилась к ней. Эврика! Ванная комната с огромной ванной, душем для великанов, толстыми полотенцами и даже туалетом. Если в загробной жизни есть такая ванная, то она не может быть столь ужасной.
Я последовала за ароматом кофе в маленькую кухню, готовясь к встрече с Разиэлем, но там никого не было. В белом графине стоял кофе, и я наполнила одну из кружек, со свежим любопытством оглядываясь вокруг. Всё уже не казалось таким странным, как вчераудивительно, что хороший сон может сотворить с человеком.
Я подошла к ряду окон в гостиной, выходящих на океан. Было туманно, прохладно, в воздухе стоял густой, солёный запах. Куда делся Разиэль?
И неужели он действительно ожидал, что я останусь здесь, как хорошая девочка, ожидая возвращения хозяина?
Ещё чего.
Я нашла какие-то белые туфли, похожие на пару изящных кроксов, надела их и направилась к двери. Я остановилась, поглядев вниз на бесконечные лестничные пролёты, и издала душераздирающий стон.
Спуститься вниз будет легче, чем подняться наверх, но если я всё-таки спущусь по этим сорока миллионам предательских лестничных пролётов, рано или поздно мне придётся вернуться наверх. Почему в загробной жизни нет лифтов? Может, большинство людей просто летали.
Нет, только мужчины.
Сексистские ублюдки, фыркнула я.
Может быть, мне удастся полетать с кем-нибудь из более дружелюбных.
Лестница была бесконечной, безлюдной, пока я спускалась. И лишь добравшись до третьего этажа, я начала натыкаться на них кем бы они ни были. Падшие ангелы, вампиры, пожиратели крови, переносчики ада. Злодеи из комиксов.
Никто из них не выглядел особенно счастливым, увидев меня. Значит, моё присутствие возмущало не только Разиэля. Я одарила каждого из них своей самой весёлой улыбкой и дружеским приветствием, и по большей части была встречена холодным безразличием. Отлично. Здесь нет приветственного фургона.
Не было видно и Стэпфордских жён, которые теперь казались чертовски нормальными и дружелюбными. Неужели они держали в некого рода гареме, пока мужчины занимались своими столь важными делами? Окажусь ли я там?
Конечно, нет. Гаремы были для жён и наложниц, а не для неудобных женщин, которых никто не хотел.
Наконец, я добралась до конца бесконечной лестницы и оказалась в огромном коридоре. Он был открыт с одной стороны и вёл к бурлящему морю, которое взывало ко мне, и я направился к нему, и что-то похожее на радость поднялось в моём сердце как раз в тот миг, когда меня остановил последний человек, которого я хотела видеть.
Не Разиэль, у которого были свои сомнительные чары. А Азазель «Ворчун», лидер этой счастливой группы. И он смотрел на меня так, словно я несла все десять казней египетских.
Что ты здесь делаешь? потребовал ответа он.
Ищу Разиэля, соврала я.
Я не хотела его видеть так же, как и он не хотел подходить ко мне, но я не смогла придумать другого оправдания. Океан звал меня, и я попыталась проскользнуть мимо него.
Думаю, он может быть у воды
Он заблокировал мне проход.
Его там нет. Возвращайся в свои комнаты и жди его.
Азазель мне не нравился.
Я не одна из послушных жён и, конечно, не собираюсь прятаться, как кто-то в гареме. Я иду к воде, и я советую тебе не пытаться остановить меня.
В ту же секунду как вызов сорвался с моего языка, я пожалела об этом. Я и забыла, что имею дело не с нью-йоркскими метросексуалами. Азазель замер, и я лениво подумала, способны ли эти падшие ангелы ударить стерву. Если так, то я по уши в дерьме.
Элли! Сара внезапно подошла ко мне сзади и взяла меня под руку. Так приятно видеть тебя сегодня утром. Разве ты не рад видеть Элли, любовь моя?
Азазель нахмурился.
Нет.
Не обращай на него внимания, дорогая, мягко сказала Сара, уводя меня от него. У него много забот, и по утрам он обычно бывает в плохом настроении. И днём тоже, добавила она с сожалением.
А бывает, что он не сердится? спросила я с обычным отсутствием такта.
Не часто, ответила Сара. У него слишком много обязанностей. А теперь позволь мне найти кого-нибудь, кто знает, куда ушёл Разиэль. Он, наверное, в пещерах большую часть своего времени проводит там.
Я признаю, что у него есть наклонности летучей мыши. Чёрная одежда.
Крылья, весело добавила Сара и увидела выражение моего лица. О, ты ещё не видела его крыльев? Они весьма удивительны. Тёмно-синие, переливчатые. Они тебе понравятся.
Сомневаюсь.
Сара улыбнулась.
Давай найдём какую-то помощь. Мне туда нельзя, иначе я бы тебя отвела. Кроме того, со мной тебе придётся идти пешком, а это займёт несколько дней. Пойдём со мной, она благословенно повела меня к открытой двери, к морю.
Я остановилась на мгновение, ослеплённая солнечным светом, и позволила прохладному солёному бризу омыть меня, как благословениюкак ласке любовника. Я открыла глаза и увидела, что Сара наблюдает за мной с едва заметной улыбкой.
Ты вписываешься сюда, сказала она.
Я и не подозревала, как сильно люблю океан.
Дело не только в этом, но прежде чем я успела спросить, что она имеет в виду, она направилась к двум мужчинам, которые стояли в ярком солнечном свете, наблюдая за нашим приближением.
До сих пор не могу понять, почему они не превращаются в груды пепла, пробормотала я. Я думала, вампиры не переносят солнца.
Сара рассмеялась.
Вампирыэто миф.
А падшие ангелы, которые пьют кровь, являются частью реалити-шоу?
Насколько я слышала, реалити-шоу тоже миф. Я бы посоветовала тебе воздержаться от суждений. Тамлел, Самаэль, поприветствовала она их, и они поклонились.
Разиэль был дико великолепен, что у меня подгибались колени, а суровая красота Азазеля впечатляла. Эти двое тоже были чертовски хорошенькими, и на мгновение я задумалась, можно ли быть геем в загробной жизни.
Один из них был постарше, с тёмно-каштановыми волосами, завязанными на затылке и тёплыми глазами. Младший был светловолосым херувимом, и, вероятно, мне показалось, что он выглядел немного угрюмым. Они тепло приветствовали Сару, но было ясно, что они не уверены во мне.
Это Аллегра, сказала Сара. Но вы и так это знаете. Элли, это Тамлел, обычно считается, что он отвечает за писцов. А молодой Самаэль.
Он смотрел на меня с угрюмым выражением лица, а я всегда терпеть не могла угрюмых подростков. Хотя этот конкретный подросток, вероятно, прожил уже тысячи лет.
А за что отвечаешь ты?
На мгновение воцарилось молчание, а затем Сара заговорила:
На самом деле он один из ангелов смерти. Но поскольку Падшие имеют вечную жизнь, у него не особо много работы с тех пор, как он пал. Наша единственная связь с людьмиэто привести их в их последний дом.
Один из ангелов смерти? эхом отозвалась я. Как Разиэль?
Разиэль не ангел смерти.
Ты мог бы одурачить меня, проворчала я, вспомнив тот автобус. И что он делает сейчас убивает кого-то нового?
Тамлел выглядел расстроенным.
Мы не убиваем. Мы транспортируем
Неважно, я сжалилась над ним.
Разиэльангел знания и тайн, терпеливо сказала Сара. Он хранит тайны веков.
Типичный мужчина, пробормотала я.
Сара рассмеялась, и даже Тамлел подавил усмешку. Самаэль, однако, сохранял каменное выражение лица.
Кто-нибудь из вас отнесёт Элли наверх к Разиэлю? Он не должен был оставлять ее одну в первый день с нами.
Как долго она здесь пробудет? спросил Самаэль тоном, в котором слышалась грубость.
«Думаю, если бы ты был ангелом смерти, тебе бы это сошло с рук».
Мы еще не знаем. Есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться прямо сейчас. Ее присутствие среди нас будет рассмотрено, когда придет время.
Звучало не слишком многообещающе. Я была не в том настроении, чтобы иметь дело с этим, и никто, кроме Сары, казалось, не был рад меня видеть. Хотя, по крайней мере, Тамлел пытался, благослови его Господь.
Боюсь, я обещал помочь Михаилу в оружейной, сказал Тамлел. Однако Самаэль был бы более чем счастлив услужить.
Самаэль не выглядел счастливым чем-либо заниматься, но, возможно, всё потому, что выглядел он как подросток
Но Саре явно никто не мог отказать.
Благодарю тебя, Самаэль. Я отведу Элли наверх. Ей понадобится более теплая одежда, если она хочет пойти в пещеры, и я хочу поговорить с ней. Вы можете присоединиться к нам через час.
Самаэль поклонился в знак согласия, и мы направились к дому.
Я беспокоюсь о нем, тихо сказала она.
О Разиэле? Или Самаэле?
Она рассмеялась.
О Разиэле. Самаэль всегда был таким. Падшие вечныони, как правило, не меняются.
Отлично, сказала я.
Прошлой ночью Разиэль обращался со мной как с непрошеной гостьей, хотя вряд ли я была виновата в том, что оказалась здесь. Я не жаждала провести вечность, чувствуя себя не в своей тарелке. Но, очевидно, вечными здесь были не женщины, а проклятые мужчины.
Я взглянула на Сару, пока мы поднимались. Она выглядела человеком, нормальным, дружелюбным. На ее запястье, с которого капала кровь Разиэлю в рот, не было никаких следов.
Смешно. Популярная культура всегда предполагала, что вампирыпростите, пожиратели кровибыли сексуальными, и что питье крови являлось эротическим актом.
Оглядываясь назад, вчерашняя сцена больше походила на птичку, кормящую своего птенца. Хотя я сомневалась, что Разиэлю понравится, если на него посмотрят как на пушистого птенчика.
Ты уверена, что идти в пещерыэто хорошая идея? с беспокойством спросила я. Не думаю, что Разиэль будет особенно рад меня видеть.
Разиэль слишком часто добивается своего, сказала она своим спокойным голосом. Обычно видения бывают у Джеремеля, но его давно нет, а мои слишком мутные и неясные. Но я знаю, что ты здесь не просто так, и эта причина связана с Разиэлем.
На это я мало что могла ответить.
Ладно, на минутку я позволила сказанному осесть в сознании. Так что он делает в пещерах?
Он делает то, что делают все. Он ищет Первого, сказала она.
Первого кого?
Первого из Падших.
Мы обогнули еще одну лестничную площадку, и я с удивлением обнаружила, что мы почти на самом верху. Подниматься с Сарой рядом было гораздо менее мучительно.
Вы ищете Люцифера? Почему? Что с ним случилось?
Она выглядела удивленной.
Я и забыла, что ты изучала Библию.
Ладно, мне будет стыдно.
Едва. Я пишу я пишу ветхозаветные мистерии. У меня есть определенное количество базовых знаний, но в остальном я просто загуглила то, что мне нужно было знать.
Загуглила?
С внезапным ужасом я поняла, что нигде не видела компьютера. Может всё-таки это был ад.
Посмотрела, уточнила я.
Неудивительно, что Уриэль ненавидит тебя, сказала она. Он очень серьезно относится к истории. Он ко всему относится очень серьезно.
Я не понимаю насчет Уриэля. Что он может сказать по этому поводу?
Все. Когда Бог дал человечеству свободу воли, он оставил Уриэля за главного. И Уриэль на мгновение она потеряла дар речи, и взгляд ее стал мрачным, совсем не прощает. Его ответ на все, что даже намекает на зло, уничтожение. И он во всем видит зло.