Забава глянула на покрывало, брошенное Харальдом на лавку рядом, но вместо того, чтобы снова в него закутаться, принялась расплетать косы.
Дверь скрипнула, когда Харальд уже собрался плеснуть на камни водой, для пара. Девчонка, занавесившись от него волосами, тихонько подкралась к ведру, стоявшему на лавке напротив. Подхватила, зачерпнула из котла с теплой водой, присела в самом дальнем от него углу и принялась мыться.
Робкая она больно, думал Харальд, разглядывая девчонку сквозь полуопущенные векии чувствуя, как снова тяжелеет тело, требуя своего, мужского. Как сбежать, так смогла, да два раза подряд. А тут
Другая бы на ее месте сама ластилась к Харальду. В конце концов, быть не просто рабыней, а наложницей ярлахорошая участь, особенно для девки, жившей до этого из милости у родственников. Он и сам знал, что милость роднидело несладкое
А девчонка, эта Добава, уже видела его дом, его сундукии даже его псарню. Он подарил ей тряпки, чтобы сшила себе новые платьядо сих пор ее одевали в наряды, оставшиеся от последней, кого он убил, от рыжеволосой англичанки. И пообещал золотые побрякушки, использовав одно из немногих славянских слов, что знал"злато".
Хотя она могла и не понять, что он имел в виду.
Но и всего остального было достаточно, чтобы девчонка сообразилаона для него не просто рабыня. И жизнь у нее будет хорошая. Терпел, вместо того, чтобы просто завалить на спину и развести ноги, поселил в своей половине, подарил щенка для развлечения, тряпки
Может, старуха-славянка все-таки рассказала девчонке, что бывает с его женщинами? И она дичится именно поэтому? Надо будет испробовать темноволосую, мелькнула у Харальда мысль. Та начала ему улыбаться еще на пиру, как только увидела. И сейчас бы не стала стесняться
Мысли от жара набегали короткие, но острые. Одна за другой. Вдруг темноволосая тоже может останавливать кровавый туман, наплывающий изнутри? Все-таки они сестры, пусть и двоюродные. Но кровь-то у них одна, по отцам. Две женщины с таким даром лучше, чем одна. Если со светловолосой что-то случиться
Харальд задумчиво посмотрел в дальний угол парной. Узнать бы еще, что такого в этой Добаве, что именно остановило дар его отца.
Но для этого надо быть не берсерком, а колдуном. До сих пор Харальду только доводилось слышать о колдунах, но вживую он ни одного не видел.
Светловолосая потянулась вперед, зачерпнула полный ковш. Взгляд Харальда тут же поймал острую каплю груди, выглянувшей из-за потока золотистых волос.
Он привстал, подхватил черпак, плававший в бочке с водой рядом, плеснул горячим на камни. И в клубах пара двинулся в дальний угол.
Харальд-чужанин сначала сел рядом, так что Забава ощутила прикосновение его ноги к своему бедрутвердые жгуты жил, жесткий редкий волос. Перехватил ее руку, вынул из пальцев ковш с водой. Потом снова облапал со спины. На этот раз обнял быстро, коротко, ладонями по плечам скользнули тут же отпустил.
А ведь слышала же, как он подходил, подумала Забава покаянно. Могла бы вскочить, убежать
В следующее мгновенье Харальд уже затащил ее к себе на колени, не дав додумать. Руки заходили по телу, влажному от пара, всю огладили, ничего не пропустива глаза серебряные жарко и страшно горели на неподвижном лице, нависшем сверху. Ловили огонь из очага напротив
Черные зрачки словно жмурились, подрагивая.
Даже в первую ночь, подумал Харальд, она и то была отзывчивей. Сводить ее опять в какую-нибудь расселину, что ли?
Он снова крутнул влажное тело светловолосой, посадил на колени уже лицом к себе, раздвинув ноги. Запустил руки в золотистые волосы, которые эта Добава так и не успела намочить. Подумал довольнохорошо, что он успел прежде, чем девчонка опрокинула на себя ковш с водой.
В жарком воздухе парной плыл запах дикой мяты.
Харальд притиснул девчонку к себе, нагнул голову, чтобы видеть глаза, поблескивавшие из теней, упавших на лицо. Та вдруг схватилась за его плечиробко, но не испуганно. Поглядела, вскинув голову, не шевелясь
Зачарованно поглядела. И он, проехавшись ладонями по телужестко, точно воду с нее сгонял, подхватил и вскинул вверх. Поцеловал долго сначала одну грудь, затем вторую
А потом как награду ощутил ладони светловолосой на своем затылке. Не просто погладившие по распущенным волосама с дрожью потянувшие голову Харальда к себе. Бережно, медленно начал опускать вниз, ища уже начавшим ныть копьем скользкий вход.
Как ни расспрашивала Красава клятую старуху, та больше ничего не сказала. Только жаловаться начала, как спину ломит, да какая у нее боль в пояснице. Отчего и ноженьки не ходят, и язык мелет что ни попадя.
Красава, рассердившись на такое упрямство, руку ее отбросила и дальше пошла широким шагом. Успеет карга за ней угнатьсяее счастье, а не успеет, так пусть чужанин ее тычками в спину подгоняет.
В рабском доме она широким шагом прошла к своему закутку, отдельному от прочих. Опустилась на кровать и задумалась.
Как бы то ни было, кое-что она сегодня узнала. Здешний хозяин, ярл Харальд, которому ее подарили, с девками, похоже, не ласков. Бьет, поди.
Однако даже если так Красава окинула взглядом свою нынешнюю опочивальню, узкую и неприглядную.
Вот и бабы вчерашней сегодня у ее двери нет. Прислугу отняли, из хозяйских покоев услали завтра, того и гляди, со всеми вместе на работу пошлют. А там
А там, Красава это знала, ее краса быстро поистреплется. Потрескаются руки, потемнеет белое лицо, грудь опадет, тело перестанет быть таким пышным, мягким. И косы будут всегда запыленные, без блеска. Лучше уж к ярлу в опочивальню, пусть и с битьем. Мало ли мужиков своих баб бьют? Бьет, значит, любит.
Узнать бы еще, с кем он нынче ночи проводит. Была бы при ней Забавкапослала бы эту дуру, чтобы разговорила старую каргу
Забавка, подумала вдруг с остановившимся сердцем Красава. А ведь она ее не видела с того самого дня, как их с пира вывели. И тут, в доме для прочей прислуги, не заметила.
А ярл здешний с какой-то девкой занят, сказала карга
Ах ты змея подколодная Прошипела Красава.
Пальцы ее нашли подушку из грубой пестрядины, потащили к себе. Она вцепилась в подушку обеими руками, рванула в ярости. Затрещал, разрываясь, кое-как приметанный шов, посыпалось грубое, неотобранное куриное перо
А ведь прежде Красава никогда на таком пере не спала.
А Забавка-то сейчас, небось, на мехах и шелках нежится. Просипела она. Тварь, гулена беспутная
И, швырнув подушку в угол, подумалану ничего. Главное, на глаза ярлу попасться. Раз ее больше не стерегут, то завтра она его отыщет.
Пока ее не погнали на работу, красу губить, нужно заполучить себе ярла.
Проснулась Забава на кровати рядом с чужанином. Смутно помнилось, как все-таки домылась она в той бане, как опять ее неслина этот раз не перекинув через плечо, а на руках, как дите малое.
И как Харальд-чужанин потом исчез, принеся какой-то поднос. И ей под локоть подсовывал, но она задремала, одарив его напоследок сонной улыбкой.
Сейчас его откинутая рука протянулась поперек ее животаа сам чужанин, вытянувшись на спине, спал. В покоях было темно, под меховым покрывалом, подбитым тонким льном, Забава пригрелась. И вставать не хотелось
А еще не хотелось, чтобы чужанин, проснувшись, ушел. Хоть и не следовало о таком думать. Что она для этого Харальда? Утеха на ночь. Ну, на две.
Забава едва слышно вздохнула, ощутив, как тихо, неподвижно лежит поперек нее рука чужанина. И начала думать о другом. О том, что по ночам тут на дворе холодноа ведь осень даже и не началась толком. Разумнее, конечно, подождать с побегом до весны. Ярл и его воины к тому времени уйдут в поход. Хватятся ееа искать-то и некому.
И до весны, подумала Забава, можно будет присмотреться к псам на псарне. Приправу найти пахучую, подбросить в еду, чтобы нюх на время потеряли.
А щенок, которого Харальд-чужанин то ли подарил, то ли просто дал подержать, к весне подрастет. По чужим местам с собакой идти сподручнейи лаем предупредит, и ночью в поле, если к мохнатому боку прижаться, будет теплее.
Или уж оставить щенка, нерешительно подумала Забава. Он тут и сыт, и в теплеа с ней еще неизвестно, как оно будет. Ему тут дом родной, в отличие от нее
Под конец она все-таки решила, что перезимует в поместье, если ничего плохого не произойдет. Если ее заставят только работать, но не пошлют после Харальда-чужанина к кому другому. Вон и бабка Маленя, из своих, тут нашлась. И Красава
При воспоминании о сестре мысли Забавы споткнулись. Вспомнилось, как Красава хвалилась, что ее отдадут чужанскому князю. А вышло
Не по ее словам, в общем, вышло.
В дверь вдруг стукнули, донесся чей-то голос. Харальд-чужанин одним движением подхватился с постели, словно и не спал перед этим. Принял из приоткрывшейся двери зажженный светильник, поставил его на один из сундуковвсе быстро, молча. Потом натянул штаны, сапоги, нашел рубаху с мечом и поясом, схватил и вышел.
Лишь перед дверью, вскользь, глянул на Забаву. И опять молча. Волосы, не заплетенные и всклокоченные после бани, падали за плечи пегой, в два цвета, гривой. Лицо со впалыми щеками, на которых за ночь успела проклюнуться щетина. Высокая, припухлая переносица одной неровной чертой стекает ото лба, вынесенного вперед, к кончику надломанного носа. Подбородок как топором рубленный, тоже торчит вперед упрямо
Забава, дождавшись, когда голоса в проходе стихнут, поднялась. И отправилась искать себе одежду. Вчера так и легла спать голая, вот сраму-то
Одно непонятнопочему все время так тянет улыбнуться?
Кейлев уже ждал Харальда за дверью опочивальни. Рядом торчал один из воиновтот, кому было поручено охранять девчонку.
Вчерашняя старуха стояла дальше по проходу, скрючившись и прижавшись к стенке. Та самая, с помощью которой он собирался разговорить светловолосую.
Ветер дует к югу, ярл. Объявил Кейлев. Хороший, северный, продержится долго. Твой брат собирается в дорогу, хочет идти под парусом Я распорядился, бочонки с элем уже открывают, на столы в общей зале выставлено малое угощенье для его хирда. Ярл Свальд хотел попрощаться перед отплытием, только поэтому я тебя и побеспокоил
Харальд кивнул и глянул на старуху. Надо бы ее расспросить, что вчера она наболтала Добаве. Но это потом.
Ты. Сказал он, глядя на сжавшуюся женщину. Жди тут. В покои не входи, пока я не приду.
Взгляд Харальда скользнул по воину, торчавшему в коридоре. Тот кивнул в ответ. Значит, все будет сделано именно так, как приказал ярл.
Харальд зашагал по проходу, на ходу натягивая рубаху. Старуха, когда он проходил мимо нее, вжалась в стенку.
Ночью Красаве не спалось. Тонкий блин, оставшийся от подушки после того, как она вытряхнула из нее половину пера, пришлось подсовывать под голову и так, и эдак. Наконец за дверью забормотали рабы, начавшие просыпаться, и Красава вскочила на ноги.
Светильник в опочивальне она погасила перед тем, как лечь в постель. И теперь, на ощупь найдя платье желтого бархата, висевшее на изголовье, оделась в полной темноте. Выскочила за дверь, прихватив гребень, лежавший под подушкой. По дороге причешется, на свету
Длинные полати, тянувшиеся по той части дома, что не была разгорожена на клетушки, успели опустеть. Только две женщины задержались у выхода, о чем-то разговаривая на незнакомом языкето ли чужанском, то ли еще каком.
Красава, на ходу причесывая темные пышные волосы, прошла мимо, не обращая внимания на любопытные взгляды. Вылетела из дверей и юркнула за угол.
И уже тут, за укрытием, торопливо заплела косу. Снова вернулась к дверями очень вовремя вернулась, потому что две рабыни, до этого болтавшие у порога, зашагали куда-то по своим делам.
Красава, приняв занятой вид, двинулась следом, бдительно держась в десяти шагах от них. Лицо сделала хмуроечтобы не пристал кто ненужный.
А сама на ходу размышляла. Сейчас утро. Небо, забранное тучами, уже начало светлеть. Ярл Харальд вот-вот встанет, чтобы заняться своими делами. Не все ж ему с Забавкой тешится, с тварью этой беспутной
При мысли о сестре лицо у Красавы перекосилось. Ну ничего, я ей еще покажу, подумала она. А пока что нужно решить, где отловить ярла. Куда этот Харальд точно пойдет, как только встанет? Мать говорила, что мужики к утру просыпаются всегда голодными, сколько бы не ели вечером
Особенно если ночью с девками гулящими тешились, стрельнула следом злая мысль.
Красава сбилась с шага, нахмурилась еще сильней.
Рабыни, за которыми она шла, тем временем вывели ее к середине поместья. Отсюда начинался уклон к обрыву над морем, тянулась посередке вымощенная камнем дорожкаа с правой стороны поднимался тот самый длинный дом, на два ската громадной, выложенной дерном крыши без стен, где чужане позавчера пировали
И в который ее саму завели вчера вечером, утехой желанной для ярла. Проведя не с того входа, что вел в залу для пиров, а с другого, ведущего к опочивальням. Вот только Забавка-чернавка, змея подколодная, задом повертела и сманила. Костлявым своим задом, уродливым
И на что только чужанин позарился? Забавка и прежде была ледащая, некрасивая, заморышем смотрелась, хоть и в годах уже немаленькихдевятнадцать гадине, как маменька говорила. На одно лето старше ее самой, Красавы. А уж после дороги по морю в ее сторону и глянуть было страшнона губах трещины, кожа блеклая, сухая
Красава скрипнула зубами. Подумаланичего, еще посчитаемся. А пока что нужно отыскать кухню. И уже оттуда найти ярла.
На ее удачу, рабыни, пройдя мимо главного дома поместья, свернули направо и двинулись к дому поменьше, над одним концом которого вились дымки. Кухня. И пахло оттуда кислыми хлебами
Внутрь Красава вошла вслед за рабынями. Независимо оглянулась, присела у одной из печей. Пламя гудело за заслонкой, от печного бока несло жаром. Тут уже работали какие-то четыре тетки, по одеждете же рабыни. Месили тесто, крутили зернодробилку, дробя зерно на кашу
Те две дурищи, что привели ее сюда, перебросились с работавшими несколькими словами. Потом все шестеро дружно поглядели на Красавус любопытством, опаской и сожаленьем.
Глядите, дуры поганые, хоть все глаза проглядите, подумала Красава. Мое дело вам не по уму, мне главное к ярлу пробиться
Она села попрямее и приготовилась ждать. Благо не гонит никто. А чернавки, что тут работают, лишь поглядывают в ее сторону, но близко не подходят.
Красава сидела и прикидывалаили ярл на кухню заявиться сам, или здесь ему соберут поднос. Одно из двух. Но так как он ярл, то поднос для него соберут на особицу. И еду покидают не как попало, а разложат на серебряном блюде. На пиру перед ярлом и другим чужанином она видела как раз такие
Две рабыни, что привели ее сюда, тем временем закончили болтать, достали круглые деревянные подносы, похожие на щиты. Покидали туда всякой снеди и ушли.
Не то, решила Красава.
Вернулись две ушедшие тетки быстро, но уже с пустыми подносами. Снова наполнили их съестным и ушли, почти убежали, на этот раз явно торопясь. Красава ждала.
Она угадала удивительно точнои когда увидела, что рабыни, войдя на кухню, начали доставать с верхних полок серебряные блюда, встала.
Оттолкнула одну из рабынь, уже взявшуюся за поднос с серебром, вцепилась в него сама. Кивнула второй, чтобы шла, указывая дорогу.
Оставшаяся без подноса что-то насмешливо сказала, но мешать не стала.
По двору Красава плыла лебедушкой. Поднос держала понижечтоб грудь не заслонять. По дороге попадались одни рабы, без оружия, без браслетов на руках, которые были у воинов. Эти даже глазеть в ее сторону не смелизначит, знали, кому ее подарили. Вот и ладно
В общую залу, следом за другой рабыней, Красава вошла, потупив глаза. Гул голосов за столами у стен стал громче. Она, ни на кого ни глядя, плыла вперед.
Встала перед столом, перегораживавшим зал поперек, в дальнем конце. И, наклонившись, поставила поднос на столешницу. В последний миг стрельнуло в умеа смотрит ли? Видит ли?
И только тогда вскинула глаза. Улыбнулась нежно, обещающе
Чужанин этот, ярл Харальд ихний, был здесь. Посмотрел ей в глаза на короткое мгновеньеи взгляд тут же укатился на грудь. Обтянутую желтым бархатом, который сейчас, при свете факелов, горевших на каменных столбах, отливал темным золотом.
И Красава, улыбнувшись уже победно, выпрямилась.
Смелая, подумал Харальд. Из дома рабского выбралась, уже и сюда добралась
А Добава на ее месте добралась бы до леса, полетела следом мысль. Или прыгала бы сейчас по расщелинам