Теплые струи из крана унесли все страхи и сомнения. На кухню я уже отправилась довольная жизнью. По крайней мере, у меня появился план действий: просмотреть информацию по всем болезням, из-за которых люди резко худеют, и купить снотворное. Сны про Нанэ порядком надоели, и я решила избавиться от них с помощью проверенного средства.
Решив так, я окончательно успокоилась и принялась поглощать бутерброды с плавленым сыром, запивая их чаем. Однако, когда пришло время собираться на работу встала новая проблема: вся моя одежда стала теперь велика. Я перекопала всё, что хранилось в шкафу, но даже сшитые давным-давно для себя вещи теперь висели на мне бесформенной тряпкой. В панике я заметалась по квартире. Что придумать? Одеждаэто не соль, чтобы можно было попросить у соседей. А почему, собственно, у соседей? Я быстренько набрала Сонин номер на мобильном.
Да, в трубке раздался ее сонный голос. Коллега снимала жилье недалеко от здания офиса, так что могла себе позволить поспать подольше.
Привет! затараторила я, обрадованная тем, что она еще не вышла из дома. Можно тебя попросить об одолжении?
Ага, пробормотала Соня. А кто это?
Это Вика
А! Ага А сколько время?
Восемь.
Сколько?! Бли-и-и-и-ин! крикнула Соня и бросила трубку.
Она перезвонила через пять минут.
Вик, ты звонила?
Да.
Чего хотела-то?
Слушай, ты мне не захватишь одежки какой-нибудь?
Какой? удивилась коллега.
Штаны и кофту.
Тебе-то зачем?
Очень надо, на работе объясню.
Я не стала сразу посвящать Соню во все тонкости происшедшего.
Хорошо, что-нибудь прихвачу. Ладно, мне собираться надо.
Не дожидаясь моего пока, она бросила трубку. Мне тоже стоило поторопиться. Недолго думая, я одела первое, что попалось под руки, нацепила в прихожей пальто и сапоги и помчалась на автобусную остановку. Давалось это нелегковерхняя одежда тоже свисала мешком, и я в ней путалась, а обувь норовила соскочить.
В итоге на работу я пришла за пять минут до начала рабочего дня. Софья оказалась в кабинете раньше и теперь с упоением наводила красоту, разложив на столе перед собой всё содержимое серебристой косметички. Место Леры по-прежнему пустовало. Ее сын продолжал болеть, а муж разъезжал по командировкам.
Еще раз привет! звонко сказала я, проходя в кабинет.
Привет, ответила Соня, крася ресницы. Одежда в пакете, добавила она, не поднимая глаз.
Ага, спасибо!
Я достала из пакета, стоявшего на полу около моего рабочего стола, джинсы и розовую блузку.
Тебе зачем хоть? коллега накрасила один глаз и теперь принялась за другой.
Я тут резко похудела, а одеть нечего, путано принялась я объяснять. И взять негдене бежать же с утра в магазин? Да и магазины-то все только с девяти работают, если не позже. У соседей тоже не займешьне знаю я никого, вот и решила у тебя попросить. Можно я дверь пока закрою?
Конечно.
УверенаСоню грызло любопытство. Такой уж она человек. Но коллега сдержалась и всё-таки сначала докрасила второй глаз, а уже потом повернулась ко мне.
Похудела говоришь, второе слово она добавила уже с широко открытыми глазами и ртом. Ни фига себе!
Тем временем я сняла висящие на мне мешком тряпки и принялась одевать принесенную коллегой одежду. Влезла в нее со свистом, даже еще место осталось. А вот грудь непристойно выглядывала в разрез блузки, демонстрируя себя всем окружающим. Да, попросить еще и бельё я как-то не догадалась, а если бы и догадаласьязык бы не повернулся.
Ты это как? выдавила Соня после нескольких минут тишины.
Не знаю, отмахнулась, пытаясь запихнуть выпирающую грудь в рамки одежды. Хорошо еще, что блузка была не прозрачной.
Не может быть! Да ты худее меня стала! коллега соскочила с места и принялась меня осматривать. А грудь-то какая! А волосы! она перешла от созерцания к щупанью. Откуда?
Не знаю! я отчаянно затрясла головой. Проснулась утрома двадцати килограммов как не бывало! Хотела сегодня в интернете посмотреть, как такое возможно. Сама до последнего не верила, что всё это на самом деле происходит! Может, болезнь какая?
Точно не знаешь? Соня смотрела на меня с долей иронии. Бывает же такое! А хоть бы и болезнь! Лучше помереть вот такой Афродитой, чем толстым чудовищем.
Последнее больно кольнуло. Сама того не замечая, она только что оскорбила меня прежнюю.
Да мне и раньше неплохо было, пробурчала я и уселась на стул. Давай работать. А-то сейчас Шуриковна нагрянет.
Если перефразировать мудрую пословицукого вспомнишь, тот и появиться. Сначала дернулась ручка двери, а потом в нее настойчиво постучали.
Вы чего закрылись? раздался недовольный голос Ирины Александровны.
Сейчас откроем, ответила Соня, подходя к двери.
Как только она щелкнула замок, начальница тут же буквально впрыгнула в кабинет, при этом чуть не сбив Софью. Шуриковна тут же принялась обшаривать нас цепким взглядом. И если застывшая в испуге у двери коллега подозрений у Ирины Александровны не вызвала, то моя тощая фигура, видимо, налипла бельмом на ее очи. Она не сразу нашла, что сказать, хотя раньше всегда умело портила настроение одной только фразой. То ли мой новый облик сбил с толку, то ли еще не успела придумать колкого слова. Наконец-то, начальница изрекла:
Пьёте?
Ее выводы иногда просто убивали. С чего она вообще это взяла?
Нет, твердо ответила я. А вы?
Откуда только взялась во мне эта смелость? Брови начальницы поползли к переносицек такому обращению она не привыкла. Соня тоже уставилась на меня с восхищением и страхом. И в то же время я видела, как глаза ее наполняются любопытством: ей жутко не терпелось узнать, чем обернется подобная перепалка. Узнать, а потом рассказать всем остальным.
Дерзишь? почти прошипела Ирина Александровна.
Нет, интересуюсь. Казалось, что слова сами прыгают на язык. Я хамила начальнице без стеснения и зазрения совести. Даже инстинкт самосохранения нервно помалкивал, прижатый чем-то огромным и незнакомым, вдруг зашевелившимся в моей груди. А вы?
Это уже был перебор. Часть меня затряслась от страхауволит. Я немного отвела взгляд в сторонупросто не в силах была выдержать испепеляющие молнии, сыпавшиеся на меня из глаз начальницы. Наткнулась на собственное отражение в сером безжизненном мониторе Сониного компьютера и поразилась: до какой степени внутри отличалась от себя снаружи! Оттуда на меня смотрела самоуверенная, жесткая, наглая девица, без тени сомнений или страха. Она с вызовом глядела на заливающуюся гневной краской Шуриковну и смеялась над ней уголками глаз.
Немедленно к директору! заорала начальница, вложив в эти слова всю раздувавшую ее злость, и пулей выскочила из кабинета.
Я, повинуясь чужой неведомой силе, сделала ей вдогонку жест рукой, словно выплескивала что-то вслед из сложенной чашкой ладони.
Ты чего? произнесла обалдевшая Соня, как только Ирина Александровна скрылась из виду.
Не знаю, я пожала плечами. Ощущение, словно кто-то вместо меня говорил.
Да уж, говорил кто-то, а уволят тебя, коллега сочувственно шмыгнула носом. А потом с азартом добавила. Но все-таки здорово ты с ней! Я всегда об этом мечтала.
Через минуту она уже безмятежно постукивала по клавишам клавиатуры, а я бледной тенью поплелась к генеральному директору.
Глава 13
Глава 13
На ватных ногах я дошла до приемной, перебирая в голове все возможные оправдания. Но даже мой собственный оптимизм скорбно пожимал плечами и грустно констатировал «сама виновата». Приемная представляла собой узкий коридор, половину которого занимал стол с компьютером и принтером, а вторуюксерокс. На стене красовался портрет президента на фоне флага России. Завершали картину одинокий стул для посетителей и стертый линолеум.
Секретарь Оля активно стучала по клавиатуре. Совсем недавно ей исполнилось двадцать. Курносая, с длинными косами и веснушками, в строгом деловом костюме она выглядела немного нелепо. Ей бы русский сарафан и кокошник. Время от времени Оля обиженно шмыгала носом. Видимо, ей тоже досталось от Ирины Александровны.
Я поздоровалась, подползая к двери начальника. Казалось, что улитки и те двигались быстрее.
Оля машинально ответила, продолжая набивать текст. Когда же оторвалась от компьютера, то уставилась на меня, словно видела впервые.
Вика? Ничего себе! Потрясно выглядишь!
Ага, пробормотала я. Комплимент не прибавил хорошего настроения. Внутри все тряслось и холодело, каждый шаг давался с трудом. У себя?
Да, Оля насупилась. Вероятно, вспомнила недавний нагоняй от любовницы шефа. С этой коброй.
Догадаться о том, что ждало меня по ту сторону двери, было не сложно. Скандал, ругань, увольнение Желание сбежать разрасталось. Я взяла себя в руки и мужественно постучала в дверь генерального. Не дожидаясь ответа, открыла ее и зашла внутрь под сочувственным взглядом Оли.
Можно?
Я пристроилась около выходатак было спокойнее. Просторный кабинет Петра Ивановича не шел ни в какое сравнение с приемной. Единственное, что их объединялопортрет на стене. Красная ковровая дорожка упиралась в длинный дубовый стол, окруженный массивными резными стульями. С обеих сторон около стен пристроились шкафы с прозрачными дверцами. В них покоились сувениры, привезенные самим начальником или ему из разных стран и городов, и разнообразные бутылки с алкоголем. На столе красовалась кованная подставка для канцелярских товаров в форме обнимающихся мужчины и женщины.
Петр Ивановичполный мужчина лет пятидесяти с залысиной, скудной бороденкой, двойным подбородком, извечно пунцовым цветом лица и узкими близкопосаженными глазами. Он сидел вразвалочку, откинувшись на любимом массажном кресле, и изучал тыл Ирины Александровны. Она стояла рядом с ним слегка растрепанная, с раскрасневшимся лицом. У меня даже возникло впечатление, будто Шуриковна только что соскочила с коленей директора. И как только я выйду опозоренная и униженная, она снова устроится на прежнем месте. Глаза ее довольно блестели, впиваясь в меня, словно иглы. Уж кто-кто, а она наверняка не сомневалась в исходе разговора.
Здравствуйте, Петр Иванович, еле слышно напомнила я себе.
Здравствуйте он отвлекся от Ирины Александровны и уставился на меня. Вика Что-то не припомню вас, он беззастенчиво рассматривал меня, то и дело задерживаясь на теснившейся в блузке груди.
Я немного изменилась, мною опять овладела смелость извне.
Вам идет, генеральный сменил позу, наваливаясь тучным телом на прочный стол.
Спасибо, помимо уверенности в себе к интонации добавились еще и нотки кокетства.
Вообще-то, мы здесь собрались не для того, чтобы отвешивать комплименты всяким выскочкам, нетерпеливо напомнила о своем присутствии Ирина Александровна.
Ах да, начальник недовольно посмотрел в ее сторону. Вот только не надо мне указывать, что и кому говорить. Это не входит в ваши обязанности.
Извините, она оторопела и принялась нервно теребить рукав платья.
И немудреновпервые любовник поставил ее на место, да еще в присутствии посторонних. Я тоже отказывалась верить ушам.
Так, вернемся к вам, Вика, Петр Иванович снова обратился ко мне. Да подойдите поближе-то, не бойтесь. В первую очередь я хочу во всем разобраться, а уж потомнаказать виновных.
Глаза начальницы полезли на лобтакого еще не случалось. Раньше одного ее намека оказывалось достаточно, чтобы втоптать в пол неугодного сотрудника. Теперь же генеральный не просто осадил серого кардинала, а еще и собирался выслушать меня. Я могла биться об закладв эту минуту Ирина Александровна судорожно соображала, что же она сделала не так, чем не устроила любовника?
Пока она предавалась размышлениям, я подошла к столу и присела на первый попавшийся стул.
Версию Ирины Александровны я уже выслушал, приступил к делу Петр Иванович. Теперь хотелось бы услышать вашу.
Мне надо было переодеться на работе, и я закрыла кабинет. Через несколько минут пришла Ирина Александровна и стала барабанить в дверь. Если бы я не успела одеться, она бы вынесла ее с петлями, меня понесло. Слова, приправленные сарказмом, сыпались изо рта сами собой, без какого-либо участия с моей стороны. Не успела Соня открыть, как она ворвалась в кабинет и принялась обвинять нас в пьянстве. Я в ответ поинтересовалась о ее трезвости. Да, съязвила, но не жалею! Сколько можно терпеть?! И хамство, и оскорбления и растраты, которые, в конечном счете, приходится прикрывать нам!
Если до этих слов генеральный слушал с едва скрываемой улыбкой на губах, покачивая в такт головой и постукивая ручкой по столу, то теперь напрягся и резко повернулся к побелевшей Шуриковне.
Что?! Это правда? он впился в любовницу хищным взглядом, словно хотел растерзать ее прямо у меня на глазах.
Да врет она всё! выкрикнула Ирина Александровна и затряслась от злости и негодования. Ни копейки не взяла за всё время! Какие растраты?!
А Вы, Петр Иванович, к нам зайдите, я доказательства представлю, часть меня упивалась метаниями пойманной за хвост Шуриковны. Желание раздавить ее, втоптать в грязь кипело в груди. Это было приятно и противно одновременно. Меня мутило, в желудке закопошилась изжога, голова гудела.
Не может у нее ничего быть! заверещала Ирина Александровна, схватила генерального за плечо и попыталась заглянуть ему в глаза. Я удивилась. Видимо, за ней и впрямь водились серьезные грехи. Из-за пустяков, вроде тех, что мы прикрывали раз в квартал, начальница не стала бы так убиваться. Петя, нет у нее ничего, уже более мягко и спокойно добавила она.
А у кого есть? жестко спросил шеф, сбрасывая ее руку.
Он щелкнул на коммуникаторе зеленую кнопку, и буквально через минуту в кабинет зашла Оля.
Оленька, пригласи ко мне Дарью Сергеевну. И чаю принеси, дал Петр Иванович указание секретарю, а потом обратился ко мне. А вы, Вика, выйдите ненадолго в приемную. Нам с Ириной Александровной надо поговорить наедине.
Я послушно встала из-за стола и вышла, захлопнув железную дверь. Сесть в приемной было негдеединственное место занимал сутулый худощавый мужчина в сером пальто с портфелем на коленях. Мне пришлось забиться в угол у ксерокса. Пока пыталась успокоиться, визитер бросал в мою стороны заинтересованные взгляды. Ответной реакции не последовало и он, видимо, разочаровавшись, уткнулся взглядом себе под ноги. Оля отправилась за кадровиком, а я с замиранием сердца слушала, как шеф орет на любовницу. Никакие стены и двери не смогли бы сдержать крики, доносившиеся из кабинета генерального.
Ах ты дрянь! вопил Петр Иванович. Я, значит, тебе двойную премию ежемесячно выписываю, а тебе мало?! Обворовывать меня вздумала?!
Это ложь! на грани истерики отвечала Шуриковна. Эта шлюха хочет меня выжить! Кому ты веришь?!
Я верю фактам! Думаешь, я младенец и только сейчас о растратах узнал? Да я давно за тобой слежу, просто доказательств не было.
А сейчас они появились? Тыстарый облезлый кобель! Сиськами перед тобой потрясли, так ты и слюни по столу развесил! Меня готов унизить, лишь бы перед ней орлом показаться!
Ну, вот и ладно, ледяным голосом проговорил начальник. А я, как дурак, еще сомневался. Значит, облезлый кобель, говоришь? А как сама меня в постель затащила, не помнишь уже? Как жопой голой вот здесь перед моими глазами сверкала, тоже забыла?
Да ты мне на хрен не уперся! Если хочешь знать, так я никогда, слышишь?! Никогда с тобой удовольствия не испытывала! Она перешла грань невозврата и теперь напрасно сыпала грязными словами, только чтобы попытаться унизить теперь уже бывшего любовника.
Я, конечно, догадывался, рассмеялся Петр Иванович. Но, чтобы совсем никогдане ожидал! Зато я тебя, стерва, по-настоящему имел, смачно проговорил он. Во всех смыслах слова.
Сволочь! выпалила Шуриковна. За дверью раздались рыданья и послышалась возня и звуки пощечинвидимо, она бросилась на начальника с кулаками.
Визитер удивленно уставился на меня. Мол «что там твориться-то?». Я пожала плечами. Наконец, в приемную вернулась Оля в компании Дарьи Сергеевнынашего неизменного кадровика. Сорокалетняя женщина с узким «верхом» и объемным «низом» в мешковатом сером костюме и очках. Щепетильная, старомодная, с гнусавыми нотками в голосе.