Знаешь, как дорогие наряды продают? спросила Морка. Такие вот, штучной работы, не из тех, которыми на рынке или в лавках торгуют. Купцы эти в особых повозках разъезжают и наряды тоже на особый манер показывают.
И что с того? буркнула Майя, недовольная тем, что сама до этого не додумалась.
Так вот, они к богатеям домой приезжают и хорошенькую девицу с собой приводят, чтобы ее в платья наряжать и знатным господам показывать. И супружницам ихним или там шернам. А те полюбуются, глядишь, и купят что. Морка со значением посмотрела на Майю. Как тебе такая работа? По-моему, лучше не придумаешь. Они тебя уж давненько дожидаются.
Погоди, они хотят, чтобы я чтобы я в платья наряжалась?
А я тебе о чем толкую? воскликнула Морка. Ну, если ты им глянешься, конечно. А деньги хорошие сулят, нам с твоим отчимом в жизнь столько не заработать. Так что давай раздевайся, вымойся дочиста, а после наряд примеришь. К нему еще сорочка шелковая прилагается, вон, на кровати лежит. А как оденешься, позову купцов. Они на тебя полюбуются и на все твои вопросы ответят.
Ой, а жить я где буду? Дома? А Таррину про это известно? Нет, наверное, иначе бы он мне сказал
Ох, да не трещи ты без толку Я знаю только, что они с Франли поговорили и сразу к нам приехали. Коли тебе дело не по нраву, так и скажи. В округе девчонок много, уж они-то такого легкого заработка не упустят. Морка равнодушно пожала плечами, тяжело уселась на скамью и продолжила ощипывать курицу.
Майя, дрожа от восторга и изумления, разглядывала вышитые на платье цветы, похожие на широко раскрытые глаза, и представляла, что вот так и будут смотреть на нее знатные господа, когда она, в чудесном наряде, станет чинно расхаживать по богато убранному залу великолепного каменного особняка, о домах богачей она знала из рассказов про Теттит и Икет-Йельдашей. Наверняка там будут вкусные яства и сладкое питье; все начнут Майей восхищаться, она денег заработает А как же Таррин? Нет, без него она никуда Голова шла кругом от бесчисленных вопросов, ответа на которые Майя не знала, но точно понимала одно: счастливый случай упускать нельзя. Если она сейчас откажется, то всю жизнь так и будет воду с озера таскать. Случай случаем, но неизвестность тревожила и пугала. Майя решила дождаться загадочных купцов и все у них разузнать уж они-то объяснят получше Морки.
Внезапно ее осенило: сейчас ни на что соглашаться не стоит. Сначала надо все выпытать, попросить пару дней на раздумья, дождаться Таррина и с ним посоветоваться.
Майя встала в лохань у очага, стянула через голову сарафан и сорочку, отбросила одежду на скамью и осталась нагишом.
Дай-ка я тебе помогу, предложила Морка. Я тут сала натопила, сейчас золы добавлю, отмоем тебя до блеска.
Майя нагнулась, зачерпнула кружкой теплую воду и полила себе на плечи.
А где Келси с Налой? спросила она. Обедать пора.
Скоро прибегут, невозмутимо ответила Морка. Повернись, голубушка, я тебе спину потру. Ишь ты какая стала, фигуристая! Будешь господам головы кружить, помяни мои слова.
Мать суетливо добавляла в лохань горячей воды из котла, намыливала дочери ноги топленым салом, смешанным с золой, и беспрестанно заставляла поворачиваться и так и этак. Наконец Майя вылезла из лохани и, стоя посреди хижины, освещенная яркими лучами полуденного солнца, насухо обтерла себя полотенцем. Морка, тщательно вымыв руки, помогла дочери надеть шелковую сорочку и чудесное платье.
Тяжелая ткань мягко давила на плечи, обволакивала и укутывала с головы до самых пят. Майя решила пройтись по хижине, сделала неуверенный шажок и чуть не упала складки широкой юбки, колыхнувшись, ударили под колени. Майя опустила глаза: синие и голубые вышитые цветы рассыпались по лифу на груди, а зеленые стебли собирались в букет под шнуровкой корсажа. «Надо же, как затейливо придумано!» восхитилась она про себя, начиная понимать, что показ нарядов дело не простое.
Мам, оно тяжелое, пожаловалась она. Не знаю даже, как в нем ходить. Может, они мне покажут?
Покажут, не сомневайся, ответила Морка. Ох, я и забыла совсем, у меня соль намокла. Сбегай к старой Дригге, доченька, попроси щепотку взаймы. Только прежде платье сними.
Соль намокла? В жару?
Видно, вода затекла или паром размочило, вздохнула Морка. Сбегай к Дригге, чего тебе стоит?
Лучше Налу пошли, заявила Майя. Не мое дело за солью бегать.
И где та Нала? возразила мать. Ты ж быстрее обернешься. Ну давай, а я тебе переодеться помогу.
Спустя четверть часа Майя, возвращаясь от Дригги с плошкой соли, еще со двора услышала голоса гостей, но, как только вошла в хижину, все умолкли.
Выглядели купцы странно. Майя представляла себе высоких почтенных мужчин в богатой одежде или совсем уж сказочных персонажей смуглых, с острой бородкой и золотыми кольцами в ушах и на пальцах. Увы, гости больше походили на неотесанных гуртовщиков с мирзатского рынка. Высоким был только один мускулистый громила с длинными сальными черными волосами, переломанным носом, шрамом на щеке и грубыми, мозолистыми руками. Его светловолосый косоглазый спутник, ростом чуть повыше Майи, стоял спиной к очагу, ковыряя в гнилых зубах щепкой. Он окинул девушку похотливым взглядом, выплюнул щепку и отвел глаза. Вместо пояса его рубаха была обвязана веревкой, на которой болтался острый железный костыль. Деревянные башмаки с железными носами дробно постукивали по земляному полу.
Морка по-прежнему сидела у очага, потрошила уже ощипанную курицу и швыряла внутренности в огонь. Майя оглядела хижину: платье исчезло.
А вот и наша красавица явилась! Морка встала и вытерла руки о передник. Ну как, сгодится она вам?
Мам, я соль принесла, смущенно сказала Майя.
Соль? Ах, соль! встрепенулась Морка. Поставь в кладовую. Спасибо, доченька. Вот, господа к тебе пришли с предложением.
Совершенно верно, с предложением мы пришли, забормотал светловолосый.
Майя молчала, ожидая, что ей скажут дальше. Высокий здоровяк мрачно уставился на нее. Косоглазый переминался с ноги на ногу и наконец произнес:
А не выпить ли нам по стаканчику? И, обращаясь к Морке, осведомился: Или нам с вами, хозяюшка, лучше перемолвиться наедине? В общем, как вас устроит.
Тут Майя окончательно поняла, что без совета Таррина ей не обойтись. Ясно было, что гости никакие не купцы, а их слуги, которые задурили Морке голову. Майя решила узнать, у кого они работают, а потом дождаться Таррина и вместе с ним пойти к настоящему хозяину.
«Хорошо, что я сообразительная уродилась, подумала она. На матушку надежды нет, придется самой во всем разобраться, показать им, что не все здесь недоумки».
Мне платье надеть? спросила она у высокого мужчины.
Платье? Нет, не сейчас, отрывисто буркнул он и умолк.
Ага, платья потом будут, пообещал косоглазый, торопливо вытаскивая руку из кармана штанов. А ты девушка ладная, складная, нам вполне подходишь.
Надеюсь, вы понимаете, решительно начала Майя, припоминая, как вел себя знакомец Таррина, барышник, что незамедлительно заключать сделку мне сейчас не с руки. Я должна переговорить со своим с отчимом, а потом мы вас известим. Позвольте узнать, как с вами связаться? осведомилась она, весьма довольная своим красноречием.
Косоглазый визгливо хихикнул и ничего не ответил.
Ничего страшного, доченька, успокоила ее Морка. Господам все понятно. Они сейчас выпьют с нами на дорожку и уедут себе в Мирзат. Ты садись за стол, не стесняйся.
Майя только сейчас заметила, что на столе стоят четыре покорябанных оловянных кубка в доме таких не водилось, уже наполненные до краев. Внезапно ей пришло в голову, что, наверное, это такой обычай как плевок на ладонь или символический мельд в счет оплаты, и, пригубив вино с купцами, она невольно согласится на их условия. «Нет уж, меня не проведете, подумала она. Матушка только о деньгах печется, но я торопиться не стану. Тут хорошенько поразмыслить надо».
С превеликим удовольствием, чинно ответила Майя. Только без обещаний. Выпить выпью, но сделку заключать пока не стану. Она мило улыбнулась косоглазому, решив, что высокий здоровяк внимания не заслуживает, и опустилась на скамью.
Да-да, разумеется, забормотал косоглазый, усаживаясь рядом с Майей.
Громила остался стоять. Морка села напротив, взяла сразу два кубка. Почему-то руки ее дрожали, а на лбу выступила испарина. Майя решила, что это из-за зноя и духоты: тяжело летом ребенка вынашивать.
Мам, тебе нездоровится? обеспокоенно спросила она.
Благо есть чем здоровье поправить, рассмеялась Морка. Не волнуйся, скоро пройдет. Вот, возьмите, господин хороший, а это Майе
Здоровяк молча перегнулся через стол и взял у Морки кубок, который она протягивала дочери. Морка закусила губу. «Это она от досады, подумала Майя. Может, мы и бедные, но по чести вести себя умеем». Косоглазый передвинул еще один кубок по столешнице, и мать вручила вино Майе.
Ну, ваше здоровье! визгливо произнесла Морка.
Майя пригубила теплого желтого вина странный, приторный вкус напоминал лакричный леденец, который она однажды попробовала на рынке в Мирзате. Вино ударило в голову, но Майя крепилась и не подавала виду, не желая выказывать перед гостями детскую наивность (Таррин как-то объяснял, что юные девушки в винах не разбираются, потому что им опыта не хватает).
Очень вкусно, промолвила она и сделала глоток побольше. Йельдашейское?
Эге, да ты у нас и красавица, и умница! Отлично! воскликнул косоглазый, потянулся к Майе, развязно потрепал ее по плечу, рассмеялся и отвел взгляд.
Майя смущенно отхлебнула еще вина, стараясь перебить сладостью зловонное дыхание косоглазого. «Зубы насквозь сгнили, определила она. Ничего, при случае я его хозяину нажалуюсь. Ишь выдумал руки распускать! Вот только ссориться с ним пока не стоит, а то гадостей про меня наговорит». Она отодвинулась чуть дальше по скамье и вежливо заметила, чтобы поддержать разговор:
Платье очень красивое и вышивка изумительная цветы как живые. Вам возок для нарядов нужен, чтоб не мялись? И чтобы пылью их не запачкало?
Да, именно для этого, ответил косоглазый. Там, в возке, еще роскошнее платья есть.
Правда? поразилась Майя.
А как же! воскликнул он и одним глотком осушил кубок. Хочешь посмотреть? Допивай вино, и пойдем, я тебе все покажу.
Потом допью, нетерпеливо отмахнулась Майя. Я наряды хочу поглядеть.
Допей, там всего глоточек остался, вмешалась Морка.
Что, слишком крепкое? рассмеялся косоглазый. С непривычки в голову ударяет, это верно. Ничего, подрастешь полюбишь.
Мне и сейчас нравится! дерзко заявила Майя, залпом допила вино и направилась к выходу.
Громила последовал за ней, пригнувшись в дверях, чтобы не задеть притолоку. От полдневного зноя все оцепенело: не шелестела листва на деревьях, высокое небо отражалось в глади озера, птичий щебет умолк, даже волы у платанов перестали топтаться и мотать головами, отгоняя мух. Жаркое безмолвие нарушал только еле слышный рокот водопадов. «Вот уедут торговцы, пойду искупаюсь, подумала Майя. Куда это Нала с Келси подевались, им обедать давно пора. Ох, скорее бы на наряды взглянуть!»
Пересекая заросший сорняками двор, Майя запуталась в побегах вьюнка, споткнулась и едва не упала. Голова кружилась. «Это от вина, решила Майя. Эх, не вовремя Таррин в Теттит уехал! При нем косоглазый не стал бы руки распускать. Ничего, я с ним сама разберусь, не маленькая, пора бы и научиться наглецов отшивать».
Она подошла к возку, покачнулась, закрыла глаза и прикусила палец, чтобы развеять туман в голове. Громила молча приподнял ее и усадил на железный приступок у дверцы возка.
Кроны платанов зелеными пятнами расплывались перед глазами. Майю замутило. Она зажмурилась, помотала головой не помогло. Все вокруг плыло и дрожало.
Сейчас я хмуро обратилась она к громиле, но тот деловито разомкнул дужку замка, отодвинул засов и распахнул дверцу.
Майя ткнулась головой в колени; краешек дверцы задел левое плечо.
Как там дела, Парден? спросил косоглазый.
Громила кивнул и поставил Майю на ноги.
Ну что, красавица, заходи, взгляни на наряды, скажи, хороши или нет, велел косоглазый. Только погромче, чтобы всем слышно было.
Майя вгляделась в неверную мглу возка: пусто, никаких платьев не видать.
Я мне начала она медленно, заплетающимся языком. Матушке надо
Туманная дымка затянула все вокруг, в глазах потемнело. Майю взяли на руки и уложили в возок. Дверь захлопнулась. Майя без чувств растянулась на полу.
5В возке
Сознание возвращалось медленно, будто где-то далеко-далеко занималась заря, а тьма постепенно отступала. Пол размеренно, беспрерывно покачивался, лежать было неудобно. Майя дремотно заворочалась, приходя в себя. Все тело трясло не сильно, но без остановки. Дышалось с трудом, ноздри щекотала затхлая склизкая пыль. Внезапно нахлынули воспоминания о купцах, возке и обмороке так яркое солнце встает над горами, разгоняя утренний сумрак. Майя раскрыла глаза, села и огляделась, пытаясь сообразить, где находится.
Она сидела на мягкой подстилке мягче, чем кровать в хижине, в небольшом коробе, шагов семь в длину и два-три шага в ширину. Тусклый свет проникал в узкие боковые отверстия под самой крышей. Все поверхности стены, пол и потолок покрывала толстая стеганая ткань, кое-где разодранная. Из прорех торчали клочья жесткой волосяной набивки.
Короб постоянно раскачивался и подпрыгивал, что-то мерно поскрипывало. Майя поняла, что ее куда-то везут.
Голова болела, в горле пересохло, было душно и жарко. Что произошло? С чего бы ей в обморок падать? Почему она не дома? И тут ее осенило: наверняка матушка, не желая упускать счастливый случай, вздумала немедленно отдать дочь в услужение к торговцам. Майя, разозленная такой наглостью, решила разобраться с Моркой, как только вернется домой. Подумать только, отправить дочь, не спросив ее согласия, без пожитков пусть и нехитрых, но уж какие есть, неизвестно к кому, куда и на какой срок! А на каких условиях? Надо же, как мать торопилась горсть мельдов урвать! От досады Майя скрипнула зубами. Ничего, она Таррину все расскажет. Теперь главное домой побыстрее вернуться, пусть даже пешком придется идти. Куда это ее везут? Наверное, в Мирзат. Ну, к ночи она оттуда домой доберется.
Она перевернулась на живот и заколотила кулаками по обшивке возка:
Остановитесь!
Возок продолжал катить по дороге. Майя кувыркнулась к дверце, толкнула ее изо всех сил заперто, засов тяжелый, замок надежный. Сообразив, что ее не выпускают, Майя истошно завопила и замолотила по стенкам. Наконец возок остановился; скрипнул засов, щелкнул замок, дверца распахнулась, и громила заглянул внутрь.
Встрепанная и разгоряченная, Майя метнулась к двери, скользнула через порог и встала рядом с возком.
Сгущались сумерки, веяло прохладой. Солнце клонилось к закату. Возок стоял на обочине проселочной дороги. Волы лениво щипали жухлую траву и увядшие цветы. Слева виднелся лес, справа поля и пустошь до самого озера. Место было незнакомое. Дорога убегала на юг, но Майя здесь прежде не бывала. Наверное, Мирзат уже проехали и направились дальше, вдоль берега озера.
Майя повернулась к громиле, который держал в руках кожаный поводок и, будто громадный злющий пес, молча глядел на нее. Майя испугалась, но решила виду не показывать.
Не знаю, что там вам моя матушка наговорила, начала она, только я с вами не поеду. Согласия я не давала, сделку мы так и не заключили. Так что везите меня домой.
Он щелкнул пальцами и жестом велел Майе забраться в возок.
Что ж, ежели вы так, то я пешком вернусь, заявила она и шагнула в сторону.
Громила схватил ее за руку, оскалился и швырнул в повозку с такой силой, что Майя вскрикнула от боли.
Эй, Парден, осторожнее, воскликнул косоглазый, выходя из-за возка. Товар не повреди, а то денег не заплатят. Он обернулся к Майе. А ты, красавица, не корячься. Сделанного не воротишь. Тебе чего надобно посрать или поссать?
Майя, сглотнув ком в горле, сообразила, что ей представился случай обхитрить обидчиков: она отойдет в сторонку и сбежит. С громилой ей не сладить, но бегает она быстро, не догонят.
Мне первое, ответила она, смущенная грубым словом.