Я вошёл. Увидел красивую полуголую, стянутую верёвками девушку, да ещё и с завязанными глазами. И сразу что-то в ней мне показалось знакомым, но я не придал этому значения. Осмотрелся. Развязал руки. Очень удивился, что последовали моментальные активные действия. Пока ты меня пыталась соблазнить, я всё старался тебя рассмотреть.
Мне было сейчас смешно, и я отвернулась, смеясь почти во весь голос.
Представляю эту картину со стороны.
Это было далеко и так неправдоподобно. Он тоже улыбался. Улыбка у него неожиданно обворожительная и очень приятная.
Я до конца не был уверен на 100 %, что это ты. Мне не верилось. И только когда встретил тебя в лесу, сомнений не осталось. Ну, а дальше ты всё знаешь.
Он дотронулся рукой до моей спины. Мне это не очень понравилось, но, более того, его рука будто ко мне прилипла. Не ту тему выбрала для разговора, не ту! Я, как бы случайно, поменяла своё положение так, чтобы его рука на мне больше не лежала. Но по его виду поняла: он догадался, что я сделала это специально.
Если честно, почти ничего не помню. Конечно, догадываюсь, что между нами происходило, но не полностью.
Я отвела взгляд и смотрела куда-то вдаль. Старалась как можно правдоподобнее это сказать, ведь обсуждать детали совсем не хотелось.
Интересно, почему беременные не ходят на встречи?
Так в этом смысл ритуалазабеременеть. Если это случилось, то ты можешь уйти на заслуженный отдых. А твоё место займёт другая.
Звучит не очень. Вот скажи, ты что, каждую субботу детей делать ходишь?
В субботу да, а в будний день можно и просто.
Ну, и как проходит «просто»?
У меня есть женщина для встреч, которая удовлетворяет мои потребности. В субботу «делают детей»это священный день, а таккогда захочешь.
Чувствую, ещё немногои я взорвусь негодованием. Артём так запросто об этом рассказывает, как будто диктует рецепт пирога.
Понятно.
Ты опять чем-то недовольна. Ну, сама же спросила.
Просто молчу и смотрю в неопределённость. Думаю, высказать своё отношение к этому или нет? И решаю промолчать.
Я в очередной раз убедилась, как неприятно осознавать свою беспомощность в принятии решений. Вот рожу, пройдёт год и, если мы отсюда не выберемся, буду продолжать удовлетворять его потребности. А может, и не его, а ещё какого-нибудь туземца. Настроение испортилось.
Кстати, ты, может, как всегда, не в курсе, но миссия женщинв первую очередь удовлетворять потребности мужчин, потому что они почти приравнены к богам, а втораярожать детей. Всё остальное второстепенно.
Зачем ты мне всё это говоришь? Ты что, меня зомбируешь? Я уже поняла, и на сегодня с меня достаточно этих бредней, меня сейчас уже стошнит. Ты, может, меня с кем-то путаешь, но я оттуда, откуда и ты, и меня не запугать этими речами. Как ни называй, выглядит, как проституция, да ещё и бесплатно, ради общества. Что ты сделаешь, если откажусь вдруг удовлетворять твои потребности? Пожалуешься, а может, поменяешь, а может, накажешь или убьёшь? Я воспитана в свободе слова и действий, поэтому мне сложно перестроиться. А ты, смотрю, прямо всё по правилам делаешь. И знаешь, почему? Потому что у тебя более выигрышная позиция и желаемое совпадает с действительным. Мы уже, кстати, с девчонками обсуждали, что некоторые из вас, наверное, и не хотят возвращаться, а может, и все.
Он ничего не ответил, но, очевидно, остался недоволен разговором. И это неудивительно, правда никому не нравится. Он замкнулся и почти перестал разговаривать.
Пойдём домой?
Артём лениво поднялся, потянулся. Мой взгляд остановился на нём и никак не хотел менять объект для наблюдений. Он вопросительно посмотрел на меня, а я демонстративно отошла подальше. И мы отправились домой. В голове было много мыслей, говорить совсем не хотелось. Артём тоже был не из разговорчивых, поэтому мы просто шли и молчали. Каждый думал о своём. Тут мои размышления прервала неожиданная фраза. Он сказал её таким ласковым и мягким голосом, как будто и не было только что между нами ссоры.
Ты сегодня хорошо выглядишь.
Эти слова меня ошарашили, я растерялась и не знала, что сказать.
Я рада, что тебе нравится.
Знаешь, ты мне вообще очень нравишься. И я так рад, что вместо Арманы оказалась именно ты.
Меня насторожили эти слова. Как-то не похоже это было на правду и выглядело, как издевательство.
Артём, ну, вот сразу видно, что говоришь неправду.
Я не была готова к такому разговору. И никак не могла сориентироваться, что говорить и что делать. И вообще, к чему это всё? Обычно предвидишь подобные ситуации и уже готов примерный диалог, а тут, вообще, ничего не предвещало подобного развития событий. Он взял меня за руку, остановил.
Ты действительно думаешь, что я вру?
Пододвинул как можно ближе, не давая мне опять отстраниться. Смотрел прямо в глаза.
Тогда что мы сейчас здесь с тобой делаем вдвоём в лесу?
Тоже постоянно себя об этом спрашиваю, чуть слышно прошептала я и попыталась незаметно вырваться. Попытка не удалась.
Я уже вся горела от неожиданной близости к нему. Моё тело очень бурно реагировало на такой тесный контакт, и, казалось, я совсем перестала дышать. Одновременно с этим сердце колотилось как бешеное. Не знаю, что выражал мой взгляд, но мне казалось, что глаза мои были увеличены до предела. Он одной рукой держал меня, а другой гладил по волосам, лицу, спине. И смотрел. Может, чего-нибудь ждал? Я не соображала, что от меня требуется.
Ты ничего не хочешь сказать?
Я подумала и поняла, что меньше всего сейчас хотела бы что-то говорить. И отрицательно помотала головой.
Хорошо, сказал он, как кот, и опасно улыбнулся.
Затем взял и поцеловал меня в губы, очень нежно и совсем не настойчиво. Только в его власти было так со мной поступать. Это сводило с ума.
А теперь?
Двигаться я была не в силах и решила, что вопрос носит риторический характер. Мне почему-то было сложно сопротивляться. И казалось, что сейчас моё тело занимает самое комфортное и удобное положение, было приятно чувствовать его тепло. Он опять меня поцеловал, более настойчиво. Тело предательски меня не слушалось. Оно уже было не со мной заодно, а с ним. Я очень недвусмысленно отвечала на поцелуи, да и вообще, сама стремилась к сокращению дистанции между нами. Мои руки уже крепко его обнимали и ни в какую не хотели отпускать. Я так соскучилась! Потом он резко прекратил всяческие действия, но всё ещё крепко прижимал к себе. Смотрел мне прямо в глаза, и я видела, что остановиться ему было нелегко. Я совсем ничего не понимала.
Дарин, мне просто интересно, когда ты перестанешь врать сама себе? Ведь дело не в напитке. Мне не нравится, когда из меня делают монстра-извращенца. По-моему, совершенно очевидно, что это взаимное желание, даже сейчас, без всяких обязывающих обстоятельств. Но ты постоянно меня в чём-то упрекаешь. Да тебе несказанно повезло! И ты хотя бы можешь удовлетворить свои скрытые фантазии и желания. А в жизни, я уверен, ты настолько закомплексована и закрыта, что всё твоё существованиевечная «бытовуха». Я, в общем, не испытываю проблем с девушками, поэтому замену очень быстро найду, тебе достаточно только об этом сообщить.
Меня словно обдали холодной водой. Моему возмущению не было предела.
Ах, ты такая сволочь! Я всегда знала, что тебе не стоит доверять!
Я со всего размаха влепила ему пощёчину. Руке было безумно больно, но я не подала вида и быстро зашагала. Очень надеясь, что верной дорогой. Он догнал меня, остановил и сказал:
Ты идёшь не в ту сторону.
Я расстроилась, резко вырвала свою руку, села на пень и принялась горько плакать от беспомощности. Артём растерялся от такого поворота событий и не знал, что ему делать со мной.
Он сел рядом и принялся меня утешать.
Дарина, не понимаю, почему ты плачешь. Если обидел, ты извини. Я лишь хотел показать, что ты вовсе не жертва и не делаешь того, чего тебе не хотелось бы.
Сложно ему объяснить что-то про моральные принципы, про задетую гордость, он жил по другим правилам. И самое ужасное, что он прав, он мне нравился, и меня очень сильно к нему тянуло. И было, конечно, обидно, что так легко меня «развели». Мне хотелось скрыть свои чувства и не показывать, но, оказывается, всё очевидно. От слов, которые он говорил, я ревела ещё сильнее. Я хотела быть жертвой и не хотела, чтобы это было моим решением! Он даже не понимает, что сделал не так! Я постаралась успокоиться, что-либо ему объяснять не имело смысла, мы на разных уровнях восприятия этого мира. Когда слёзы высохли, сказала:
Веди меня домой!
Мы встали и пошли в нужном направлении. Было видно, что он не знает, как себя вести, и чувствует себя некомфортно. Я решила с ним больше не разговаривать, по крайней мере, сегодня, а может, и ближайший год. Было бы здорово его вообще не видеть. Когда мы дошли до ворот, даже не попрощалась и не посмотрела в его сторону. Просто быстро зашагала. Было уже темно, я сразу легла спать, чтобы избежать неудобных вопросов соседок.
Глава 20. Версия Артёма
Терпения не было, и я решил встретиться сегодня. Договорился о встрече. Что-то изменилось в её поведении, она меня уже не боится и, мне кажется, либо флиртует, либо смеётся. Как бы то ни было, я рад её видеть. О чём хочу поговорить? Кто меня тянул за язык? Как раз говорить хочется меньше всего. Мне даже приятно просто идти рядом. Интересно, о чём она сейчас размышляет? Вот и озеро. Всё же она меня поражает, можно подумать, я её не видел без одежды. Мы лежим рядом, всё просто прекрасно. Приятная тема для обсуждения, она улыбается и иногда даже смеётся. И вот, я, видимо, сказал что-то не то, она рассердилась, но пока молчит. Наговорили друг другу гадостей. Она несправедлива по отношению ко мне, я не сделал ни разу того, чего бы она не хотела. А она строит из себя жертву. И ничего лучше, чем продемонстрировать ей то, что она не права, я не мог. Она не подвела, чем лишний раз доказала, что яжеланный для неё объект. Она и без напитка вся горит, бери её и делай, что хочешь. Мне бы взять и воспользоваться ситуацией. Но теперь этого уже недостаточно. Я хочу, чтобы она вся принадлежала мне. Отчётливо понимала это и совершенно добровольно на всё шла, не притворяясь жертвой. Дарина, конечно, очень расстроилась. Я не видел, чтобы так плакали, не знаю даже, как поступить. Что бы я ни сказал, она плачет всё сильнее. Что ж, свидание опять не удалось. Днём и ночью думаю, как всё исправить и разрешить ситуацию. Ничего лучшего, чем сказать правду, я не нашел, это хотя бы не будет похоже на цирк. Обязательно всё ей скажу, пусть сама принимает решение. И если решит больше меня не видеть, так тому и быть.
Дарина.
В понедельник с утра стало уже лучше, и думать о сложившейся ситуации не хотелось. Только рука напоминала время от времени о себе. Заботы нового дня унесли все неприятные мысли, для них не осталось места. Во вторник, когда я вернулась с работы, меня ждал неожиданный сюрприз. На моей кровати сидело маленькое существо, а рядом лежали цветок орхидеи и лист какого-то тропического растения. На нём было написано: «Прости. Он потерял маму, позаботься о нём». Я даже не знала, кто это, и видела такое животное впервые. Это был маленький детёныш, только открывший глазки. Они были огромного размера, цвет шёрстки рыжий, такие смешные пальчики на лапках, почти как у человека. Умилению не было предела. Девчонки меня просветили, что это дикий ночной зверёк небольшого размера, в таком возрасте они сидят у мамы в сумке, и она их везде за собой носит. Он был ещё крошка и, в основном, только спал и ел. А я всё свободное время наблюдала за этим милым комочком. Всю неделю мои мысли были заняты заботой о питомце. Я принесла его с собой на работу в детский сад, и ребятишки были просто в восторге, для них это стало в новинку. Здесь не держали животных для удовольствия, только для работы, еды и прочих потребностей. Я рассказала детям, что есть далёкая страна, где почти у каждого второго есть какой-нибудь питомец, о котором люди заботятся, дарят ему тепло и ласку. Они никак не могли понять, зачем. Я объяснила: им же нравится «пушистик», они готовы ему отдать часть своей еды и ухаживать за ним просто так. Приятно о ком-то заботиться, это обычная человеческая потребность.
Даже не сомневалась, что со дня на день меня вызовут на очередную разборку. Я сидела с какой-то полной апатией. В общем, всё ясно, и сопротивляться больше не имеет никакого смысла, пусть делает, что хочет. Только одно мне непонятно, почему он ко мне привязался, ведь я же не единственная женщина здесь. Да и беременная. Есть у меня замена, вот и пусть над ней ставит эксперименты. Он вошел, и впервые за время, которое его знаю, его лицо было озадачено и серьёзно, а не равнодушно. Я уж было подумала, что что-то случилось. Хотя что ещё могло произойти хуже, чем произошло с нами. Я решила перейти сразу к делу.
Ты знаешь, мне нельзя волноваться, поэтому давай сразу к сути. Сделаем то, для чего ты меня позвал, и по домам.
Он обходит меня вокруг. Я встаю. А он, наоборот, садится напротив.
Во-первых, здравствуй.
Тон жутко серьёзный и даже какой-то трагичный.
Здравствуй.
А ты что, волнуешься?
Ты же знаешь, не могу перед тобой устоять, жду продолжения.
Я хотел с тобой обсудить один вопрос.
Хорошо, давай.
Ты знаешь, я долго думал и понял, что меня в корне не устраивают те отношения, которые у нас с тобой сложились. Ты мне нравишься и, как оказалось, очень сильно, я так понял, это взаимно. Но почему-то мы постоянно ругаемся и спорим, поверь, меньше всего я хочу тебе причинить боль. Может, и странно это сейчас прозвучит, но мне хочется, чтобы ты чувствовала себя комфортно, со мной или без меня. И ты права, именно я не имею никакого права тебя к чему-либо принуждать. Я знаю, у тебя есть семья, я женат, и у меня тоже есть ребёнок, поверь, я его очень люблю. Но, учитывая специфику нашего здесь пребывания, хочу сказать, что не факт, что жить нам осталось долго, и не факт, что мы вообще вернёмся домой. Это всего лишь призрачная надежда. Поэтому хочу тебе предложить начать всё сначала. Давай построим нормальные человеческие отношения, основанные на симпатии и доверии, насколько это, конечно, возможно в данных условиях. Я хочу, чтобы ты подумала и дала осознанный, хорошо обдуманный ответ через неделю. А сейчас можешь идти.
Он встал, открыл свою дверь. И я вышла. Безусловно, я ожидала чего угодно, только не этого.
***
Он закрыл дверь и выдохнул. Она ушла думать. Он так себе примерно и представлял. Был рад, что его речь прозвучала уверенно, он ни разу не сбился. Тренировки прошли не зря. Теперь неделя ожидания, и придёт конец этим терзаниям.
Неделя тянулась долго, он, конечно, каждый день ходил в своё укрытие и наблюдал за ней. Она была почти всегда озадачена и лишь изредка забывалась. Думает. Это хорошо, значит, решение ещё не приняла. Если она придёт к выводу, что вместе им быть не стоит, он примет это и постарается с ней не пересекаться. И она его вскоре забудет, в этом нет сомнений. Возможно, и ему будет проще.
Четверг. День тянется невыносимо долго, кажется, что вечер уже не наступит никогда. Пожалуй, последний раз он так нервничал, когда рожала его жена. Невозможно ни о чём думать. Его уже не удивляло то, что с ним происходит, он точно знал, что влюбился. Причём случилось это в самый неожиданный и неподходящий момент. Он, конечно, всегда смеялся над влюблёнными дурачками и даже не представлял, насколько это может быть тяжело. Дошло до того, что он первый раскрыл свои чувства. Он уж не стал говорить про любовь, в той ситуации это бы звучало как-то фальшиво и неправдоподобно. Да и не очень хочется кричать о любви, если есть вероятность, что чувство не взаимно. Он обязательно ей всё расскажет, если она ему доверится.
***
Она стояла в углу комнаты и смотрела на пламя свечи, такая беззащитная, такая родная и близкая. Она не повернулась ко мне, когда поняла, что я вошёл. Это было намёком на отказ. Сердце опустилось. Мне было её даже немного жаль, я взвалил на эти маленькие хрупкие плечи, видимо, непосильный груз. Наверное, она не решилась, просто не доверяет, я не могу её винить за это. Жизнь моя не была образцово-показательной, может, она и права, мне совсем не стоит верить. Я даже не был зол на неё, а наоборот, хотелось её утешить и успокоить, сказать, чтобы она не переживала. Наверное, это и есть любовь, когда уважаешь выбор любимого, а не, как эгоист, упрямо требуешь своего. Жертва ради любимой, ради её спокойствия. Пусть будет так, если так лучше для неё.
Я подошёл к ней. И был рад её видеть, несмотря ни на что. Я посмотрел на её чистое и светлое лицо, и мне казалось, нет в мире прекраснее, и яидиотещё называл её «середнячком». Она оторвала взгляд от свечи, вид у неё был как никогда уверенный, именно с такой уверенностью и отказывают. Всё же мне хотелось услышать, как она это скажет. Но она смотрела мне в глаза и упрямо ничего не говорила. Тут уж мне захотелось ей сказать: «Давай уже, делай то, ради чего пришла, и по домам». Но всё, что хотел, я сказал в прошлый раз, и добавить было нечего.