Она может прекрасно о себе позаботиться, выйдя на улицу и обратившись к первому попавшемуся фотографу,буркнул Ричард сердито,с таким лицом можно зарабатывать миллионы, и не думая головой.
О чем это он?я удивленно обернулась к Анне.
Ричард говорит о том, что ты могла бы сделать карьеру фотомодели,ответила она, строго посмотрев на внука,но я не одобряю такого способа зарабатывания денег.
А модели много получают?не унималась я.
Могут пройти месяцы, пока я научусь хорошо читать и писать. Счет за лечение, оплаченный Симпсонами, беспокоил меня. Репетитор, одежда, обувь, разные мелочи, купленные ими, не добавляли хорошего настроения. Чем раньше я начну зарабатывать, тем лучше. Ричард правя села старикам на шею и пользуюсь их добротой.
Хорошие очень много,ухмыльнулся Ричард,с Вашей внешностью, думаю, Вы мгновенно выйдете в топ.
Слова были немного непонятны, но главное я уловилая могу сразу получить деньги.
А Вы не могли бы найти мне улицу, где я встречу фотографа?поинтересовалась я.
Ричард нахмурился. Неужели, я опять что-то не то ляпнула?
Вы странно говорите,произнес он озадачено,складываете фразы хаотично и беспорядочно, словно наугад.
Это еще ничего,рассмеялась Анна,сначала Лаура вообще не умела говорить. А когда заговорила, то первое, что сказала доктору, было: «Вы будете реставрировать мое тело?»
Я смутилась, опустив глаза. Помня, что реставратор чинил картину, я соответственно сделала вывод, что доктор чинит человеческие тела. Но оказалось, что для этого есть другие фразы. После нескольких подобных конфузов, я и вовсе принялась помалкивать, больше слушая, чем разговаривая.
Бедняжка,старушка подошла и похлопала меня по руке,с ней произошло что-то ужасное, раз она не только потеряла память, но и разучилась говорить, читать и писать.
Я помогу Вам,серьезно сказал Ричард, протягивая ладонь для рукопожатия. Я неуверенно вложила свою,интернет в полном нашем распоряжении. После ужина займемся поиском студии для Вашего портфолио,глаза Ричарда загорелись азартом.Завтра мы взорвем Барселону, Лаура. Это я Вам обещаю!
***
Я не могу дать тебе аванс, Джордж. Больше половины экземпляров последней книги остались лежать на полках магазинов. Даже не окупили затраты на печать. Рецензии отвратительные. Ты исписался? Так быстро?
Его издатель, Жак Сонерс, был возмущен. Джордж даже по телефону ощущал его гнев и разочарование. Но что делать? Он и сам прекрасно понимал, что «Водоворот теней», его последний роман, не дотягивал до идеала. Задумка была интересная, начало искрометное и завораживающее. А дальше Ступор. То ли свадьба помешала, то ли кража «Лауры», но после блестящих первых глав Джордж ничего значительного не написал. А концовка и вовсе выдалась предсказуемой и бездарной. Деньги были нужны, сроки поджимали, аванс был потрачен, и Джордж сделал то, что не делал ни разу в жизнидописал роман технически. Казенным, скучным языком. Итог был предрешен.
Что ты сейчас пишешь?через некоторое время спросил Жак тоном ниже.
Да есть кое-какие мыслишки,произнес Джордж туманно.
На самом деле никаких мыслей не было. Даже мимолетных. Он часами просиживал перед пустым белым листом на экране, потом бросал эту затею и шел на побережье с банкой пива, смотреть на закат.
Расследования детектива Гарсии ровным счетом ничего не дали. Беседы с гостями и обслуживающим персоналом прошли впустую. Никто никого не видел. Отпечатки на ручке кабинета были стерты горничной. Нитки, которые обнаружили на гаражных воротах, отдали на спектральный анализ. А вдруг удалось бы выяснить, кто производитель рубашки? Но из лаборатории пришел странный отчет. Ткань была сделана из льняного полотна приблизительно пятнадцатыйшестнадцатый век.
Ваш вор тот еще шутник,прокомментировал эти данные Гарсия,чтобы украсть картину шестнадцатого века, он обрядился в одежду той же эпохи.
Джорджу все и так казалось очень странным, а рубашка только добавила путаницы. Он поблагодарил детектива, расплатился с ним и мысленно попрощался с Лаурой.
Если бы не кража картины, он чувствовал бы себя вполне счастливым человеком. Его красавица жена обустраивала дом, стараясь сделать из него венец уюта и респектабельности. Каждую ночь она была рядом, пылкая, нежная, прекрасная. Вскоре после свадьбы они на неделю слетали в Париж. Да, Джордж мог бы быть безмятежно счастлив, если бы не одно но. Украли его Лауру. Он словно лишился чего-то важного. Руки или ноги. И эта потеря зудела на задворках сознания, не давая раствориться в блаженстве новобрачного.
А потом, через некоторое время, он заметил, что вдохновение исчезло. Сидя за столом, по привычке, бросал взгляд на стену и натыкался на пустое пространство. Он повесил туда морской пейзаж. Без толку. Потом картину Николло, купленную Изи. Тот же эффект. В итоге Джордж передвинул стол так, чтобы не видеть стену вовсе. Теперь он смотрел в окно. Стало гораздо лучше, по крайней мере, он кое-как закончил книгу.
Изи беспокоилась. Она видела метания мужа, но ничем не могла помочь. Ее же карьера продвигалась прекрасно. О галерее Касс даже написали в «Пипл». Художники в очередь становились, чтобы выставить у нее свои работы.
Ты мог бы позвонить своему отцу,как-то раз сказала она за ужином.
Зачем?напрягся Джордж. Он до сих пор болезненно переносил их размолвку и принимал в штыки любые уговоры жены пойти отцу навстречу. Она не раз и не два намекала, что пора бы помириться со знаменитым семейством.
Ты сейчас в унынии и ступоре. Ничего не пишешь
Я пишу!прервал ее Джордж.
Изабелла только скептически ухмыльнулась.
Мог бы то время, которое ты растрачиваешь на пиво и прогулки по побережью, потратить с большей пользой,девушка шла напролом.
Хватит терпеть меланхолию Джорджа. Она не для того выходила замуж, чтобы смотреть, как он неделями «ищет вдохновение». Ей нужны результаты и немедленно. Творческая личность? Как же! Пусть она всю жизнь прожила среди богемы, пусть ее работа связана с искусством, но она ни на грамм не была идеалистом. Для нее важен результат. А результатэто деньги. Чем их больше, тем лучше. А вдохновениеэто туфта для романтиков.
Например, ты мог бы съездить в гости, поговорить по душам,продолжала Изабелла,твой отец сейчас в Берлине, инспектирует отель «Сан-Палас». Отсюда всего пару часов.
Джордж мысленно отметил, что жена отслеживает передвижения Олдриджа старшего. С чего бы ей делать?
Ты должен извиниться.
За что?округлил глаза Джордж.
Он впервые видел жену такой воодушевленной. Нет, он, конечно, знал, что Изи решительна и целеустремлена, но думал, что эта сторона ее характера уж его-то не коснется. Что она не будет оттачивать свое мастерство убеждения на муже.
За то, что разочаровал его,продолжала она,за то, что огорчил близкого человека, за то, что поступил необдуманно, как беспечный неразумный юнец.
Джордж от потрясения не мог вымолвить ни слова. Это действительно ее слова, или ему кажется? Его прекрасная жена превратилась в незнакомку. Она ли раньше восторгалась его талантом? Она ли говорила, что его книгилучшее, что она читала в жизни? Она ли убеждала его в том, что он писатель от Бога? Джордж ошеломленно прокашлялся.
Отец потребует бросить писать и впрячься в семейный бизнес,произнес он в надежде, что Изи поймет. Он писатель, а не финансист.
Тогда, быть может, стоит немного поработать в семейном бизнесе?ласково ответила Изабелла, приподнимая бровь,у тебя сейчас творческий кризис. Самое время попробовать себя в чем-то еще.
Нет,отрезал Джордж,я не буду ни в чем себя пробовать. Кризис пройдет, и я опять сяду за роман.
Ну-ну,фыркнула она насмешливо,свежо предание.
Это была первая серьезная размолвка супругов. Они легли спать, даже не поцеловавшись, отвернувшись друг от друга, откатившись в разные концы кровати. Утром Джордж, как ни в чем не бывало, потянулся к Изи.
Так ты позвонишь сегодня отцу?мурлыкнула она в перерывах между поцелуями.
Джордж ошеломленно уставился на жену.
Я думал, мы вчера закрыли эту тему,пробормотал он.
Нет, не закрыли,ледяным тоном отрезала девушка, вставая с кровати.Если не хочешь звонить, тогда придумай, как расплатиться за виллу, дорогой. Я не собираюсь оплачивать твой дом из собственного кармана, пока ты ищешь вдохновение.
«Вдохновение» она произнесла мерзким писклявым голоском так, что Джорджа передернуло от отвращения. Изабелла демонстративно хлопнула дверью ванной комнаты и щелкнула замком. Наступила оглушающая тишина. Джордж сел на кровати и задумчиво уставился в окно. Что случилось с его милой женой? У него еще были деньги, по крайней мере, нищета им не грозила. И за виллу он платит сам. Откуда такая категоричность и грубость?
Утром он позвонил в пару-тройку журналов и предложил свои услуги. Если он не может писать, то журналистский хлеб вполне заменит писательский. Конечно, возвращаться назад, на ступеньку ниже, не хотелось, но что делать? Деньги действительно были нужны.
***
Вот контракт. Подпишите здесь и здесь,мне подсунули под руку стопку бумаг.
Читала я еще медленно, по буквам, поэтому, чтобы не выдать своего невежества, передвинула контракт Мартин. Моя бывшая учительница и наставница, понятливо кивнула и быстро пробежала глазами текст.
Контракт на пять лет. Два миллиона евро в год,коротко резюмировала она. Я немного округлила глаза, спрашивая: «И что посоветуешь?»
Нам нужно обсудить условия наедине,солидно произнесла Мартин. Представители испанского дома моды «Эскриба» молча вышли за дверь, оставив нас в кабинете одних.
Мартин стала для меня спасением. Анна отказалась сопровождать, прокомментировав, что слишком стара для таких дел. Ричард, заварив кашу и разослав портфолио в десяток компаний, улетел в Америку, напоследок клятвенно пообещав приехать на ближайших каникулах. Анна скептически улыбнулась, шепнув на ухо: «Он не был таким примерным внуком все четыре года обучения в Йеле. Наверное, его что-то другое привлекает в Барселоне». Я только ответила непонимающим взглядом.
А сеньора Мартина Альварес, а попросту Мартин, не отказала в просьбе бедной необразованной сеньорите. Тридцать два года она проработала учительницей в различных школах Барселоны. И в государственных, и в частных. А сейчас, в шестьдесят один, выйдя на пенсию, репетиторствовала, чтобы хоть как-то (как она говорила) занять свободное время. Дети выросли и разъехались, с мужем она развелась семь лет назад. Он нашел продавщицу из соседнего универмага на пятнадцать лет моложе, а Мартин не захотела смириться с жизнью втроем. Мы быстро подружились. Худенькая смуглая женщина, прекрасно выглядевшая на свой возраст, с радостью взялась за мое обучение и наставничество.
Давно пора оставить преподавательскую деятельность и заняться чем-нибудь интересным. Если ты прославишься, в чем я не сомневаюсь, то и мне перепадет,сказала она и взяла на себя функции моего помощника и агента.
Меня завалили приглашениями. Я растерялась и не знала, что делать. Моя бдительная перестраховщица Анна предупредила о трудностях, которые сопровождают моделей. Она просила меня быть благоразумной, намекала на странные пугающие требования, которые могут предъявить работодатели. Что меня будут просить сниматься голой, что даже заставят спать с кем-то. Мартин хохоча уверила, что если я не захочу ни с кем спать, то меня никто не заставит. А я только ошарашенно хлопала глазами, не понимая, о чем это они рассуждают.
После долгих бесед по телефону, исследований в интернете и советов многочисленных подруг Анны, мы выбрали «Эскрибу», модельное агентство, сотрудничавшее с ювелирными и парфюмерными домами.
Ты не должна подписывать контракт на все пять лет,заявила Мартин, как только представители агентства вышли за дверь,ты станешь знаменитой очень быстро, а длительный договор свяжет тебя по рукам и ногам. У тебя очень необычное лицо. Словно ты сошла с полотен Рафаэля. Особенно это заметно, когда ты, как сейчас, заплетаешь косу.
Я озадаченно нахмурилась и мысленно сделала пометку больше никогда так не плести волосы, укладывая короной на голове. Пусть моя картина последние шестьдесят лет пролежала в подвале, оставался призрачный шанс, что меня кто-нибудь узнает. С другой стороны, за месяц никто не позвонил и не раскрыл мое инкогнито, даже притом, что моя фотография была разослана полицией во все газеты. Я видела ее. По ней трудно узнать нарисованную «Лауру» из музея. Я немного успокоилась и перестала опасаться разоблачения.
Понятно,ответила я Мартин,а два миллиона в годэто много или мало?
Для первого раза достаточно,хмыкнула женщина самодовольно.
Я подумала, что это более чем достаточно. Так как, если разделить всю сумму на двенадцать месяцев, то получится по сто шестьдесят тысяч в месяц. Это намного больше, чем заплатили за мое лечение Симпсоны.
Мы сторговались на два года. Дополнительным пунктом внесли мой отказ сниматься обнаженной. С их стороны было требованиев течение двух лет не укорачивать волосы. Я без проблем согласилась, так как не собиралась ничего с ними делать. Мне вообще нравился сам факт их существования. Хотя, стоило признаться, сложностей с ними было много. В больнице мне помогала их мыть медсестра. В доме Симпсонов я несколько пробовала мыть сама и поняла, что это проблема невиданного масштаба. Мыть еще как-то получалось. Стоя под душем. А вот сушить и расчесывать... После того, как однажды Мартин мне помогла, она заявила, что хорошо, что я собралась стать моделью, потому что в дальнейшем, мне будут укладывать волосы в салоне красоты. И это радует.
Нужно еще научиться накладывать макияж,произнесла я, когда мы с Мартин сели в такси.
Контракт был подписан. Через неделю я должна присутствовать на первой фотосессии. Трусила я страшно. Всего месяц прошел с моего «рождения», а я уже нашла работу, и неплохую.
С этим можешь не переживать,ответила она,к твоим услугам будут стилисты, косметологи и парикмахеры. Тебе вообще ничего не нужно будет делать самой.
Ты будешь сопровождать меня?мой голос подозрительно дрогнул.
Мартин согласно кивнула и потерла руки.
Необходимо съездить в банк, открыть счет, куда тебе будут перечислять деньги. Дальше страховкаона обернулась.Ты же не умеешь водить? Я отрицательно мотнула головой. Мартин притворно вздохнула.Значит, пока будем перемещаться на такси. Еще не мешало бы снять собственное жилье в Барселоне.
Я куплю тебе машину, как только получу первые деньги,пообещала я,Ты поможешь мне снять квартиру?
Мартин лукаво улыбнулась.
За автомобиль? С радостью!
Как Мартин и предполагала, мои фото быстро стали популярны. «Лицо, которое любят бриллианты»так назвали меня рекламщики. Действительно, украшения на мне выглядели эффектно. Особенно вычурные, тяжелые колье, диадемы, которые не подходили другим моделям. Меня они превращали в королеву и смотрелись так органично, словно я носила их всю жизнь.
Мартин сняла для меня апартаменты в центре, купила мобильный телефон, научила им пользоваться. Так же провела ликбез по банковским карточкам и чековой книжке. Мне сделали новые документы. В графе «фамилия» я попросила поставить Симпсон, так как Монтиньонес была слишком вычурной и старинной. Мало ли что.
Жизнь налаживалась. Оказывается, позировать перед камерами, улыбаться и хмуриться по указанию фотографа гораздо легче, чем работать учительницей или переводчицей. Единственное, что я хорошо умелаэто замирать, как статуя, сохраняя неподвижность долгими минутами, не меняя выражение лица.
Я отдала долг Анне с Джоном, купила машину Мартин. Мне нравилось дарить подарки. Нравилось бродить по магазинам, выискивая красивые вещицы, любоваться сверкающими прилавками. Нравилось заходить в кафе и долго сидеть с чашечкой капучино, смотря на беззаботных снующих туда-сюда туристов. А сначала я боялась даже самостоятельно сделать заказ. Мямлила что-то невразумительное и тыкала пальцем в картинки. Первое время Мартин ходила всегда со мной. Учила пользоваться меню, выбирать блюда, платить. Но все равно, когда я гуляла одна, кроме кофе ничего не брала. А еду домой мне привозили готовую. Мартин дала несколько рекламных проспектов ресторанов и показала, как заказывать блюда по телефону. Если она и удивлялась, почему вместе с потерей памяти у меня потерялись самые элементарные навыки, которым учат детей в детстве, то не показывала этого. Она возилась со мной, как с ребенком. И пусть я схватывала все с первого раза, было еще очень много различных мелочей, необходимость в которых возникала неожиданно и ставила в тупик. Например, переход по пешеходному переходу или ходьба по эскалатору, мой любимый цвет или запах, вопрос официантаарабику я предпочитаю или робусту, кофе крепкой или средней прожарки. И так далее.