Тогда, он улыбнулся, просто побыть рядом со мною, чаруя всех своею красотой.
Я устала и хочу отдохнуть, сказала я, начиная злиться.
Вот как? Гаэр заулыбался еще шире. Высокородная госпожа брезгует моей компанией? Может быть, высокородная госпожапринцесса?
Может быть, я пожала плечами. Спокойной ночи.
А ее спутник, продолжал незнакомец, это, конечно, ее брат, принц? Правда, они почему-то разной масти. Видимо, их матушка, королева, не брезговала ни блондинами, ни брюнетами. Надеюсь, у них с дочкой в этом семейное сходство?
Гаэр замолк, глянул на меня, облизнул и без того влажные губы. Мне захотелось снять с постели одеяло и закутаться в него, потому что я почувствовала себя голой, но я, разумеется, удержалась и лишь холодно процедила сквозь зубы:
Убирайтесь вон.
И он убрался, как ни странно. А я судорожно бросилась к двери и закрыла ее на крючок.
Проснулась я от громкого стука. Уже брезжил рассвет. Кто-то рвался ко мне в комнату. Слышались пьяные мужские голоса, выкрикивающие нечто вроде "где принцесса?", "идем к принцессе". Я, как завороженная, уставилась на дверь. Она казалась достаточно прочной. Но уверенности в том, что она выдержит, все же не было.
Я достала кинжал, осмотрела его, бросила в сердцах на кровать. После последней встречи с Дарлану я поняла, что вряд ли смогу убить человека. Хотя этих скотов не стоит считать людьми? Впрочем, в лучшем случае я выведу из строя одного, а их тут несколько.
Я открыла окно, глянула вниз. Высоковато! Насмерть-то, пожалуй, не разобьешься, но позвоночник сломаешь запросто. Потом останешься на всю жизнь калекой. Однако выбирать, по-видимому, не приходится. Я ж знаю, как положено поступать порядочным девушкам!
Я встала для примерки на подоконник и тут обнаружила нечто, от чего у меня похолодело сердце. В узкую щель между дверью и косяком просунулось лезвие ножа, стремясь приподнять крючок.
"Вот как попал ко мне Дарлану", мельком пронеслось у меня в голове, но эта мысль тут же вытиснилась другими. "Зачем я такая красивая? подумала я с тоской. Все мои несчастья от красоты. Я б могла спокойно жить сейчас дома. Я б могла спокойно переночевать сейчас здесь. А теперь они рвутся ко мне, и я должна прыгать, и я сломаю себе позвоночник или умру. Но другого выхода нет. Почему я такая красивая?"
Мне безумно не хотелось прыгать. Я решила оттянуть прыжок до последнего момента, пожить еще лишнюю минутку. Я стояла на подоконнике и ждала, пока ко мне ворвутся пьяные мерзавцы. И они ворвались. Ворвались и застыли на пороге. Их было трое.
Ты куда нас привел? спросил, наконец, один, раньше всех обретший дар речи.
Сюда, нервно ответил Гаэр. Ну, ошибся. Со всяким бывает. Пошли!
Он махнул рукой и вышел. За ним последовали двое других.
Я села на кровать, недоуменная, но счастливая. Значит, этим психам требовалась вовсе не я! Может, они просто хотели навестить свою знакомую? Ну, девушку такого нескромного поведения. А я сразу решила незнамо, что
Сердце мое стучало гулко, как никогда. Пожалуй, я еще ни разу в жизни не ощущала настолько остро, что у меня есть сердце и что оно гонит по жилам кровь. Оно даже покалывало слегка. И в голове гудело.
Я легла, но не почувствовала себя лучше. Лежать оказалось неудобно, неловко. Неужели я так перетрусила, что всерьез заболела?
Я встала, сделала несколько шагов. Да, слабость определенно есть. К тому же раздражал омерзительный запах пота, оставшийся, видимо, после посетителей. И некуда деть руки, что-то им мешает. Ну, это уж совсем никуда не годится! Я посмотрела на свои рукии в глубоком потрясении закрыла глаза, надеясь, что сумею прогнать дикую галлюцинацию. Я вновь открыла глазаруки были те же. Чужие! Совершенно чужие, незнакомые толстые руки! Толстые и в веснушках. Но они, несомненно, принадлежали мнеиначе откуда им тут взяться? Бред сумасшедшего!
Со спокойствием человека, уже перешедшего некую грань удивления и оттого не способного на эмоции, я бросила взгляд на ноги. Они вполне соответствовали рукам. Они были даже противнеев иных местах кожа натягивалась так сильно, что образовывалось нечто вроде ям. "Не хотела б я иметь такие ноги", отстраненно подумала я, продолжая медленно исследовать собственное тело. Тело, конечно, впечатляло. Размерами. Его было гораздо больше, чем я привыкла. Раза в два или три. Необъятная грудь, живот, свисающий складками. Уж не превратилась ли я в Аду? Но ведь у Ады нет веснушек.
На столе лежало зеркало, правда, довольно мутное. Я вгляделась в свои черты то есть не в свои тогда в чьи? В черты, отразившиеся в зеркале, наверное, так точнее всего. Лицо было безобразно. Толстый нос. Вывороченные губы. Маленькие глазки. Брови рыжие, как, впрочем, и волосы. И веснушки, веснушки. Они всюду. Они пролезли на шею, на плечи. Да что же это?
Запах пота усилился, и я поняла, что он исходит от меня. Какая гадость! Гадость, гадость, гадость! Мои ноги неожиданно ослабли, и я села прямо на пол. Если б я попыталась дойти до стула, я б, скорее всего, упала. А падать мне ни к чему. У меня и так хватает забот.
Сидеть оказалось гораздо легче, чем стоять. Я даже смогла слегка собраться с мыслями. Мысли были просты. Видимо, в какой-то момент я захотела стать уродиной и благодаря своему дару стала ею. Мой дар, значит, позволяет не только ощущать себя кем-то другим, но и превращаться в кого-то другого. А теперь мне надо превратиться обратно. Ну, в себя.
Я закрыла глаза и сосредоточилась. Я представила, как хорошо быть Райтэлой. Я в мельчайших подробностях обрисовала глаза, губы, волосы (причем длинные волосы, а не короткиепо привычке). Я вспомнила каждый изгиб своей фигуры. Вот такие у меня пальцы, вот такие локти, вот такие плечи. Все вместе составляет меня. ЯРайтэла и больше никто. Я красивая. Быть красивойсчастье, а некрасивойгоре.
Я открыла глаза, но не сразу решилась перевести их на себя. Впрочем, надежда умерла, не успев родиться. Райтэла дышала легко и незаметно. А мне не хватало воздуха, и он входил в легкие с тихим посвистыванием. Я попыталась избавиться от этого звука, но только окончательно сбила дыхание. Мне пришлось открыть рот, чтобы не задохнуться.
"Видимо, сейчас я не в состоянии сосредоточиться", подумала я.
Как ни странно, я была довольно спокойна. Ситуация казалась нереальной, невообразимой. Ее нельзя было воспринимать всерьез! Ну, есть вещи, которые просто НЕ МОГУТ с тобой случиться. Не могути все тут. Поэтому я о чем-то размышляла, что-то делалано в то же время воспринимала происходящее как сон. Или как чей-то рассказ. Не знаю. Умом я прекрасно осознавала истинное положение вещей, и тем не менее не верила в него. Я словно распалась на две личности. Одна вынуждена была расхлебывать неприятности несчастного толстого существа, а другая смотрела на него со стороны, оставаясь прежней Райтэлой, сочувствующей ему, но не имеющей к нему ни малейшего отношения.
В дверь постучали.
Войдите, машинально кивнула я.
В комнату вошел Ридди, глянул на меня изумленными глазами, спросил:
А Райтэла тебе разрешила быть тут?
Понимаешь, Ридди, я старательно подбирала слова, стараясь объяснить как можно точнее, со мной случилась неприятность. Я превратилась вот в это.
Ты кто?
Райтэла, разумеется, вопрос вызвал у меня раздражение. Ты же знаешь, я всегда могла ощущать себя кем-то другим. А теперь дошло до того, что вот совсем превратилась. Ну, то есть не совсем, а временно, я надеюсь. Не навсегда ж я останусь такой уродиной!
Пошла вон! закричал Ридди так резко, что я вздрогнула. Пошла вон!
Он повторял это, как будто я была бездомной паршивой кошкой, залезшей к нему в кровать.
Успокойся, сказала я холодно. По-моему, волноваться должна я, а не ты.
Где Райтэла? Ридди схватил меня за плечи и начал трясти. Где Райтэла?
Ты что, не понимаешь? теперь закричала уже я. Я Райтэла! Я ж все объяснила!
Ридди опрометью бросился вниз по лестнице.
Где Райтэла? с угрозой обратился он к хозяину гостиницы. Где?
Не не знаю, пролепетал хозяин. Он явно испугался. Впрочем, впервые я поняла, что Ридди действительно способен испугать. Еще вечером я бы не поверила этому. Я была уверена, что изучила Ридди вдоль и поперек.
Полагаю, она смылась, ленивый голос звучал откуда-то из противоположного угла зала. Похоже, голос принадлежал Гаэру.
Ридди быстро прошел в угол, а я спустилась вниз, судорожно соображая, что же мне такое надо сказать, чтобы рассеять дурацкое недоразумение.
Между тем Гаэр продолжал:
Видать, ее здесь здорово напугали. Она и слиняла тайком.
Назад, на корабль? уточнил Ридди.
Делать мне нечего! возмутилась я. Ридди, помнишь Гора? Ну, коня моего. А подземелье и богиню?
Наконец-то мой друг посмотрел на меня осмысленным, заинтересованным взором. Я с облегчением вздохнула, а Ридди удивленно и чуть обиженно произнес лишь одно слово:
Ведьма!
Я оторопела, голова моя закружилась, и я села на лавку. Ридди исчез, но через минуту снова возник передо мной. В левой руке он держал свои вещи, в правой, как я с ужасом обнаружила, мои. Он стрелой промчался через зал и скрылся за дверью. Я рванулась за ним. Чаша моего терпения переполнилась. "Ну, подумала я, и устрою я ему, когда догоню!"
Наверное, никогда еще я не бежала с такой самоотдачей. Я прикладывала столько усилий, что, казалось бы, должна была настичь Ридди за пару прыжков. Но нет! Он все удалялся от меня, все увеличивалось расстояние между нами. Хуже того, прошло не больше пяти минут, и я поняла, что не в состоянии продолжать погоню. Сердце колотилось, как сумасшедшее, легким не хватало воздуху, да еще откуда-то возникла нестерпимая боль в правом боку. "Я должна", повторяла я про себя, но впервые магическая фраза не возымела успеха. Я остановилась.
Боль усилилась, зато дышать стало легче. "Это тело не только некрасивое, но и больное", спокойно констатировала я и пошла вперед медленным шагом. Мне трудно объяснить свое состояние. Я словно не верила в реальность происходящего, но вела себя так, будто верю.
Когда я добралась до порта, корабль, возвращавшийся на мою родину, деловито отваливал от причала. Я знала, что он увозит с собою Ридди. Я смотрела на море, пока корабль не скрылся из виду. Вот я и осталась одна. Без друзей, без денег, без вещей. Да что там! Даже без себя самой! У меня было только ужасное чужое тело и то, что на нем надето. А одежда тела соответствовала его внешнему виду: серая холщевая юбка, серая же кофта, полосатые чулки и деревянные башмаки. Как еще одеть такую образину!
Мои безрадостные мысли вдруг прервались на самой середине. Я почувствовала запах рыбы. Рот мой наполнился слюной, и я поняла, что безумно хочу есть. Это меня удивило. Вечером я довольно плотно поужинала, и мне вроде рано так сильно проголодаться. К тому же я не слишком люблю рыбу. Впрочем, удивляясь и размышляя, я автоматически шла на чарующий запах. Стоп!
Передо мной на перевернутых ящиках сидели три грузчика. Они ели жареную рыбу и что-то пили. По их рукам стекало масло.
Я судорожно сглотнула. У меня заурчало в животе. Это было неприлично, но, так как со мной никогда не случалось ничего подобного, я не знала, как с этим бороться. Урчит, и все тут! А что сделаешь?
Один из грузчиков поднял голову и без особых эмоций сказал:
Отваливай, тетя!
Дикий, невиданный доселе гнев захлестнул меня. Я, казалось, потеряла рассудок. Кровь бешено билась в висках. Я затопала ногами и заорала. Я не помню, ЧТО я орала. По крайней мере, грузчики встали и ушли. Видимо, я сумела испугать даже столь грубых людей. А еще больше я испугала себя самое.
Я замолкла, потрясенная. Неужели так бываетчтобы тело вырвалось из-под контроля человека? Я, богиня Райтэла, подчиняюсь прихотям омерзительного чужого тела! Не я властвую над ним, а оно надо мной! Я веду себя не как Райтэла, а как
Я схватилась за сердце и села на ящик. Оставленная грузчиками рыба лежала совсем рядом, на специальной дощечке. Рыба пахла. Я взяла кусок и вонзила в него зубы. Непроизвольно. Я не собиралась этого делать. Но, съев немного, я решила, что проступок уже совершен и потому нет смысла оставлять остальное. Я быстро глотала нежную мякоть и, твердо зная, что веду себя низко, тем не менее испытывала огромное блаженство. Я доела все до крошки.
Как ни странно, настроение мое резко улучшилось. Я вдруг поняла, что положение не так уж серьезно. Ну, превратилась я в нечто, совершенно меня не устраивающее. Не приходится удивляться, что столь непривлекательное тело и ведет себя не слишком привлекательно. Ответственно за это оно, а не я! А я сейчас сосредоточусь и быстренько превращусь обратно.
Я закрыла глаза и сосредоточилась. Знакомое чувство отрешенности от мира и в то же время острой сопричастности ему наполнило душу. Я вновь была Райтэлой. Я словно и не покидала замка. Я сидела в своей комнате и слушала вселенную.
Очнулась я от голода. Похоже, прошло несколько часов. Солнце жарило вовсю. Порт шумел, как пробуждающийся вулкан. На меня никто не обращал внимания. Кому интересна нищая толстуха!
Я встала, потерла руками виски. Что за безобразие! Я не превратилась, а это тело опять хочет есть. Ненормальность какая-то! Что делать? Я задумалась. Видимо, надо заработать денег, чтобы прокормиться. А где, как?
Я знала в Харлаве два местагостиницу и порт. В порту вряд ли требуется кто-нибудь, кроме грузчиков, а вот в гостинице я, наверное, сумею пристроиться. И я двинулась туда.
Хозяин встретил меня не слишком приветливо.
Чего надо?
Я хотела бы у вас поработать. Разносить еду, например. Или что там вам нужно?
Вместо ожидаемого мною восторга лицо трактирщика выразило брезгливое недоумение.
Эй, Гаэр! закричал он. Иди сюда.
При виде Гаэра я почувствовала, что меня захлестывает гнев. Я, кажется, снова готова была прийти в то состояние, в каком кинулась недавно на ни в чем не повинных грузчиков. Но так не годится. Что бы со мной ни случилось, все-таки яРайтэла и должна вести себя достойно. Поэтому я собрала все силы и начала мысленно повторять: "Будь спокойна, Райтэла, будь спокойна". Но гнев не угасал.
Смотри, продолжал трактирщик, вот эта хочет у нас работать. Представляешь?
Гаэр захохотал:
Недурная шутка! При виде этой красавицы у твоих клиентов сразу пропадет аппетит! Да они заблюют тебе все столы!
Вы хам! возмутилась я.
Моя фраза вызвала новый взрыв смеха. Мне захотелось затопать ногами и завизжать, но я сдержалась. С трудом. Я вообще не знала, как ведут себя в подобной ситуации. Я никогда в подобные ситуации не попадала и даже представить себе не могла, что они возможны.
Я презрительно фыркнула и уже совсем было собралась уйти, как вдруг обнаружила лежащий на прилавке большой каравай хлеба. А что? Именно из-за этих вот мерзавцев со мной случилось то, что случилось, так неужели я не имею права в компенсацию позаимствовать у них хлеб? Недолго думая, я взяла каравай под мышку и гордо удалилась вместе с ним, и, боюсь, если б у меня попытались его отобрать, я бы начала драться. Видимо, это было заметно. По крайней мере, меня не задержали.
Оказавшись на улице, я вгрызлась в свою добычу и сразу съела почти половину. Только тут я смогла остановиться и подумать: "Хватит! Вечером опять проголодаюсь".
Я отщипнула еще пару кусочков и с сожалением сунула хлеб за пазуху. Куда теперь? Поброжу-ка я по городу! Надо ведь осмотреть его, раз я здесь.
Харлав не слишком мне понравился, но осмотрела я его с интересом. В самом центре располагался огромный рынок. По моему разумению, даже на окраинных улицах было полно народу, но что творилось на рынке! Поверьте, во всей моей родной стране не проживало столько людей, сколько толпилось там.
Меня озарила светлая мысль, и, найдя дощечку и кусок кирпича, я нацарапала на доске: "Пойду в служанки". С этой доской я и уселась у входа в какую-то лавку.
Прохожие поглядывали на меня с любопытством. Действительно, до надписи додумалась я одна! Тем не менее нанимать меня никто не собирался. Наоборот, некоторые допускали высказывания, не слишком отличающиеся от слов Гаэра. Я старалась не принимать ничего близко к сердцу. А что мне оставалось?
Какой-то юноша, проходя мимо, остановился и бросил мне монету, с жалостью сказав: "Да кому ж ты нужна, несчастная". Я взяла монету. Постепенно мною опять овладевала тоска.
Начало темнеть. С удивлением я подумала, что с момента превращения мое настроение не ровное, как было у Райтэлы, а колеблется вверх-вниз. То я почти спокойна, а то просто трясусь от раздражения. После завтрака, например, я смогла сосредоточиться, чтобы попытаться превратиться в Райтэлу. Да и сразу после обеда я чувствовала себя вполне сносно. Напрашивается вывод, что и после ужина мне полегчает. Хотя нет, глупости! Не может быть, чтобы такая вещь, как настроениевещь сугубо духовнаязависела от какой-то там еды.